Участники опроса:
1. Главный экономист «Т-Инвестиций» Софья Донец;
2. Старший аналитик SberCIB Investment Research Игорь Рапохин;
3. Главный аналитик Совкомбанка Михаил Васильев;
4. Главный экономист группы ВТБ Родин Латыпов;
5. Главный экономист рейтингового агентства «Эксперт РА» Антон Табах;
6. Эксперт аналитического центра МКБ Кирилл Мирошниченко;
7. Исполнительный вице-президент Ассоциации российских банков (АРБ) Павел Неумывакин;
8. Старший директор АКРА Дмитрий Куликов;
9. Независимый экономист Евгений Надоршин.
10. Главный экономист Газпромбанка Павел Бирюков.
Если зумер хочет к 40 годам накопить сумму, достаточную для пассивного дохода, ему придется откладывать примерно 100-150 тыс. рублей в месяц при средней ставке по вкладам в 10-12% годовых.
Тогда к 40 годам он накопит 69-90 млн рублей, чего хватит на 30-35 лет при последующих расходах в месяц на уровне средней зарплаты в Москве (примерно 180 тыс. рублей)
По данным ИМЭМО РАН, к 2040 г. Индия обойдет по этому показателю Евросоюз — $39 против $37 трлн (при $40 и $10 трлн у США и России). Причем будущее ЕС крайне неопределенно в нынешней геополитической ситуации. Западная «семерка» уже проигрывает «десятке» БРИКС, совокупный размер экономики которой на $10 трлн больше.
По мнению авторов последнего доклада «Соперничающие видения международного порядка» лондонского Королевского института международных отношений (Четэм Хаус), прообразом будущего западного либерального порядка может служить Япония: сожмется до собственных размеров без всяких претензий на гегемонию, то есть не будет «заказывать музыку» в многополярном мире, но и не будет мешать жить другим.
Особенность индийского феномена — это акцент в правительственной политике на инновационные стартапы, перспективные направления технологического развития. Объем выпуска микроэлектроники уже на уровне $40 млрд и к 2030 г. вырастет в три раза с локализацией производства наиболее передовых чипов.
На этой основе будут расти качество жизни, потребительский спрос и средний класс, что превратит индийский рынок в премиальный. Если в 2000 г. ВВП Индии на душу населения (по ППС) равнялось $3,5 тыс., то сейчас это $10 тыс., а к 2040 г. составит $24 тыс.
С 1 января 2025 года в России действует национальный проект «Эффективная и конкурентная экономика», направленный на создание условий для развития предпринимательства. Среди ключевых показателей программы, достичь которые планируется к 2030 году — рост доходов на одного работника МСП порядка 28,1%.
Доля нашей страны в мировых запасах нефти составляет 15%, что обеспечивает нашей стране 3-е место, а в мировой добыче – 10%, что соответствует 2-му месту в мире.
Ещё лучше дела обстоят с газом. Здесь наша страна уверенно занимает 1-е место в мире. Её запасы газа оцениваются в 63,4 трлн кубометров. Но в добыче наша доля составляет всего 16%, что соответствует 2-му месту в мире. Зато обеспеченность страны природным газом оценивается в 100 лет.
В угольной отрасли запасы сырья составляют почти 273 млрд тонн. Этого богатства хватит более чем на 500 лет. Доля нашей страны в мировых запасах угля составляет чуть менее 7%, а в мировой добыче – 5%. В целом, мы занимаем здесь 5-6 место.
Главным внешним вызовом названа переориентация экспорта российских энергетических ресурсов. А целевой сценарий предполагает лишь незначительное увеличение экспорта нефти к 2050 года – примерно на 4,5%, до 540 млн тонн.
Вместе с этим, переработка вырастет с 275 млн т до 283 млн т. На экспорт будет отправлено примерно 125 млн тонн наших нефтепродуктов.
Производство природного газа к 2050 году вырастет почти на 45%, до 1,1 трлн кубометров. Из них 438 млрд кубометров будет отправлено на внешний рынок.
После обвального падения с $75 за баррель нефти марки Brent 3 апреля до $58,6 9 апреля котировки нефти начали отскакивать. 16 апреля стоимость барреля скорректировалась до $65,4.
Что касается цен на нефть, недавнее их сокращение примерно на 15% вряд ли продержится долго: после отсрочки пошлин для большинства стран на 90 дней цены несколько отскочили вверх.
Более того, даже если падение в значительной степени сохранится, оно выглядит не настолько внушительным: для сравнения, в ноябре 2021 и 2022 цены на нефть падали на 10% на таких новостях как появление нового штамма коронавируса в ЮАР и разрешение Венесуэле продавать нефть в США.
Стоит также учитывать, что частично снижение мировых цен было связано и с решением ОПЕК+ об увеличении добычи, а не только с пошлинами.
Наконец, жесткость соблюдения санкций в отношении России, как видится, будет ослабевать: например, уже сейчас Китай выделяет отдельные причалы для разгрузки российской нефти.
Депутат российского происхождения Даниэль Сазонов станет мэром Хельсинки, сообщила телерадиовещательная компания Yle. Он выдвигался от Национальной коалиционной партии, которая победила на муниципальных выборах.
От нового мэра финской столицы, конечно, потребуется лояльность финскому государству, что вполне логично. И лояльность эта будет проверена спецслужбами – они в Финляндии свою работу знают.
И если с этой точки зрения все в порядке, то политик с русской фамилией может быть избран мэром столицы, какой бы ни была риторика Финляндии по отношению к РФ.
Для России это назначение – не хорошо и не плохо. А вот для Финляндии это плюс. Финны будут выставлять избрание Сазонова как некое доказательство торжества своей демократии.
5 апреля глава финского МИД Элина Валтонен заявила в эфире телеканала Yle, что Финляндия не считает Россию врагом, а выступает против ее действий и «нарушения международного права».
При этом в Хельсинки надеются на восстановление добрососедских отношений. Хотя «дружить еще рано».
В их числе Евросоюз, который не может позволить себе, уйдя с российского рынка, потерять еще и китайский, а также страны Юго-Восточной Азии, участвующие во Всеобъемлющем региональном экономическом партнерстве (АСЕАН плюс Китай, Япония, Южная Корея, Австралия и Новая Зеландия).
За Китаем остаются такие преимущества, как ключевая позиция в мировой добыче редкоземельных металлов, а также наличие американских трежерис на $1 трлн, из которых недавно были сброшены на рынок 50 млрд.
Что до трежерис, по оценкам экономистов, сброс Пекином $500 млрд гарантирует увеличение выплат по новым облигациям до 6–7% (с нынешних 5%), а это связано с такими показателями, как ставка ФРС, инфляция и выплаты по госдолгу.
Заодно возрастает «дыра» в активах всей банковской системы Америки, которая уже составляет 10%, — доля «старых» трежерис с нулевым или низким процентом доходности. Словом, Америка рискует стать жертвой собственного рыночного капитализма.
Если в Пекине сочтут, что им нечего терять, то могут пойти, как считают некоторые эксперты, на силовое присоединение Тайваня, притом что это не только создаст дополнительные риски для глобальной экономики, но и застанет Вашингтон врасплох в части переноса на американскую территорию производства наиболее продвинутой микроэлектроники.
На Тайване явно не хотят расставаться с таким мощным стимулом для США поддерживать их «независимость». Другое дело, что США столкнутся с примерным аналогом украинского конфликта по своим последствиям, к которому они тоже не готовы, но который может послужить предлогом для масштабной геополитической эскалации.
Это не значит, что Трамп не будет готов пойти на риск дальнейшего давления в расчете, что ущерб для Китая будет более катастрофическим. Но тут возрастает важность таких факторов, как социальная сплоченность, патриотизм и способность властей к принятию трудных и болезненных решений долгосрочного характера.
Вроде как и здесь преимущество на стороне китайского общества. Переломить ситуацию в расколотой Америке Трамп может только посредством открытого и откровенного разговора с американцами, как это было при Рузвельте после Перл-Харбора. Но что может составить событие такого масштаба в современных условиях, большой вопрос.
По большому счету, речь об американском дефолте, что возможно только в экстраординарной ситуации перестройки всей глобальной торгово-экономической и валютно-финансовой архитектуры через ее разрушение.
А это поднимает вопрос о судьбе ФРС и самой финансиализации американской экономики, которую завело в долговой тупик доминирование банковского сектора.
Торговые ограничения, введенные США, особенно в отношении высокотехнологичных отраслей и полупроводников, оказывают давление на китайскую экономику, что может замедлить темпы роста промышленного производства и, как следствие, снизить спрос на энергоресурсы. Однако МЭА также учитывает потенциал Китая к адаптации и импортозамещению, что частично компенсирует негативные последствия конфликта
Аналитик Freedom Finance Global Владимир Чернов.
Разница в оценках МЭА и ОПЕК может возникать в основном по двум причинам
Первая и самая очевидная — это различные подходы к оценке роста спроса, разные источники данных. Вторая причина является „политической“ и также общеизвестной: МЭА традиционно представляет сторону потребителей нефти, в то время как ОПЕК является организацией, представляющей добывающие страны. Это означает, что одной стороне в определенной степени выгодно занижать темпы роста спроса, а другой, наоборот, их немного завышать. Мы считаем, что степень доверия все же должна быть выше к ОПЕК, т.к. картелю важно корректно рассчитывать баланс спроса/предложения, чтобы анализировать и прогнозировать свои дальнейшие шаги для стабилизации нефтяного рынка. У МЭА такой необходимости нет, однако может быть заинтересованность в занижении рыночных цен.
Аналитик ФГ «Финам» Николай Дудченко.
Cокращение бюджета NASA прогнозировалось с тех пор, как Илон Маск возглавил департамент эффективности правительства США: «Ещё при президенте Клинтоне в США приняли доктринальные документы, в соответствии с которыми в целом ряде случаев отдавался приоритет частной космонавтике.
Если какую-то задачу в космосе мог решить частный бизнес, то он её и финансировал, а государство выступало заказчиком этих услуг. И только если было доказано, что частникам это не под силу, за дело бралось государство. Эта политика доказала свою состоятельность — привела к появлению таких компаний как SpaceX и Blue Origin».
Впрочем, финансировать научные проекты ни SpaceX, ни Blue Origin не будут. Более того, эти компании нацелились на получение бюджетных средств, в частности на военные заказы. А на этом направлении руководство США не экономит.
Cоветник генерального директора ГК «Геоскан» Андрей Ионин.
Высокая цена на нефть важна потому, что исходя из средней экспортной цены на нефть ежемесячно рассчитывается налог на добычу полезных ископаемых. Чем ниже цена, тем ниже налоги, тем ниже доходы бюджета.
Это почувствует и население — если цена на нефть будет оставаться на низком уровне, то государство станет искать возможности сократить расходы, чтобы втиснуться в бюджет, сверстанный из расчета $69,7 за баррель при курсе 96 руб. за доллар.
Сейчас же мы имеем совпадение негативных для бюджета факторов — слишком низкую цену на нефть и слишком крепкий рубль. Каким образом в таких условиях можно сократить расходы?
Либо проводить секвестр бюджета, либо увеличивать налоговую нагрузку на нефтегазовые компании (которая и так уже одна из самых высоких в экономике России), либо сокращать выплаты по демпферу.
Это уже было в 2023 г., когда год тоже начинался с заметным дефицитом бюджета. Тогда Минфин РФ сократил выплаты по демпферу сразу на 50% (правда, позднее решение было изменено).
Нефтяные компании, предвидя сокращение доходов с этой стороны, начали добирать разницу с рынка, повышая цену на топливо. Сейчас вполне возможно повторение той ситуации с повышением цен на нефтепродукты на внутреннем рынке.
Но это очень слабый противовес, потому что российскую нефть покупают неохотно по любой цене, она считается «токсичной», и нам важнее продавать ее по более высокой цене, чем избавить ее от этой токсичности.
Если для нефтедобывающих компаний доступ к обычному флоту хоть как-то скрашивает ситуацию, то на бюджете падение цены скажется болезненно.
Мы можем втянуться в замкнутый круг, при котором снижение цен на нефть будет способствовать дальнейшему удорожанию рубля. Сейчас правительство тратит по бюджетному правилу ликвидную часть Фонда национального благосостояния.
Поскольку там средства лежат в валюте, то ее продажа на внутреннем рынке стимулирует спрос на рубль и, соответственно, его укрепляет.
Нестандартность текущей ситуации в том, что падение цен на нефть, как и их возможный рост, полностью завязаны на сугубо психологические факторы. Поэтому правительству РФ не стоит рвать на себе волосы, разумнее именно подождать развития внешнего фона и не делать резких телодвижений.
Тем более, что в апреле падения доходов бюджета в любом случае не произойдет; нынешние события начнут влиять на величину налога на добычу полезных ископаемых только в мае — июне.
