Одиннадцатое марта.
- Так, девушка! У нас тут не курят.
- Ну хоть кончить дайте.
- Что?!
И я ушла, печальная, как промокшая под холодным дождем собака. Пускай и погода наконец была солнечная спустя несколько недель дубового мороза, я себя чувствовала именно так. Тлеющий бычок бросила под ноги толстой тетки, так некстати прервавшей мое смакование. Пускай подавится.
Шагаю неспешно из трахеи за магнитом. Которая возле имсита. Жду светофор. Иду по парку. Вечереет. Визжат отовсюду дети - видать из-под снега пробились вместе с подснежниками. Народ выползает. Вторник. Уже никому не до работы - скоро майские.
А я, в отличие от них, безработная. И весенним теплом я обманулась. Выползла тоже, да только безрадостно мне. Волочится что-то позади меня, поддевает. Ноет что ли. А, то ж дети визжат.
Как будто во всем свете делать нечего, только и делать, что маяться.
Значит замаюсь. Всего полтора месяца осталось, пятьдесят один день, и замаюсь.
А скоро Сашка с Донецка приедет. Она там, между прочим, с гуманитарной миссией! Смелая у меня Саша и весьма плодотворна. Что бы она этой тетке ответила?
- Так, девушка! У нас тут не курят.
- Иди нахуй, пизда старая!
- Извините.
Нет. Не так. Саша на рожон не лезет.
- Так, девушка! У нас тут не курят.
- Извините.
- Так-то, пизда малолетняя!
Хы-хы-хы. А вообще, у нас так в народе принято - старикам молодых поносить. Все не то да все не так им. А кто союз на растерзание отдал за жвачку и пепси-колу? То-то. Сейчас бы коммунизм был. Все было бы в кайф, и не нужно бы было умирать. Это все они виноваты - старики. Ну и взрослые тоже, что помоложе. Они наверное своих стариков просили, чтобы те им у Джорджа Буша выманили какой чупа-чупсик. Ну или бургерчик хотя бы с детскую ладошку этакий, да хотя бы Хеппи Мил с игрушкой из токсичного пластика! Это все они.
- Так, девушка! У нас тут не курят.
- Извините.
Наверное так. И продолжила бы курить.
Хотя и я, вроде, не сбежала. Я как Саша смелая. Просто сигарета дотлела, потому и ушла. Ну может и окурок не кидала под тетку. Да и сама может извинилась. Это мне жизнь сама не дает смелость проявить. Я ни в чем не виновата. Это все они.
Окукленница О., 2025.
