Симулякры и сироп
04.04.202519:18
На смерть Техника
Московская юность в начале десятых была оптимистичной: мемы стали культурным мейнстримом, хипстеры беззаботно пели и плясали, мобильный интернет обогнал по скорости движение литосферных плит. Но праздник жизни проходил мимо меня из-за некоторых личных трагедий. Когда-то я был плаксой, слушался маму и верил, что впереди меня ждет благополучная, стабильная жизнь с поступательным прогрессом, лишь бы пережить опостылевшую школу.
О наивное дитя сытых нулевых! Все сильнее я отдалялся от коллективного Парка Горького на северо-восток. Мой мир в одно мгновение будто заполнился бесами, которых я так боялся, часами залипая в тревожный контент НТВ ранних нулевых. Все стало недобрым, непонятным, неуютным, неустойчивым. Спасала культура, но в ней не хватало голоса, который был бы созвучен моей действительности.
И вот из мутных яузских вод возник этот голос — немного гнусавый и с заметно деградирующей дикцией. Голос принадлежал Паше Технику, который на тот момент был младше меня сегодняшнего. «Лонгинóвская улица меня возненавидела, мой стеб не поймут даже гондоны» — после этой строчки захотелось срочно понять его стеб. Спустившись московское рэп-подземелье, я нашел три элемента в невиданном прежде сочетании: ультралокальность текста, остраненный реализм и абсурдистский юмор. Оставаясь скорее плаксой, чем гондоном, немалую долю текстов обо всяких плохих вещах я пропускал мимо ушей, понимая стеб по-своему.
Это очень московская практика: по-ролан-бартовски вчитывать смысл в текст, получать из него то, что ты (под)сознательно хочешь получить. Не видеть явно деструктивный образ жизни лефортовского pícaro и умиляться его созвучию твоему банальному, смешному, но очень искреннему подростковому (или вечному?) нонконформизму. Хрущевка на Лонгиновской 8, семья среднего достатка, посредственная учеба в школе, социальный прессинг — дальше отворачиваемся — торговля, срок, аддикция, превращение всей своей жизни в борьбу с ней. Причем борьбу ленивую, не всегда даже борьбу, а так, попытку обмануть судьбу ичудом нахуй не умереть. Банально ведь?
Я не верю в банальность зла, но верю в кажущуюся банальность добра. Можно действительно простыми вещами сделать добро человеку, который к нему тянется. Можно натянуть носок на 300-рублевый микрофон из дешевой пластмассы, под экспроприированный бит бруклинского хорроркор-гения Necro начать вилять между ритмикой и вольным потоком сознания. И это поможет слишком тревожному и впечатлительному подростку со всем справиться. Именно Паша Техник научил меня не стесняться простого, он показал мне, что есть выход отовсюду, даже из своего подъезда на Лонгиновской, где его впервые задержали.
Он — больше, чем «трэш-блогер» или «скандально известный рэпер», он огромного таланта электронный композитор и сильно повлиявший на меня поэт-абсурдист, русский Дэвид Линч, тоже умерший в этом году, тоже зацементировавший свое наследие в мемах, тоже символ моих десятых. Паша — это Лонгиновская, это Лефортово, это старая Москва. В ней дрожали перед катастрофой фрики «Москвы» Андрея Белого, в ней юродствовал и возносился над суетой Веничка Ерофеев, в ней аспирант МЭИ Витя Пелевин тщетно бился над диссертацией про электропривод троллейбуса. Андрей Белый предсказал свою смерть от солнечного удара: «Золотому блеску верил, а умер от солнечных стрел; Думой века измерил, а жизнь прожить не сумел». Веничка пропил свой дивный голос и мучительно умер. Пелевин стал нейросетью. Все они живут своими голосами, и Техника ждет та же судьба.
Тополиный пух вокруг заброшенных промзон, невозмутимая Яуза с горбатыми мостиками, темные арки на Красноказарменной, грот Растрелли, гул 37-го трамвая, мистические чары склепов на Введенском, пыль от Энтузиастов. Все они звучат в поэзии и музыке лефортовского менестреля Паши Техника. Все они благодарны за то, что он дал им новый голос — немного гнусавый и с заметно деградирующей дикцией. Благодарен и я — за то, что не стал гондоном, сохранив в себе искреннего плаксу. Утерев слезы, скажу, что СЛАВА КАСТОРУ ТРОЮ ОДЕЯЛОМ ТЕПЛЫМ ТЕБЯ НАКРОЮ КОГДА НЕ ПОЮ МЕНЯ КРОЕТ...
Московская юность в начале десятых была оптимистичной: мемы стали культурным мейнстримом, хипстеры беззаботно пели и плясали, мобильный интернет обогнал по скорости движение литосферных плит. Но праздник жизни проходил мимо меня из-за некоторых личных трагедий. Когда-то я был плаксой, слушался маму и верил, что впереди меня ждет благополучная, стабильная жизнь с поступательным прогрессом, лишь бы пережить опостылевшую школу.
О наивное дитя сытых нулевых! Все сильнее я отдалялся от коллективного Парка Горького на северо-восток. Мой мир в одно мгновение будто заполнился бесами, которых я так боялся, часами залипая в тревожный контент НТВ ранних нулевых. Все стало недобрым, непонятным, неуютным, неустойчивым. Спасала культура, но в ней не хватало голоса, который был бы созвучен моей действительности.
И вот из мутных яузских вод возник этот голос — немного гнусавый и с заметно деградирующей дикцией. Голос принадлежал Паше Технику, который на тот момент был младше меня сегодняшнего. «Лонгинóвская улица меня возненавидела, мой стеб не поймут даже гондоны» — после этой строчки захотелось срочно понять его стеб. Спустившись московское рэп-подземелье, я нашел три элемента в невиданном прежде сочетании: ультралокальность текста, остраненный реализм и абсурдистский юмор. Оставаясь скорее плаксой, чем гондоном, немалую долю текстов обо всяких плохих вещах я пропускал мимо ушей, понимая стеб по-своему.
Это очень московская практика: по-ролан-бартовски вчитывать смысл в текст, получать из него то, что ты (под)сознательно хочешь получить. Не видеть явно деструктивный образ жизни лефортовского pícaro и умиляться его созвучию твоему банальному, смешному, но очень искреннему подростковому (или вечному?) нонконформизму. Хрущевка на Лонгиновской 8, семья среднего достатка, посредственная учеба в школе, социальный прессинг — дальше отворачиваемся — торговля, срок, аддикция, превращение всей своей жизни в борьбу с ней. Причем борьбу ленивую, не всегда даже борьбу, а так, попытку обмануть судьбу и
Я не верю в банальность зла, но верю в кажущуюся банальность добра. Можно действительно простыми вещами сделать добро человеку, который к нему тянется. Можно натянуть носок на 300-рублевый микрофон из дешевой пластмассы, под экспроприированный бит бруклинского хорроркор-гения Necro начать вилять между ритмикой и вольным потоком сознания. И это поможет слишком тревожному и впечатлительному подростку со всем справиться. Именно Паша Техник научил меня не стесняться простого, он показал мне, что есть выход отовсюду, даже из своего подъезда на Лонгиновской, где его впервые задержали.
Он — больше, чем «трэш-блогер» или «скандально известный рэпер», он огромного таланта электронный композитор и сильно повлиявший на меня поэт-абсурдист, русский Дэвид Линч, тоже умерший в этом году, тоже зацементировавший свое наследие в мемах, тоже символ моих десятых. Паша — это Лонгиновская, это Лефортово, это старая Москва. В ней дрожали перед катастрофой фрики «Москвы» Андрея Белого, в ней юродствовал и возносился над суетой Веничка Ерофеев, в ней аспирант МЭИ Витя Пелевин тщетно бился над диссертацией про электропривод троллейбуса. Андрей Белый предсказал свою смерть от солнечного удара: «Золотому блеску верил, а умер от солнечных стрел; Думой века измерил, а жизнь прожить не сумел». Веничка пропил свой дивный голос и мучительно умер. Пелевин стал нейросетью. Все они живут своими голосами, и Техника ждет та же судьба.
Тополиный пух вокруг заброшенных промзон, невозмутимая Яуза с горбатыми мостиками, темные арки на Красноказарменной, грот Растрелли, гул 37-го трамвая, мистические чары склепов на Введенском, пыль от Энтузиастов. Все они звучат в поэзии и музыке лефортовского менестреля Паши Техника. Все они благодарны за то, что он дал им новый голос — немного гнусавый и с заметно деградирующей дикцией. Благодарен и я — за то, что не стал гондоном, сохранив в себе искреннего плаксу. Утерев слезы, скажу, что СЛАВА КАСТОРУ ТРОЮ ОДЕЯЛОМ ТЕПЛЫМ ТЕБЯ НАКРОЮ КОГДА НЕ ПОЮ МЕНЯ КРОЕТ...
05.12.202411:57
10 главных рэп-трендов 2024 года
Стриминговые сервисы по традиции заканчивают год почти на месяц раньше, чем григорианский календарь. Чтобы в предновогодние дни не клепать по посту в день (у нас тут так не принято), подведу первый итог и я. Продолжу придуманный год назад формат и расскажу про 10 главных трендов в хип-хопе — по одному (нередко очень длинному) предложению на каждый. Топ альбомов будет позже.
1. Самый модный звук — флоридский, вдохновленный Kodak Black: хрипловато-гнусавый флоу, который имеет отдельный от бита ритм; мастерами этого звучания стали Luh Tyler (автор лучшего альбома-2023), Loe Shimmy, BossMan Dlow и Wizz Havinn.
2. Поскольку новый флоридский рэп происходит из культуры местных гаитян, в нем присутствуют карибские нотки («тропические» ксилофоны, сильный акцент), и на постсоветские реалии этот стиль переложили беларусы (Voskresenskii, AQYLA, Babyface Melo, Uggly), которые сделали Минск новой столицей русскоязычного рэпа; абсолютно все знают тикток-тренд на трек «Гламур», а биты для минского трио nkeei, uniqe & ARTEM SHILOVETS пишут те же белорусские постгаитяне: Wipo, Krishtall ZHS, Philadelphia76.
3. Впервые в истории музыкальных чартов США самым успешным латиноамериканским исполнителем стал мексиканец — Peso Pluma из Гвадалахары; он стал лидером нового поджанра корридос-тумбадос — переосмысления традиционных северомексиканских баллад под духовые и без перкуссии, с применением наработок из трэпа и фокусом на криминальной тематике — и выпустил гигантский двойной альбом с фитами как из мультивселенной корридос, так и из американского рэп-мейнстрима.
4. В середине 10-х все выучили словосочетание «прямая бочка», и теперь этот заезженный танцевальный прием усилиями обрусевшего румына Aarne стал эталоном пацанского поп-рэп-звучания с цитатами из «Форсажа» и прочего масс-культа такого сорта.
5. Сначала Бейонсе стала первым афроамериканским лидером кантри-чарта, а потом вышло два сверхуспешных релиза в стиле трэп-кантри, в котором я вижу огромный потенциал: Post Malone собрал удивительный состав гостей, от легендарной бабушки Долли Партон до главной звезды глубинки последних лет Моргана Уоллена, а Shaboozey повторил рекорд первого кантри-трэп-хита (Old Town Road), задержавшись на первом месте Billboard Hot 100 на 19 недель.
6. Санкт-Петербургское объединение 52 из локального мема превратилось в самый простой способ сделать понятную всем студентам и школьникам отсылку (проверено на личном опыте), а лично ALBLAK 52 окончательно превратил пацанский бумбэп в актуальный звук.
7. Гиперактивность коллектива Surf Gang под лидерством битмейкера из бруклинского Чайнатауна evilgiane принесла плоды еще в прошлом году, когда на серф-бит «залетел» Кендрик; в этом году гипнотизирующая смесь постдрилла и джука в минорном электронном саундскейпе захватила значительную часть андеграунда и, вероятно, скоре выйдет в мейнстрим; наиболее убедительно в этом течении звучит культовый Slimesito из черной субурбии Атланты, обучивший своему фирменному флоу москвича ROCKET и даже записавший с ним фит.
8. Активизировался лейбл Басты Gazgolder: после превращения ANIKV в R&B-звезду заметный буст получили маскулинный питерский трэпер с кадетским прошлым Icegergert и апологеты кальян-дрилла из Риги OG MINAY и LIL KAVKAZ.
9. Мой любимый эвфемизм — PDF file — связан с двумя мощнейшими скандалами в рэпе со времен… наверное, бифа двух претендентов на трон Нью-Йорка, JAY-Z и Nas, в 2001 году; я говорю о деле Дидди (на минуточку, главного рэп-продюсера конца 90-х и начала 00-х) и аннигиляции Дрейка Кендриком Ламаром; последнее стало важным событием и для музыки, ведь Not Like Us — идеальный хит, а Кендрик вернул страсть в свой рэп после унылого альбома 2022 г.
10. Русский дизайн и моделлинг вернулись: сделавший в этом году и камбэк с VULTURES 1, и худший свой альбом VULTURES 2 Канье приехал в Москву на день рождения к Гоше Рубчинскому и стал «ЧЕРНЫМ ПСОМ», а короли нефоров Kai Angel (Брянск) и 9mice (Владивосток) были задержаны в Лос-Анджелесе после очередного участия в показе мод.
Стриминговые сервисы по традиции заканчивают год почти на месяц раньше, чем григорианский календарь. Чтобы в предновогодние дни не клепать по посту в день (у нас тут так не принято), подведу первый итог и я. Продолжу придуманный год назад формат и расскажу про 10 главных трендов в хип-хопе — по одному (нередко очень длинному) предложению на каждый. Топ альбомов будет позже.
1. Самый модный звук — флоридский, вдохновленный Kodak Black: хрипловато-гнусавый флоу, который имеет отдельный от бита ритм; мастерами этого звучания стали Luh Tyler (автор лучшего альбома-2023), Loe Shimmy, BossMan Dlow и Wizz Havinn.
2. Поскольку новый флоридский рэп происходит из культуры местных гаитян, в нем присутствуют карибские нотки («тропические» ксилофоны, сильный акцент), и на постсоветские реалии этот стиль переложили беларусы (Voskresenskii, AQYLA, Babyface Melo, Uggly), которые сделали Минск новой столицей русскоязычного рэпа; абсолютно все знают тикток-тренд на трек «Гламур», а биты для минского трио nkeei, uniqe & ARTEM SHILOVETS пишут те же белорусские постгаитяне: Wipo, Krishtall ZHS, Philadelphia76.
3. Впервые в истории музыкальных чартов США самым успешным латиноамериканским исполнителем стал мексиканец — Peso Pluma из Гвадалахары; он стал лидером нового поджанра корридос-тумбадос — переосмысления традиционных северомексиканских баллад под духовые и без перкуссии, с применением наработок из трэпа и фокусом на криминальной тематике — и выпустил гигантский двойной альбом с фитами как из мультивселенной корридос, так и из американского рэп-мейнстрима.
4. В середине 10-х все выучили словосочетание «прямая бочка», и теперь этот заезженный танцевальный прием усилиями обрусевшего румына Aarne стал эталоном пацанского поп-рэп-звучания с цитатами из «Форсажа» и прочего масс-культа такого сорта.
5. Сначала Бейонсе стала первым афроамериканским лидером кантри-чарта, а потом вышло два сверхуспешных релиза в стиле трэп-кантри, в котором я вижу огромный потенциал: Post Malone собрал удивительный состав гостей, от легендарной бабушки Долли Партон до главной звезды глубинки последних лет Моргана Уоллена, а Shaboozey повторил рекорд первого кантри-трэп-хита (Old Town Road), задержавшись на первом месте Billboard Hot 100 на 19 недель.
6. Санкт-Петербургское объединение 52 из локального мема превратилось в самый простой способ сделать понятную всем студентам и школьникам отсылку (проверено на личном опыте), а лично ALBLAK 52 окончательно превратил пацанский бумбэп в актуальный звук.
7. Гиперактивность коллектива Surf Gang под лидерством битмейкера из бруклинского Чайнатауна evilgiane принесла плоды еще в прошлом году, когда на серф-бит «залетел» Кендрик; в этом году гипнотизирующая смесь постдрилла и джука в минорном электронном саундскейпе захватила значительную часть андеграунда и, вероятно, скоре выйдет в мейнстрим; наиболее убедительно в этом течении звучит культовый Slimesito из черной субурбии Атланты, обучивший своему фирменному флоу москвича ROCKET и даже записавший с ним фит.
8. Активизировался лейбл Басты Gazgolder: после превращения ANIKV в R&B-звезду заметный буст получили маскулинный питерский трэпер с кадетским прошлым Icegergert и апологеты кальян-дрилла из Риги OG MINAY и LIL KAVKAZ.
9. Мой любимый эвфемизм — PDF file — связан с двумя мощнейшими скандалами в рэпе со времен… наверное, бифа двух претендентов на трон Нью-Йорка, JAY-Z и Nas, в 2001 году; я говорю о деле Дидди (на минуточку, главного рэп-продюсера конца 90-х и начала 00-х) и аннигиляции Дрейка Кендриком Ламаром; последнее стало важным событием и для музыки, ведь Not Like Us — идеальный хит, а Кендрик вернул страсть в свой рэп после унылого альбома 2022 г.
10. Русский дизайн и моделлинг вернулись: сделавший в этом году и камбэк с VULTURES 1, и худший свой альбом VULTURES 2 Канье приехал в Москву на день рождения к Гоше Рубчинскому и стал «ЧЕРНЫМ ПСОМ», а короли нефоров Kai Angel (Брянск) и 9mice (Владивосток) были задержаны в Лос-Анджелесе после очередного участия в показе мод.
06.02.202522:46
Пока что главный фрешмэн-2025: ✡️🍼🌴
После инаугурации любимца актуальных рэперов столица США переместилась в Палм-Бич, а Белый дом стал Бежевым. Если Трамп в чем-то и предсказуем, так это в поддержке Израиля: первым посетившим его иностранным лидером стал Нетаньяху, которому он озвучил весьма произральский план урегулирования конфликта в Палестине.
Столичная, флоридская рэп-сцена чувствует себя не хуже сытого аллигатора в болотах Эверглэйдс — она задает тренды не только в США, но и в Беларуси. Главный претендент на звание фрешмэна-2025 тоже представляет Sunshine State. Не путайте с Эзрой Паундом, это 1900Rugrat, он же Майлз Спил (на идише, конечно, Шпиль, Spiel — «игра»).
Он идейно продолжает стил одного из самых ярких новичков позапрошлого года, BLP Kosher. Последний смог выделиться даже после десятилетия безумных шевелюр в хип-хопе: он переосмыслил классическую пальмообразную прическу флоридских гаитян (wicks), сделав в таком стиле пейсы. Сам BLP выучился у ребе Jew Sheisty (игра слов со слэнговым названием балаклавы, удобной для действий инкогнито, pooh shiesty), автора концепции иудейского трэпа.
На мой вкус, Рагрэт обыгрывает свое происхождение изящнее предшественников. Его псевдоним указывает на родной блок (1900) в Лаймстоун-Крик, беднейшем пригороде Палм-Бич, а Rugrats — это название мультсериала на канале Nickelodeon из 90-х, который был локализован на русском языке как «Ох уж эти детки!». Он повествует о повседневных приключениях младенцев, при этом едва ли не впервые в истории американского телевидения уделяя внимание иудаизму: целый ряд эпизодов был посвящен религиозным праздникам (Хануке, Песаху и другим).
Дедушка и бабушка главного рагрэта, Томми, носили фамилию Кропоткин и происходили из смоленских евреев. Княжеский род Кропоткиных тоже уходит корнями в Смоленск, так что вряд ли это случайная отсылка.
Петр Кропоткин считал главным фактором социальной эволюции взаимопомощь, и 1900Rugrat следует этой идее. Главный риск в его начинающейся карьере — стать мемом-однодневкой, как земляк SpottemGottem, поэтому важно было обзавестись первым фитом с большой звездой и создать впечатление дружбы не по расчету. Рагрэту это удалось: отец всех гнусавых офф-бит рэперов из Флориды, Kodak Black, добавил психоделии ремиксу на пока что главный хит Рагрэта, One Take Freestyle. В клипе взрослые «детки» пьют что-то фиолетовое из бутылочек и направляются во чрево 1800 блока Помпано-Бич к Супер Гремлину, альтер-эго Кодака, чтобы пройти ускоренную инициацию, своего рода бар-мицву.
Метаотсылки между двумя исполнителями очень деликатные, без топорного постмодернистского стеба: узнаваемый минорный синт, схожий с ранним шедевром Кодака, Gave It All I Got, строчка I don’t need a white bitch, I’m already white, hoe (оммаж на аналогичную цитату Кодака со словом black) и, наконец, тот факт, что в тюрьме Кодак принял… афроамериканскую нью-эйдж-версию иудаизма! Гаитянин по имени Дьёсон Октав (буквально «Божий сын Восьмой»), стал черным иудеем по имени Билл Каан («Купюра Кохен») Капри.
Рагрэт же — иудей белый, и он к тому же не отрицает свою южанскую идентичность. Вместо n-word он использует термин cracka — региональный термин для обозначения white trash. Увесистости его речитативу придает характерный акцент и слэнг, отбрасывание слогов (stu вместо studio, lo вместо low, K вместо AK). Все это в совокупности работает на аутентичность: 1900Rugrat — правда флоридский еврей из гетто, где доля белых ниже такой для афро- и латиноамериканцев. И поэтому он метамодернист, как и Кодак, они колеблются между искренностью и иронией, инновациями и отсылками, конструкцией и деконструкцией, гениальностью и брейнротом. Не зря Петр Кропоткин писал: «Читай рэп: от него человек становится лучше».
После инаугурации любимца актуальных рэперов столица США переместилась в Палм-Бич, а Белый дом стал Бежевым. Если Трамп в чем-то и предсказуем, так это в поддержке Израиля: первым посетившим его иностранным лидером стал Нетаньяху, которому он озвучил весьма произральский план урегулирования конфликта в Палестине.
Столичная, флоридская рэп-сцена чувствует себя не хуже сытого аллигатора в болотах Эверглэйдс — она задает тренды не только в США, но и в Беларуси. Главный претендент на звание фрешмэна-2025 тоже представляет Sunshine State. Не путайте с Эзрой Паундом, это 1900Rugrat, он же Майлз Спил (на идише, конечно, Шпиль, Spiel — «игра»).
Он идейно продолжает стил одного из самых ярких новичков позапрошлого года, BLP Kosher. Последний смог выделиться даже после десятилетия безумных шевелюр в хип-хопе: он переосмыслил классическую пальмообразную прическу флоридских гаитян (wicks), сделав в таком стиле пейсы. Сам BLP выучился у ребе Jew Sheisty (игра слов со слэнговым названием балаклавы, удобной для действий инкогнито, pooh shiesty), автора концепции иудейского трэпа.
На мой вкус, Рагрэт обыгрывает свое происхождение изящнее предшественников. Его псевдоним указывает на родной блок (1900) в Лаймстоун-Крик, беднейшем пригороде Палм-Бич, а Rugrats — это название мультсериала на канале Nickelodeon из 90-х, который был локализован на русском языке как «Ох уж эти детки!». Он повествует о повседневных приключениях младенцев, при этом едва ли не впервые в истории американского телевидения уделяя внимание иудаизму: целый ряд эпизодов был посвящен религиозным праздникам (Хануке, Песаху и другим).
Дедушка и бабушка главного рагрэта, Томми, носили фамилию Кропоткин и происходили из смоленских евреев. Княжеский род Кропоткиных тоже уходит корнями в Смоленск, так что вряд ли это случайная отсылка.
Петр Кропоткин считал главным фактором социальной эволюции взаимопомощь, и 1900Rugrat следует этой идее. Главный риск в его начинающейся карьере — стать мемом-однодневкой, как земляк SpottemGottem, поэтому важно было обзавестись первым фитом с большой звездой и создать впечатление дружбы не по расчету. Рагрэту это удалось: отец всех гнусавых офф-бит рэперов из Флориды, Kodak Black, добавил психоделии ремиксу на пока что главный хит Рагрэта, One Take Freestyle. В клипе взрослые «детки» пьют что-то фиолетовое из бутылочек и направляются во чрево 1800 блока Помпано-Бич к Супер Гремлину, альтер-эго Кодака, чтобы пройти ускоренную инициацию, своего рода бар-мицву.
Метаотсылки между двумя исполнителями очень деликатные, без топорного постмодернистского стеба: узнаваемый минорный синт, схожий с ранним шедевром Кодака, Gave It All I Got, строчка I don’t need a white bitch, I’m already white, hoe (оммаж на аналогичную цитату Кодака со словом black) и, наконец, тот факт, что в тюрьме Кодак принял… афроамериканскую нью-эйдж-версию иудаизма! Гаитянин по имени Дьёсон Октав (буквально «Божий сын Восьмой»), стал черным иудеем по имени Билл Каан («Купюра Кохен») Капри.
Рагрэт же — иудей белый, и он к тому же не отрицает свою южанскую идентичность. Вместо n-word он использует термин cracka — региональный термин для обозначения white trash. Увесистости его речитативу придает характерный акцент и слэнг, отбрасывание слогов (stu вместо studio, lo вместо low, K вместо AK). Все это в совокупности работает на аутентичность: 1900Rugrat — правда флоридский еврей из гетто, где доля белых ниже такой для афро- и латиноамериканцев. И поэтому он метамодернист, как и Кодак, они колеблются между искренностью и иронией, инновациями и отсылками, конструкцией и деконструкцией, гениальностью и брейнротом. Не зря Петр Кропоткин писал: «Читай рэп: от него человек становится лучше».
23.10.202422:17
Василий Вакуленко как мягкая сила
Сейчас я нахожусь в командировке в городе Константина на востоке Алжира. Причем здесь Василий Вакуленко aka Баста aka Ноггано aka N1NT3ND0?
Днем я купил кофе, крепчайший эспрессо в наперсточного вида станканчике, у двух молодых ребят, Аюба и Муниба. В своих спортивках они прекрасно вписались бы в сходку пацанов в каком-то малом российском городе, разве что изобретательность причесок с обилием укладочных средств выдала бы в них детей Нумидии.
Туристов в Алжире почти нет, но россиян здесь заочно обожают. Мы разговорились на смеси их 20 слов по-английски и моих 20 слов по-французски, скрепив экспрессивным «сахби» в моем исполнении. Подписались друг на друга в запрещенной соцсети. У Аюба почти все посты посвящены его ласточке, тюнингованному «Фольксваген-Гольфу». И один из них — под незабвенное «Мама-ама криминал» Василия Вакуленко! Я убежден, что слышимость ростовской подворотни на площади перед дворцом Ахмед-бея в Константине стоит дороже всех «Олимпийских», которые собирал и будет собирать Баста.
Сейчас я нахожусь в командировке в городе Константина на востоке Алжира. Причем здесь Василий Вакуленко aka Баста aka Ноггано aka N1NT3ND0?
Днем я купил кофе, крепчайший эспрессо в наперсточного вида станканчике, у двух молодых ребят, Аюба и Муниба. В своих спортивках они прекрасно вписались бы в сходку пацанов в каком-то малом российском городе, разве что изобретательность причесок с обилием укладочных средств выдала бы в них детей Нумидии.
Туристов в Алжире почти нет, но россиян здесь заочно обожают. Мы разговорились на смеси их 20 слов по-английски и моих 20 слов по-французски, скрепив экспрессивным «сахби» в моем исполнении. Подписались друг на друга в запрещенной соцсети. У Аюба почти все посты посвящены его ласточке, тюнингованному «Фольксваген-Гольфу». И один из них — под незабвенное «Мама-ама криминал» Василия Вакуленко! Я убежден, что слышимость ростовской подворотни на площади перед дворцом Ахмед-бея в Константине стоит дороже всех «Олимпийских», которые собирал и будет собирать Баста.
Хули там, Якудзы, Триада, Коза Ностры, в Алжире рано повзрослели дети 90-х.
25.12.202416:25
✨50 лучших альбомов 2024 года и плейлист с моими любимыми треками из них✨
P.S. Загаданное в прошлом посте слово — «русскоязычный»
P.S. Загаданное в прошлом посте слово — «русскоязычный»
16.08.202413:15
«Доверенные лица Зюганова» — так называлась статья в газете «Коммерсант» от 28 марта 1996 г. В ней высказывались сомнения относительно того, что деятели искусства, решившие публично поддержать кандидата от КПРФ на грядущих президентских выборах, смогут оттянуть голоса у Ельцина, за которого агитировали примерно все звезды шоу-бизнеса.
Сегодня среди немногих доверенных лиц Зюганова наиболее узнаваемо имя Андрея Разина — создателя «Ласкового мая». Из 2024 г. эта группа звучит поистине народной и вечно актуальной, идеально передающей Zeitgeist стыка 80-х и 90-х. Но в моменте, видимо, так не казалось:
Американскому Зюганову нашего времени было бы не западло встать вместе с Юрой Шатуновым и другими сиротами и спеть Grey Night, White Roses или Pink Evening. В прошлом году вышел первый трек исполнителя Donald J. Trump — Justice for All, с J6 Prison Choir на фите: это хор осужденных по результатам событий 6 января 2021 г. в Капитолии.
Начинающий исполнитель пошел дальше, и сегодня вышел совместный трек с вторым после Pop Smoke по успешности бруклинским дрилл-рэпером, Fivio Foreign, и отцом-основателем современного флоридского рэпа Kodak Black. Фанфарный дрилл-бит начинается с фразы фрешмэна Трампа I will fight for you with every breath in my body and I will never, ever let you down. Файвио завершает свой первый куплет так: I look at the gang and I pledge the allegiance; So we're all Donald's secret. Фраза pledge the allegiance неслучайна, это устойчивое выражение из присяги на верность флагу США (собственно, и означает присягать на верность), ну а в конце предложения банда Файвио выражает готовность вступить в ряды Секретной службы президента Трампа, чтобы защитить его от новых покушений.
На куплете Кодака бит меняется на батон-ружский (недалече от Флориды, да и ему идет) с типичным электроорга́ном и неспешным ритмом. В своем куплете он угрожает оппонентам тем, что «отклинтонит» их, сравнивает себя с Владимиром и заявляет: They keep askin' 'bout Trump, but I don't speak on family business — такой вот брат за брата.
Любых политиков, кренящихся вправо, клеймят реакционерами: мол, левые стремятся что-то изменить, реформировать, а правые реагируют на это (негативно). Может, все это реакция на кампанию Камалы Харрис? Ее администрация удачно сыграла на меме про brat summer: записавшая очень успешный поп-альбом Charli XCX поддержала «первую афроамериканку, баллотирующуюся на пост президента США» (formerly known as «первую американку индийского происхождения...»), твитнув, что Kamala IS Brat.
Но в итоге в чем реакция, brat? В обретении братьев среди буквально афроамериканских Шатуновых с улиц двух главных мест в жизни Трампа — Нью-Йорка и Южной Флориды? Или в оседлании мем-волны, услужливо поданной подданной Британской короны, которая в трудную электоральную минуту даже не сможет за тебя проголосовать или проиграть?
Сегодня среди немногих доверенных лиц Зюганова наиболее узнаваемо имя Андрея Разина — создателя «Ласкового мая». Из 2024 г. эта группа звучит поистине народной и вечно актуальной, идеально передающей Zeitgeist стыка 80-х и 90-х. Но в моменте, видимо, так не казалось:
Разин и хор сирот из «Ласкового мая» более пригодился бы на президентских выборах 1986 года, да и то лишь в том случае, если бы правом голоса обладали четырнадцатилетние подростки, кумиром которых были тогда поющие сироты.
Американскому Зюганову нашего времени было бы не западло встать вместе с Юрой Шатуновым и другими сиротами и спеть Grey Night, White Roses или Pink Evening. В прошлом году вышел первый трек исполнителя Donald J. Trump — Justice for All, с J6 Prison Choir на фите: это хор осужденных по результатам событий 6 января 2021 г. в Капитолии.
Начинающий исполнитель пошел дальше, и сегодня вышел совместный трек с вторым после Pop Smoke по успешности бруклинским дрилл-рэпером, Fivio Foreign, и отцом-основателем современного флоридского рэпа Kodak Black. Фанфарный дрилл-бит начинается с фразы фрешмэна Трампа I will fight for you with every breath in my body and I will never, ever let you down. Файвио завершает свой первый куплет так: I look at the gang and I pledge the allegiance; So we're all Donald's secret. Фраза pledge the allegiance неслучайна, это устойчивое выражение из присяги на верность флагу США (собственно, и означает присягать на верность), ну а в конце предложения банда Файвио выражает готовность вступить в ряды Секретной службы президента Трампа, чтобы защитить его от новых покушений.
На куплете Кодака бит меняется на батон-ружский (недалече от Флориды, да и ему идет) с типичным электроорга́ном и неспешным ритмом. В своем куплете он угрожает оппонентам тем, что «отклинтонит» их, сравнивает себя с Владимиром и заявляет: They keep askin' 'bout Trump, but I don't speak on family business — такой вот брат за брата.
Любых политиков, кренящихся вправо, клеймят реакционерами: мол, левые стремятся что-то изменить, реформировать, а правые реагируют на это (негативно). Может, все это реакция на кампанию Камалы Харрис? Ее администрация удачно сыграла на меме про brat summer: записавшая очень успешный поп-альбом Charli XCX поддержала «первую афроамериканку, баллотирующуюся на пост президента США» (formerly known as «первую американку индийского происхождения...»), твитнув, что Kamala IS Brat.
Но в итоге в чем реакция, brat? В обретении братьев среди буквально афроамериканских Шатуновых с улиц двух главных мест в жизни Трампа — Нью-Йорка и Южной Флориды? Или в оседлании мем-волны, услужливо поданной подданной Британской короны, которая в трудную электоральную минуту даже не сможет за тебя проголосовать или проиграть?
23.12.202409:24
50 лучших альбомов 2024 года: пролог
В уходящем году впервые стал считать, сколько новых альбомов я слушаю. Вышло 283 — не все я прослушал от корки до корки, но обо всех составил впечатление, потому что где-то хватило нескольких треков. Второй год подряд топ-50 был заполнен задолго до последней недели декабря, но качество тех релизов, которые из перечня вылетели или немного до него не добрались, столь высоко, что я все-таки не смог полностью их проигнорировать. Поэтому, не расширяя топ до неприличных размеров, все же отдаю им должное картиной в этом посте. 24 релиза заслужили свое honorable mention — но без традиционного мини-анализа их географии. На картинке они не отранжированы, а просто идут по алфавиту.
Что же до грядущего топ-50, то главное событие заключается в специфике первого места. Впервые за время ведения «Симулякров и сиропа» лидером стал ...........ый альбом. Если кому-то интересно, попробуйте угадать в комментах, какой (он не андеграундный). В качестве приза первому угадавшему, если число комментаторов вообще превысит 0, предлагаю придумать тему, на которую я бы мог поразмыслить для написания первого поста в 2025 году.
В этом году Калифорния вернула себе доминирование по числу делегатов — 12. Интересно, что по 4 релиза сделано в Лос-Анджелесе, отдельных муниципалитетах в его агломерации (Комптон, Пасадина, Болдуин-Парк) и за ее пределами (Оуклэнд, Сан-Хосе, Стоктон). 7 альбомов топа записали рэперы из Флориды, причем только 3 из них представляют южную ее часть, и ни один не базируется в Майами. Впрочем, новая столица флоридского рэпа нам с вами хорошо известна. Разочаровала Джорджия — всего 4 альбома, но зато после двух с лишним лет под следствием вышел на свободу Young Thug, будем надеяться на вдохновляющий эффект его возвращения. Те же 4 дал Иллинойс. Мичиган и Техас представлены тремя альбомами, Луизиана — двумя, привычные показатели для этих уважаемых сцен. Совсем непривычны единичные попадания Теннесси и Нью-Йорка: Мемфис и дрилл в этом году были не в лучшей фазе.
Рэп на русском языке представлен 10 альбомами, что заметно меньше прошлогодних 16. Минск обыграл Питер — 3:2, все остальные исполнители так или иначе связаны с Москвой, хотя почти все из них репрезентят более южные города: Брянск, Воронеж, Курск, Саратов и даже Батуми.
Большой Лос-Анджелес со своими 4+4 выиграл зачет городов у Москвы (6), на третьем месте неожиданно оказался (хотя вслух я бы произнес «оказалось») Чикаго с 4 альбомами. Провал Атланты и особенно Нью-Йорка с Мемфисом уже понятен, зато сразу три пункта заняли стокгольмцы (понятное дело, из тусовки около Yung Lean и Drain Gang). Трюизм «рэп — это музыка больших городов» опровергли флоридские Порт-Салерно (10 тыс. чел.) и ДеЛанд (37 тыс. чел.). Последний якобы называют «Афинами Флориды», а отсылающий ко второму после Неаполя городу Кампании Порт удивляет скромной долей (6%) афроамериканского населения. Не меньше удивляет и попадание в топ 36-тысячного Шеллефтео с севера Швеции, где несколько веков саамы-шаманисты сопротивлялись насильному крещению в лютеранство.
Надеюсь, ни саамы-шаманисты, ни лютеранские миссионеры не смогут помешать мне выложить топ-50 в ближайшие дни.
В уходящем году впервые стал считать, сколько новых альбомов я слушаю. Вышло 283 — не все я прослушал от корки до корки, но обо всех составил впечатление, потому что где-то хватило нескольких треков. Второй год подряд топ-50 был заполнен задолго до последней недели декабря, но качество тех релизов, которые из перечня вылетели или немного до него не добрались, столь высоко, что я все-таки не смог полностью их проигнорировать. Поэтому, не расширяя топ до неприличных размеров, все же отдаю им должное картиной в этом посте. 24 релиза заслужили свое honorable mention — но без традиционного мини-анализа их географии. На картинке они не отранжированы, а просто идут по алфавиту.
Что же до грядущего топ-50, то главное событие заключается в специфике первого места. Впервые за время ведения «Симулякров и сиропа» лидером стал ...........ый альбом. Если кому-то интересно, попробуйте угадать в комментах, какой (он не андеграундный). В качестве приза первому угадавшему, если число комментаторов вообще превысит 0, предлагаю придумать тему, на которую я бы мог поразмыслить для написания первого поста в 2025 году.
В этом году Калифорния вернула себе доминирование по числу делегатов — 12. Интересно, что по 4 релиза сделано в Лос-Анджелесе, отдельных муниципалитетах в его агломерации (Комптон, Пасадина, Болдуин-Парк) и за ее пределами (Оуклэнд, Сан-Хосе, Стоктон). 7 альбомов топа записали рэперы из Флориды, причем только 3 из них представляют южную ее часть, и ни один не базируется в Майами. Впрочем, новая столица флоридского рэпа нам с вами хорошо известна. Разочаровала Джорджия — всего 4 альбома, но зато после двух с лишним лет под следствием вышел на свободу Young Thug, будем надеяться на вдохновляющий эффект его возвращения. Те же 4 дал Иллинойс. Мичиган и Техас представлены тремя альбомами, Луизиана — двумя, привычные показатели для этих уважаемых сцен. Совсем непривычны единичные попадания Теннесси и Нью-Йорка: Мемфис и дрилл в этом году были не в лучшей фазе.
Рэп на русском языке представлен 10 альбомами, что заметно меньше прошлогодних 16. Минск обыграл Питер — 3:2, все остальные исполнители так или иначе связаны с Москвой, хотя почти все из них репрезентят более южные города: Брянск, Воронеж, Курск, Саратов и даже Батуми.
Большой Лос-Анджелес со своими 4+4 выиграл зачет городов у Москвы (6), на третьем месте неожиданно оказался (хотя вслух я бы произнес «оказалось») Чикаго с 4 альбомами. Провал Атланты и особенно Нью-Йорка с Мемфисом уже понятен, зато сразу три пункта заняли стокгольмцы (понятное дело, из тусовки около Yung Lean и Drain Gang). Трюизм «рэп — это музыка больших городов» опровергли флоридские Порт-Салерно (10 тыс. чел.) и ДеЛанд (37 тыс. чел.). Последний якобы называют «Афинами Флориды», а отсылающий ко второму после Неаполя городу Кампании Порт удивляет скромной долей (6%) афроамериканского населения. Не меньше удивляет и попадание в топ 36-тысячного Шеллефтео с севера Швеции, где несколько веков саамы-шаманисты сопротивлялись насильному крещению в лютеранство.
Надеюсь, ни саамы-шаманисты, ни лютеранские миссионеры не смогут помешать мне выложить топ-50 в ближайшие дни.
Показано 1 - 7 из 7
Войдите, чтобы разблокировать больше функциональности.