Мы пытаемся выйти за пределы общепринятых выставочных стандартов и создать наполненную драматургией театральную постановку или акустический фильм для нашей публики. Поэтому у нас такая сильная связь с кинематографом. Мы строим декорации, пишем сценарии — словом, подходим к проекту как кинорежиссеры.

Для меня это совершенно личное кино. Ведь я сам четверть века работаю «господином оформителем». Я уже много лет переписываюсь с автором фильма, подписываясь именем альтер эго — Платон Андреевич. Я учился любви к живописи символистов по этому фильму, общению с клиентами, то есть заказчиками картин, заново открывал для себя Петербург.

Я часто обращаюсь к жанру автопортрета. Сфера интересов — интимные переживания человека и их связь с социально-политическим контекстом, личная и коллективная память, способы фиксации повседневности. Пока не написала манифест, мне больше нравятся твиты.

Его зрелое творчество представляет собой уникальный синтез интернациональной модернистской словесности, китайского даосизма, украинского барокко и постструктуралистской теории. Если же говорить о поэзии в узком смысле, то он пришел к открытой, «селевой» форме свободного стиха, граничащего с прозой и в то же время ритмически изощренного, способного вобрать в себя и философскую рефлексию, и лирический напор, и строгость феноменологического описания, и тончайший чувственный опыт.

«Композиторы за прошедшие сто лет растеряли статус властителей дум. Премьера оперы или балета больше не находится в категории „обязательно к просмотру“, как это было в XIX веке, во времена Рихарда Вагнера, когда даже просмотр в неудобных креслах его четырехчасовых постановок и полное неприятие его как личности не позволяло публике пропускать спектакли. Обожать или ненавидеть — дело каждого, но не знать совсем — немыслимо. Сегодня ситуация обратная: редко кто знает имена ныне живущих композиторов».

На моей памяти «русских Стивенов Кингов» был целый легион, это такое переходящее знамя. Такое ощущение, что из зарубежных авторов ужасов у нас знают только его, вот и сравнивают с ним всех подряд. При всем уважении к мэтру хоррора, подобные сравнения меня не то чтобы смущают, скорее вызывают недоумение: зачем они вообще нужны?

Такая литература позволяет избавиться от стресса, безопасно побояться, спрятаться от реальных ужасов в ужасы литературные, которые происходят не с тобой. Она позволяет исследовать свои фобии и примириться со страхом, ведь он сопровождает нас всегда, а если пытаться закрывать глаза на постоянное присутствие в жизни чего-то страшного, он только нарастает.

Все зависит от региона. Одна история — переехать в США, другая — перезимовать в Азии. К примеру, я сейчас в Марокко. Здесь можно снять квартиру с оптоволокном в хорошем районе долларов за 800, а на еду при скромном образе жизни — ну, допустим, 30 долларов в день, а если готовить еду дома, то сильно дешевле. Итого около 2000 долларов в месяц будет достаточно на нормальный уровень комфорта, не считая билетов.

В последние годы у многих стран появились специальные визы для удаленных работников. Обычно нужно показать стабильный доход, скажем, 3000 евро в месяц или годовой доход на уровне 60 тысяч долларов, — цифры отличаются от страны к стране. Таким образом, вы доказываете, что не будете отнимать рабочие места у местных и сможете тратить деньги в экономике страны. Удобно, если хотите жить в одном месте дольше стандартных 90 дней.

«Надо защищать детей от того, что они могут стать Пельменями, Столами, Тумбочками», — прокомментировала Буцкая