Ты всегда стремился к великому и вечному, никогда не довольствовался малым.
У тебя была вера, ты был готов к подвигам и жертвам – а потом понял, что мир не требует от тебя никаких подвигов и жертв. Ты увидел, что жизнь – не величественная поэма с героическими ролями, а мещанская комната, где довольствуются едой и питьём.
Всё то прекрасное и святое, что ты когда-то знал, любил, чтил, вся твоя прежняя вера в людей и в наше высокое назначение – всё это нисколько не помогло тебе, потеряло цену, разбилось вдребезги. Твоей вере стало нечем дышать. А удушье – жестокая разновидность смерти.
И со мной было то же самое, друг мой! Думаешь, мне непонятна твоя брезгливая неприязнь ко всей этой ерунде? Нет, они мне слишком понятны, и точно так же понятна твоя печаль по поводу нынешней манеры думать, читать, строить, делать музыку, праздновать праздники, получать образование!
Ты прав, тысячу раз прав, и всё же тебе не миновать гибели. Ты слишком требователен и голоден для этого простого, ленивого, непритязательного сегодняшнего мира, он отбросит тебя, у тебя на одно измерение больше, чем ему нужно. Кто хочет сегодня жить и радоваться жизни, тому нельзя быть таким человеком, как ты и я.
Кто требует вместо баловства – настоящей страсти, для того этот славный наш мир – не родина…
(Герман Гессе, “Степной волк”)
