НА ЗЛОБУ ДНЯ
Благодаря любезности коллег мы смогли ознакомиться с мотивировкой, принятой судом для осуждения ряда депутатов Европарламента, членов «Национального фронта» или «Национального объединения», включая Марин Ле Пен, приговорённую к 4 годам тюремного заключения, из которых 2 года – реального срока, а также к 5 годам лишения права избираться с немедленным вступлением приговора в силу.
Едва решение было вынесено, а в действительности даже до его официального оглашения, пресса поспешила назвать его «политическим землетрясением», не имея при этом ни времени, ни возможности ознакомиться с текстом решения и осмыслить его.
Суть спора заключается в следующем: имеет ли депутат Европарламента (или, к слову, Национального собрания) право использовать бюджетные средства, предназначенные для оплаты труда своих парламентских помощников, на иные задачи, нежели предусмотренные регламентом? И если подобная практика, которую суд квалифицировал как «систему» перераспределения этих средств на сторонние нужды, является распространённой, можно ли считать её хищением государственных средств?
Защита членов «Национального объединения» утверждала, что данный вопрос является предметом «административного спора» с Европейским парламентом. Их аргументация заключалась в том, что использование этих выплат в иных целях, нежели парламентская деятельность, было оправдано.
Марин Ле Пен, в свою очередь, поясняла, что привлечение помощников к выполнению задач внутри партии объясняется тем, что националистические партии, будучи в меньшинстве, практически не имели доступа к парламентским трибунам и не могли эффективно противодействовать решениям большинства.
Однако эта линия защиты была значительно ослаблена детальным анализом суда, который обосновал своё решение многочисленными ссылками на судебную практику, парламентские дебаты и доктринальные исследования.
Предлагаю ознакомиться с текстом приговора, независимо от личного отношения к вынесенным наказаниям.
Вместе с тем в обществе нарастают вопросы о целесообразности налогового бремени и эффективности его распределения, особенно на фоне накапливающегося государственного долга. В этом контексте хищение государственных средств лишь усиливает ощущение несправедливости налоговой нагрузки, особенно если собранные средства расходуются не по назначению. А если суд окончательно подтвердит факты хищений, встанет вопрос и о степени их тяжести.
Парадоксально, но решение суда прошло практически незамеченным с точки зрения вынесенных наказаний. Основное внимание общественности было сосредоточено на немедленном вступлении в силу дополнительного наказания – лишения права избираться. Это вызвало поток возмущённых комментариев в адрес председателя суда, без учёта того, что решение принималось коллегиально.
Разумеется, любой имеет право не соглашаться с судебным решением. Тем более что закон предусматривает возможность обжалования, если суд допустил ошибку. Но для корректного обсуждения стоит напомнить мотивировку суда в части немедленного вступления в силу лишения права избираться:
«Суд принимает во внимание, помимо риска рецидива, серьёзную угрозу демократическому общественному порядку, которую может повлечь за собой участие в выборах (например, в президентских) или даже победа кандидата, уже осуждённого судом первой инстанции, в том числе к дополнительному наказанию в виде лишения права избираться, по делу о хищении государственных средств.
Суд должен обеспечить, чтобы избранные лица, как и все остальные граждане, не имели привилегий перед законом, поскольку это несовместимо с доверием общества к политической системе.
В этом контексте, принимая во внимание серьёзность последствий, суд считает необходимым в качестве превентивной меры обеспечить немедленное вступление в силу наказания в виде лишения права избираться, поскольку право на обжалование не должно становиться инструментом затягивания правосудия».
В ответ на общественный резонанс апелляционный суд объявил о намерении рассмотреть дело в начале 2026 года, чтобы вынести окончательное решение до лета 2026 года.
