Когда захожу в аптеку, звякнув колокольчиком, слышу мелодичный смех Капустиной, к которому присоединяется более низкий. Мужской.
— Че завтра? Какие планы? — спрашивает какой-то хрен, зависший перед окном кассы.
На башке у него капюшон толстовки, но это абсолютно точно не тощий придурошный доцент. Комплектация мужика это исключает - он килограмм на двадцать тяжелее и чуть ниже ростом.
— Даже не знаю… — отвечает на его вопрос Таня.
В этот момент я оказываюсь в контрольной точке. Именно отсюда я стартую в состояние, где за себя нихрена не отвечаю.
Впечатываю ее бедра в свои.
Я жру этот десерт, впитывая вкус всеми нервными окончаниями. Таня стонет в матрас, собирая в кулаки простыню. Она становится все влажнее и влажнее. Сдерживаться становится невозможно.
Выхожу из нее и переворачиваю на спину. Забросив за голову руки, Капустина выгибается и разводит для меня бедра. Это моя финишная прямая. Я обхватываю ладонями ее талию с впалым животом. Соединяю большие пальцы под пупком, и когда в нее возвращаюсь, знаю, чего ждать.
Своего имени, твою мать!
Потому что именно в этой позе мой XL нравится Капустиной особенно сильно.
По ее бедрам проходит дрожь.
— Данила-а-а… — стонет она, зажмурившись.
