Старый пёс, канарейка и ужин
08.05.202514:00
Шамиль Идиатуллин «Смех лисы» (РЕШ, «АСТ», «Яндекс.Книги», 2025)
Сейчас довольно много пишут книг о детстве, но для взрослого читателя. Чтобы можно было вспомнить те ощущения, поностальгировать о хорошем и порадоваться, что плохого (и я сейчас не о политике, а об экзаменах хотя бы или об элементах школьно-детсадовской из-под-палочности) уже нет, в общем, всё как в фильме «Окно в Париж», когда благополучный эмигрант хотел ненадолго окунуться в свою старую жизнь, но совсем туда возвращаться — ни-ни. А Шамиль Идиатуллин написал книгу даже не для взрослых, а для бывших детей, и чем больше в тебе осталось детского, тем больше, кажется, она должна порадовать.
1987 год, 12-летний Серёга из дальневосточного Михайловска весело проводит каникулы в компании дворового пса Рекса и соседской девчонки Райки. А у взрослых свои заботы: в посёлок прибывает бывший афганец капитан Сабитов, строгий, замкнутый и правильный. Он знакомится с мамой Серёги, Валентиной, которая работает в местной больнице. Тем временем в больницу начинают привозить людей в тяжёлом состоянии и со странными симптомами. Похоже, что было применено биологическое оружие и вот-вот может начаться эпидемия…
Не знаю, как автору это удалось, но он как будто написал роман в соавторстве с собой 12-13-летним. И эта младшая ипостась предложила: «А давай про мальчишку? И чтобы лето, жара, солнце, тарзанка… И чтобы собака друг человека у него была. И мама усталая, но добрая. И чтобы подбитый самолёт в лесу. И героические военные! И шпионы! И страшная зараза!» И взрослая часть автора усмехнулась и сказала: «А что, давай».
Что до субъективных ощущений, роман мне очень отдалённо напомнил «Дикарей» Грега Гифьюна, там тоже заброшенная японская военная база, от которой не жди ничего хорошего, но Гифьюн, как положено мрачному хоррорщику, покрошил всех героев в капусту, а Шамиль как гуманист обошёлся со своими героями куда милосерднее.
Мне вообще очень понравился здесь авторский голос. Он местами весьма ехиден (дальше будут частичные спойлеры, поэтому читать осторожно), когда описывает злоключения тридцатилетнего попаданца из нашего времени в конец 60-х и его тоску по отсутствию хумуса, веганских кафе, смартфонов, сериалов и психотерапевтов, но и добр к созданным им персонажам — ведь именно этому герою он поручает поистине великое и благородное дело. Причём герой вершит добро оптимальным для меня способом — так, что потом не имеет ни почестей, ни шума, ни памяти благодарных спасённых, просто никто не замечает, а мир вдруг становится немного лучше.
И сама книга — да простится мне этот пафос — тоже сделала мир немного лучше, во всяком случае для меня, мой частный маленький мир. Прослушала аудиоверсию в блестящем исполнении Сергея Гилёва и заказала себе бумажный вариант, чтобы был.
#прочитано_посмотрено
Сейчас довольно много пишут книг о детстве, но для взрослого читателя. Чтобы можно было вспомнить те ощущения, поностальгировать о хорошем и порадоваться, что плохого (и я сейчас не о политике, а об экзаменах хотя бы или об элементах школьно-детсадовской из-под-палочности) уже нет, в общем, всё как в фильме «Окно в Париж», когда благополучный эмигрант хотел ненадолго окунуться в свою старую жизнь, но совсем туда возвращаться — ни-ни. А Шамиль Идиатуллин написал книгу даже не для взрослых, а для бывших детей, и чем больше в тебе осталось детского, тем больше, кажется, она должна порадовать.
1987 год, 12-летний Серёга из дальневосточного Михайловска весело проводит каникулы в компании дворового пса Рекса и соседской девчонки Райки. А у взрослых свои заботы: в посёлок прибывает бывший афганец капитан Сабитов, строгий, замкнутый и правильный. Он знакомится с мамой Серёги, Валентиной, которая работает в местной больнице. Тем временем в больницу начинают привозить людей в тяжёлом состоянии и со странными симптомами. Похоже, что было применено биологическое оружие и вот-вот может начаться эпидемия…
Не знаю, как автору это удалось, но он как будто написал роман в соавторстве с собой 12-13-летним. И эта младшая ипостась предложила: «А давай про мальчишку? И чтобы лето, жара, солнце, тарзанка… И чтобы собака друг человека у него была. И мама усталая, но добрая. И чтобы подбитый самолёт в лесу. И героические военные! И шпионы! И страшная зараза!» И взрослая часть автора усмехнулась и сказала: «А что, давай».
Что до субъективных ощущений, роман мне очень отдалённо напомнил «Дикарей» Грега Гифьюна, там тоже заброшенная японская военная база, от которой не жди ничего хорошего, но Гифьюн, как положено мрачному хоррорщику, покрошил всех героев в капусту, а Шамиль как гуманист обошёлся со своими героями куда милосерднее.
Мне вообще очень понравился здесь авторский голос. Он местами весьма ехиден (дальше будут частичные спойлеры, поэтому читать осторожно), когда описывает злоключения тридцатилетнего попаданца из нашего времени в конец 60-х и его тоску по отсутствию хумуса, веганских кафе, смартфонов, сериалов и психотерапевтов, но и добр к созданным им персонажам — ведь именно этому герою он поручает поистине великое и благородное дело. Причём герой вершит добро оптимальным для меня способом — так, что потом не имеет ни почестей, ни шума, ни памяти благодарных спасённых, просто никто не замечает, а мир вдруг становится немного лучше.
И сама книга — да простится мне этот пафос — тоже сделала мир немного лучше, во всяком случае для меня, мой частный маленький мир. Прослушала аудиоверсию в блестящем исполнении Сергея Гилёва и заказала себе бумажный вариант, чтобы был.
#прочитано_посмотрено
05.05.202513:44
Элизабет Хэнд «Бренная любовь» (перевод Е. Романовой, «Астрель-СПб», ИГ «АСТ», 2025)
Эта книга стала утешительной пилюлей после двух недочитанных романов из области современной прозы. Называть их не буду, чтобы никого не расстраивать, тем более что кое-что из этого номинировалось на премии, а у меня реакция была чисто эмоциональная, в духе «как же такое уже надоело», так что это явно было что-то индивидуальное, больше говорящее обо мне и моих настроениях, нежели об авторах и их текстах.
А вот грамотное обращение к мифологии, экскурс в викторианское искусство и встречи с волшебным народцем надоесть, кажется, не могут. Начинается всё с психиатра Томаса Лермонта (да, родственник Михаила Юрьевича, да, тёзка барда Томаса Рифмача), который в конце XIX века ищет некую экзальтированную молодую даму, с которой встречался прежде. К этой же даме в итоге сходятся все сюжетные линии, она же олицетворяет собой расхожее выражение, что любовь — это болезнь, гибельный дурман, морок и обсессия.
Трое героев из трёх сюжетных линий, все трое люди творческие, были влюблены в эту женщину, одержимы ею. Первый — художник из числа прерафаэлитов Рэдборн Комсток. Второй, веком позже, — американский журналист Дэниел Роулендс, пишущий книгу-исследование мифа о Тристане и Изольде и с этой целью прибывший в Европу. Третий — психически неуравновешенный художник-декоратор Валентин Комсток, потомок Рэдборна и современник Роулендса. Для всех них (и многих других) эта женщина выступила музой, а потом исчезла, оставив неизгладимые шрамы в душе и на теле. И что же это за мистическая сущность такая, что может жить и не стареть веками, обладать подобной манкостью, так фантастически стимулировать творческую энергию и сводить с ума?
Текст невероятно красив и очень хорошо переведён, в него вплетено огромное количество отсылок (от Суинберна до «Мабиногиона»), у автора и переводчика богатый вокабуляр, тот случай, когда получаешь от чтения почти физическое удовольствие. Запах яблок и стопятьсот оттенков зелёного как будто ощутимы. И всё было бы вообще идеально, если бы автор нарастила на три свои сюжетные ветки побольше побегов и листьев. А так осталось ощущение, что сюжета здесь хватило бы и на повесть, а при попытке растянуть его на роман действие начало то буксовать, то ходить по кругу. Впрочем, этот недостаток событий компенсируется концентрированным эстетическим гедонизмом. Прочитала и как будто провела неделю за созерцанием и любованием в доме отдыха, маскирующемся под музей, так кругом всё прекрасно и упоительно.
Рекомендую в первую очередь тем, кто ищет книги о фейри. Всем, кому понравился «Король утра, королева дня» Йена Макдональда, точно стоит обратить внимание.
#прочитано_посмотрено
Эта книга стала утешительной пилюлей после двух недочитанных романов из области современной прозы. Называть их не буду, чтобы никого не расстраивать, тем более что кое-что из этого номинировалось на премии, а у меня реакция была чисто эмоциональная, в духе «как же такое уже надоело», так что это явно было что-то индивидуальное, больше говорящее обо мне и моих настроениях, нежели об авторах и их текстах.
А вот грамотное обращение к мифологии, экскурс в викторианское искусство и встречи с волшебным народцем надоесть, кажется, не могут. Начинается всё с психиатра Томаса Лермонта (да, родственник Михаила Юрьевича, да, тёзка барда Томаса Рифмача), который в конце XIX века ищет некую экзальтированную молодую даму, с которой встречался прежде. К этой же даме в итоге сходятся все сюжетные линии, она же олицетворяет собой расхожее выражение, что любовь — это болезнь, гибельный дурман, морок и обсессия.
Трое героев из трёх сюжетных линий, все трое люди творческие, были влюблены в эту женщину, одержимы ею. Первый — художник из числа прерафаэлитов Рэдборн Комсток. Второй, веком позже, — американский журналист Дэниел Роулендс, пишущий книгу-исследование мифа о Тристане и Изольде и с этой целью прибывший в Европу. Третий — психически неуравновешенный художник-декоратор Валентин Комсток, потомок Рэдборна и современник Роулендса. Для всех них (и многих других) эта женщина выступила музой, а потом исчезла, оставив неизгладимые шрамы в душе и на теле. И что же это за мистическая сущность такая, что может жить и не стареть веками, обладать подобной манкостью, так фантастически стимулировать творческую энергию и сводить с ума?
Текст невероятно красив и очень хорошо переведён, в него вплетено огромное количество отсылок (от Суинберна до «Мабиногиона»), у автора и переводчика богатый вокабуляр, тот случай, когда получаешь от чтения почти физическое удовольствие. Запах яблок и стопятьсот оттенков зелёного как будто ощутимы. И всё было бы вообще идеально, если бы автор нарастила на три свои сюжетные ветки побольше побегов и листьев. А так осталось ощущение, что сюжета здесь хватило бы и на повесть, а при попытке растянуть его на роман действие начало то буксовать, то ходить по кругу. Впрочем, этот недостаток событий компенсируется концентрированным эстетическим гедонизмом. Прочитала и как будто провела неделю за созерцанием и любованием в доме отдыха, маскирующемся под музей, так кругом всё прекрасно и упоительно.
Рекомендую в первую очередь тем, кто ищет книги о фейри. Всем, кому понравился «Король утра, королева дня» Йена Макдональда, точно стоит обратить внимание.
#прочитано_посмотрено
30.04.202511:24
🎄🎄🎄На правах подведения итогов вот этого опенколла с новогодними рассказами 🎄🎄🎄
Текстов пришло рекордное количество, более 600, так что спасибо авторам за терпение и спасибо всем, кто помогал с отбором.
Составление сборников — штука непростая и тема для отдельного разговора. С отсевом нечитабельного всё понятно, но иногда редакция отклоняет и вполне крепкие тексты, потому что пытается (вот как с этим сборником) уместиться в рамки «16+», а в тексте было слишком жёстко, или рассказы сюжетно слишком заметно дублируют друг друга, или ещё какие-то соображения такого же порядка. Так что приносим извинения за неизбежное для кого-то разочарование.
Но даже при таком подходе текстов набралось примерно вдвое больше требуемого объёма, поэтому часть пойдёт в сборник этого года, а часть в следующий. Всем, чьи тексты прошли, в течение ближайших пары недель отправим рассылку с инструкциями.
Собственно, итоги отбора:
Лариса Романовская «Дорога белого слона»
Елена Щетинина «Вустричный бог»
Лариса Львова «Снегурки из Любимовки»
Лада Кутузова «Пряхи судьбы»
Сергей Леппе «Декабрист»
Станислав Ефанов «Когда кончится снег»
Ольга Батлер «Воспоминания космонавта»
Павел Губарев «Щёлк!»
Наталья Левених «Пеленашка»
Роман Демидов «Чёрный ящик»
Оксана Заугольная «Не Тайный Санта»
Диана Лапшина «Он где-то есть»
Юлия Гладкая «Новогоднее настроение»
Татьяна Капитанова «Новый год с бабушкой»
Александра Разживина «Тоска Коляна Северского»
Александра Груздева «Фри фром Будда»
Ольга Апреликова «Сердцебиение»
Алексей Гагач «Поют ли блюз собаки?»
Юлия Мезенцева «Имя рек»
Дарья Ивановская «Белый снег»
Владимир Чернявский «Никто не умрёт»
Мария Рубцова «Соловей, который пел зимой»
Дмитрий Глебов «Восстание петербургских сугробов»
Надежда Салостей «Посылка на N3, или Жить обязательно»
Наталья Дзе «Дас ист мутант»
Светлана Волкова «О геологах и их традициях»
Дарья Странник «И тут пришёл чучик»
Наталья Полесная «Петьки»
Екатерина Алёхина «О мёртвых и живых»
Дмитрий Тихонов «Ряженый»
Владислав Жирнов «Генератор неудач»
Арина Остромина «Тридцать седьмая»
Спасибо большое всем, кто участвовал!
Текстов пришло рекордное количество, более 600, так что спасибо авторам за терпение и спасибо всем, кто помогал с отбором.
Составление сборников — штука непростая и тема для отдельного разговора. С отсевом нечитабельного всё понятно, но иногда редакция отклоняет и вполне крепкие тексты, потому что пытается (вот как с этим сборником) уместиться в рамки «16+», а в тексте было слишком жёстко, или рассказы сюжетно слишком заметно дублируют друг друга, или ещё какие-то соображения такого же порядка. Так что приносим извинения за неизбежное для кого-то разочарование.
Но даже при таком подходе текстов набралось примерно вдвое больше требуемого объёма, поэтому часть пойдёт в сборник этого года, а часть в следующий. Всем, чьи тексты прошли, в течение ближайших пары недель отправим рассылку с инструкциями.
Собственно, итоги отбора:
Лариса Романовская «Дорога белого слона»
Елена Щетинина «Вустричный бог»
Лариса Львова «Снегурки из Любимовки»
Лада Кутузова «Пряхи судьбы»
Сергей Леппе «Декабрист»
Станислав Ефанов «Когда кончится снег»
Ольга Батлер «Воспоминания космонавта»
Павел Губарев «Щёлк!»
Наталья Левених «Пеленашка»
Роман Демидов «Чёрный ящик»
Оксана Заугольная «Не Тайный Санта»
Диана Лапшина «Он где-то есть»
Юлия Гладкая «Новогоднее настроение»
Татьяна Капитанова «Новый год с бабушкой»
Александра Разживина «Тоска Коляна Северского»
Александра Груздева «Фри фром Будда»
Ольга Апреликова «Сердцебиение»
Алексей Гагач «Поют ли блюз собаки?»
Юлия Мезенцева «Имя рек»
Дарья Ивановская «Белый снег»
Владимир Чернявский «Никто не умрёт»
Мария Рубцова «Соловей, который пел зимой»
Дмитрий Глебов «Восстание петербургских сугробов»
Надежда Салостей «Посылка на N3, или Жить обязательно»
Наталья Дзе «Дас ист мутант»
Светлана Волкова «О геологах и их традициях»
Дарья Странник «И тут пришёл чучик»
Наталья Полесная «Петьки»
Екатерина Алёхина «О мёртвых и живых»
Дмитрий Тихонов «Ряженый»
Владислав Жирнов «Генератор неудач»
Арина Остромина «Тридцать седьмая»
Спасибо большое всем, кто участвовал!
22.04.202514:53
Извините, что повторяюсь. Но каждый, каждый раз, когда из договорного отдела приходит грозное письмо: «Почему за прошлый квартал нет таких-то и сяких-то договоров, а ну-ка, объяснитесь!», я вспоминаю вот эту историю.
Коллеги по редакции уже много лет издают книги Кати Матюшкиной, детской писательницы и художницы. В частности, серию детских детективов, где все действующие лица — зверюшки, кот Кис-Кис, крот Шиша, лось Можжевельник и т. д.
В какой-то из книг автор решила пошутить и написала на титульном листе: «перевод со звериного — Л. Можжевельник». Но не знала, что с юристами шутки плохи.
Книга стопятьсот раз переиздавалась, и вдруг из договорного отдела головного офиса пришло письмо: «А почему нет договора с Л. Можжевельником? Срочно подпишите и пришлите!»
#в_издательство_пишут, #книжные_байки
Коллеги по редакции уже много лет издают книги Кати Матюшкиной, детской писательницы и художницы. В частности, серию детских детективов, где все действующие лица — зверюшки, кот Кис-Кис, крот Шиша, лось Можжевельник и т. д.
В какой-то из книг автор решила пошутить и написала на титульном листе: «перевод со звериного — Л. Можжевельник». Но не знала, что с юристами шутки плохи.
Книга стопятьсот раз переиздавалась, и вдруг из договорного отдела головного офиса пришло письмо: «А почему нет договора с Л. Можжевельником? Срочно подпишите и пришлите!»
#в_издательство_пишут, #книжные_байки
18.04.202509:58
Из старенького.
На четвертый, кажется, месяц после выхода книги Юрия Каракура «Фарфор» ведущий редактор Штирлиц наконец догадался, почему контекстная реклама всё время с надеждой показывает ему какие-то тарелки.)
#будни_и_праздники
На четвертый, кажется, месяц после выхода книги Юрия Каракура «Фарфор» ведущий редактор Штирлиц наконец догадался, почему контекстная реклама всё время с надеждой показывает ему какие-то тарелки.)
#будни_и_праздники
15.04.202511:33
Из старенького.
Несколько лет тому коллеги (по производственной необходимости!) исследовали обложки серии «Шарм». Естественно, остаться в стороне и не присоединиться к бурным обсуждениям было невозможно. Названия книг дарили море радости и веселья: «Желание неистового графа», «Его сильные руки», «Дерзкая невинность», «Лорд-обольститель». И, по-моему, лучшее — «Внезапные наслаждения».
Я периодически вижу в метро бабушек, которые всё это роскошество читают. И вопрос у меня всегда один: как им удаётся не ржать?
Помнится, в студенчестве мы с подругой проходили практику в Книжной палате, и нам там подарили несколько покетов: пару книжек Марининой и как раз что-то из этой вот серии. Ну и я как добросовестный будущий редактор решила ознакомиться с новым для себя жанром. Поехала летом на подмосковный пляж и взяла с собой роман. Как он назывался, уже не вспомню, но там было всё как надо: XVIII век, хорошенькую благовоспитанную и чопорную юную английскую леди похитил такой вот неистовый граф, с желаниями. Граф был, кстати, русский. Такой — воплощённая отрицательная харизма. С виду злобное хамло, но где-то в глубинах, глубоко-глубоко скрывает лучшие качества! Противоречивая, но широкая натура. Грубиян, но щедрый. И пыль в глаза пустить любил. Из тех, которые завидят на улице одну-единственную лужу, силой подтащат к ней девушку и хрясь перед ней в лужу волчью шубу, чтоб она атласных туфелек не замочила. Я себе всю дорогу представляла Никиту Михалкова в молодости, в той самой шубе на голое тело и завлекательно шевелящего усами. В общем, не граф, а мечта начинающего психолога (если не психиатра).
Но чем там всё кончилось, мы с вами так и не узнаем. Даже «Вокруг смеха» и «Аншлаг-аншлаг» с Региной Дубовицкой, при помощи которых я закалялась в детстве, не придали моему организму достаточной крепости, чтобы смеяться несколько часов подряд, и я сдалась.
#и_готовились_к_войне_с_инопланетянами
Несколько лет тому коллеги (по производственной необходимости!) исследовали обложки серии «Шарм». Естественно, остаться в стороне и не присоединиться к бурным обсуждениям было невозможно. Названия книг дарили море радости и веселья: «Желание неистового графа», «Его сильные руки», «Дерзкая невинность», «Лорд-обольститель». И, по-моему, лучшее — «Внезапные наслаждения».
Я периодически вижу в метро бабушек, которые всё это роскошество читают. И вопрос у меня всегда один: как им удаётся не ржать?
Помнится, в студенчестве мы с подругой проходили практику в Книжной палате, и нам там подарили несколько покетов: пару книжек Марининой и как раз что-то из этой вот серии. Ну и я как добросовестный будущий редактор решила ознакомиться с новым для себя жанром. Поехала летом на подмосковный пляж и взяла с собой роман. Как он назывался, уже не вспомню, но там было всё как надо: XVIII век, хорошенькую благовоспитанную и чопорную юную английскую леди похитил такой вот неистовый граф, с желаниями. Граф был, кстати, русский. Такой — воплощённая отрицательная харизма. С виду злобное хамло, но где-то в глубинах, глубоко-глубоко скрывает лучшие качества! Противоречивая, но широкая натура. Грубиян, но щедрый. И пыль в глаза пустить любил. Из тех, которые завидят на улице одну-единственную лужу, силой подтащат к ней девушку и хрясь перед ней в лужу волчью шубу, чтоб она атласных туфелек не замочила. Я себе всю дорогу представляла Никиту Михалкова в молодости, в той самой шубе на голое тело и завлекательно шевелящего усами. В общем, не граф, а мечта начинающего психолога (если не психиатра).
Но чем там всё кончилось, мы с вами так и не узнаем. Даже «Вокруг смеха» и «Аншлаг-аншлаг» с Региной Дубовицкой, при помощи которых я закалялась в детстве, не придали моему организму достаточной крепости, чтобы смеяться несколько часов подряд, и я сдалась.
#и_готовились_к_войне_с_инопланетянами
07.05.202512:18
В редакционный паблик поступил вопрос, нет ли у нас ЭЛТ-мониторов и нельзя ли их приобрести.
В копилку к вопросам, можно ли у нас распечатать документы формата А4 и не можем ли мы починить пылесос.
#в_издательство_пишут
В копилку к вопросам, можно ли у нас распечатать документы формата А4 и не можем ли мы починить пылесос.
#в_издательство_пишут
02.05.202510:12
Нашла свои впечатления четырёхлетней давности о, в общем-то, программном для любого издателя фильме «Гений» и вспомнила, что тут их ещё не постила)
«Гений» (реж. Майкл Грандадж, Великобритания, США, 2016)
Ну вот я наконец и посмотрела. Долго откладывала, потому что кино о собственной профессии смотреть обычно сложно, но тут оказалось при всей разнице в пространстве и времени довольно достоверно (хотя и несколько комплиментарно).
Если вкратце, то фильм о реальных людях, о взаимоотношениях молодого писателя Томаса Вулфа (Джуд Лоу) и его редактора Максимилиана Перкинса (Колин Ферт), имевшего славу первооткрывателя талантов и помогшего войти в литературу таким фигурам, как Фрэнсис Скотт Фицджеральд и Хемингуэй. Вулф при всём таланте максимально эгоцентричен и инфантилен, к тому же он никак не может расстаться со своим текстом: чем больше нервничает, тем больше пишет, текст расползается как тесто и выходит из-под контроля. И вот Перкинс, человек куда более взрослый, не только по паспорту, но и внутренне, мудрый, но при этом чуткий и деликатный (добрый и усталый, всё как я люблю), помогает Вулфу направить текст в нужное русло. Постепенно это из отношений наставника и опекаемого перерастает в дружбу (насколько вообще возможно дружить с человеком, который зациклен на себе и своём даровании), и оба чему-то учат друг друга.
О том, как изображён издательский процесс... Ну тут остаётся только всплакнуть и позавидовать, если бы сейчас можно было два года совершенствовать одну рукопись... Совсем другие темпы, одна только печать сколько времени занимала: «сдадим роман в печать в апреле, выйдет он в октябре», да сейчас зачастую в полгода надо уместить весь процесс от рассмотрения рукописи до выхода книги. Про особняк с колоннами, в котором живёт редактор, уж я не говорю)) Но в целом суть работы и отношение к ней показаны верно.
К реалиям современного отечественного ведущего редактора это всё имеет примерно такое отношение, как если снимать фильм о путешествии на океанском лайнере, только в кадре — жизнь пассажиров первого класса. А ты смотришь на это из третьего.
С другой стороны, фильм всё равно отличный, и чертовски приятно, когда твоё идеальное «я» сыграл Колин Ферт.)
#прочитано_посмотрено
«Гений» (реж. Майкл Грандадж, Великобритания, США, 2016)
Ну вот я наконец и посмотрела. Долго откладывала, потому что кино о собственной профессии смотреть обычно сложно, но тут оказалось при всей разнице в пространстве и времени довольно достоверно (хотя и несколько комплиментарно).
Если вкратце, то фильм о реальных людях, о взаимоотношениях молодого писателя Томаса Вулфа (Джуд Лоу) и его редактора Максимилиана Перкинса (Колин Ферт), имевшего славу первооткрывателя талантов и помогшего войти в литературу таким фигурам, как Фрэнсис Скотт Фицджеральд и Хемингуэй. Вулф при всём таланте максимально эгоцентричен и инфантилен, к тому же он никак не может расстаться со своим текстом: чем больше нервничает, тем больше пишет, текст расползается как тесто и выходит из-под контроля. И вот Перкинс, человек куда более взрослый, не только по паспорту, но и внутренне, мудрый, но при этом чуткий и деликатный (добрый и усталый, всё как я люблю), помогает Вулфу направить текст в нужное русло. Постепенно это из отношений наставника и опекаемого перерастает в дружбу (насколько вообще возможно дружить с человеком, который зациклен на себе и своём даровании), и оба чему-то учат друг друга.
О том, как изображён издательский процесс... Ну тут остаётся только всплакнуть и позавидовать, если бы сейчас можно было два года совершенствовать одну рукопись... Совсем другие темпы, одна только печать сколько времени занимала: «сдадим роман в печать в апреле, выйдет он в октябре», да сейчас зачастую в полгода надо уместить весь процесс от рассмотрения рукописи до выхода книги. Про особняк с колоннами, в котором живёт редактор, уж я не говорю)) Но в целом суть работы и отношение к ней показаны верно.
К реалиям современного отечественного ведущего редактора это всё имеет примерно такое отношение, как если снимать фильм о путешествии на океанском лайнере, только в кадре — жизнь пассажиров первого класса. А ты смотришь на это из третьего.
С другой стороны, фильм всё равно отличный, и чертовски приятно, когда твоё идеальное «я» сыграл Колин Ферт.)
#прочитано_посмотрено
29.04.202509:31
Диалоги в опенспейсе.
Техред Настя позвала на помощь одного из трёх офисных админов, чтобы разобраться с глючным вордовским файлом.
Админ, театрально-громогласно:
— Дайте мне кто-нибудь словарь потяжелее, я в неё брошу! Она употребляет такие слова, что я ничего не понимаю!
(А всего-то, между прочим, было слово «интерлиньяж».)
Так что, дорогие юные коллеги, если вы хотите довести до белого каления системного администратора, вот вам в помощь несколько терминов:
Интерлиньяж — расстояние между строками.
Отмарывание — отпечаток типографской краски, плохо закрепившейся на странице и перешедшей на соседнюю страницу.
Нахзац — то же, что форзац, но в конце книги.
Кегль — размер шрифта.
Выворотка — способ печати, при котором краской запечатывается не текст, а фон. Грубо говоря, белые буквы на чёрном фоне — это обычно выворотка.
Каптал (каптальная лента) — элемент переплёта для крепления книжного блока к переплётным крышкам. Выглядит как шнур или жгут в месте соединения тетрадок в блок.
Ляссе — ленточка-закладка, закреплённая на корешке книги.
Шмуцтитул — промежуточный титульный лист, предваряет новый раздел книги, содержит название раздела или входящего в книгу романа, может содержать иллюстрацию, но не содержит текста.
Блинт и конгрев — виды тиснения, используемые в том числе на обложках. Опять же если очень грубо, блинт — это когда буквы углублены, вдавлены. Конгрев — когда они, наоборот, выпуклые.
УФ-лак — бывает, что на матовой в целом обложке отдельные детали или буквы как бы покрыты глянцем и блестят. Вот это УФ-лакирование.
Интеграл — не путать с математическим термином — разновидность переплёта, изготавливаемого из цельного куска ламинированного картона. Выглядит как нечто среднее между твёрдым переплётом и мягкой обложкой. Он более гибкий и пластичный, чем твёрдый переплёт, но прочнее бумажной обложки.
Ну вот, друзья, теперь вы вооружены кое-какой терминологией. Админам, которые не желают кидаться словарями, тоже может пригодиться.)
#будни_и_праздники, #авторам
Техред Настя позвала на помощь одного из трёх офисных админов, чтобы разобраться с глючным вордовским файлом.
Админ, театрально-громогласно:
— Дайте мне кто-нибудь словарь потяжелее, я в неё брошу! Она употребляет такие слова, что я ничего не понимаю!
(А всего-то, между прочим, было слово «интерлиньяж».)
Так что, дорогие юные коллеги, если вы хотите довести до белого каления системного администратора, вот вам в помощь несколько терминов:
Интерлиньяж — расстояние между строками.
Отмарывание — отпечаток типографской краски, плохо закрепившейся на странице и перешедшей на соседнюю страницу.
Нахзац — то же, что форзац, но в конце книги.
Кегль — размер шрифта.
Выворотка — способ печати, при котором краской запечатывается не текст, а фон. Грубо говоря, белые буквы на чёрном фоне — это обычно выворотка.
Каптал (каптальная лента) — элемент переплёта для крепления книжного блока к переплётным крышкам. Выглядит как шнур или жгут в месте соединения тетрадок в блок.
Ляссе — ленточка-закладка, закреплённая на корешке книги.
Шмуцтитул — промежуточный титульный лист, предваряет новый раздел книги, содержит название раздела или входящего в книгу романа, может содержать иллюстрацию, но не содержит текста.
Блинт и конгрев — виды тиснения, используемые в том числе на обложках. Опять же если очень грубо, блинт — это когда буквы углублены, вдавлены. Конгрев — когда они, наоборот, выпуклые.
УФ-лак — бывает, что на матовой в целом обложке отдельные детали или буквы как бы покрыты глянцем и блестят. Вот это УФ-лакирование.
Интеграл — не путать с математическим термином — разновидность переплёта, изготавливаемого из цельного куска ламинированного картона. Выглядит как нечто среднее между твёрдым переплётом и мягкой обложкой. Он более гибкий и пластичный, чем твёрдый переплёт, но прочнее бумажной обложки.
Ну вот, друзья, теперь вы вооружены кое-какой терминологией. Админам, которые не желают кидаться словарями, тоже может пригодиться.)
#будни_и_праздники, #авторам
22.04.202511:22
Пополнения библиотеки — новинки от двух дружественных редакций: Nova Fiction и «Азбука».
Анатолий Герасименко «Огонь сильнее мрака» (Nova Fiction, «АСТ») — гибрид городского фэнтези и нуарного детектива в любопытно описанном мире. На состоявшейся в конце прошлого года презентации планов редакции автор так зажигательно рассказывал о своём тексте, что невозможно было пройти мимо, надо прочитать.
Филип К. Квантрелл «Восхождение рейнджера» (перевод Д. Селюковой, Nova Fiction, «АСТ») — первый роман фэнтези-цикла «Эхо судьбы». Эту книгу ведущий редактор Даша «продала» мне задолго до выхода, рассказав о главном герое. Наконец-то эйджистское фэнтези), где мир спасает не молодой воин/маг или юная дева, а мужик за сорокет, у которого ноет спина и вообще он устал, но надо. Работавшие над книгой коллеги прозвали его «дед», и конечно, мне такое необходимо.
Роман Шмараков «Книга скворцов» («Азбука»). В гоблинском переводе «Властелина колец», помнится, Леголас говорил кому-то из спутников: «Ты слишком умный. Тебе череп не жмёт?» Так вот, у меня до сих пор с текстами Шмаракова складывалось не очень, казалось, он для меня слишком умный. Но я хочу попробовать ещё. Опять же тут у нас отсылки к Умберто Эко, Декамерону, интересно, что получилось.
Надежда Лидваль «День города» («Азбука») — в этот роман я уже успела засунуть нос ещё до выхода, невероятно лихая фантасмагория, затягивающая с первых строк, написанная обманчиво разговорно-просто, с чёрным юмором и литературоцентричная притом, чего стоит только культ вымышленного писателя Фёдора Михайловича Куста. Дополнительный козырь для меня — издатели сравнивают книгу одновременно с «Твин Пиксом» и романом Дарьи Бобылёвой «Вьюрки», а «Вьюрки», понятное дело, мне не чужие.)
#свежекупленное
Анатолий Герасименко «Огонь сильнее мрака» (Nova Fiction, «АСТ») — гибрид городского фэнтези и нуарного детектива в любопытно описанном мире. На состоявшейся в конце прошлого года презентации планов редакции автор так зажигательно рассказывал о своём тексте, что невозможно было пройти мимо, надо прочитать.
Филип К. Квантрелл «Восхождение рейнджера» (перевод Д. Селюковой, Nova Fiction, «АСТ») — первый роман фэнтези-цикла «Эхо судьбы». Эту книгу ведущий редактор Даша «продала» мне задолго до выхода, рассказав о главном герое. Наконец-то эйджистское фэнтези), где мир спасает не молодой воин/маг или юная дева, а мужик за сорокет, у которого ноет спина и вообще он устал, но надо. Работавшие над книгой коллеги прозвали его «дед», и конечно, мне такое необходимо.
Роман Шмараков «Книга скворцов» («Азбука»). В гоблинском переводе «Властелина колец», помнится, Леголас говорил кому-то из спутников: «Ты слишком умный. Тебе череп не жмёт?» Так вот, у меня до сих пор с текстами Шмаракова складывалось не очень, казалось, он для меня слишком умный. Но я хочу попробовать ещё. Опять же тут у нас отсылки к Умберто Эко, Декамерону, интересно, что получилось.
Надежда Лидваль «День города» («Азбука») — в этот роман я уже успела засунуть нос ещё до выхода, невероятно лихая фантасмагория, затягивающая с первых строк, написанная обманчиво разговорно-просто, с чёрным юмором и литературоцентричная притом, чего стоит только культ вымышленного писателя Фёдора Михайловича Куста. Дополнительный козырь для меня — издатели сравнивают книгу одновременно с «Твин Пиксом» и романом Дарьи Бобылёвой «Вьюрки», а «Вьюрки», понятное дело, мне не чужие.)
#свежекупленное
16.04.202514:51
Из старенького.
Два далёких от мира чистогана человека-гуманитария (то есть я и муж) за завтраком беседуют о бизнесе.
Никита:
— Ну вот открыл человек бар, окупил вложенное, заработал какую-то сумму, потом закрыл бар и открыл другой.
Я:
— Погоди-погоди, а если не заработал? Если даже в ноль не вышел?
Никита (осмысляя):
— Ну...
Я (перебивая):
— А! Просто он в этот момент понимает, что на самом деле это был не бар, а издательство.
#и_готовились_к_войне_с_инопланетянами
Два далёких от мира чистогана человека-гуманитария (то есть я и муж) за завтраком беседуют о бизнесе.
Никита:
— Ну вот открыл человек бар, окупил вложенное, заработал какую-то сумму, потом закрыл бар и открыл другой.
Я:
— Погоди-погоди, а если не заработал? Если даже в ноль не вышел?
Никита (осмысляя):
— Ну...
Я (перебивая):
— А! Просто он в этот момент понимает, что на самом деле это был не бар, а издательство.
#и_готовились_к_войне_с_инопланетянами
14.04.202514:33
Из старенького. Новая степень профдеформации.
Я уже раз сто рассказывала про нашу институтскую преподавательницу, которая жаловалась, что из-за работы не может даже нормально продиктовать подруге рецепт выпечки. Вместо «теста» всё время получается «текста».
Я это и за собой замечала. И на письме тоже.
В какой-то момент началась следующая стадия.
Смотрели три года назад квартиру. Хозяин — мужчина лет тридцати пяти.
Потом говорю Никите: «Ну это только если мы готовы к очень большим вложениям сил и средств. Последний заметный ремонт здесь, очевидно, делал отец главного героя лет сорок назад».
#и_готовились_к_войне_с_инопланетянами
Я уже раз сто рассказывала про нашу институтскую преподавательницу, которая жаловалась, что из-за работы не может даже нормально продиктовать подруге рецепт выпечки. Вместо «теста» всё время получается «текста».
Я это и за собой замечала. И на письме тоже.
В какой-то момент началась следующая стадия.
Смотрели три года назад квартиру. Хозяин — мужчина лет тридцати пяти.
Потом говорю Никите: «Ну это только если мы готовы к очень большим вложениям сил и средств. Последний заметный ремонт здесь, очевидно, делал отец главного героя лет сорок назад».
#и_готовились_к_войне_с_инопланетянами
06.05.202512:29
Дайджест новостей редакции
💡ОТЗЫВЫ и РЕЦЕНЗИИ на наши книги (избранные):
📚 Чтец Илья Дементьев, озвучивший много наших хорроров, начитал авторский сборник Владимира Чубукова «Прах и пепел» и написал мини-отзыв по горячим следам. Рекомендует принимать по две истории перед сном)
📚 Поэт и критик Лев Оборин написал для «Полки» о романе Марии Даниловой «Двадцать шестой»
📚 Автор фэнтези Анастасия Орлова прочитала и высоко оценила сборник тёмного фэнтези Алексея Провоторова «Костяной»
📚 На «Горьком» вышла рецензия критика Василия Владимирского на книгу Йена Маклауда «Светлые века»
📚 Книжный обозреватель Майя Ставитская написала отзыв на автобиографическую книгу Людмилы Вебер «Девочка и тюрьма», вошедшую в лонг-лист «Большой книги» в номинации «Нон-фикшн»
📚 Оля с канала «Оля о книгах» прочитала «Заступу: Все оттенки падали» Ивана Белова, а Вит, автор канала «Логово холостяка», купил переиздание первой книги о «Заступе» и ждёт доставки второй
📚 Антон с канала «Антон читает и пишет» добрался до романа Дарьи Бобылёвой «Магазин работает до наступления тьмы»
📚 Алексей, автор телеграм- и ютьюб-канала «Читай книги», записал ролик о семи прочитанных новинках, среди которых «Снег» Джона Бэнвилла и «Я, Хобо» Сергея Жарковского
#дайджест_новостей
💡ОТЗЫВЫ и РЕЦЕНЗИИ на наши книги (избранные):
📚 Чтец Илья Дементьев, озвучивший много наших хорроров, начитал авторский сборник Владимира Чубукова «Прах и пепел» и написал мини-отзыв по горячим следам. Рекомендует принимать по две истории перед сном)
📚 Поэт и критик Лев Оборин написал для «Полки» о романе Марии Даниловой «Двадцать шестой»
📚 Автор фэнтези Анастасия Орлова прочитала и высоко оценила сборник тёмного фэнтези Алексея Провоторова «Костяной»
📚 На «Горьком» вышла рецензия критика Василия Владимирского на книгу Йена Маклауда «Светлые века»
📚 Книжный обозреватель Майя Ставитская написала отзыв на автобиографическую книгу Людмилы Вебер «Девочка и тюрьма», вошедшую в лонг-лист «Большой книги» в номинации «Нон-фикшн»
📚 Оля с канала «Оля о книгах» прочитала «Заступу: Все оттенки падали» Ивана Белова, а Вит, автор канала «Логово холостяка», купил переиздание первой книги о «Заступе» и ждёт доставки второй
📚 Антон с канала «Антон читает и пишет» добрался до романа Дарьи Бобылёвой «Магазин работает до наступления тьмы»
📚 Алексей, автор телеграм- и ютьюб-канала «Читай книги», записал ролик о семи прочитанных новинках, среди которых «Снег» Джона Бэнвилла и «Я, Хобо» Сергея Жарковского
#дайджест_новостей
30.04.202514:55
И для разнообразия о книжно-театральном, для петербуржцев.
В театре им. Ленсовета получился очень хороший «Театральный роман» Булгакова в постановке Романа Габриа.
«Театральный роман» — неоконченная история переделки романа «Белая гвардия» в пьесу «Дни Турбиных» и одновременно отсылки к работе над многострадальной постановкой «Кабалы святош».
По сюжету начинающий писатель Сергей Максудов в середине 1920-х по заказу театра переписывает свой ужасающе неудобный и несвоевременный роман о белогвардейцах в пьесу. И попутно знакомится с закулисьем театра, описанным очень едко и иронично. В театре раздрай. Один из отцов-основателей (в которых без труда угадываются Станиславский и Немирович-Данченко) немощен и ему не до работы, другой умотал в Индию. Молодые режиссёры хотят чего-то экспериментально-революционного, пожилые актрисы недоумевают, зачем какой-то новый материал, ведь есть Островский. Автора заставляют бесконечно перерабатывать пьесу, выставляя нелепые требования. Всё это превращается в череду мытарств и хождений по мукам, в которой самый логичный ход — взять бы да и повеситься, но автор он и тут автор, он не может просто так сдаться, да и элемент тщеславия… всё же хочется увидеть своё произведение на сцене, а потому он соглашается на кажущиеся бессмысленными и вредными изменения и доработки.
Илья Дель в роли Максудова продолжает ту же линию, что взял в «Академии смеха», ему прекрасно удаётся образ щупленького писателя-неврастеника в жерновах судьбы. Сергей Мигицко (руководитель театра Иван Васильевич) бесподобно изображает карикатурного Станиславского, который то задрёмывает во время чтений, то, просыпаясь, даёт советы, свидетельствующие, что пьесу он вообще не слушал и не понял, зато, как ни странно, советы эти хорошо работают на публику. Артур Ваха (администратор), пародируя Никиту Михалкова, с дьявольским обаянием уламывает автора на в четыре раза меньший против ожидаемого гонорар. Светлана Письмиченко (стареющая прима Пряхина, этакая Офелия 50+), беспощадно смешно изображает актрису, не желающую принимать свой возраст и устраивающую истерику при заполнении анкеты. Анна Алексахина (секретарша Поликсена Торопецкая) великолепна в роли женщины, на которой по-настоящему держится театр, ироничной, с вечной сигареткой, набирающей на машинке тексты пьес, сыплющей байками и сплетнями (в театре хотят ввести на роли Пряхиной дублёршу помоложе, но боятся сообщить об этом приме, а ну как утопится в Москве-реке — ждут зимы)) и разруливающей все возникающие проблемы.
Параллельно злоключениям Максудова на сцене разыгрывают большие фрагменты «Дней Турбиных», как бы показывая работу над постановкой максудовской пьесы. И если не пытаться сравнивать увиденное с экранизацией 1976 года, а воспринимать это именно как пьесу в пьесе, как магию театра — вот только что ты видел этих актёров на худсовете, где заметно было, кто дурак, кто подхалим, кто тёмная лошадка, а вот они преображаются в семейство Турбиных — то всё органично.
Пока «Театральный роман» сыграли всего три раза, поэтому есть ещё сыроватые места, но в целом спектакль обещает стать блестящим. Особенно удалась сатирическая, трагикомическая картина внутренней кухни театра, которая так-то от кухни книжного мира не так уж и далека.
#прочитано_посмотрено
В театре им. Ленсовета получился очень хороший «Театральный роман» Булгакова в постановке Романа Габриа.
«Театральный роман» — неоконченная история переделки романа «Белая гвардия» в пьесу «Дни Турбиных» и одновременно отсылки к работе над многострадальной постановкой «Кабалы святош».
По сюжету начинающий писатель Сергей Максудов в середине 1920-х по заказу театра переписывает свой ужасающе неудобный и несвоевременный роман о белогвардейцах в пьесу. И попутно знакомится с закулисьем театра, описанным очень едко и иронично. В театре раздрай. Один из отцов-основателей (в которых без труда угадываются Станиславский и Немирович-Данченко) немощен и ему не до работы, другой умотал в Индию. Молодые режиссёры хотят чего-то экспериментально-революционного, пожилые актрисы недоумевают, зачем какой-то новый материал, ведь есть Островский. Автора заставляют бесконечно перерабатывать пьесу, выставляя нелепые требования. Всё это превращается в череду мытарств и хождений по мукам, в которой самый логичный ход — взять бы да и повеситься, но автор он и тут автор, он не может просто так сдаться, да и элемент тщеславия… всё же хочется увидеть своё произведение на сцене, а потому он соглашается на кажущиеся бессмысленными и вредными изменения и доработки.
Илья Дель в роли Максудова продолжает ту же линию, что взял в «Академии смеха», ему прекрасно удаётся образ щупленького писателя-неврастеника в жерновах судьбы. Сергей Мигицко (руководитель театра Иван Васильевич) бесподобно изображает карикатурного Станиславского, который то задрёмывает во время чтений, то, просыпаясь, даёт советы, свидетельствующие, что пьесу он вообще не слушал и не понял, зато, как ни странно, советы эти хорошо работают на публику. Артур Ваха (администратор), пародируя Никиту Михалкова, с дьявольским обаянием уламывает автора на в четыре раза меньший против ожидаемого гонорар. Светлана Письмиченко (стареющая прима Пряхина, этакая Офелия 50+), беспощадно смешно изображает актрису, не желающую принимать свой возраст и устраивающую истерику при заполнении анкеты. Анна Алексахина (секретарша Поликсена Торопецкая) великолепна в роли женщины, на которой по-настоящему держится театр, ироничной, с вечной сигареткой, набирающей на машинке тексты пьес, сыплющей байками и сплетнями (в театре хотят ввести на роли Пряхиной дублёршу помоложе, но боятся сообщить об этом приме, а ну как утопится в Москве-реке — ждут зимы)) и разруливающей все возникающие проблемы.
Параллельно злоключениям Максудова на сцене разыгрывают большие фрагменты «Дней Турбиных», как бы показывая работу над постановкой максудовской пьесы. И если не пытаться сравнивать увиденное с экранизацией 1976 года, а воспринимать это именно как пьесу в пьесе, как магию театра — вот только что ты видел этих актёров на худсовете, где заметно было, кто дурак, кто подхалим, кто тёмная лошадка, а вот они преображаются в семейство Турбиных — то всё органично.
Пока «Театральный роман» сыграли всего три раза, поэтому есть ещё сыроватые места, но в целом спектакль обещает стать блестящим. Особенно удалась сатирическая, трагикомическая картина внутренней кухни театра, которая так-то от кухни книжного мира не так уж и далека.
#прочитано_посмотрено
24.04.202509:56
На конференции «Эксмо», говорят, объявили тренд на фантастику с позитивным образом будущего, а мы уже подготовились!) Шутка, но лишь отчасти.
Как раз сегодня вышла книга Евгения Филенко «Галактический консул», включившая в себя два первых романа цикла о том самом консуле Константине Кратове. И образ будущего тут действительно светлый, насколько это возможно. Не натужно позитивный, а созданный с присущим автору гуманизмом, верой в людей и добротой. По крайней мере к описываемым временам человечество и инопланетные расы не окончательно скурвились, по крайней мере для всех разумных существ есть надежда.
Автор, кстати, с той же добротой и состраданием относится не только к людям будущего, но и к участникам нынешнего издательского процесса, в частности к своим редактору, верстальщику и дизайнеру, за что ему неизменный поклон.
А коллеги тем временем продолжают переиздавать иллюстрированного Шварца для подростков.
Открыт предзаказ на «Дракона», иллюстрации Дарьи Гутиевой.
Как раз сегодня вышла книга Евгения Филенко «Галактический консул», включившая в себя два первых романа цикла о том самом консуле Константине Кратове. И образ будущего тут действительно светлый, насколько это возможно. Не натужно позитивный, а созданный с присущим автору гуманизмом, верой в людей и добротой. По крайней мере к описываемым временам человечество и инопланетные расы не окончательно скурвились, по крайней мере для всех разумных существ есть надежда.
Автор, кстати, с той же добротой и состраданием относится не только к людям будущего, но и к участникам нынешнего издательского процесса, в частности к своим редактору, верстальщику и дизайнеру, за что ему неизменный поклон.
А коллеги тем временем продолжают переиздавать иллюстрированного Шварца для подростков.
Открыт предзаказ на «Дракона», иллюстрации Дарьи Гутиевой.
21.04.202513:53
В моём детстве, когда из доступных дошкольнику и младшекласснику киноужасов был только «Вий» (видеопрокат и классика кино- и литературного хоррора проникли к нам чуть позже), я боялась порой странного. Было устное народное творчество, все эти лагерные страшилки а-ля «Гроб на колёсиках», были страшные моменты в книгах (змея в «Пёстрой ленте» и чёрная метка в «Острове сокровищ»), были страшные рассказы и документальные фильмы о Хиросиме и Нагасаки. И ещё были персональные страхи, я боялась… Венедикта Ерофеева.
Я его увидела по телевизору лет в 9-10, он тогда уже перенёс операцию на гортани и говорил при помощи голосообразующего аппарата. Эта картина просто привела меня в ужас. С мыслью, что люди болеют и умирают, я вроде как-то уже свыклась, но не думала, что болезнь, например, может сделать с человеком такое.
Поэтому, стыдно признаться, но Ерофеев для меня до среднеподростковых лет был кем-то вроде Фредди Крюгера. Это уже потом я добралась до его текстов, в которых тоже сначала увидела совсем не то, и при первом прочтении он был для меня певцом маргинального образа жизни. И только позже я разглядела и работу с языком, и юмор, и тоску, и доброту и застенчивость глубоко интеллигентного человека.
А тогда, в детстве, он казался древним стариком, седым, измождённым, говорившим как робот, нечеловеческим голосом, прижимая к горлу микрофон. А оказалось, что этот старик прожил-то всего 51 год.
Я его увидела по телевизору лет в 9-10, он тогда уже перенёс операцию на гортани и говорил при помощи голосообразующего аппарата. Эта картина просто привела меня в ужас. С мыслью, что люди болеют и умирают, я вроде как-то уже свыклась, но не думала, что болезнь, например, может сделать с человеком такое.
Поэтому, стыдно признаться, но Ерофеев для меня до среднеподростковых лет был кем-то вроде Фредди Крюгера. Это уже потом я добралась до его текстов, в которых тоже сначала увидела совсем не то, и при первом прочтении он был для меня певцом маргинального образа жизни. И только позже я разглядела и работу с языком, и юмор, и тоску, и доброту и застенчивость глубоко интеллигентного человека.
А тогда, в детстве, он казался древним стариком, седым, измождённым, говорившим как робот, нечеловеческим голосом, прижимая к горлу микрофон. А оказалось, что этот старик прожил-то всего 51 год.
16.04.202511:07
«Роман надо долго править. Нужно перечёркивать многие места, заменять сотни слов другими. Большая, но необходимая работа!
Однако мною овладел соблазн, и, выправив первых шесть страниц, я вернулся к людям. Я созвал гостей. Среди них было двое журналистов из «Пароходства», рабочие, как и я, люди, их жёны и двое литераторов. Один — молодой, поражавший меня тем, что с недосягаемой ловкостью писал рассказы, и другой — пожилой, видавший виды человек, оказавшийся при более близком знакомстве ужасною сволочью.
В один вечер я прочитал примерно четверть своего романа.
Жёны до того осовели от чтения, что я стал испытывать угрызения совести. Но журналисты и литераторы оказались людьми прочными. Суждения их были братски искренни, довольно суровы и, как теперь понимаю, справедливы.
— Язык! — вскрикивал литератор (тот, который оказался сволочью). — Язык, главное! Язык никуда не годится.
Он выпил большую рюмку водки, проглотил сардинку. Я налил ему вторую. Он её выпил, закусил куском колбасы.
— Метафора! — кричал закусивший.
— Да, — вежливо подтвердил молодой литератор, — бедноват язык.
Журналисты ничего не сказали, но сочувственно кивнули, выпили. Дамы не кивали, не говорили, начисто отказались от купленного специально для них портвейна и выпили водки».
(Михаил Булгаков «Театральный роман»)
#цитаты
Однако мною овладел соблазн, и, выправив первых шесть страниц, я вернулся к людям. Я созвал гостей. Среди них было двое журналистов из «Пароходства», рабочие, как и я, люди, их жёны и двое литераторов. Один — молодой, поражавший меня тем, что с недосягаемой ловкостью писал рассказы, и другой — пожилой, видавший виды человек, оказавшийся при более близком знакомстве ужасною сволочью.
В один вечер я прочитал примерно четверть своего романа.
Жёны до того осовели от чтения, что я стал испытывать угрызения совести. Но журналисты и литераторы оказались людьми прочными. Суждения их были братски искренни, довольно суровы и, как теперь понимаю, справедливы.
— Язык! — вскрикивал литератор (тот, который оказался сволочью). — Язык, главное! Язык никуда не годится.
Он выпил большую рюмку водки, проглотил сардинку. Я налил ему вторую. Он её выпил, закусил куском колбасы.
— Метафора! — кричал закусивший.
— Да, — вежливо подтвердил молодой литератор, — бедноват язык.
Журналисты ничего не сказали, но сочувственно кивнули, выпили. Дамы не кивали, не говорили, начисто отказались от купленного специально для них портвейна и выпили водки».
(Михаил Булгаков «Театральный роман»)
#цитаты
14.04.202511:27
Пополнения библиотеки.
Владимир Чубуков «Самая страшная книга. Прах и пепел» («Астрель-СПб», «АСТ») — плоды трудов. Дебютный авторский сборник одного из самых самобытных авторов современного русскоязычного хоррора. Тут в одном паблике спрашивали, мол, а о чём рассказы, брать/не брать? Например, о мальчике, которому дядя на день рождения подарил африканскую урну с прахом обезьяны и что из этого вышло. О другом мальчике, к которому на улице подошёл стрёмный дядечка, представился писателем и сказал, что мальчик отныне должен выполнять некоторые услуги для мёртвых. О священнике-расстриге, к которому явились бесы и потребовали, чтобы он теперь отпускал им грехи. О городке, где проводятся дни открытых могил и можно сходить в гости к мертвецам и побеседовать…
В общем, рекомендую всем, кто следит за развитием жанра, и тем, кто в принципе любит странное, будоражащее, тревожное и абсурдное, такое, что читаешь и поражаешься, как автор вообще смог до такого додуматься.
Жанна Вишневская «Доктор, не споткнитесь о поребрик!» («Астрель-СПб», «АСТ») — из мира мёртвых переносимся в мир живых и тех, стоит на страже жизни. Небольшой, но полный историй и очень эмоциональный роман в рассказах о врачах и пациентах. Написано со знанием дела, Жанна — врач с огромным стажем. Первые две её книги были семейными сагами, а теперь вот наконец производственный роман на материале собственной (и коллег) практики.
Владимир Шинкарев «Максим и Фёдор» («Азбука») — собираю всю серию «Азбука.Голоса». Шинкарев — петербургский художник и писатель, один из идеологов группы «Митьки», его тексты ходили в самиздате ещё в те времена, когда я родилась и ходила пешком под стол, и вот наконец добрались и до моей домашней библиотеки. Очень красивое издание с мелованной вклейкой, на которой приведены репродукции работ Шинкарева.
Георгий Иванов «Петербургские зимы» («Магистраль», «Эксмо») — приобретено по рекомендации друзей. Давно читала и люблю мемуары Ирины Одоевцевой «На берегах Невы», а вот воспоминания её мужа, поэта Георгия Иванова, до сих пор не читала.
#свежекупленное
Владимир Чубуков «Самая страшная книга. Прах и пепел» («Астрель-СПб», «АСТ») — плоды трудов. Дебютный авторский сборник одного из самых самобытных авторов современного русскоязычного хоррора. Тут в одном паблике спрашивали, мол, а о чём рассказы, брать/не брать? Например, о мальчике, которому дядя на день рождения подарил африканскую урну с прахом обезьяны и что из этого вышло. О другом мальчике, к которому на улице подошёл стрёмный дядечка, представился писателем и сказал, что мальчик отныне должен выполнять некоторые услуги для мёртвых. О священнике-расстриге, к которому явились бесы и потребовали, чтобы он теперь отпускал им грехи. О городке, где проводятся дни открытых могил и можно сходить в гости к мертвецам и побеседовать…
В общем, рекомендую всем, кто следит за развитием жанра, и тем, кто в принципе любит странное, будоражащее, тревожное и абсурдное, такое, что читаешь и поражаешься, как автор вообще смог до такого додуматься.
Жанна Вишневская «Доктор, не споткнитесь о поребрик!» («Астрель-СПб», «АСТ») — из мира мёртвых переносимся в мир живых и тех, стоит на страже жизни. Небольшой, но полный историй и очень эмоциональный роман в рассказах о врачах и пациентах. Написано со знанием дела, Жанна — врач с огромным стажем. Первые две её книги были семейными сагами, а теперь вот наконец производственный роман на материале собственной (и коллег) практики.
Владимир Шинкарев «Максим и Фёдор» («Азбука») — собираю всю серию «Азбука.Голоса». Шинкарев — петербургский художник и писатель, один из идеологов группы «Митьки», его тексты ходили в самиздате ещё в те времена, когда я родилась и ходила пешком под стол, и вот наконец добрались и до моей домашней библиотеки. Очень красивое издание с мелованной вклейкой, на которой приведены репродукции работ Шинкарева.
Георгий Иванов «Петербургские зимы» («Магистраль», «Эксмо») — приобретено по рекомендации друзей. Давно читала и люблю мемуары Ирины Одоевцевой «На берегах Невы», а вот воспоминания её мужа, поэта Георгия Иванова, до сих пор не читала.
#свежекупленное
06.05.202510:09
Сколько я себе ни говорю, что нормальный взрослый человек должен любить дарить, а не получать подарки… а всё равно получать тоже очень приятно!)
Пришли открытки от Нади Хедвиг, автора цикла фэнтези «Великие Девы», выходящего в «Черным-бело».
И ещё к вопросу о фэнтези. Судействую сейчас в финале конкурса рассказов в жанре классического фэнтези от литературного сообщества «Большой проигрыватель».
В жюри организаторам удалось собрать просто команду мечты: Алексей Сальников, Алексей Провоторов, Оксана Заугольная, Олег Савощик, Марина Ясинская, Юрий Погуляй, Дарина Стрельченко. Тексты — те, что я уже успела прочитать, — тоже хороши. Осталось только дочитать всё и написать обещанные отзывы.)
#будни_и_праздники
Пришли открытки от Нади Хедвиг, автора цикла фэнтези «Великие Девы», выходящего в «Черным-бело».
И ещё к вопросу о фэнтези. Судействую сейчас в финале конкурса рассказов в жанре классического фэнтези от литературного сообщества «Большой проигрыватель».
В жюри организаторам удалось собрать просто команду мечты: Алексей Сальников, Алексей Провоторов, Оксана Заугольная, Олег Савощик, Марина Ясинская, Юрий Погуляй, Дарина Стрельченко. Тексты — те, что я уже успела прочитать, — тоже хороши. Осталось только дочитать всё и написать обещанные отзывы.)
#будни_и_праздники
30.04.202512:04
И ещё о премиальном.
Сегодня вывешен лонг-лист премии в области литературной критики «Неистовый Виссарион 2025».
Такое впечатление, что я знаю половину списка (на самом деле, конечно, нет). Очень рада видеть знакомые имена, всех поздравляю! А главное, меня же в этом году, как какого-нибудь там приличного деятеля культуры, внезапно позвали в номинаторы.
Так что от меня в этом списке наш автор и крутой рецензент Ася Михеева, я и узнала-то её когда-то благодаря её отзывам на «Лайвлибе», а потом уже добралась до её прозы.
Но болеть буду, конечно, не только за Асю, а за всех, кого знаю и люблю!
Сегодня вывешен лонг-лист премии в области литературной критики «Неистовый Виссарион 2025».
Такое впечатление, что я знаю половину списка (на самом деле, конечно, нет). Очень рада видеть знакомые имена, всех поздравляю! А главное, меня же в этом году, как какого-нибудь там приличного деятеля культуры, внезапно позвали в номинаторы.
Так что от меня в этом списке наш автор и крутой рецензент Ася Михеева, я и узнала-то её когда-то благодаря её отзывам на «Лайвлибе», а потом уже добралась до её прозы.
Но болеть буду, конечно, не только за Асю, а за всех, кого знаю и люблю!
23.04.202514:44
Ну что же, день, когда не грех тряхнуть мемами про Гамлета и его автора. Пожалуйста, делитесь в комментах, если есть какие-то свеженькие))
18.04.202512:03
Дайджест новостей редакции
💡ОТЗЫВЫ и РЕЦЕНЗИИ на наши книги (избранные)
📚 Алексей, автор ютьюб- и тг-каналов «ЧИТАЙ КНИГИ», упомянул в видеообзоре прочитанного НФ-роман Ларри Нивена и Грегори Бенфорда «Корабль-звезда» и рапортует, что прочитал «Я, Хобо» Сергея Жарковского, видеообзор воспоследует
📚 На «Лайвлибе» вышла обстоятельная рецензия Михаила Бочкарёва на авторский сборник хоррора Владимира Чубукова «Прах и пепел»
📚 Писательница Анна Аскельд, автор канала «Хтоника», сама работающая в жанре тёмного фэнтези/гримдарка, прочитала цикл Ивана Белова «Заступа» и рассказывает, чем он хорош
📚 Писатель и редактор Александр Сордо на канале «Чертоги сордомии» вывесил большой прекрасный отзыв на самобытный фантастический роман Дарии Беляевой «Терра»
📚 Вит на своём канале «Логово холостяка» рассказывает о прочитанном втором томе цикла Валерио Эванджелисти — «Цепи Эймерика» и анонсирует обложку третьего тома, «Плоть и кровь Эймерика»
📚 А Влада с канала «В поисках книжных жемчужин» добралась до уже не нового, но полюбившегося читателям хоррор-романа Грейди Хендрикса «Руководство по истреблению вампиров от книжного клуба Южного округа»
💡СТАТЬИ:
📚 Коллега Анастасия Иванова, готовившая к переизданию роман Йена Макдональда «Река богов», написала большой и важный материал о том, как проходила эта работа. Настин пост позволяет заглянуть в «кухню редактора», рассказывает, как и по каким принципам строится работа над переводом (в частности, над переводом двадцатилетней давности, который мог кое в чём морально устареть).
Почему вообще такие статьи нужны и важны? Есть, скажем так, крайние полюса редакторской и переводческой позиции. Переводчик «У меня всё и так прекрасно, не нужно лезть в мой текст грязными лапами!» и редактор «О боже, кругом халтурщики-гуглопереводчики, нельзя им доверять, всё переписать от и до!». На практике обычно крайние проявления встречаются редко, но если обе стороны варятся в себе и коммуницируют минимально, возможно недопонимание.
Поэтому всегда очень интересно и полезно, когда и переводчики, и редакторы вылезают из своего внутреннего убежища и рассказывают (и показывают), что и как они делают, для чего и почему.
#дайджест_новостей
💡ОТЗЫВЫ и РЕЦЕНЗИИ на наши книги (избранные)
📚 Алексей, автор ютьюб- и тг-каналов «ЧИТАЙ КНИГИ», упомянул в видеообзоре прочитанного НФ-роман Ларри Нивена и Грегори Бенфорда «Корабль-звезда» и рапортует, что прочитал «Я, Хобо» Сергея Жарковского, видеообзор воспоследует
📚 На «Лайвлибе» вышла обстоятельная рецензия Михаила Бочкарёва на авторский сборник хоррора Владимира Чубукова «Прах и пепел»
📚 Писательница Анна Аскельд, автор канала «Хтоника», сама работающая в жанре тёмного фэнтези/гримдарка, прочитала цикл Ивана Белова «Заступа» и рассказывает, чем он хорош
📚 Писатель и редактор Александр Сордо на канале «Чертоги сордомии» вывесил большой прекрасный отзыв на самобытный фантастический роман Дарии Беляевой «Терра»
📚 Вит на своём канале «Логово холостяка» рассказывает о прочитанном втором томе цикла Валерио Эванджелисти — «Цепи Эймерика» и анонсирует обложку третьего тома, «Плоть и кровь Эймерика»
📚 А Влада с канала «В поисках книжных жемчужин» добралась до уже не нового, но полюбившегося читателям хоррор-романа Грейди Хендрикса «Руководство по истреблению вампиров от книжного клуба Южного округа»
💡СТАТЬИ:
📚 Коллега Анастасия Иванова, готовившая к переизданию роман Йена Макдональда «Река богов», написала большой и важный материал о том, как проходила эта работа. Настин пост позволяет заглянуть в «кухню редактора», рассказывает, как и по каким принципам строится работа над переводом (в частности, над переводом двадцатилетней давности, который мог кое в чём морально устареть).
Почему вообще такие статьи нужны и важны? Есть, скажем так, крайние полюса редакторской и переводческой позиции. Переводчик «У меня всё и так прекрасно, не нужно лезть в мой текст грязными лапами!» и редактор «О боже, кругом халтурщики-гуглопереводчики, нельзя им доверять, всё переписать от и до!». На практике обычно крайние проявления встречаются редко, но если обе стороны варятся в себе и коммуницируют минимально, возможно недопонимание.
Поэтому всегда очень интересно и полезно, когда и переводчики, и редакторы вылезают из своего внутреннего убежища и рассказывают (и показывают), что и как они делают, для чего и почему.
#дайджест_новостей
15.04.202514:02
Сегодня все вспоминают Гумилёва, а я его безумно любила в школе. Причём любила в нём самое мрачное, вычурное и декадентское. Наверное, все мои <strike>пафос и дурновкусие</strike> любовь к тёмному фэнтези, хоррору, эстетике увядания и одновременно пышной избыточности — во многом оттуда.
Я так любила «Песню о певце и короле» (вот уж где то самое тёмное фэнтези/хоррор в чистом виде), что в школе его зачитывала. У нас была прекрасная учительница литературы, которая не ограничивала, а поощряла, а по заучиванию стихов у неё была такая практика: чтобы получить пятёрку, нужно было выучить и прочитать вслух три стихотворения. А каждое новое стихотворение сверх этих трёх оценивалось дополнительной пятёркой. Ну и конечно, народ предпочитал для таких целей стихи покороче. Три строфы, ну четыре. И тут, как дошло до Гумилёва, я выпендрилась и вышла со стихотворением из 17 строф.
«Влачились змеи по уступам,
Угрюмый рос чертополох,
И над красивым женским трупом
Бродил безумный скоморох».
Не знаю, можно ли теперь такое в школе читать, не вызовут ли родителей, чтобы побеседовать о психическом состоянии ребёнка и уместности выбора стихов. Маму, впрочем, этим было не удивить, ей ещё в садике сообщили: «ребёнок у вас какой-то ненормальный», а к моим старшим классам, когда папа заболел и получил инвалидность, ей уж и вовсе было не до того. В общем, среди 90-х, фантазий, безденежья, королей, скоморохов, трупов, мечей, кровавых цветов на белых рубашках, Желязны, фильма «Ворон», Гумилёва, Бальмонта, Бодлера и Уайльда и выросло то, что выросло.
Я так любила «Песню о певце и короле» (вот уж где то самое тёмное фэнтези/хоррор в чистом виде), что в школе его зачитывала. У нас была прекрасная учительница литературы, которая не ограничивала, а поощряла, а по заучиванию стихов у неё была такая практика: чтобы получить пятёрку, нужно было выучить и прочитать вслух три стихотворения. А каждое новое стихотворение сверх этих трёх оценивалось дополнительной пятёркой. Ну и конечно, народ предпочитал для таких целей стихи покороче. Три строфы, ну четыре. И тут, как дошло до Гумилёва, я выпендрилась и вышла со стихотворением из 17 строф.
«Влачились змеи по уступам,
Угрюмый рос чертополох,
И над красивым женским трупом
Бродил безумный скоморох».
Не знаю, можно ли теперь такое в школе читать, не вызовут ли родителей, чтобы побеседовать о психическом состоянии ребёнка и уместности выбора стихов. Маму, впрочем, этим было не удивить, ей ещё в садике сообщили: «ребёнок у вас какой-то ненормальный», а к моим старшим классам, когда папа заболел и получил инвалидность, ей уж и вовсе было не до того. В общем, среди 90-х, фантазий, безденежья, королей, скоморохов, трупов, мечей, кровавых цветов на белых рубашках, Желязны, фильма «Ворон», Гумилёва, Бальмонта, Бодлера и Уайльда и выросло то, что выросло.
11.04.202512:58
(Валерио Эванджелисти «Николас Эймерик. Инквизитор», начало в предыдущем посте ⬆️⬆️⬆️)
В каждом из романов Эймерик разоблачает какой-нибудь заговор и беспощадно изничтожает каких-нибудь еретиков. Так разве нам этого не довольно? Зачем ещё какие-то линии из будущего и примесь НФ? Тем более что научно-фантастическая составляющая, на что справедливо пеняют некоторые читатели, тут выглядит немного наивно, старомодно и, что ли, легковесно. Не претендую на единственно верное понимание замысла автора… но, возможно, немного ясности добавит тот факт, что Эванджелисти политолог по образованию, человек левых взглядов и убеждённый антифашист. В каждой книге он поднимает некую глобальную проблему, скажем, поиск новых форм энергии и использование науки нечистоплотными политиками в своих целях — в первом романе, и подпольная генная инженерия, торговля органами и фашизм — во второй. И показывает, что эти проблемы, во-первых, куда старше, чем может показаться, и уходят корнями далеко в историю. А во-вторых, они сродни ересям, всё, что человек делает дурного в глобальных масштабах — это в некотором роде искажение божественного замысла. Тут можно пойти по опасной дорожке, размышляя, можно ли побороть эти искажения без сильной руки, без того, чтобы кто-то возложил на себя полномочия инквизитора. Автор, впрочем, не даёт однозначного ответа. Мол, думайте сами, решайте сами.
Книги невелики по объёму и читаются легко и быстро. Я поймала почти забытое ощущение, когда читаешь почти без профессиональной оптики, как обычный человек, бОльшую часть времени ты просто напряжённо следишь за увлекательным сюжетом, а не выискиваешь какие-то стилистические красоты, их тут мало. Зато есть более-менее стандартные «вотэтоповороты», которым всё равно радуешься — подготовлены и выполнены они хорошо. И тем не менее с читателями, называющими цикл простеньким и детсадовским, я не согласна. Возможно, я не так умна, как эти читатели, возможно, подпала под действие синдрома поиска глубинного смысла, но мне понравилось, как лихое приключалово и атрибутику мрачного средневековья автор, проводя исторические параллели, соединяет с мизантропским скепсисом по поводу настоящего и будущего. Буду читать дальше.
#прочитано_посмотрено
В каждом из романов Эймерик разоблачает какой-нибудь заговор и беспощадно изничтожает каких-нибудь еретиков. Так разве нам этого не довольно? Зачем ещё какие-то линии из будущего и примесь НФ? Тем более что научно-фантастическая составляющая, на что справедливо пеняют некоторые читатели, тут выглядит немного наивно, старомодно и, что ли, легковесно. Не претендую на единственно верное понимание замысла автора… но, возможно, немного ясности добавит тот факт, что Эванджелисти политолог по образованию, человек левых взглядов и убеждённый антифашист. В каждой книге он поднимает некую глобальную проблему, скажем, поиск новых форм энергии и использование науки нечистоплотными политиками в своих целях — в первом романе, и подпольная генная инженерия, торговля органами и фашизм — во второй. И показывает, что эти проблемы, во-первых, куда старше, чем может показаться, и уходят корнями далеко в историю. А во-вторых, они сродни ересям, всё, что человек делает дурного в глобальных масштабах — это в некотором роде искажение божественного замысла. Тут можно пойти по опасной дорожке, размышляя, можно ли побороть эти искажения без сильной руки, без того, чтобы кто-то возложил на себя полномочия инквизитора. Автор, впрочем, не даёт однозначного ответа. Мол, думайте сами, решайте сами.
Книги невелики по объёму и читаются легко и быстро. Я поймала почти забытое ощущение, когда читаешь почти без профессиональной оптики, как обычный человек, бОльшую часть времени ты просто напряжённо следишь за увлекательным сюжетом, а не выискиваешь какие-то стилистические красоты, их тут мало. Зато есть более-менее стандартные «вотэтоповороты», которым всё равно радуешься — подготовлены и выполнены они хорошо. И тем не менее с читателями, называющими цикл простеньким и детсадовским, я не согласна. Возможно, я не так умна, как эти читатели, возможно, подпала под действие синдрома поиска глубинного смысла, но мне понравилось, как лихое приключалово и атрибутику мрачного средневековья автор, проводя исторические параллели, соединяет с мизантропским скепсисом по поводу настоящего и будущего. Буду читать дальше.
#прочитано_посмотрено
Көрсөтүлдү 1 - 24 ичинде 76
Көбүрөөк функцияларды ачуу үчүн кириңиз.