LOVELY
Несколько лет назад дела будущих агроботов и собственное любопытство закинули нас с Антоном на край света. В Велингтон (Новая Зеландия). Отработав там несколько дней и одурев от перелетов и пляски часовых поясов, мы решили отвисеться три-четыре дня в удивительном отельчике на скале, Bay of Many Coves , который висит на стене над проливом Мальборо Саунд. Нас развлекать приставили бывшего американского лётчика Годи, который на пенсию от военных операций (во Вьетнаме, судя по возрасту) прикупил небольшую яхту и развлекал редких гостей океанскими прогулками и рыбалкой в Мальборо Саунд. Нам хотелось покоя, умиротворения и свежей рыбы, т.к. отель задолбал нас стейками на первое, второе и третье. Поэтому мы попросили Годи встать в каком-нибудь тихом, красивом фьордике и поудить местных окуньков на ужин.
Годи был совершенно голливудского формата - высокий немногословный красавец- старик с синими под цвет волн глазами. Разговаривал он с нами междометиями или:
- Yes, sir. Yes, mam. - что нас абсолютно устраивало.
Мы приплыли в чудесную заводь, где, по словам Годи, было слишком мелко для касаток и морских львов, и закинули снасти, которые представляли собой леску с крючками по бокам по всей длина с насаженной приманкой (кусочками рыб). Вода была абсолютно прозрачной и штиль, и видно было все, что там делалось вдоль лески. Кроме нас в заводи ошивался только разбитной баклан с длиным блестящим носом и беспокойными глазками. Он плавал поодоль и очень внимательно наблюдал за манипуляциями нашего капитана с наживкой.
Годи поглядывал на баклана. Они были чем-то похожи. Как только приготовления были окончены, я разлеглась на палубе загорать, а Антон закинул леску. Но в этот самый момент отважный идиот баклан стремительно взмыл вверх и со всего размаха нырнул за наживкой. В следующую секунду он уже взлетал с крючком в животе. Мужики мои, оба, были спортивные, тренированные, с неплохой реакцией. Антон успел на взлете накинуть на "гастелло" куртку, а Годи схватил его за крылья.
Должна вам сказать, что новозеландский баклан - довольно крупная тварь. Два здоровых мужика скакали по палубе с этой орущей сволочью, сшибая все на своем пути, пока птица с испугу не проблевалась, вывалив на свет божий:
крючок, наживку, кусок бакена, двух полупереваренных карасей, кусок тряпки, пару глистов, ну и еще там по мелочи.
Залив своим вонючим богатством всю палубу, баклан недовольно крякнул и улетел.
В пахучей рвоте плавала куртка мужа. Оба бывших офицера когда-то союзных войск стояли расцарапанные и расхристанные посреди всего этого. Вокруг валялись осколки какой-то яхтенной утвари ....
Годи посмотрел вслед удаляющемуся говнюку в небо, потом перевел взгляд на нас:
- Lovely...
И принялся мыть палубу...
....
Та неделька выдалась у нас очень трудная. Спали по три-четыре часа и я, и Антон. Постоянное напряжение. Все новые и новые обстоятельства. Работа с офисами в разных временных поясах... Мы тогда решили провести прекрасный, тихий вечер с бутылкой любимого красного итальянского вина и изысканным сыром, который нам прислал знакомый фермер из Калужской области.
Я заканчивала конференц-колл в кресле, забравшись с ногами. Антон накрывал интимный ужин в столовой с цветами и вином.
- Дорогая, все готово!
Я быстренько свернула разговор и опустила ноги в тапки. Мои любимые тапочки - из натуральной овечей шерсти (Икеа). Такие тапочки обожаю я и ... Бо. Поэтому тапок был только один. Второй, наполовину съеденный, торчал из идиота пса. Войлок и овечья шерсть.
Мой разговор по телефону продолжался 27 минут. Значит грыз он тапок минут 25 . Мы бросились звонить застрявшему в Прибалтике из-за карантина ветеринару Вове.
- Блевать! Срочно вызвать рвоту! Вливайте воду и слабый раствор перекеси! А не то кишечная непроходимость и операция. А операцию я по удалёнке не сделаю.
(Продолж.след.)
