Эпоха Наполеона Бонапарта
Филиал крупнейшего на просторах ВК паблика по эпохе 1789-1815 годов европейской истории https://vk.com/napoleon_bonaparte.public
Для связи: @GrayGreen111
Для связи: @GrayGreen111
TGlist рейтинг
0
0
ТипАчык
Текшерүү
ТекшерилбегенИшенимдүүлүк
ИшенимсизОрдуРосія
ТилиБашка
Канал түзүлгөн датаJan 18, 2023
TGlistке кошулган дата
Nov 01, 2024Тиркелген топ
Наполеон Бонапарт
30
"Эпоха Наполеона Бонапарта" тобундагы акыркы жазуулар
17.04.202515:18
Недооцененная роль ополчения в войне 1812 года
...Новое ополчение распределялось по трем округам. В задачу восьми губерний первого округа входила защита Москвы. Двум губерниям (Петербургской и Новгородской), которые образовывали второй округ, была поручена оборона столицы империи. Оба округа должны были быть мобилизованы немедленно. Мобилизацию в третьем округе, состоявшем из шести губерний, предполагалось провести не ранее сбора урожая, но даже тогда она должна была проходить поэтапно.
Командующим третьего округа был генерал-лейтенант граф П.А. Толстой, ранее служивший в качестве русского посла в Париже. Толстому гораздо более по душе было сражаться с Наполеоном, чем любезничать с ним. Как объяснял он сам, если бы только кто-нибудь дал ему достаточно артиллерии, чтобы прикрыть его атаки, он бросил бы против врага свои вооруженные вилами колонны — русский вариант французского всеобщего ополчения (levée en masse) образца 1793 г.
Самыми боеспособными частями ополчения в 1812 г. были полки, сформированные в Петербурге и Новгороде. Поскольку П.X. Витгенштейну приходилось отчаянно защищаться от французов, у этих полков было немного времени на подготовку до того, как они оказывались в реальных боевых условиях. Гарнизон столицы поставлял кадры офицеров и унтер-офицеров, имевших солидный опыт в деле обучения рекрутов. Так как Петербургский арсенал был к их услугам, все эти ополченцы получили ружья. После подготовки, которая велась в течение пяти дней и ночей, Александр I произвел смотр петербургского ополчения в присутствии английского посла лорда Каткарта.
Наблюдая за новобранцами, которые с поразительным умением демонстрировали навыки начальной строевой подготовки, посол заметил Александру I: «Государь! Это войско выросло из земли». В осеннюю кампанию 1812 г. петербургским и новгородским ополченцам в ряде боев довелось сражаться бок о бок с регулярными частями П.X.Витгенштейна; при этом они проявили себя лучше, чем кто-либо мог от них этого ожидать.
Действия ополченцев второго округа в 1812 г. носили исключительный характер. В отличие от своего прусского аналога — ландвера образца 1813–1815 гг. русское ополчение никогда не объединялось в бригады и дивизии вместе с частями регулярной армии. В большинстве случаев они выполняли функции скорее вспомогательного корпуса, чем части полевой армии. В начале осени 1812 г. большая часть ополченцев была использована для создания кордонов и блокирования дорог с тем, чтобы не дать фуражирам и мародерам противника вырваться за пределы прилегавших к Москве территорий.
Во время отступления Наполеона некоторые отряды ополченцев использовались для контроля над отвоеванной территорией; они также помогали восстанавливать здесь порядок, систему управления и линии коммуникаций. Другие отряды конвоировали военнопленных. В 1813 г. большая часть ополчения была задействована в блокаде Данцига, Дрездена и ряда других крепостей в тылу союзников, которые оборонялись силами крупных гарнизонов противника, состоявших из регулярных войск. Ни одно из этих занятий не было особенно героическим или романтическим, хотя и уносило много жизней. Тем не менее ополчение играло очень важную роль, потому что оно освобождало десятки тысяч солдат регулярных частей русской армии для несения полевой службы.
Из монографии Доминика Ливена "Россия Против Наполеона. Борьба за Европу 1807-1814"
...Новое ополчение распределялось по трем округам. В задачу восьми губерний первого округа входила защита Москвы. Двум губерниям (Петербургской и Новгородской), которые образовывали второй округ, была поручена оборона столицы империи. Оба округа должны были быть мобилизованы немедленно. Мобилизацию в третьем округе, состоявшем из шести губерний, предполагалось провести не ранее сбора урожая, но даже тогда она должна была проходить поэтапно.
Командующим третьего округа был генерал-лейтенант граф П.А. Толстой, ранее служивший в качестве русского посла в Париже. Толстому гораздо более по душе было сражаться с Наполеоном, чем любезничать с ним. Как объяснял он сам, если бы только кто-нибудь дал ему достаточно артиллерии, чтобы прикрыть его атаки, он бросил бы против врага свои вооруженные вилами колонны — русский вариант французского всеобщего ополчения (levée en masse) образца 1793 г.
Самыми боеспособными частями ополчения в 1812 г. были полки, сформированные в Петербурге и Новгороде. Поскольку П.X. Витгенштейну приходилось отчаянно защищаться от французов, у этих полков было немного времени на подготовку до того, как они оказывались в реальных боевых условиях. Гарнизон столицы поставлял кадры офицеров и унтер-офицеров, имевших солидный опыт в деле обучения рекрутов. Так как Петербургский арсенал был к их услугам, все эти ополченцы получили ружья. После подготовки, которая велась в течение пяти дней и ночей, Александр I произвел смотр петербургского ополчения в присутствии английского посла лорда Каткарта.
Наблюдая за новобранцами, которые с поразительным умением демонстрировали навыки начальной строевой подготовки, посол заметил Александру I: «Государь! Это войско выросло из земли». В осеннюю кампанию 1812 г. петербургским и новгородским ополченцам в ряде боев довелось сражаться бок о бок с регулярными частями П.X.Витгенштейна; при этом они проявили себя лучше, чем кто-либо мог от них этого ожидать.
Действия ополченцев второго округа в 1812 г. носили исключительный характер. В отличие от своего прусского аналога — ландвера образца 1813–1815 гг. русское ополчение никогда не объединялось в бригады и дивизии вместе с частями регулярной армии. В большинстве случаев они выполняли функции скорее вспомогательного корпуса, чем части полевой армии. В начале осени 1812 г. большая часть ополченцев была использована для создания кордонов и блокирования дорог с тем, чтобы не дать фуражирам и мародерам противника вырваться за пределы прилегавших к Москве территорий.
Во время отступления Наполеона некоторые отряды ополченцев использовались для контроля над отвоеванной территорией; они также помогали восстанавливать здесь порядок, систему управления и линии коммуникаций. Другие отряды конвоировали военнопленных. В 1813 г. большая часть ополчения была задействована в блокаде Данцига, Дрездена и ряда других крепостей в тылу союзников, которые оборонялись силами крупных гарнизонов противника, состоявших из регулярных войск. Ни одно из этих занятий не было особенно героическим или романтическим, хотя и уносило много жизней. Тем не менее ополчение играло очень важную роль, потому что оно освобождало десятки тысяч солдат регулярных частей русской армии для несения полевой службы.
Из монографии Доминика Ливена "Россия Против Наполеона. Борьба за Европу 1807-1814"
28.03.202517:20
Атака конных гренадеров императорской гвардии против кавалергардов в ходе битвы при Аустерлице, 1805 год. Худ: А. Ежов.
После того, как конные егеря и мамелюки французской гвардии атаковали русскую гвардейскую пехоту, на помощь ей выдвинулись кавалергарды, смяв лёгкую кавалерию французов, к которой на помощь, в свою очередь, пришла тяжелая гвардейская кавалерия, нанесшая поражение кавалергардам, для абсолютного большинства из которых этот бой был боевым крещением. При атаке французские конные гренадеры кричали «Заставим плакать петербургских дам!» – кавалергарды действительное понесли очень большие потери убитыми, израненный командир полка – генерал-майор Н.И. Волконский попал в плен.
После того, как конные егеря и мамелюки французской гвардии атаковали русскую гвардейскую пехоту, на помощь ей выдвинулись кавалергарды, смяв лёгкую кавалерию французов, к которой на помощь, в свою очередь, пришла тяжелая гвардейская кавалерия, нанесшая поражение кавалергардам, для абсолютного большинства из которых этот бой был боевым крещением. При атаке французские конные гренадеры кричали «Заставим плакать петербургских дам!» – кавалергарды действительное понесли очень большие потери убитыми, израненный командир полка – генерал-майор Н.И. Волконский попал в плен.
26.03.202513:19
Захват орла 8-го полка французской линейной пехоты 87-м британским пехотным полком в битве при Чиклана-Барроса, 1810 год. В ходе этого сражения 5 тысяч британо-португальских сил генерала Грэма разгромили 10 тысяч французских войск маршала Виктора, которые блокировали Кадис – главный политический центр и столицу испанского сопротивления. Французы потеряли примерно 2400 человек, их противники – почти в два раза меньше. Тем не менее, из-за бездействия испанских войск генерала Ла Пеньи союзникам не удалось развить успех и осада Кадиса продолжилась.
25.03.202518:33
Французские пешие драгуны, 1806 год. В связи с нехваткой поголовья боевых лошадей, в начале кампании 1805 года значительная часть французских драгун выступила в поход пешими (дивизия Бараге д'Илье), хотя этот вид кавалерии уже давным давно применялся почти исключительно в роли конницы (а не как ездящая пехота, по изначальной задумке), тем не менее, в связи с событиями революционной эпохи коневодческая традиция во Франции пришла в глубокий упадок, и так и не была в должной степени восстановлена в период наполеоновского правления. Тем не менее, в результате побед 1805 и 1806 годов Франция получила доступ к большому числу хороших германских лошадей, так что уже в ходе кампании 1806 года почти все драгуны пересели в седло, а в Испанской войне драгунские полки зарекомендовали себя как великолепная универсальная конница, совершив немало зубодробительных атак в стиле тяжелой кавалерии, сокрушавших испанские армии – наиболее яркие победы были одержаны благодаря драгунам при Оканье и при Альба-де-Тормес в 1809 году.
24.03.202512:18
Наполеон и ислам
Вступив на землю Египта, Бонапарт... попытался использовать религию в своих политических целях. В распространявшихся на арабском языке прокламациях и в устных обращениях к шейхам Каира он подчеркивал приверженность французов исламу. Уже в первой из таких прокламаций, опубликованной сразу после высадки, Бонапарт заявлял: «Египтяне, вам скажут, что я пришел, чтобы погубить вашу религию; не верьте этому! Ответьте, что я пришел, чтобы восстановить вас в ваших правах, наказать узурпаторов, что я больше, чем мамлюки, чту Аллаха, его пророка Мухаммада и славный Коран!». В некоторых из подобных обращений Бонапарт даже приписывал себе сверхчеловеческие качества пророка последних времен – махди: «Знайте также, что я могу открыть то, что таится в сердце каждого из вас, потому что, как только я взгляну на человека, я проникаю в его душу и познаю то, что в ней сокрыто, хотя бы я ни словом не обменялся с ним. Однако придет время, настанет день и вы убедитесь воочию, что все сделанное и учрежденное мною есть предначертания Бога, которые неминуемо осуществляются».
Однако неуклюжие попытки французского главнокомандующего разыграть религиозную карту воспринимались местными жителями с явным недоверием. По свидетельству находившегося при французском штабе Никулы ат-Турка, сирийского христианина, оккупантам, «несмотря на все их усилия, не удалось вселить доверие в сердца [египтян]. Мусульмане затаили ненависть против них, желая им горя и страдания…». А попытки Бонапарта присвоить себе сверхчеловеческие способности арабский хронист аль-Джабарти охарактеризовал как «обман, слабоумную ложь и наглые притязания на пророчество и появление махди».
Некоторые же из заявлений Бонапарта, продиктованные существовавшими в Европе стереотипами Востока, и вовсе приводили к прямо противоположному результату, чем предполагался. Например, исходя из распространенного клише об имманентной враждебности мусульман к христианству, Бонапарт попытался завоевать их доверие, похваставшись тем, что уничтожил власть Римского Папы и Ордена госпитальеров: «Кади, шейхи, чорбаджи, скажите народу, что мы – истинные мусульмане. Не мы ли ниспровергли Папу, говорившего, что надо вести войну против мусульман? Не мы ли ниспровергли Мальтийских рыцарей за то, что эти безумцы верили, будто Бог желает, чтобы они вели войну с мусульманами?». Однако вместо одобрения со стороны приверженцев ислама, на которое Бонапарт рассчитывал, его бахвальство вызвало их осуждение. Мусульмане, по свидетельству шейха аль-Джабарти, сделали из этих слов вывод, что французы «не согласны ни с христианами, ни с мусульманами и не придерживаются никакой религии. Они безбожники, отрицающие загробную жизнь и Воскресение, пророков и Мессию». Показательно, что даже христианин ат-Турк называл в своей хронике французов «неверными».
Наиболее веским аргументом, опровергавшим утверждение Бонапарта о приверженности французов исламу, стали их повседневные практики, вступавшие в непримиримое противоречие с местными обычаями. Вот что пишет на сей счет ат-Турк: «Каир стал похож на Париж. Женщины без стеснения выходили с французами, везде распивали вино и крепкие спиртные напитки, происходили также другие вещи, которые Господь наш не одобряет». Женщин обязывали ходить с открытыми лицами, повсеместно продавался запрещенный в мусульманском обществе алкоголь, мечети и прочие святилища безжалостно разрушались при строительстве военной инфраструктуры. <...>
Антифранцузское сопротивление египтян, развернувшееся под религиозными лозунгами священной войны джихада, ни на день не прекращалось в течение всех трех лет оккупации. Большую часть времени оно носило характер перманентной партизанской войны, но иногда выплескивалось в городские мятежи, наиболее масштабным и продолжительным из которых стало Второе Каирское восстание 1800 г.
Из работы А.В. Чудинова.
Вступив на землю Египта, Бонапарт... попытался использовать религию в своих политических целях. В распространявшихся на арабском языке прокламациях и в устных обращениях к шейхам Каира он подчеркивал приверженность французов исламу. Уже в первой из таких прокламаций, опубликованной сразу после высадки, Бонапарт заявлял: «Египтяне, вам скажут, что я пришел, чтобы погубить вашу религию; не верьте этому! Ответьте, что я пришел, чтобы восстановить вас в ваших правах, наказать узурпаторов, что я больше, чем мамлюки, чту Аллаха, его пророка Мухаммада и славный Коран!». В некоторых из подобных обращений Бонапарт даже приписывал себе сверхчеловеческие качества пророка последних времен – махди: «Знайте также, что я могу открыть то, что таится в сердце каждого из вас, потому что, как только я взгляну на человека, я проникаю в его душу и познаю то, что в ней сокрыто, хотя бы я ни словом не обменялся с ним. Однако придет время, настанет день и вы убедитесь воочию, что все сделанное и учрежденное мною есть предначертания Бога, которые неминуемо осуществляются».
Однако неуклюжие попытки французского главнокомандующего разыграть религиозную карту воспринимались местными жителями с явным недоверием. По свидетельству находившегося при французском штабе Никулы ат-Турка, сирийского христианина, оккупантам, «несмотря на все их усилия, не удалось вселить доверие в сердца [египтян]. Мусульмане затаили ненависть против них, желая им горя и страдания…». А попытки Бонапарта присвоить себе сверхчеловеческие способности арабский хронист аль-Джабарти охарактеризовал как «обман, слабоумную ложь и наглые притязания на пророчество и появление махди».
Некоторые же из заявлений Бонапарта, продиктованные существовавшими в Европе стереотипами Востока, и вовсе приводили к прямо противоположному результату, чем предполагался. Например, исходя из распространенного клише об имманентной враждебности мусульман к христианству, Бонапарт попытался завоевать их доверие, похваставшись тем, что уничтожил власть Римского Папы и Ордена госпитальеров: «Кади, шейхи, чорбаджи, скажите народу, что мы – истинные мусульмане. Не мы ли ниспровергли Папу, говорившего, что надо вести войну против мусульман? Не мы ли ниспровергли Мальтийских рыцарей за то, что эти безумцы верили, будто Бог желает, чтобы они вели войну с мусульманами?». Однако вместо одобрения со стороны приверженцев ислама, на которое Бонапарт рассчитывал, его бахвальство вызвало их осуждение. Мусульмане, по свидетельству шейха аль-Джабарти, сделали из этих слов вывод, что французы «не согласны ни с христианами, ни с мусульманами и не придерживаются никакой религии. Они безбожники, отрицающие загробную жизнь и Воскресение, пророков и Мессию». Показательно, что даже христианин ат-Турк называл в своей хронике французов «неверными».
Наиболее веским аргументом, опровергавшим утверждение Бонапарта о приверженности французов исламу, стали их повседневные практики, вступавшие в непримиримое противоречие с местными обычаями. Вот что пишет на сей счет ат-Турк: «Каир стал похож на Париж. Женщины без стеснения выходили с французами, везде распивали вино и крепкие спиртные напитки, происходили также другие вещи, которые Господь наш не одобряет». Женщин обязывали ходить с открытыми лицами, повсеместно продавался запрещенный в мусульманском обществе алкоголь, мечети и прочие святилища безжалостно разрушались при строительстве военной инфраструктуры. <...>
Антифранцузское сопротивление египтян, развернувшееся под религиозными лозунгами священной войны джихада, ни на день не прекращалось в течение всех трех лет оккупации. Большую часть времени оно носило характер перманентной партизанской войны, но иногда выплескивалось в городские мятежи, наиболее масштабным и продолжительным из которых стало Второе Каирское восстание 1800 г.
Из работы А.В. Чудинова.
22.03.202519:44
Тут в комментариях под последним постом мне напомнили про пожертвования, предложив прикрепить реквизиты. Решил написать отдельный микро-пост на эту тему. Итак, если хотите поблагодарить автора канала за труды, поддержать дальнейшее создание контента и проспонсировать приобретение и аккумуляцию новых книг по эпохе - можете отправить копеечку, сколько не жалко будет, по номеру телефона 89652960433 (ВТБ, Тинькофф, Альфа) или по номеру карты 2200240760724241 (ВТБ). Буду рад любой сумме, куплю и съем за ваше здоровье кусок наполеона :))
22.03.202515:18
Друзья! Недавно я закончил перевод одной замечательной статьи, которая, на мой взгляд, имеет чрезвычайно важное и даже прорывное значение для понимания испанской герильи, вообще Пиренейской войны как таковой и причин падения Наполеона. Работа Джона Лоуренса Тоуна посвящена в частности крупнейшему партизанскому лидеру наполеоновской эпохи - Франсиско Эспосу-и-Мине и его герилье в Наварре, а в общем - всей Пиренейской войне. Исследование Тоуна освещает и, на основе широчайшей источниковой базы, демонстрирует происхождение, зарождение и развитие партизанской войны на Полуострове, объясняет ее специфику и региональные особенности, мотивацию самих герильерос. По пути автор разбивает три национально-историографических мифа о герилье - британский, французский и испанский, и показывает несостоятельность представлений о единодушном и повсеместном восстании всей Испании, об особом испанском духе, заставлявшем население продолжать борьбу, об их якобы идеологической, религиозной или монархической мотивации в роли главного фактора начала и продолжения борьбы, а также представление о партизанах как о преимущественно бандитско-дезертирских криминальных элементах. Тоун объясняет, кем в действительности были герильерос и что ими реально двигало. Иногда суждения и выводы автора являются излишне резкими и радикальными, однако без этой блестящей работы очень сложно понять настоящие причины и специфику испанского народного сопротивления наполеоновской оккупации и, в конечном итоге, причины краха Первой Французской империи.
Я вложил в перевод данной статьи много сил и времени, поэтому буду безмерно рад, если вы прочитаете ее, постараетесь осмыслить и дадите какую-то обратную связь.
Админ, С.Г.
Файл со статьей прилагается.
Я вложил в перевод данной статьи много сил и времени, поэтому буду безмерно рад, если вы прочитаете ее, постараетесь осмыслить и дадите какую-то обратную связь.
Админ, С.Г.
Файл со статьей прилагается.
22.03.202503:06
Ватерлоо, 1815 год. На картине неустановленного художника весьма достоверно отображен эпизод контратаки французской кавалерии против британской соединенной бригады генерала Понсонби, разгромившей пехотный корпус Эрлона и слишком увлекшейся атакой (полки бригады практически не имели опыта боевых действий). Домчавшихся до позиций французской артиллерии "шотландских серых" с фланга атакуют шеволежер-лансьеры, а с фронта - кирасиры.
21.03.202504:07
Битва при Штокахе 1799 г. Худ: P.J.N. Geiger. В этом сражении, ставшем одной из первых крупных битв войны 2-й коалиции, эрцгерцог Карл настиг Дунайскую армию генерала Журдана, за пару дней до этого уже вынужденную отступить в результате битвы при Острахе. При Штокахе Журдан решил контратаковать, но, несмотря на усилия французов, они оказались отброшены, не в последнюю очередь в результате личного вмешательства Карла, в напряженный момент решившего воодушевить войска, поведя их в бой. На картине изображен эпизод, когда гренадеры попытались воспрепятствовать командующему подвегнуть себя излишнему риску. Несмотря на усилия французских командиров, в т.ч. Сен-Сира, австрийцы отбили их атаки. Однако Карл не воспользовался победой в полной мере и дал противнику уйти, ограничившись удержанием позиций.
20.03.202515:18
Наткнулся на статью о типичном рабочем дне Наполеона, его бытовом окружении, привычках, особенностях поведения и т.д. в 1810-1811 гг. Лично меня эта тема мало привлекает, но думаю, кому-то будет интересно. Авторы: Ж. Берто, М. Вокс. Файл прилагается
19.03.202512:17
Друзья, после длительных размышлений на эту тему я-таки решился открыть канал по живописи (и другому изобразительному искусству), посвященной наполеоновским войнам и смежным темам. За долгие годы у меня накопилось безумное количество разнообразных картин, особенно батальной живописи. Чтобы как-то аккумулировать эти запасы, создаю канал, где буду регулярно выкладывать преимущественно легкие посты по типу: картина с названием + иногда небольшое описание или интересный факт, по настроению. На этом канале (ЭНБ) посты с живописью по-прежнему останутся, но в небольшом количестве, я хочу, чтобы он был текстоцентричным и более серьезным, а тот будет достаточно легким и призванным в первую очередь для того, чтобы радовать глаз.
Предлагаю всем неравнодушным подписаться на мой новый проект: Солнце Аустерлица! Добро пожаловать:
https://t.me/soleil_d_Austerlitz
Предлагаю всем неравнодушным подписаться на мой новый проект: Солнце Аустерлица! Добро пожаловать:
https://t.me/soleil_d_Austerlitz
19.03.202505:08
Захваченные при Ульме и Аустерлице знамена провозят по улицам Парижа к зданию сената. Начало 1806 года. Худ: Эдуар Детай.
18.03.202519:24
Национальный гвардеец, 1810 год, Франция. Худ: Патрис Курсель. Французская нацгвардия имела аналогичную линейным частям униформу, отличавшуюся лишь белым цветом приборного металла. Нацгвардейцев по закону не могли использовать за пределами страны, они выполняли полицейско-охранительные функции. Однако нацгвардия была для Наполеона своеобразным экстренным резервом для армии и на протяжении существования империи то и дело нацгвардейцев переводили в регулярную армию, самый масштабный такой перевод состоялся в 1813 году при воссоздании Великой Армии, когда несколько десятков тысяч солдат нацгвардии были преобразованы в 22 линейных полка, которые приняли участие в последующих кампаниях. В 1814 году Наполеон попытался мобилизовать еще больше нацгвардейцев - свыше 100 тысяч человек, однако соответствующий указ не был реализован сполна. Национальная гвардия участвовала в обороне Парижа, а в 1815 году в нескольких локальных боях после Ватерлоо.
14.03.202516:00
Почему Шварценберг был назначен главнокомандующим коалиции в 1813 году или как Александр I контролировал все союзные армии
До сих пор в отечественной историографии деятельность российского императора как главного политического вождя и вдохновителя 6-й коалиции не нашла адекватной оценки. Вряд ли правильно категоричное утверждение, что он являлся главнокомандующим во время военных действий 1813—1814 гг., но степень его личного участия в принятии стратегических решений была очень высока.
О том, что Александр стоял у истоков антинаполеоновской коалиции, упоминают большинство авторов. Именно его личная позиция сплачивала союзников и определяла стратегическую линию поведения, хотя советская историография отдала приоритет Кутузову, в литературе не принято было называть Александра I военно-политическим лидером союзников. Но официально- делопроизводственная документация того периода — перениска Блюхера, Карла-Юхана [Бернадота], Барклая, Беннигсена и других генералов с российским императором — дает полные основания говорить о том, что именно он являлся и теневым главнокомандующим союзных армии. Во всяком случае, в спорных случаях к нему в первую очередь обращались и докладывали ситуацию главнокомандующие Северной и Силезской армии. А.И. Михайловский- Данилевский даже в 1815 г. писал о том, что Блюхер «пренебрегает прочими монархами Европы и дорожит только двумя предметами: привязанностию прусской армии и уважением нашего Государя. “Он мой император, — говорит часто почтенный старик - я ему доношу о моих военных действиях, а уже он пусть сообщает их королю. Он один может меня судить, и я от него принимаю охотно и выговоры, и награждения”». Александр I в первую очередь (а не Шварценберг) реально контролировал решения Северной (Карл-Юхан, как наследный принц, считал не зазорным подчиняться только Александру), Силезской и Польской армий, пытался воздействовать на активность главнокомандующего Богемскои армии (у Шварценберга не хватило бы авторитета). Ему, а не Шварценбергу подчинялись все русско-прусские корпуса Богемской армии (через Барклая). Под юрисдикцией австрийского главнокомандующего оставались и напрямую подчинялись только австрийские части.
Все же стратегические решения Шварценберга должны были утверждаться советом трех монархов, где главная роль принадлежа Александру I – прусский король находился под его влиянием с давних пор, австрийский император был достаточно индифферентен в военных вопросам. Де-факто из четырех армий союзников под русским императорским оком и контролем находились три с половиной армии.
Многие русские военачальники выражали недовольство, что среди главнокомандующих трех основных армий союзников после Плейсвицкого перемирия не было ни одного российского генерала, а высшее командование находилось в руках австрийского фельдмаршала К. Шварценберга. Существовало громадное расхождение между принципами ведения войны русских и австрийских военачальников, это проявлялось в стиле руководства войсками, стратегических и тактических вопросах, военных обычаях, что на практике приводило квзаимному недоверию и ревности. Причем это было заметно уже во времена Итальянского и Швейцарского походов А.В. Суворова в 1799 г. и позднее в кампанию 1805 г. Достаточно только просмотреть переписку Барклая де Толли с женой за 1813-1814 гг., чтобы понять степень недовольства русского генералитета австрийскими генералами, в первую очередь главнокомандующим К. Шварценбергом. Приведем лишь несколько выдержек из его писем жене за этот период: «Все могло бы идти еще лучше, если бы наш главнокомандующий фельдмаршал князь Шварценберг был бы более одаренным и решительным полководцем»; «Вообще с этими австрийцами я оказался здесь в настоящей преисподней, и ни о чем не мечтал столь же страстно, как об отделении от них»; «Для меня теперь совершенно ясны причины несчастий Австрии. Это медлительность, нерешительность во всех отраслях управления, которые не поддаются описанию, и тупое оцепенение нации. Никакой энергии, полное отсутствие того национального духа, который живет в славных пруссаках»...
Продолжение в комментариях👇
До сих пор в отечественной историографии деятельность российского императора как главного политического вождя и вдохновителя 6-й коалиции не нашла адекватной оценки. Вряд ли правильно категоричное утверждение, что он являлся главнокомандующим во время военных действий 1813—1814 гг., но степень его личного участия в принятии стратегических решений была очень высока.
О том, что Александр стоял у истоков антинаполеоновской коалиции, упоминают большинство авторов. Именно его личная позиция сплачивала союзников и определяла стратегическую линию поведения, хотя советская историография отдала приоритет Кутузову, в литературе не принято было называть Александра I военно-политическим лидером союзников. Но официально- делопроизводственная документация того периода — перениска Блюхера, Карла-Юхана [Бернадота], Барклая, Беннигсена и других генералов с российским императором — дает полные основания говорить о том, что именно он являлся и теневым главнокомандующим союзных армии. Во всяком случае, в спорных случаях к нему в первую очередь обращались и докладывали ситуацию главнокомандующие Северной и Силезской армии. А.И. Михайловский- Данилевский даже в 1815 г. писал о том, что Блюхер «пренебрегает прочими монархами Европы и дорожит только двумя предметами: привязанностию прусской армии и уважением нашего Государя. “Он мой император, — говорит часто почтенный старик - я ему доношу о моих военных действиях, а уже он пусть сообщает их королю. Он один может меня судить, и я от него принимаю охотно и выговоры, и награждения”». Александр I в первую очередь (а не Шварценберг) реально контролировал решения Северной (Карл-Юхан, как наследный принц, считал не зазорным подчиняться только Александру), Силезской и Польской армий, пытался воздействовать на активность главнокомандующего Богемскои армии (у Шварценберга не хватило бы авторитета). Ему, а не Шварценбергу подчинялись все русско-прусские корпуса Богемской армии (через Барклая). Под юрисдикцией австрийского главнокомандующего оставались и напрямую подчинялись только австрийские части.
Все же стратегические решения Шварценберга должны были утверждаться советом трех монархов, где главная роль принадлежа Александру I – прусский король находился под его влиянием с давних пор, австрийский император был достаточно индифферентен в военных вопросам. Де-факто из четырех армий союзников под русским императорским оком и контролем находились три с половиной армии.
Многие русские военачальники выражали недовольство, что среди главнокомандующих трех основных армий союзников после Плейсвицкого перемирия не было ни одного российского генерала, а высшее командование находилось в руках австрийского фельдмаршала К. Шварценберга. Существовало громадное расхождение между принципами ведения войны русских и австрийских военачальников, это проявлялось в стиле руководства войсками, стратегических и тактических вопросах, военных обычаях, что на практике приводило квзаимному недоверию и ревности. Причем это было заметно уже во времена Итальянского и Швейцарского походов А.В. Суворова в 1799 г. и позднее в кампанию 1805 г. Достаточно только просмотреть переписку Барклая де Толли с женой за 1813-1814 гг., чтобы понять степень недовольства русского генералитета австрийскими генералами, в первую очередь главнокомандующим К. Шварценбергом. Приведем лишь несколько выдержек из его писем жене за этот период: «Все могло бы идти еще лучше, если бы наш главнокомандующий фельдмаршал князь Шварценберг был бы более одаренным и решительным полководцем»; «Вообще с этими австрийцами я оказался здесь в настоящей преисподней, и ни о чем не мечтал столь же страстно, как об отделении от них»; «Для меня теперь совершенно ясны причины несчастий Австрии. Это медлительность, нерешительность во всех отраслях управления, которые не поддаются описанию, и тупое оцепенение нации. Никакой энергии, полное отсутствие того национального духа, который живет в славных пруссаках»...
Продолжение в комментариях👇
13.03.202512:16
...Война в Испании, которой пытался руководить Бертье (или вернее Наполеон) — является ярким доказательством ограниченности той системы генштаба и командования, которая была выстроена в наполеоновской армии — приказы, которые присылались маршалам и генералам на большом расстоянии давно теряли актуальность и эффективно руководить войсками за сотни километров было невозможно, к тому же существовали большие проблемы с продовольствием и снабжением, о которых Бертье знал, но не настаивал в доведении этих вопросов до ума Наполеона.
В кампании 1809 года Бертье после прибытия императора работал хорошо, правда перед Ваграмом он, по свидетельству Жомини, перепутал направление движения корпусов Удино и Даву, в результате чего чуть не возник жуткий бардак, «Самое удивительное то, что после такой путаницы Бертье получил титул князя Ваграмского. Это самая острая эпиграмма на него».
К 1812 отношения Бертье с коллегами-маршалами и с собственными штабными подчиненными сильно натянулись. Бертье часто подвергал их строгим выговорам, интриговал против отдельных людей, таких как Даву. В армии его стали сильно недолюбливать.
Кампания 1812 года стала провалом Бертье-штабиста. Как наступление, так и отступление были организованы из рук вон плохо. Ярко описывает ситуацию С. Захаров:
"Если во время наступления на Москву он еще справлялся со своими обязанностями, хотя и допускал ошибки, то во время гибельного отступления он даже оказался неспособным правильно истолковывать приказы и распоряжения Наполеона. «Некоторая ограниченность его ума, приверженность к рутине и усталость теперь полностью проявились в условиях грозного превосходства сил, против которых пришлось бороться французам и, чтобы возместить чем-нибудь свою собственную бездеятельность, [он] увеличил число курьеров и предписаний, часто сваливая свои ошибки и просчеты на маршалов, к которым питал особую неприязнь». Как писал в своих мемуарах Сегюр, «Бертье… являлся лишь верным эхом, лишь зеркалом императора и только. Он был всегда исполнен готовности, ночью и днем одинаково пунктуален; он отражал в себе, он повторял Наполеона, но никогда ничего не прибавлял и то, что забывалось императором, бывало бесповоротно забыто»". Похвалить Бертье можно разве что за то, что он высказывался против наступления на Москву, окончившегося гибельными последствиями. Под конец войны он полностью пал духом и почти не выполнял свои функции.
В 1813 году также отмечается чередой ошибок и провалов, самой известной из которых стало игнорирование сведений от нижестоящих инженеров о недостаточности всего одного моста через реку в Лейпциге, что привело к катастрофе, когда мост был случайно взорван и десятки тысяч солдат были отрезаны и оказались вынуждены сдаться.
В 1814 году, когда армия сократилась до размеров, подходящих стилю организации наполеоновского штаба, всё проходило вполне гладко, но изменить уже ничего было нельзя. Война оказалась проиграна.
Вопреки расхожему мнению, Бертье не был гением штабной работы, не был он и безошибочной машиной, компьютером, как его любят называть. Просто он довёл почти до совершенства несовершенную по своей сути систему наполеоновского генштаба, отлично выполняя бюрократическую работу и являясь прекрасным дополнением Бонапарта. Но всё было так лишь до поры до времени, ибо эта жестко-централизованная вертикальная система работала с армиями относительно небольшого размера, которые находились в непосредственной близости от генштаба и его главы, а когда, начиная с 1809 или 1812 года оперировать приходилось уже колоссальными по численности войсками, одного человека на сонм задач разумеется не хватало, следствием чего стало умножение ошибок и просчетов, а куда более эффективной являлась новая, прусская (или русская) модель коллективного, более горизонтального устройства генерального штаба. Не особо эффективной показала себя модель Наполеона-Бертье и в условиях командования на расстоянии, как это было в Пиренейской войне.
Автор - админ, С.Г.
В кампании 1809 года Бертье после прибытия императора работал хорошо, правда перед Ваграмом он, по свидетельству Жомини, перепутал направление движения корпусов Удино и Даву, в результате чего чуть не возник жуткий бардак, «Самое удивительное то, что после такой путаницы Бертье получил титул князя Ваграмского. Это самая острая эпиграмма на него».
К 1812 отношения Бертье с коллегами-маршалами и с собственными штабными подчиненными сильно натянулись. Бертье часто подвергал их строгим выговорам, интриговал против отдельных людей, таких как Даву. В армии его стали сильно недолюбливать.
Кампания 1812 года стала провалом Бертье-штабиста. Как наступление, так и отступление были организованы из рук вон плохо. Ярко описывает ситуацию С. Захаров:
"Если во время наступления на Москву он еще справлялся со своими обязанностями, хотя и допускал ошибки, то во время гибельного отступления он даже оказался неспособным правильно истолковывать приказы и распоряжения Наполеона. «Некоторая ограниченность его ума, приверженность к рутине и усталость теперь полностью проявились в условиях грозного превосходства сил, против которых пришлось бороться французам и, чтобы возместить чем-нибудь свою собственную бездеятельность, [он] увеличил число курьеров и предписаний, часто сваливая свои ошибки и просчеты на маршалов, к которым питал особую неприязнь». Как писал в своих мемуарах Сегюр, «Бертье… являлся лишь верным эхом, лишь зеркалом императора и только. Он был всегда исполнен готовности, ночью и днем одинаково пунктуален; он отражал в себе, он повторял Наполеона, но никогда ничего не прибавлял и то, что забывалось императором, бывало бесповоротно забыто»". Похвалить Бертье можно разве что за то, что он высказывался против наступления на Москву, окончившегося гибельными последствиями. Под конец войны он полностью пал духом и почти не выполнял свои функции.
В 1813 году также отмечается чередой ошибок и провалов, самой известной из которых стало игнорирование сведений от нижестоящих инженеров о недостаточности всего одного моста через реку в Лейпциге, что привело к катастрофе, когда мост был случайно взорван и десятки тысяч солдат были отрезаны и оказались вынуждены сдаться.
В 1814 году, когда армия сократилась до размеров, подходящих стилю организации наполеоновского штаба, всё проходило вполне гладко, но изменить уже ничего было нельзя. Война оказалась проиграна.
Вопреки расхожему мнению, Бертье не был гением штабной работы, не был он и безошибочной машиной, компьютером, как его любят называть. Просто он довёл почти до совершенства несовершенную по своей сути систему наполеоновского генштаба, отлично выполняя бюрократическую работу и являясь прекрасным дополнением Бонапарта. Но всё было так лишь до поры до времени, ибо эта жестко-централизованная вертикальная система работала с армиями относительно небольшого размера, которые находились в непосредственной близости от генштаба и его главы, а когда, начиная с 1809 или 1812 года оперировать приходилось уже колоссальными по численности войсками, одного человека на сонм задач разумеется не хватало, следствием чего стало умножение ошибок и просчетов, а куда более эффективной являлась новая, прусская (или русская) модель коллективного, более горизонтального устройства генерального штаба. Не особо эффективной показала себя модель Наполеона-Бертье и в условиях командования на расстоянии, как это было в Пиренейской войне.
Автор - админ, С.Г.
Рекорддор
20.04.202523:59
2.7KКатталгандар17.04.202523:59
100Цитация индекси25.03.202523:59
7291 посттун көрүүлөрү12.05.202511:19
01 жарнама посттун көрүүлөрү28.02.202518:50
32.09%ER05.02.202515:42
28.78%ERRӨнүгүү
Катталуучулар
Citation индекси
Бир посттун көрүүсү
Жарнамалык посттун көрүүсү
ER
ERR
17.04.202515:18
Недооцененная роль ополчения в войне 1812 года
...Новое ополчение распределялось по трем округам. В задачу восьми губерний первого округа входила защита Москвы. Двум губерниям (Петербургской и Новгородской), которые образовывали второй округ, была поручена оборона столицы империи. Оба округа должны были быть мобилизованы немедленно. Мобилизацию в третьем округе, состоявшем из шести губерний, предполагалось провести не ранее сбора урожая, но даже тогда она должна была проходить поэтапно.
Командующим третьего округа был генерал-лейтенант граф П.А. Толстой, ранее служивший в качестве русского посла в Париже. Толстому гораздо более по душе было сражаться с Наполеоном, чем любезничать с ним. Как объяснял он сам, если бы только кто-нибудь дал ему достаточно артиллерии, чтобы прикрыть его атаки, он бросил бы против врага свои вооруженные вилами колонны — русский вариант французского всеобщего ополчения (levée en masse) образца 1793 г.
Самыми боеспособными частями ополчения в 1812 г. были полки, сформированные в Петербурге и Новгороде. Поскольку П.X. Витгенштейну приходилось отчаянно защищаться от французов, у этих полков было немного времени на подготовку до того, как они оказывались в реальных боевых условиях. Гарнизон столицы поставлял кадры офицеров и унтер-офицеров, имевших солидный опыт в деле обучения рекрутов. Так как Петербургский арсенал был к их услугам, все эти ополченцы получили ружья. После подготовки, которая велась в течение пяти дней и ночей, Александр I произвел смотр петербургского ополчения в присутствии английского посла лорда Каткарта.
Наблюдая за новобранцами, которые с поразительным умением демонстрировали навыки начальной строевой подготовки, посол заметил Александру I: «Государь! Это войско выросло из земли». В осеннюю кампанию 1812 г. петербургским и новгородским ополченцам в ряде боев довелось сражаться бок о бок с регулярными частями П.X.Витгенштейна; при этом они проявили себя лучше, чем кто-либо мог от них этого ожидать.
Действия ополченцев второго округа в 1812 г. носили исключительный характер. В отличие от своего прусского аналога — ландвера образца 1813–1815 гг. русское ополчение никогда не объединялось в бригады и дивизии вместе с частями регулярной армии. В большинстве случаев они выполняли функции скорее вспомогательного корпуса, чем части полевой армии. В начале осени 1812 г. большая часть ополченцев была использована для создания кордонов и блокирования дорог с тем, чтобы не дать фуражирам и мародерам противника вырваться за пределы прилегавших к Москве территорий.
Во время отступления Наполеона некоторые отряды ополченцев использовались для контроля над отвоеванной территорией; они также помогали восстанавливать здесь порядок, систему управления и линии коммуникаций. Другие отряды конвоировали военнопленных. В 1813 г. большая часть ополчения была задействована в блокаде Данцига, Дрездена и ряда других крепостей в тылу союзников, которые оборонялись силами крупных гарнизонов противника, состоявших из регулярных войск. Ни одно из этих занятий не было особенно героическим или романтическим, хотя и уносило много жизней. Тем не менее ополчение играло очень важную роль, потому что оно освобождало десятки тысяч солдат регулярных частей русской армии для несения полевой службы.
Из монографии Доминика Ливена "Россия Против Наполеона. Борьба за Европу 1807-1814"
...Новое ополчение распределялось по трем округам. В задачу восьми губерний первого округа входила защита Москвы. Двум губерниям (Петербургской и Новгородской), которые образовывали второй округ, была поручена оборона столицы империи. Оба округа должны были быть мобилизованы немедленно. Мобилизацию в третьем округе, состоявшем из шести губерний, предполагалось провести не ранее сбора урожая, но даже тогда она должна была проходить поэтапно.
Командующим третьего округа был генерал-лейтенант граф П.А. Толстой, ранее служивший в качестве русского посла в Париже. Толстому гораздо более по душе было сражаться с Наполеоном, чем любезничать с ним. Как объяснял он сам, если бы только кто-нибудь дал ему достаточно артиллерии, чтобы прикрыть его атаки, он бросил бы против врага свои вооруженные вилами колонны — русский вариант французского всеобщего ополчения (levée en masse) образца 1793 г.
Самыми боеспособными частями ополчения в 1812 г. были полки, сформированные в Петербурге и Новгороде. Поскольку П.X. Витгенштейну приходилось отчаянно защищаться от французов, у этих полков было немного времени на подготовку до того, как они оказывались в реальных боевых условиях. Гарнизон столицы поставлял кадры офицеров и унтер-офицеров, имевших солидный опыт в деле обучения рекрутов. Так как Петербургский арсенал был к их услугам, все эти ополченцы получили ружья. После подготовки, которая велась в течение пяти дней и ночей, Александр I произвел смотр петербургского ополчения в присутствии английского посла лорда Каткарта.
Наблюдая за новобранцами, которые с поразительным умением демонстрировали навыки начальной строевой подготовки, посол заметил Александру I: «Государь! Это войско выросло из земли». В осеннюю кампанию 1812 г. петербургским и новгородским ополченцам в ряде боев довелось сражаться бок о бок с регулярными частями П.X.Витгенштейна; при этом они проявили себя лучше, чем кто-либо мог от них этого ожидать.
Действия ополченцев второго округа в 1812 г. носили исключительный характер. В отличие от своего прусского аналога — ландвера образца 1813–1815 гг. русское ополчение никогда не объединялось в бригады и дивизии вместе с частями регулярной армии. В большинстве случаев они выполняли функции скорее вспомогательного корпуса, чем части полевой армии. В начале осени 1812 г. большая часть ополченцев была использована для создания кордонов и блокирования дорог с тем, чтобы не дать фуражирам и мародерам противника вырваться за пределы прилегавших к Москве территорий.
Во время отступления Наполеона некоторые отряды ополченцев использовались для контроля над отвоеванной территорией; они также помогали восстанавливать здесь порядок, систему управления и линии коммуникаций. Другие отряды конвоировали военнопленных. В 1813 г. большая часть ополчения была задействована в блокаде Данцига, Дрездена и ряда других крепостей в тылу союзников, которые оборонялись силами крупных гарнизонов противника, состоявших из регулярных войск. Ни одно из этих занятий не было особенно героическим или романтическим, хотя и уносило много жизней. Тем не менее ополчение играло очень важную роль, потому что оно освобождало десятки тысяч солдат регулярных частей русской армии для несения полевой службы.
Из монографии Доминика Ливена "Россия Против Наполеона. Борьба за Европу 1807-1814"
Көбүрөөк функцияларды ачуу үчүн кириңиз.