Ливония
Канал о Ливонской конфедерации, существовавшей с XIII до XVI века, войнах на ее руинах, замках и судьбах людей, связанных с ней.
Обратная связь @Bjorn_Markson
Обратная связь @Bjorn_Markson
TGlist рейтинг
0
0
ТипАчык
Текшерүү
ТекшерилбегенИшенимдүүлүк
ИшенимсизОрду
ТилиБашка
Канал түзүлгөн датаNov 23, 2020
TGlistке кошулган дата
Oct 23, 2024Тиркелген топ
Ливония чат
11
Рекорддор
05.02.202508:59
2.9K
Катталгандар23.10.202423:59
0
Цитация индекси31.01.202523:59
913
1 посттун көрүүлөрү26.02.202523:42
0
1 жарнама посттун көрүүлөрү11.02.202510:42
22.39%
ER31.01.202523:59
31.49%
ERRӨнүгүү
Катталуучулар
Citation индекси
Бир посттун көрүүсү
Жарнамалык посттун көрүүсү
ER
ERR
Кайра бөлүшүлгөн:
Братья Гракхи
29.01.202512:39
Как селёдка создала морскую империю
В 1241 году города Гамбург и Любек заложили основу одного из самых влиятельных союзов Средневековья — Немецкой Ганзы. Через шесть лет к ним присоединился Брауншвейг, а позже и Бремен. Столицей союза стал Любек, где раз в три года собирались союзные сеймы и хранился архив.
К началу XIV века в состав союза вошло 85 городов. Ганзейские конторы были открыты в Лондоне, Брюгге, Бергене и Новгороде — на основных рынках, где велась внешняя торговля союза.
Любек и Данциг разбогатели раньше других, так как Балтийское море в то время было самым рыбным в Европе. Семга и угорь кишели в устьях рек, а сельдь ежегодно проплывала через Зунд в бесчисленных количествах.
Селёдка стала важным фактором колонизации Пруссии и достижения морского могущества Ганзы.
«Страсть к приключениям и религиозный пыл играли, без сомнения, крупную роль при колонизации берегов Балтийского моря, но не следует забывать и о селёдке», — отмечает историк Эрнест Лависс.
Дело в том, что ловля и засол рыбы были не только важнейшей отраслью производственной деятельности немецких городов, но и серьёзным фактором их военно-политической активности.
«Сельдь была важным историческим лицом, очень своенравного характера, и её причуды не раз до глубины души волновали весь северный мир и стоили жизни тысячам людей», — писал Лависс.
До конца XII века сельдь мигрировала вдоль померанских берегов, что способствовало возвышению первых городов Ганзы. С XIII века рыба изменила маршрут: с одной стороны она устремилась к Пруссии, с другой — к норвежским берегам. Ганзейские моряки последовали за ней, вступая в сражения с англичанами, шотландцами и голландцами, разрушая датские крепости и топя иностранные корабли, чтобы удержать за собой территории.
Переместившись ближе к Пруссии, сельдь поспособствовала появлению тут множества городов, занимавшихся рыболовным промыслом. Однако важнейшим регионом торговли сельдью был Шонен (полуостров Скания), который был отвоёван ганзейцами и превращён в укреплённый торговый центр. Многие города Пруссии имели там свои кварталы, отделённые от других оградами и управляемые законами родины. В Шонене располагались каменные дома для засола и копчения рыбы, но также и общие для всех кварталов: кабаки и лавки, церковь и кладбище.
Во время сезона рыбной ловли, между праздниками святого Иакова и святого Мартина, флотилии из Северного и Балтийского морей швартовались к берегам Шонена. Рыбаки круглосуточно закидывали сети, а на берегу без остановки стучали бочарные молоты. Шонен служил не только местом промысла, но и крупным торговым рынком, куда стекались товары: южные ткани, восточные пряности и вина.
Начав с рыболовного промысла и торговли, уже к XIV веку Немецкая Ганза превратилась в настоящую морскую империю.
«Военный флаг Ганзы победоносно развевался на морях. Точно так же, как она очищала от разбойников и нарушителей земского мира границы своей обширной территории, она очищала и море от пиратов», — отмечал историк Иоган Шерр.
Союз активно влиял на политику королей Норвегии, Швеции и Дании, вмешивался в споры о престолонаследии и контролировал значительную часть торговли Северной Европы. Её цивилизующее влияние распространилось на дикую Прибалтику, основав там множество и по сей день стоящих городов.
В 1241 году города Гамбург и Любек заложили основу одного из самых влиятельных союзов Средневековья — Немецкой Ганзы. Через шесть лет к ним присоединился Брауншвейг, а позже и Бремен. Столицей союза стал Любек, где раз в три года собирались союзные сеймы и хранился архив.
К началу XIV века в состав союза вошло 85 городов. Ганзейские конторы были открыты в Лондоне, Брюгге, Бергене и Новгороде — на основных рынках, где велась внешняя торговля союза.
Любек и Данциг разбогатели раньше других, так как Балтийское море в то время было самым рыбным в Европе. Семга и угорь кишели в устьях рек, а сельдь ежегодно проплывала через Зунд в бесчисленных количествах.
Селёдка стала важным фактором колонизации Пруссии и достижения морского могущества Ганзы.
«Страсть к приключениям и религиозный пыл играли, без сомнения, крупную роль при колонизации берегов Балтийского моря, но не следует забывать и о селёдке», — отмечает историк Эрнест Лависс.
Дело в том, что ловля и засол рыбы были не только важнейшей отраслью производственной деятельности немецких городов, но и серьёзным фактором их военно-политической активности.
«Сельдь была важным историческим лицом, очень своенравного характера, и её причуды не раз до глубины души волновали весь северный мир и стоили жизни тысячам людей», — писал Лависс.
До конца XII века сельдь мигрировала вдоль померанских берегов, что способствовало возвышению первых городов Ганзы. С XIII века рыба изменила маршрут: с одной стороны она устремилась к Пруссии, с другой — к норвежским берегам. Ганзейские моряки последовали за ней, вступая в сражения с англичанами, шотландцами и голландцами, разрушая датские крепости и топя иностранные корабли, чтобы удержать за собой территории.
Переместившись ближе к Пруссии, сельдь поспособствовала появлению тут множества городов, занимавшихся рыболовным промыслом. Однако важнейшим регионом торговли сельдью был Шонен (полуостров Скания), который был отвоёван ганзейцами и превращён в укреплённый торговый центр. Многие города Пруссии имели там свои кварталы, отделённые от других оградами и управляемые законами родины. В Шонене располагались каменные дома для засола и копчения рыбы, но также и общие для всех кварталов: кабаки и лавки, церковь и кладбище.
Во время сезона рыбной ловли, между праздниками святого Иакова и святого Мартина, флотилии из Северного и Балтийского морей швартовались к берегам Шонена. Рыбаки круглосуточно закидывали сети, а на берегу без остановки стучали бочарные молоты. Шонен служил не только местом промысла, но и крупным торговым рынком, куда стекались товары: южные ткани, восточные пряности и вина.
Начав с рыболовного промысла и торговли, уже к XIV веку Немецкая Ганза превратилась в настоящую морскую империю.
«Военный флаг Ганзы победоносно развевался на морях. Точно так же, как она очищала от разбойников и нарушителей земского мира границы своей обширной территории, она очищала и море от пиратов», — отмечал историк Иоган Шерр.
Союз активно влиял на политику королей Норвегии, Швеции и Дании, вмешивался в споры о престолонаследии и контролировал значительную часть торговли Северной Европы. Её цивилизующее влияние распространилось на дикую Прибалтику, основав там множество и по сей день стоящих городов.
30.01.202510:07
Говоря о крестовом походе в Прибалтику, мы имеем ввиду принудительное крещение местных жителей в католицизм. Однако история знает и случай принудительного крещения в православие.
Поговорим о крестоносцах с Руси. Ливонский хронист Генрих писал: ".. русские короли, покоряя оружием какой-либо народ, обыкновенно заботятся не об обращении его в христианскую веру, а о покорности в смысле уплаты податей и денег."
Несмотря на вышесказанное, какое-то распространение православия в Прибалтике имело место быть. Та же Ливонская хроника сообщает о православной церкви и каком-то православном - русском населении в Подвинских княжествах Герцике (лат. Ерсика) и Кукенойс (лат. Кокнесе). Генрих Лэттский также, писал о толовских латгалах принявших крещение из Пскова
Кроме того, на страницах своей хроники Генрих Ливонский сообщает о принудительном крещении, местных жителей в православие, по сути крестовом походе. В 1210 г. братья Мстиславичи совершили поход на эстов:"... великий король Новгорода (Мстислав Мстиславович Удатный), а также король Пскова (Владимир Мстиславич) со всеми своими русскими пришли большим войском в Унгавнию, осадили замок Оденпэ (эст. Медвежья голова) и бились там восемь дней. Те (эсты) согласились на мир, крестили некоторых из них своим крещением, получили четыреста марок ногат, отступили от туда и возвратились в свою землю, обещая прислать им своих священников..."
Новгородская Первая летопись переносит это событие на два года в 6720 (1212 г.) от сотворения мира: "Ходи Мстислав на Чудь рекомую Търму, с съ новгородьци, и много полониша, скота бещисла приведоша. Потом же на зиму иде князь Мстиславъ съ новгородьци на чудьскыи го||родъ, рекомыи Медвѣжю голову, села их потрати; и придоша подъ городъ, и поклонишася Чюдь князю, и дань на них възя, и придоша вси сдрави."
Как видим, Новгородская Первая летопись молчит о крещении эстов. Возможно, это вызвано незначительностью для новгородцев данного эпизода. Хронист Генрих сообщает, что угандийские эсты приняли католических священников от рижан до прибытия православных из Новгорода.
#эсты #русь #новгород #псков #владимир_мстиславич. #Heinrich_von_Lettland
Поговорим о крестоносцах с Руси. Ливонский хронист Генрих писал: ".. русские короли, покоряя оружием какой-либо народ, обыкновенно заботятся не об обращении его в христианскую веру, а о покорности в смысле уплаты податей и денег."
Несмотря на вышесказанное, какое-то распространение православия в Прибалтике имело место быть. Та же Ливонская хроника сообщает о православной церкви и каком-то православном - русском населении в Подвинских княжествах Герцике (лат. Ерсика) и Кукенойс (лат. Кокнесе). Генрих Лэттский также, писал о толовских латгалах принявших крещение из Пскова
Кроме того, на страницах своей хроники Генрих Ливонский сообщает о принудительном крещении, местных жителей в православие, по сути крестовом походе. В 1210 г. братья Мстиславичи совершили поход на эстов:"... великий король Новгорода (Мстислав Мстиславович Удатный), а также король Пскова (Владимир Мстиславич) со всеми своими русскими пришли большим войском в Унгавнию, осадили замок Оденпэ (эст. Медвежья голова) и бились там восемь дней. Те (эсты) согласились на мир, крестили некоторых из них своим крещением, получили четыреста марок ногат, отступили от туда и возвратились в свою землю, обещая прислать им своих священников..."
Новгородская Первая летопись переносит это событие на два года в 6720 (1212 г.) от сотворения мира: "Ходи Мстислав на Чудь рекомую Търму, с съ новгородьци, и много полониша, скота бещисла приведоша. Потом же на зиму иде князь Мстиславъ съ новгородьци на чудьскыи го||родъ, рекомыи Медвѣжю голову, села их потрати; и придоша подъ городъ, и поклонишася Чюдь князю, и дань на них възя, и придоша вси сдрави."
Как видим, Новгородская Первая летопись молчит о крещении эстов. Возможно, это вызвано незначительностью для новгородцев данного эпизода. Хронист Генрих сообщает, что угандийские эсты приняли католических священников от рижан до прибытия православных из Новгорода.
#эсты #русь #новгород #псков #владимир_мстиславич. #Heinrich_von_Lettland
Кайра бөлүшүлгөн:
Ливония
05.02.202506:07
Поговорим о домах первых немецких переселенцев которые были зафиксированы раскопками в Риге, в слоях XIII в.
До 1200-х годов на территории будущей Риги находились местные донемецкие поселения. Характерными домами для них являлись типичные для всей Восточной Европы срубные постройки с печкой, что топилась «по черному» в одном из углов жилого помещения.
В книге «Рига под Ригой» археолог А. Цауне пишет, что в слоях XIII века, кроме срубных построек, начинают фиксироваться каркасные- фахверковые постройки. Стены этих зданий созданы из каркасных конструкций, деревянные каркасы заполнялись кирпичом, глиной или каким-либо другим подобным материалом.
Постройки фахверкового типа характерны для Центральной и Северной Европы. Цауне связывает появление данного строительного метода в XIII в. с появлением немецких переселенцев из Нижней Саксонии и основанием города Риги.
В своей книге археолог Цауне приводит описание подобного дома немецкого колониста, что был раскопан на улице Даугавас. Раскопанное строение сильно превышало привычные срубные дома местных жителей, его примерный размер 12 x 15 м. Строение состояло из нескольких помещений.
Наиболее характерной особенностью немецкого дома, как и других подобных ему, было большое помещение с земляным полом и большим открытым очагом в центре строения. Очаг служил для обогрева, освящения и готовки пищи. В большой комнате, вокруг очага собирались домочадцы: готовилась пища, при свете огня можно было заниматься какими-то ремеслами и рукоделием.
Большой зал окружался небольшими неотапливаемыми помещениями с земляным полом, которые могли использоваться в качестве кладовых. В подобных домах животные и люди находились под одной крышей, боковые каморки использовались в качестве хлева. Первые рижане могли держать свиней, коз и даже коров. Можно себе представить, какая вонь стояла в домах первых бюргеров.
Каморки в дальнем конце дома имели дощатый пол, но были тоже неотапливаемыми, там располагались хозяйские жилые комнаты.
Ниже дана сделанная архитекторам Г. Янсоном реконструкция дома XIII в. с улицы Даугавас 👇
#рига #археология
До 1200-х годов на территории будущей Риги находились местные донемецкие поселения. Характерными домами для них являлись типичные для всей Восточной Европы срубные постройки с печкой, что топилась «по черному» в одном из углов жилого помещения.
В книге «Рига под Ригой» археолог А. Цауне пишет, что в слоях XIII века, кроме срубных построек, начинают фиксироваться каркасные- фахверковые постройки. Стены этих зданий созданы из каркасных конструкций, деревянные каркасы заполнялись кирпичом, глиной или каким-либо другим подобным материалом.
Постройки фахверкового типа характерны для Центральной и Северной Европы. Цауне связывает появление данного строительного метода в XIII в. с появлением немецких переселенцев из Нижней Саксонии и основанием города Риги.
В своей книге археолог Цауне приводит описание подобного дома немецкого колониста, что был раскопан на улице Даугавас. Раскопанное строение сильно превышало привычные срубные дома местных жителей, его примерный размер 12 x 15 м. Строение состояло из нескольких помещений.
Наиболее характерной особенностью немецкого дома, как и других подобных ему, было большое помещение с земляным полом и большим открытым очагом в центре строения. Очаг служил для обогрева, освящения и готовки пищи. В большой комнате, вокруг очага собирались домочадцы: готовилась пища, при свете огня можно было заниматься какими-то ремеслами и рукоделием.
Большой зал окружался небольшими неотапливаемыми помещениями с земляным полом, которые могли использоваться в качестве кладовых. В подобных домах животные и люди находились под одной крышей, боковые каморки использовались в качестве хлева. Первые рижане могли держать свиней, коз и даже коров. Можно себе представить, какая вонь стояла в домах первых бюргеров.
Каморки в дальнем конце дома имели дощатый пол, но были тоже неотапливаемыми, там располагались хозяйские жилые комнаты.
Ниже дана сделанная архитекторам Г. Янсоном реконструкция дома XIII в. с улицы Даугавас 👇
#рига #археология
03.02.202506:11
Братья Немецкого ордена, подобно братьям других военно-монашеских орденов, сочетали в себе монашеское смирение с воинской удалью. Орденский конвент по своей сути был вооруженным монастырем.
Жизнь внутри орденского конвента (замка-монастыря) была подобна жизни обычных монахов: строгий распорядок дня, разбитый церковными службами.
Орденские братья, подобно другим монахам, питались в общей трапезной (рефлектории), спали в общей спальне (дориитории). С огромным допущением, быт орденской братьи можно сравнить с современной солдатской службой.
Если пофантазировать, можно представить, как где-то в Ливонии или Пруссии темными и долгими вечерами, после молитвы, братья за кружкой пива. Да, алкоголь единственная отдушина монаха, правда, устав предписывает пить в меру, но мера, как известно, у каждого своя.
Воображение рисует суровые лица сидящих за столом воинов-монахов. Пиво с братьями способствует хорошему разговору и интересным историям. О чем же могли говорить братья-рыцари? Подобно всяким монахам, их должны были интересовать всякие агиографические истории: жития святых, мученичества и всякие чудеса, но поскольку этим монахам не раз приходилось участвовать в боях, в их среде должны были ходить "солдатские байки", как бы выразились сейчас"кулсториз". Одна из таких воинских баек дошла до нас в хронике Петра фон Дусбурга:
"В этом сражении (за мост на р. Преголя 1262 г.) брат Герхард (комтурия Кенигсберг), выходец из Саксонии, преследуя некоторых бежавших пруссов, одному из них одним ударом меча отсек голову; а тот, раненный этим ударом, не упал тут же на землю, но без головы пробежал с остальными ещё небольшое расстояние и лишь потом упал. Братья и прочие видевшие чрезмерно удивились этому, уверяя, что никогда ещё такого не видели."
#тевтонскийорден #peter_von_duisburg
Жизнь внутри орденского конвента (замка-монастыря) была подобна жизни обычных монахов: строгий распорядок дня, разбитый церковными службами.
Орденские братья, подобно другим монахам, питались в общей трапезной (рефлектории), спали в общей спальне (дориитории). С огромным допущением, быт орденской братьи можно сравнить с современной солдатской службой.
Если пофантазировать, можно представить, как где-то в Ливонии или Пруссии темными и долгими вечерами, после молитвы, братья за кружкой пива. Да, алкоголь единственная отдушина монаха, правда, устав предписывает пить в меру, но мера, как известно, у каждого своя.
Воображение рисует суровые лица сидящих за столом воинов-монахов. Пиво с братьями способствует хорошему разговору и интересным историям. О чем же могли говорить братья-рыцари? Подобно всяким монахам, их должны были интересовать всякие агиографические истории: жития святых, мученичества и всякие чудеса, но поскольку этим монахам не раз приходилось участвовать в боях, в их среде должны были ходить "солдатские байки", как бы выразились сейчас"кулсториз". Одна из таких воинских баек дошла до нас в хронике Петра фон Дусбурга:
"В этом сражении (за мост на р. Преголя 1262 г.) брат Герхард (комтурия Кенигсберг), выходец из Саксонии, преследуя некоторых бежавших пруссов, одному из них одним ударом меча отсек голову; а тот, раненный этим ударом, не упал тут же на землю, но без головы пробежал с остальными ещё небольшое расстояние и лишь потом упал. Братья и прочие видевшие чрезмерно удивились этому, уверяя, что никогда ещё такого не видели."
#тевтонскийорден #peter_von_duisburg
Көбүрөөк функцияларды ачуу үчүн кириңиз.
