Санаторий "Сестрорецкий курорт". За соседним столом я увидел знакомое лицо. Весь завтрак ломал голову: откуда его знаю? Наконец, решился: "Вы Жук?". Он кивнул в ответ.
В конце 1980-х в Ленинграде были популярны капустники в виде концертов для публики. Там сценаристом и одним из участников был тот самый Жук, имя которого я тогда так и не вспомнил. То, что он писал замечательные стихи, я узнал позже. Приведу здесь одно стихотворение, может, не самое лучшее, но очень хорошо характеризующее Вадима Жука. В отличие от многих своих коллег по цеху из условного либерального лагеря, он не превратился в людоеда, желающего смерти азербайджанцам, палестинцам и другим мусульманским народам во время последних войн.
Я палестинское дитя,
Зачем - и свой и незнакомый
Солдат не выпускает нас из дома?
Я палестинское дитя.
Я украинское дитя.
Мне и шести не миновало,
Из них я год провёл в подвалах.
Я украинское дитя.
Я израильское дитя.
Мой старший брат пропал куда-то.
Нет у меня другого брата.
Я израильское дитя.
