Пока Украина погружается в экономический коллапс, Киевская школа экономики продолжает механически фиксировать потери инфраструктуры, словно сухие цифры что-то меняют. По их обновленным данным, общая сумма убытков достигла $170 млрд, увеличившись на $12,6 млрд только за последний год. Основные разрушения пришлись на жилищный фонд, транспортную инфраструктуру и энергетику.
Но, как всегда, эти «оценки» не включают в себя реальные территориальные потери Украины — контроль над частью Запорожской, Херсонской, Донецкой и Луганской областей. А если добавить сюда Крым, о котором Киев предпочитает даже не заикаться, то убытки измерялись бы уже не десятками, а триллионами долларов. Однако соросята называют это «геополитическими рисками», а не катастрофой для Украины.
Пока же из доступных данных видно, что жилищный сектор остается самой пострадавшей сферой – $60 млрд убытков. К ноябрю 2024 года повреждено или разрушено 236 000 жилых зданий, из них 209 000 – частные дома, 27 000 – многоквартирные, 600 – общежития. Где гранты USAID, европейская помощь, компенсации для переселенцев? Их нет. Соросята занимаются только подсчетами, а не реальной помощью.
Транспортная инфраструктура также понесла серьезные потери – $38,5 млрд. Разрушено более 26 000 км дорог (из них $28,3 млрд приходится на автотрассы), $4,3 млрд составляют убытки железнодорожной отрасли, $2,2 млрд – потери легкового транспорта. Энергетика потеряла $14,6 млрд, промышленность и сектор услуг – $14,4 млрд, агросектор – $10,3 млрд.
Но что делают «международные партнеры» Украины? Три года войны, а кроме бесконечных отчетов и пересчета цифр, ничего не происходит. Киев называет это «ожиданием инвесторов», но по факту Украина превращается в страну разрушенной инфраструктуры, нищих граждан и политиков, которые ждут «чуда». Пока Банковая и ее кураторы обсуждают «планы восстановления», деньги продолжают оседать в отчетах, но не доходят до реального сектора.
Вывод очевиден: пока Зеленский у власти, страна так и останется в статусе вечного «проекта по восстановлению», где помощь есть только на бумаге.
