Почему то никто не задал вопрос:
“Если речь идет о бумажке и о подозреваемой модификации картины, зачем и о чем тогда были прокурорские экспертизы?” Достаточно ведь просто осмотреть картину, зачем экспертизы то?
Ну раз не задали, я все же сам его сформулировал и отвечу:
1. Изначально “Дело” было высосано ментами впопыхах. Они возбудили Дело, чтобы помочь своей знакомой - чиновнице Минкульта - избежать административной ответственности.
Эту даму, с высокой долей вероятности, подставил дедушка Антонио: он запретил ей оформлять положенные нам документы, она послушалась, а дед взял да и склеил ласты.
Потому дама кинулась за помощью к ментам (или к знакомой - прокурору) со словами “што делать што делать” когда ее приперло.
Менты решили как обычно - “говно вопрос” “сейчас сошьем Дело”, а в ходе следствия нароем что-нибудь.
И вот в момент, когда им в попыхах надо было возбудить Дело, они выдумали, что “картина модифицирована бумажкой”. Но этого недостаточно, надо же сказать, с какой целью и зачем? Так что они выдумали, что картина, дескать, 19 века, а бумажка состарила ее, “ввела в заблуждение” (кого кстати до сих пор не ясно) и потому преступление “на лицо”.
Есть еще один нюанс - менты не шили нам, что бумажку изготовил я. Они осторожно шили, что бумажку изготовил предыдущий владелец, который со мной в сговоре.
Когда выяснилось что он умер до того как я картину купил, а сроки давности все равно истекли, менты стали держаться линии, что я “перемещал заведомо модифицированную картину”, без пришивания изготовления бумажки.
Для солидности они также пришили “отмывание” и все такое. Но эти статьи отпали уже из-за их абсурдности.
Поэтому, Обвинению надо сейчас доказать, что картина модифицирована, и что она 19 века.
Но поскольку у них все разваливается, они теперь изменили 19 век на 18 век, и пытаются как то вот это продать судье.
Мы со своей стороны твердо стоим на своем. Картина древняя, автор Челлини, лицо Челлини, бумажки нет и не было.