Звездные маяки капитана Норта
26.04.202512:46
А-а-а-а-а-а-а!..👇
25.04.202512:18
Ламентации перерожденца в слизь
Мудаком я бывал частенько,
и — такая вот сука жизь! —
что едва погрешишь маленько,
и уже ты буквально слизь.
Слизи тоже бывают разны:
мой дружок учудил разок —
и теперь он вполне заразный
из уретры больной мазок.
Это надо ведь потрудиться —
в исполненье заветных грез
выделеньем переродиться
из припухлых детских желез!
Попаданцам несладко нынче:
То ты слизь, то чего кусок,
То блевотина (бывший блинчик),
То и в вечность густой плевок.
Мне б из слизистого кошмара —
Хоть в рождественского гуся!
Ох ты блин, колесо сансары,
На какой ты хрен котисся?
#потому_что_искусство_поэзии_требует_жертв
#судьба_попаданца
Мудаком я бывал частенько,
и — такая вот сука жизь! —
что едва погрешишь маленько,
и уже ты буквально слизь.
Слизи тоже бывают разны:
мой дружок учудил разок —
и теперь он вполне заразный
из уретры больной мазок.
Это надо ведь потрудиться —
в исполненье заветных грез
выделеньем переродиться
из припухлых детских желез!
Попаданцам несладко нынче:
То ты слизь, то чего кусок,
То блевотина (бывший блинчик),
То и в вечность густой плевок.
Мне б из слизистого кошмара —
Хоть в рождественского гуся!
Ох ты блин, колесо сансары,
На какой ты хрен котисся?
#потому_что_искусство_поэзии_требует_жертв
#судьба_попаданца
24.04.202522:28
👆И ведь он реально есть. История только так и движется. И никак иначе.
А дело было просто в том, что люди поверили в небылицы тридцатых, и то же самое произошло сейчас, когда страна одновременно и переварила, и отвергла идею шестидесятых. <...> Очевидно, нам не суждено быть мудрыми и застыть в созерцании собственной циклической повторяемости; мы должны плодить новые поколения, которые категорически отрекутся от прошлого и снова отправятся в тот предел, где нет ни зла, ни борьбы.
Он не случится — и он случается здесь и сейчас.
Артур Миллер, предисловие к "Гаражной распродаже" Кена Кизи, еще одной истории людей, мир которых был — и есть — и будет, несмотря на полную его невозможность.
Та же мысль. Тот же мир. Полдень — вот он.
А дело было просто в том, что люди поверили в небылицы тридцатых, и то же самое произошло сейчас, когда страна одновременно и переварила, и отвергла идею шестидесятых. <...> Очевидно, нам не суждено быть мудрыми и застыть в созерцании собственной циклической повторяемости; мы должны плодить новые поколения, которые категорически отрекутся от прошлого и снова отправятся в тот предел, где нет ни зла, ни борьбы.
Он не случится — и он случается здесь и сейчас.
Артур Миллер, предисловие к "Гаражной распродаже" Кена Кизи, еще одной истории людей, мир которых был — и есть — и будет, несмотря на полную его невозможность.
Та же мысль. Тот же мир. Полдень — вот он.
24.04.202511:01
Ну и кстати:
Помнишь, как старик Горбовский, хитро улыбаясь, прокряхтел: «Волны гасят ветер…»? Все мы понимающе закивали, а ты, помнится, даже продолжил эту цитату с видом многозначительным до кретинизма. Но разве мы поняли его тогда? Никто из нас не понял.
Мы не знаем продолжения этой цитаты (и другая цитата из, видимо, того же стихотворения Верблибена, "блага богов — это ветер, он надувает паруса, но и поднимает бурю", то, что цитирует Тойво, дела не проясняет). Обычно цитату, вынесенную в заголовок, трактуют в том смысле, что ветер поднимает волны, а они его гасят. (Возможно, с подачи БНС, не знаю.)
Смысл тут в сочетании с самим романом несколько ускользает, мне кажется, к тому же то, что ветер поднимает волны — это могло бы стоять до цитаты, но не после, а речь о продолжении.
А продолжить — подумал тут я — было бы логично тем, что волны гасят ветер, но без ветра не существуют. И если ветер — "блага богов", это может быть та самая человечность как первооснова вертикального прогресса (вот как Олег Куваев хотел назвать сначала свою великую "Территорию" "Часть божественной сути"). Прогресс гасит человечность, людены уходят — но волны не в состоянии существовать без этого божественного ветра.
Помнишь, как старик Горбовский, хитро улыбаясь, прокряхтел: «Волны гасят ветер…»? Все мы понимающе закивали, а ты, помнится, даже продолжил эту цитату с видом многозначительным до кретинизма. Но разве мы поняли его тогда? Никто из нас не понял.
Мы не знаем продолжения этой цитаты (и другая цитата из, видимо, того же стихотворения Верблибена, "блага богов — это ветер, он надувает паруса, но и поднимает бурю", то, что цитирует Тойво, дела не проясняет). Обычно цитату, вынесенную в заголовок, трактуют в том смысле, что ветер поднимает волны, а они его гасят. (Возможно, с подачи БНС, не знаю.)
Смысл тут в сочетании с самим романом несколько ускользает, мне кажется, к тому же то, что ветер поднимает волны — это могло бы стоять до цитаты, но не после, а речь о продолжении.
А продолжить — подумал тут я — было бы логично тем, что волны гасят ветер, но без ветра не существуют. И если ветер — "блага богов", это может быть та самая человечность как первооснова вертикального прогресса (вот как Олег Куваев хотел назвать сначала свою великую "Территорию" "Часть божественной сути"). Прогресс гасит человечность, людены уходят — но волны не в состоянии существовать без этого божественного ветра.
24.04.202508:10
10.04.202523:35
post.reposted:
Ubi laptop, ibi patria (Михаил Эдельштейн)
26.04.202512:46
Новая повесть Бориса Евсеева "Аскания" (опубликована в журнале "Нева", 2024 год, №11) вызывает читательский восторг именно в контексте полноты описания грядущего. Создается ощущение, будто автор уже побывал в этом новом мире, будто он сам из тех мудрых старцев, постигших тайны и секреты мира, и поэтому позволяет читателю соприкоснуться с чем-то совершенно иным по уровню понимания действительности.
Сюжет повести сжат, как пружина. Молодую перспективную научную сотрудницу, которую окружающие ласково зовут Асканией, похищают агенты ВСУ. Ее друг Павлуха начинает поиски возлюбленной. В подвалах освобожденного Мариуполя Павлухе является Святитель Лука (в миру хирург Войно-Ясенецкий). В руках у Святителя – крест и скальпель. Лука обнадеживает: жива твоя зазноба. Тем временем Асканию в тайной лаборатории ВСУ заставляют заниматься чудовищными экспериментами по превращению человека в безмозглого летающего ящера. Во время эксперимента ящер, раскрыв крылья, пытается унести Асканию. Его убивают. Раненая Аскания падает в реку, однако ей удается переплыть Ингулец, чтобы попробовать добраться до освобожденной российскими войсками территории…
Сюжет повести сжат, как пружина. Молодую перспективную научную сотрудницу, которую окружающие ласково зовут Асканией, похищают агенты ВСУ. Ее друг Павлуха начинает поиски возлюбленной. В подвалах освобожденного Мариуполя Павлухе является Святитель Лука (в миру хирург Войно-Ясенецкий). В руках у Святителя – крест и скальпель. Лука обнадеживает: жива твоя зазноба. Тем временем Асканию в тайной лаборатории ВСУ заставляют заниматься чудовищными экспериментами по превращению человека в безмозглого летающего ящера. Во время эксперимента ящер, раскрыв крылья, пытается унести Асканию. Его убивают. Раненая Аскания падает в реку, однако ей удается переплыть Ингулец, чтобы попробовать добраться до освобожденной российскими войсками территории…
25.04.202509:15
Как я понимаю, за Васей уже выехала спецбригада издательской мафии 👹👻🤖
Если серьезно, я помню, как на Фантассамблее издатели с цифрами доказывали, что платить переводчику больше совсем уже грошей они не могут. Не сомневаюсь, что докажут и теперь, а что там на деле — это знают только избранные и Дэн Браун 👽👾👇
Если серьезно, я помню, как на Фантассамблее издатели с цифрами доказывали, что платить переводчику больше совсем уже грошей они не могут. Не сомневаюсь, что докажут и теперь, а что там на деле — это знают только избранные и Дэн Браун 👽👾👇
24.04.202522:28
Коротко и тоже для себя. С чем я совершенно согласен со Светой Бондаренко и Валентином Игнатовым (я про "Мир Полудня Стругацких как историческая неизбежность") — это то место в предисловии, где они говорят о ненаписанном "Белом Ферзе". Об этой "эпитафии Миру Полудня — или приговоре ему?", как говорил Борис Стругацкий:
— Мир не может быть построен так, как вы мне сейчас рассказали, — говорит абориген [Островной Империи]. — Такой мир может быть только придуман. Боюсь, друг мой, вы живете в мире, который кто-то придумал — до вас и без вас, — а вы не догадываетесь об этом...
Со слов БНС выходило, что это о невозможности Мира Полудня. Света и Валентин пишут:
[Н]е будем забывать о недосказанности произведений Стругацких, об открытых концовках их произведений. Они никогда не давали готовый ответ, а лишь задавали вопрос — и предоставляли самому читателю додумывать, что там могло быть дальше. Попробуем и мы. Может, как раз такой вопрос, заданный Максиму в лоб, и предполагал дальнейшее развитие сюжета, который перетек бы в следующую повесть. Она могла рассказывать о том, как Максим возвращается на Землю и пытается сам разобраться и понять — почему невозможное (по уверению аборигена Саракша) на Земле стало возможным?
Если верить БНС, это фантазии — "Белый ферзь" задумывался как последняя повесть о Полудне. Проблема в том, что БНС говорил это постфактум, в реальности, где смерть АНС поставила точку на любых текстах братьев Стругацких, и еще в том, что "Далекая Радуга", например, тоже задумывалась как последняя повесть о Полудне. И, полагаю, далеко не только она.
Но даже если бы "Белый ферзь" стал последней вещью (а он ею не стал, в чем я вижу ногу судьбы все-таки, последней стали "Волны", где с ощущением нормальности Полудня всё в порядке), я понимаю, о чем Света и Валентин говорят по сути. Дело не в развитии сюжета. АБС могли и не писать утопии с подробностями. Дело в том, что абориген говорит это Максиму, а Максим, действительно, в мире Полудня реально живет.
Самое легкое — предполагать, что авторы тут ломают четвертую стенку и говорят (цитируя героя "Отягощенных злом"): "Пардон. Обосрались". Мы вас обманывали всё это время. Но — нет же, АБС так поступить не смогли бы никогда. Остается то, о чем пишут Света и Валентин. Мир невозможен, но он есть. Он не может быть построен, но может быть придуман; однако если в придуманное поверит достаточно людей, отчего бы такому миру не быть?
Тут всё упирается в эту самую четвертую стенку. Может ли существовать Полдень для всех? Ну, из 25.04.25 — вряд ли. Может ли он существовать лично для вас и ваших единомышленников? А то ж. "Не мир я принес вам, но меч... ту о мире", — как сказано в тех же "ОЗ". И поправлено: по-арамейски и сказано было не так — "не сытое брюхо принес я вам, но вечный голод духа".
А пишу я это всё, потому что вспомнил очевидное: в каком известном произведении искусства диалог с аборигеном был воспроизведен буквально дословно (причем я уверен, что это не отсылка, это просто тот же ход мысли) — и на реплику аборигена был дан исчерпывающий и единственно верный ответ.
Это финал фильма "Стиляги" Валерия Тодоровского. Там, как мы помним, Фрэд, ставший в итоге советским дипломатом, возвращается с Запада — прилизанный функционер, совсем уже не стиляга, — встречает на улице Мэлса и открывает ему глаза:
— Мэл, у меня для тебя плохие новости… Там нет стиляг.
— Как нет?
— Так нет.
Понятно, о чем это. Советские стиляги придумали свой мир. На Западе его никогда и не было. Они-то думали, что копируют Запад, но это была не копия, это было домысливание, фантазия. Разница с Каммерером в том, что они его придумали сами.
И вот тут Мэлс говорит главное:
— Но мы-то есть!
И это примерно то, что говорят — так или иначе — герои АБС в финалах их книг, выправляя холодное рацио всего такого правильного прогресса своей — придуманной до них и без них, тем же Иисусом из Назарета, — человечностью. Кандид, когда берет скальпель, или Максим, когда пытается спасти Абалкина, или Г. А., когда остается с Флорой.
Плевать, что вы там думаете о моем мире. Плевать, что он невозможен. Он есть.
👇
— Мир не может быть построен так, как вы мне сейчас рассказали, — говорит абориген [Островной Империи]. — Такой мир может быть только придуман. Боюсь, друг мой, вы живете в мире, который кто-то придумал — до вас и без вас, — а вы не догадываетесь об этом...
Со слов БНС выходило, что это о невозможности Мира Полудня. Света и Валентин пишут:
[Н]е будем забывать о недосказанности произведений Стругацких, об открытых концовках их произведений. Они никогда не давали готовый ответ, а лишь задавали вопрос — и предоставляли самому читателю додумывать, что там могло быть дальше. Попробуем и мы. Может, как раз такой вопрос, заданный Максиму в лоб, и предполагал дальнейшее развитие сюжета, который перетек бы в следующую повесть. Она могла рассказывать о том, как Максим возвращается на Землю и пытается сам разобраться и понять — почему невозможное (по уверению аборигена Саракша) на Земле стало возможным?
Если верить БНС, это фантазии — "Белый ферзь" задумывался как последняя повесть о Полудне. Проблема в том, что БНС говорил это постфактум, в реальности, где смерть АНС поставила точку на любых текстах братьев Стругацких, и еще в том, что "Далекая Радуга", например, тоже задумывалась как последняя повесть о Полудне. И, полагаю, далеко не только она.
Но даже если бы "Белый ферзь" стал последней вещью (а он ею не стал, в чем я вижу ногу судьбы все-таки, последней стали "Волны", где с ощущением нормальности Полудня всё в порядке), я понимаю, о чем Света и Валентин говорят по сути. Дело не в развитии сюжета. АБС могли и не писать утопии с подробностями. Дело в том, что абориген говорит это Максиму, а Максим, действительно, в мире Полудня реально живет.
Самое легкое — предполагать, что авторы тут ломают четвертую стенку и говорят (цитируя героя "Отягощенных злом"): "Пардон. Обосрались". Мы вас обманывали всё это время. Но — нет же, АБС так поступить не смогли бы никогда. Остается то, о чем пишут Света и Валентин. Мир невозможен, но он есть. Он не может быть построен, но может быть придуман; однако если в придуманное поверит достаточно людей, отчего бы такому миру не быть?
Тут всё упирается в эту самую четвертую стенку. Может ли существовать Полдень для всех? Ну, из 25.04.25 — вряд ли. Может ли он существовать лично для вас и ваших единомышленников? А то ж. "Не мир я принес вам, но меч... ту о мире", — как сказано в тех же "ОЗ". И поправлено: по-арамейски и сказано было не так — "не сытое брюхо принес я вам, но вечный голод духа".
А пишу я это всё, потому что вспомнил очевидное: в каком известном произведении искусства диалог с аборигеном был воспроизведен буквально дословно (причем я уверен, что это не отсылка, это просто тот же ход мысли) — и на реплику аборигена был дан исчерпывающий и единственно верный ответ.
Это финал фильма "Стиляги" Валерия Тодоровского. Там, как мы помним, Фрэд, ставший в итоге советским дипломатом, возвращается с Запада — прилизанный функционер, совсем уже не стиляга, — встречает на улице Мэлса и открывает ему глаза:
— Мэл, у меня для тебя плохие новости… Там нет стиляг.
— Как нет?
— Так нет.
Понятно, о чем это. Советские стиляги придумали свой мир. На Западе его никогда и не было. Они-то думали, что копируют Запад, но это была не копия, это было домысливание, фантазия. Разница с Каммерером в том, что они его придумали сами.
И вот тут Мэлс говорит главное:
— Но мы-то есть!
И это примерно то, что говорят — так или иначе — герои АБС в финалах их книг, выправляя холодное рацио всего такого правильного прогресса своей — придуманной до них и без них, тем же Иисусом из Назарета, — человечностью. Кандид, когда берет скальпель, или Максим, когда пытается спасти Абалкина, или Г. А., когда остается с Флорой.
Плевать, что вы там думаете о моем мире. Плевать, что он невозможен. Он есть.
👇
24.04.202510:41
Оставлю себе тут на будущее. Полистал "Мир Полудня...", попал в раздел про Большое Откровение по роману "Волны гасят ветер" и в очередной раз поразился, как читатели не видят очевидного. Впрочем, я и сам этого не видел, пока не перечитал роман, когда мне было уже за тридцать. Авторы цитируют книгу:
Дверь внезапно распахнулась. Все было как в сказке. Или как в кино. Горбовский, невообразимо длинный в своей полосатой пижаме, тощий, веселый, неверными шажками вступил в гостиную, волоча за собой клетчатый плед, зацепившийся бахромой за какую-то его пуговицу.
— Ага, ты еще здесь! — С радостным удовлетворением произнес он, обращаясь к обомлевшему Тойво. — Все впереди, мой мальчик! Все впереди! Ты прав!
И произнеся эти загадочные слова, он устремился, слегка пошатываясь, к ближайшему окну и поднял штору. Стало ослепительно светло...
Чего Горбовский так обрадовался? По версии авторов:
Большое Откровение вернуло Горбовскому интерес к жизни, когда появилась новая пугающая неопределенность для человечества — людены и все с ними связанное. Опасность заключалась не в самом появлении люденов, а в шоке, который испытает человечество, когда поймет суть Большого Откровения. Минимизировать этот шок, подтолкнуть людей к правильным решениям и действиям — это работа и призвание Горбовского.
Ну нет же. В тексте же совершенно прямо сказано:
— Ага, ты еще здесь! — С радостным удовлетворением произнес он, обращаясь к обомлевшему Тойво. — Все впереди, мой мальчик! Все впереди! Ты прав!
Горбовский радуется не Большому Откровению (он там говорит всё, что думает про идеи Бромберга, что это высосанная из пальца чушь на масле).
Горбовский радуется тому, что Тойво еще здесь. Что он не ушел к люденам. И что человечность все-таки на первом месте.
Что потом переворачивается финалом в некоторой степени — но только в той, что:
Они уходят, мой капитан. Собственно говоря, они ушли. Совсем. Несчастные, и оставив за собой несчастных. Человечность. Это серьезно. <...> Плата оказалась слишком велика. Человеку, пусть он и называет себя люденом, противопоказано обходиться без человечества.
И вот так весь роман. Тотально не понят. Все взыскуют сверхчеловечности, а АБС написали книгу о том, что надо бы ровно наоборот.
(Впрочем, надо бы еще раз перечитать и про это конкретно место подумать.)
Дверь внезапно распахнулась. Все было как в сказке. Или как в кино. Горбовский, невообразимо длинный в своей полосатой пижаме, тощий, веселый, неверными шажками вступил в гостиную, волоча за собой клетчатый плед, зацепившийся бахромой за какую-то его пуговицу.
— Ага, ты еще здесь! — С радостным удовлетворением произнес он, обращаясь к обомлевшему Тойво. — Все впереди, мой мальчик! Все впереди! Ты прав!
И произнеся эти загадочные слова, он устремился, слегка пошатываясь, к ближайшему окну и поднял штору. Стало ослепительно светло...
Чего Горбовский так обрадовался? По версии авторов:
Большое Откровение вернуло Горбовскому интерес к жизни, когда появилась новая пугающая неопределенность для человечества — людены и все с ними связанное. Опасность заключалась не в самом появлении люденов, а в шоке, который испытает человечество, когда поймет суть Большого Откровения. Минимизировать этот шок, подтолкнуть людей к правильным решениям и действиям — это работа и призвание Горбовского.
Ну нет же. В тексте же совершенно прямо сказано:
— Ага, ты еще здесь! — С радостным удовлетворением произнес он, обращаясь к обомлевшему Тойво. — Все впереди, мой мальчик! Все впереди! Ты прав!
Горбовский радуется не Большому Откровению (он там говорит всё, что думает про идеи Бромберга, что это высосанная из пальца чушь на масле).
Горбовский радуется тому, что Тойво еще здесь. Что он не ушел к люденам. И что человечность все-таки на первом месте.
Что потом переворачивается финалом в некоторой степени — но только в той, что:
Они уходят, мой капитан. Собственно говоря, они ушли. Совсем. Несчастные, и оставив за собой несчастных. Человечность. Это серьезно. <...> Плата оказалась слишком велика. Человеку, пусть он и называет себя люденом, противопоказано обходиться без человечества.
И вот так весь роман. Тотально не понят. Все взыскуют сверхчеловечности, а АБС написали книгу о том, что надо бы ровно наоборот.
(Впрочем, надо бы еще раз перечитать и про это конкретно место подумать.)
24.04.202508:09
С утра книжки пришли. (А несколько дней назад мне снился традиционно огромный книжный, на фоне Армагеддона, и, пока шел Армагеддон, я в этом книжном нашел штук пять или семь небывалых советских изданий "Советская фантастика: что почитать в таком-то году" за разные годы. Во сне дошел с ними до кассы.)
Викторианщина, две новых классики Востока (причем если "Куросиво" — переиздание, причем третье после первого в 1950-х и "гиперионовского", то "Новые приключения Царя обезьян", кажется, переведено-издано впервые — но могу ошибаться), книжка про австро-венгерскую Галицию, недостающий Ивлин Во (еще один том, с "Возвращением в Брайдсхед", я достать не смог, если не допечатают, так и не достану), а также трактат Светланы Бондаренко и Валентина Игнатовича из "Люденов" о мире Полудня, напечатанный тиражом 250 экземпляров.
Там, в этом трактате, есть раздел "Завещание Аркадия Стругацкого". Технически говоря, это не завещание, а предисловие АНС к первому выпуску альманаха "Завтра" — это сокровище у меня есть в бумаге с того самого 1991 года, — но, да, читается постфактум именно так и завершается словами:
Тысячелетия глядят на нас с надеждой, что мы не озвереем, не станем сволочью, рабами паханов и фюреров.
Я должен сказать, что из 2025-го ясно: даже такие слова можно понимать диаметрально противоположно. Увы и увы. То есть — на самом деле нет, но сила самообмана, боль травмы и манкость иллюзий таковы, что на практике можно и боготворить мир Полудня, и поддерживать кровавейшую военную агрессию, например. "Но" найдутся всегда. Тут всё правильно понял Илья Кормильцев в свое время: "Люди, которые стреляют в людей, но при этом не могут есть пищу без соли, — они отдали б немало за пару крыльев..." и далее по тексту.
АНС, я уверен, тоже это понимал.
Но, конечно, не терял надежды.
Викторианщина, две новых классики Востока (причем если "Куросиво" — переиздание, причем третье после первого в 1950-х и "гиперионовского", то "Новые приключения Царя обезьян", кажется, переведено-издано впервые — но могу ошибаться), книжка про австро-венгерскую Галицию, недостающий Ивлин Во (еще один том, с "Возвращением в Брайдсхед", я достать не смог, если не допечатают, так и не достану), а также трактат Светланы Бондаренко и Валентина Игнатовича из "Люденов" о мире Полудня, напечатанный тиражом 250 экземпляров.
Там, в этом трактате, есть раздел "Завещание Аркадия Стругацкого". Технически говоря, это не завещание, а предисловие АНС к первому выпуску альманаха "Завтра" — это сокровище у меня есть в бумаге с того самого 1991 года, — но, да, читается постфактум именно так и завершается словами:
Тысячелетия глядят на нас с надеждой, что мы не озвереем, не станем сволочью, рабами паханов и фюреров.
Я должен сказать, что из 2025-го ясно: даже такие слова можно понимать диаметрально противоположно. Увы и увы. То есть — на самом деле нет, но сила самообмана, боль травмы и манкость иллюзий таковы, что на практике можно и боготворить мир Полудня, и поддерживать кровавейшую военную агрессию, например. "Но" найдутся всегда. Тут всё правильно понял Илья Кормильцев в свое время: "Люди, которые стреляют в людей, но при этом не могут есть пищу без соли, — они отдали б немало за пару крыльев..." и далее по тексту.
АНС, я уверен, тоже это понимал.
Но, конечно, не терял надежды.
10.04.202515:36
Автошарж Аркадия Стругацкого. На странице учебника отчетливо видны иеры: 第一課 それは 何 — "дайикка сорэ-ва нани" — "первый урок что это". Аркаша старательно переписал первые два иера в столбик (причем единицу, 一, изобразил горизонтальной; сейчас в японских книгах, которые все в столбик, ее изображают вертикально, но, может, и так можно) и умаялся.
26.04.202509:48
Сегодня была фантастическая ночь — сначала приснилось, что я езжу в машине с Шамилем Идиатуллиным и Сергеем Жарковским, причем с Жарковским мы, конечно, не разговаривали и вообще старательно делали вид, что никто рядом с нами не сидит; Шамиль вел машину, он ехал в аэропорт (дело было примерно в Москве, а Шамиль летел в Казань) и вынужден был говорить с каждым из нас попеременно; потом я сдавал некий экзамен то ли на перевод, то ли на фантастику, то ли на то и на другое, причем текст был простой, я его сдал влёт; наконец, под утро я обо всем этом рассказывал Наташе Осояну, и еще о чем-то, я говорил, что за ночь случилось три НФ-события, но какое было третье — в упор не помню.
#снился_мне_сад_в_марсианской_пустыне
#снился_мне_сад_в_марсианской_пустыне
post.reposted:
speculative_fiction | Василий Владимирский
25.04.202509:15
Наброшу.
Считаю тут тысячи знаков и тысячи рублей для одного журнального проекта, сопоставляю с ценами на книги, оптовыми и розничными, и готов смело (даже отважно) заявить: гонорар за книгу толщиной в 12-15 авторских листов, изданную тиражом 3 тысячи экземпляров в твердой обложке, по-хорошему должен составлять 300-500 тысяч рублей включая налоги. Да, при нынешних ценах на типографские услуги, на предпечатную подготовку и при нынешней ситуации с ритейлом. Да, при нынешних розничных ценах. Для издателей это вполне подъемно, как выясняется. Правда, для других издателей, не книжных.
Считаю тут тысячи знаков и тысячи рублей для одного журнального проекта, сопоставляю с ценами на книги, оптовыми и розничными, и готов смело (даже отважно) заявить: гонорар за книгу толщиной в 12-15 авторских листов, изданную тиражом 3 тысячи экземпляров в твердой обложке, по-хорошему должен составлять 300-500 тысяч рублей включая налоги. Да, при нынешних ценах на типографские услуги, на предпечатную подготовку и при нынешней ситуации с ритейлом. Да, при нынешних розничных ценах. Для издателей это вполне подъемно, как выясняется. Правда, для других издателей, не книжных.
24.04.202520:19
Слушайте, а это вот баг совпадение или фича?
24.04.202509:35
А вот второе (кажется) китайское издание и первое японское (первого романа).
Японское тоже переименовано, кстати, хотя в японском слово 医院 ("иин") есть, но означает не столько больницу как таковую, сколько конкретно приемную врача. А "больница" по-японски — 病院, "бё:ин", с иероглифом 病, "болезнь". (В китайском это слово есть, но обозначает специализированную больницу, а не вообще.)
Так что в японском роман стал 無限病院, "Мугэн бё:ин" — "Бесконечная больница"; видимо, это спойлер.
Японское тоже переименовано, кстати, хотя в японском слово 医院 ("иин") есть, но означает не столько больницу как таковую, сколько конкретно приемную врача. А "больница" по-японски — 病院, "бё:ин", с иероглифом 病, "болезнь". (В китайском это слово есть, но обозначает специализированную больницу, а не вообще.)
Так что в японском роман стал 無限病院, "Мугэн бё:ин" — "Бесконечная больница"; видимо, это спойлер.
21.04.202514:02
Как я порою люблю Фантлаб — страшно сказать; продолжая цитировать Дмитрия Быкова:
Не за казачество, не за купечество,
Не за понятия «Бог» и «Отечество»,
Но за какое-то, блядь, молодечество,
Еб твою мать.
Извините.
Не за казачество, не за купечество,
Не за понятия «Бог» и «Отечество»,
Но за какое-то, блядь, молодечество,
Еб твою мать.
Извините.
10.04.202512:53
В ночи дописал большую, на авторский лист, статью про Аркадия Натановича Стругацкого как переводчика с японского. Должна выйти во благовременье, потом скажу где. В процессе сделал вообще-то две статьи, вторую надо доводить до ума, она о том, как японский язык повлиял на творчество АБС не на буквальном уровне (а на буквальном, наоборот, почти не повлиял, если говорить о возможностях "расшифровки"). Этот второй текст, видимо, пока не пойдет никуда, но хорошо, что он есть, я буду его думать дальше, там есть о чем. Ну и — тема, само собой, не закрыта (и поклон АНС, где бы он ни был).
25.04.202519:55
В продолжение вчерашней темы об осуществимости мира Полудня добавлю осторожно вот какую мысль.
Сергей Переслегин, как известно, возводил хронологию Полудня к альтернативной истории, в которой на Второй мировой победил Гитлер. Это, как по мне, полный бред. Борис Натанович был, безусловно, вежлив и так далее, но в этой идее очень много Переслегина с его разнообразными внутренними заморочками и совсем нет Стругацких.
Я же скажу вот что: мир Полудня на самом деле возможен ровно потому, что был возможен Третий рейх (и возможна, надо думать, описанная в наметках к "Белому ферзю" Островная Империя: снаружи ад, а в центре утопия для истинных арийцев, которые мнят себя сверхлюдьми, откуда и сцена в "Обитаемом острове" на белой субмарине; Аркадий Натанович, видавший японских военных преступников, знал, о чем писал).
Третий рейх ведь тоже кажется невозможным — и если бы его не было, мы бы плюнули в глаза любому, кто стал бы нас убеждать, что возможно государство, жители которого массово подчиняются нацизму, идут на самоубийственную войну, устраивают лагеря смерти, где солдаты уничтожают людей по национальному признаку и расстреливают младенцев, подбрасывая их в воздух (это не легенда, увы), и так далее, и так далее.
И если людей можно убедить воплотить насквозь придуманный мир такого плана, значит, должно быть возможно и обратное — убедить их воплотить насквозь придуманный мир совсем другого плана.
Разумеется, векторы разные: в одном случае углубление травмы, в другом — ее лечение, и второе куда сложнее. Разумеется, с крутого склона бежать вниз куда легче, чем улиткой ползти на вершину Фудзи. Тем не менее, речь идет об общей системе координат. Если возможен регресс как превращение людей в злых и подлых, значит, возможен и прогресс как превращение людей в добрых и честных. Ну и понятно, что эта мысль не нова; были, есть и будут люди, которые пытаются ее реализовать.
Аркадий и Борис Стругацкие, например.
Сергей Переслегин, как известно, возводил хронологию Полудня к альтернативной истории, в которой на Второй мировой победил Гитлер. Это, как по мне, полный бред. Борис Натанович был, безусловно, вежлив и так далее, но в этой идее очень много Переслегина с его разнообразными внутренними заморочками и совсем нет Стругацких.
Я же скажу вот что: мир Полудня на самом деле возможен ровно потому, что был возможен Третий рейх (и возможна, надо думать, описанная в наметках к "Белому ферзю" Островная Империя: снаружи ад, а в центре утопия для истинных арийцев, которые мнят себя сверхлюдьми, откуда и сцена в "Обитаемом острове" на белой субмарине; Аркадий Натанович, видавший японских военных преступников, знал, о чем писал).
Третий рейх ведь тоже кажется невозможным — и если бы его не было, мы бы плюнули в глаза любому, кто стал бы нас убеждать, что возможно государство, жители которого массово подчиняются нацизму, идут на самоубийственную войну, устраивают лагеря смерти, где солдаты уничтожают людей по национальному признаку и расстреливают младенцев, подбрасывая их в воздух (это не легенда, увы), и так далее, и так далее.
И если людей можно убедить воплотить насквозь придуманный мир такого плана, значит, должно быть возможно и обратное — убедить их воплотить насквозь придуманный мир совсем другого плана.
Разумеется, векторы разные: в одном случае углубление травмы, в другом — ее лечение, и второе куда сложнее. Разумеется, с крутого склона бежать вниз куда легче, чем улиткой ползти на вершину Фудзи. Тем не менее, речь идет об общей системе координат. Если возможен регресс как превращение людей в злых и подлых, значит, возможен и прогресс как превращение людей в добрых и честных. Ну и понятно, что эта мысль не нова; были, есть и будут люди, которые пытаются ее реализовать.
Аркадий и Борис Стругацкие, например.
25.04.202500:15
Только сегодня думал, когда радость придет на нашу землю. И вот — радость пришла на нашу землю. Wednesday, трейлер второго сезона, первые серии — в августе и сентябре.
https://www.youtube.com/watch?v=uQx8jKiIDTI&ab_channel=Netflix
https://www.youtube.com/watch?v=uQx8jKiIDTI&ab_channel=Netflix
24.04.202515:41
Увидел тут один коммент в ВК:
Лукьяненко задал нейросети написать продолжение отрывка из его произведения и сравнил его со своим собственным. Получилось очень недурственно. Обороты, фишечки, все к месту. Нейросеть скопировала его стилистику.
Это правда. Ну и "такое комментировать — только портить" (с)
#почему_в_творчестве_Лукьяненко_так_много_римейков
Лукьяненко задал нейросети написать продолжение отрывка из его произведения и сравнил его со своим собственным. Получилось очень недурственно. Обороты, фишечки, все к месту. Нейросеть скопировала его стилистику.
Это правда. Ну и "такое комментировать — только портить" (с)
#почему_в_творчестве_Лукьяненко_так_много_римейков
24.04.202509:17
О! Fanzon издает роман Хань Суна "Больные души". Наконец-то Хань Сун выйдет на русском в книге. Перевод китаиста Кирилла Батыгина. И это довольно свежая вещь — 2016 года. В оригинале называется 医院 ("Июань"), "Больница". И это первая часть трилогии, а дальше будут 驱魔 ("Цюймо", 2017, "Изгнание беса") и "亡灵" ("Ванлин", 2018, "Души усопших" примерно, на английский перевели как Dead Souls, "Мертвые души", но по-русски, понятно, это вряд ли возможно). Хань Сун считается одним из трех главных китайских фантастов вместе с Лю Цысинем и Ван Цзиньканом. Короче, это очень-очень крутая новость. Синопсис по ссылке. Обложка вот неоригинальная, с англоязычного издания (Hospital).
15.04.202510:44
О статье Рыбакова потом, работа не дремлет, а пока — К. А. Терина показывает нам обложку своего будущего английского сборника с блербами от Джеймса Патрика Келли и Лави Тидхара. То есть этот год у Кати — вполне себе удачный: две книжки ожидаются на русском, одна на английском. "Что делать будем? — Завидовать будем!" По-белопушистому. Ибо Катя этого достойна, и я надеюсь, что этот прорыв выведет ее в первые ряды на уровне узнаваемости и у нас, и на Западе.
09.04.202522:05
Из дневника Аркадия Стругацкого от 08.08.91:
Наслаждаю себя Аксеновым. «Желток яйца». Силен.
Василия Павловича принято ругать за эту (великолепную) вещь и за последующие, но, опять же, я всегда был не согласен — и впервые вижу, чтобы кто-то думал так же.
Наслаждаю себя Аксеновым. «Желток яйца». Силен.
Василия Павловича принято ругать за эту (великолепную) вещь и за последующие, но, опять же, я всегда был не согласен — и впервые вижу, чтобы кто-то думал так же.
Показано 1 - 24 из 139
Войдите, чтобы разблокировать больше функциональности.