сумерки окутали горы, словно черный шелк, расшитый кровавыми нитями заката. воздух был густым, тяжелым, пропитанным запахом сосновой смолы и чего-то древнего, что скрывалось в расщелинах скал. уён стоял неподвижно, его черный ханбок сливался с тенью, лишь алые узоры птиц на рукавах временами вспыхивали, будто живые. он чувствовал, как тьма внутри него бурлит, реагируя на приближение того, кого он не должен был ждать.

легкий шелест раздался в кустах, и между деревьев появился юнхо. его белый ханбок светился в темноте, а вышитые цветы казались настоящими — казалось, стоит протянуть руку, и можно будет сорвать их, вдохнуть их аромат. он шел медленно, осторожно, будто боялся спугнуть хрупкое равновесие между ними.

— я знал, что ты придешь, — голос уёна прозвучал резко, но в нем дрожала та самая нотка, которую он так ненавидел — слабость.

юнхо остановился в шаге от него. его дыхание было ровным, но уён видел, как быстро бьется жилка на его шее.

— а ты разве не ждал?

уён резко повернулся, его светлые волосы скользнули по плечам, как шелковая завеса. он не мог смотреть на это лицо — слишком чистое, слишком светлое. оно напоминало ему обо всем, чего у него никогда не было.

— хватит притворяться, будто между нами что-то есть, — прошипел он, — ты — свет. я — тьма. наши кланы поклялись уничтожить друг друга.

юнхо сделал шаг вперед. его пальцы дрогнули, но он не остановился.

— а что, если я устал от этой войны?

— ты говоришь так, будто у нас есть выбор, — уён засмеялся, но звук этот получился горьким.

— выбор есть всегда, — юнхо протянул руку. его ладонь светилась в темноте, будто лунный камень, — даже если это выбор между гибелью и...

уён резко схватил его за запястье. там, где их кожа соприкоснулась, пошел дымок. юнхо вскрикнул, но не отдернул руку. его свет обвился вокруг уёна, как виноградная лоза, а тьма в ответ зашипела, будто раскаленное железо в воде.

— мы уничтожим друг друга, — прошептал уён, но его пальцы сжались крепче.

юнхо улыбнулся. в его глазах отражались звезды.

— или станем чем-то большим.

уён не выдержал. он притянул юнхо к себе, их губы встретились в поцелуе, который больше походил на битву. свет и тьма взорвались вокруг них, земля задрожала, а с деревьев посыпались листья, внезапно ставшие багровыми.

когда они наконец отстранились, уён увидел, что на груди юнхо остался черный след в форме крыла. а на его собственной шее расцвел белый цветок магнолии.

— теперь мы действительно прокляты, — пробормотал уён, но в его голосе не было сожаления.

юнхо прижал ладонь к его щеке.

— или наконец свободны.

вдали раздался крик совы. где-то за горами их кланы, наверное, уже хватались за мечи, почувствовав дисбаланс сил. но сейчас, в этом маленьком уголке мира, где тьма и свет переплелись навсегда, существовали только они двое.

уён вздохнул и взял юнхо за руку.

— бежим?

— бежим.

и когда луна поднялась над горами, две фигуры — одна черная, как ночь, другая белая, как первый снег — исчезли в лесной чаще, оставив позади лишь обожженную траву да тихий шепот ветра, который нес к их бывшим домам лишь одно слово: предатели.

но им было все равно. потому что впервые за всю свою жизнь они чувствовали себя по-настоящему живыми.