в лавре была крипта
совсем небольшая и довольно светлая, еще и обжитая вахтерским столом и стулом, каким-то вязаньем, ведром с тряпкой. но в этой крипте были небольшие углубления с могилами, и напротив каждой из могил - крохотный алтарь. потолки дай бог 180, никаких окон, не развернуться, но алтарь для каждой могилы - оградка, две огромных закопченых иконы по бокам и золотые ворота, ведущие в абсолютное никуда. в черноту.
и мне так не по себе стало от этих ворот, от этой вычурной пустоты. опустим полезность и рациональность этого, просто сам факт - под многотонным многовековым храмом в крохотном углублении в стене богородица и иисус словно приглашают тебя войти в ведущие в никуда ворота едва ли выше тебя самого и познать что-то. а зо спиной вечным сном под камнем спит некий старец.
думаю, по ночам оттуда доносятся странные шумы. странные звуки и шебуршения, вибрации, несвойственные звукам земной природы. минусовые частоты, слуховой вакуум. эхо стен на самом деле не эхо - это нечто повторяющее за тобой, чтобы научиться говорить. оно особенно любит юных послушников, на чьих языках еще не закостенела молитва. тех, кто на странное отвечает искренним, а не заученным. будто богородица и иисус хотят, чтобы ты, войдя в воротца, увидел то, что было до них. прото-бога, прото-веру. третьего в троице. или первого.
думаю, для послушника санджи нет места лучше, чтобы познакомиться с луффи.
