Белый стан
Қайта жіберілді:
Сам себе историк
09.05.202516:13
О 9 мая.
Ещё давно эти слова говорил мой хороший знакомый. Эти слова, по моему мнению, актуальны и по сей день, особенно на фоне политики СССРФ.
9 мая 1945-го года последними командирами немецкой армии был подписан акт безоговорочной капитуляции. Дождливым утром 24 июня к подножию мавзолея были брошены знамена последней Европейской империи. Вторая мировая вошла в историю как самая кровопролитная война в мире. Миллионы наших соотечественников ушли на фронт и навсегда остались на полях сражений. Не «За родину, за Сталина», но с искренней верой шли люди на призывные пункты. Обманутые лживой властью, они надеялись спасти родную землю от «врага». В среде отравленного большевистской пропагандой народа нашлось великое множество героев. «Во время атаки мы наткнулись на легкий русский танк Т-26, мы тут же его щелкнули прямо из 37-миллиметровки. Когда мы стали приближаться, из люка башни высунулся по пояс русский и открыл по нам стрельбу из пистолета. Вскоре выяснилось, что он был без ног, их ему оторвало, когда танк был подбит. И, невзирая на это, он палил по нам из пистолета!» - воспоминал один из немецких артиллеристов. Другой немецкий солдат писал: «В такое просто не поверишь, пока своими глазами не увидишь. Солдаты Красной армии, даже заживо сгорая, продолжали стрелять из полыхавших домов».
Вся война стала одним большим подвигом русского народа. И вот, 9 мая она закончилась. Остыли развалины Берлина, отгрохотали и солдаты наконец стали возвращаться в родные дома. В этот день нас назвали Народом-победителем. Но уже через год начинается генеральское дело. Вчерашние победители сегодня оказываются на нарах вместе с вчерашними проигравшими. В 1950, первые увешанные орденами офицеры легли в одну братскую могилу с «изменниками Родине», воевавшими на стороне Германии. Советская власть пожирала своих спасителей. В последующие годы все кошмары героев той войны сбылись. Советский союз был не "разделен между немецкими гауляйтерами". Но его спокойно разорвали царьки, громче всех кричавшие о победе над фашизмом. Они боялись, что их народ подвергнется истреблению, но разве нам удалось этого избежать? Русские люди гибли во время чеченской войны, массово истреблялись в национальных республиках на развалинах союза. Наших братьев убивают террористы прямо в центре Москвы, сжигают заживо в Одессе и обстреливают на Донбассе. В Прибалтике наши братья носят статус «Неграждан» и живут в гетто, подобно евреям на занятых немцами территориях. Вот уже более ста лет наша страна оккупирована и мы здесь люди второго сорта. Ежегодно до полумиллиона русских людей теряет наша земля, словно война идет и по сей день.
Сегодня наш народ снова празднует этот день. Люди сходятся на площадях, чтобы посмотреть на военную технику, собираются у телеэкранов, чтобы посмотреть фильмы о Великой войне. Почти в каждой семье есть воевавшие в те далекие года. И когда вся страна поднимает бокалы в день Победы, хочется задать всего один вопрос: а МЫ победили?
Ещё давно эти слова говорил мой хороший знакомый. Эти слова, по моему мнению, актуальны и по сей день, особенно на фоне политики СССРФ.
9 мая 1945-го года последними командирами немецкой армии был подписан акт безоговорочной капитуляции. Дождливым утром 24 июня к подножию мавзолея были брошены знамена последней Европейской империи. Вторая мировая вошла в историю как самая кровопролитная война в мире. Миллионы наших соотечественников ушли на фронт и навсегда остались на полях сражений. Не «За родину, за Сталина», но с искренней верой шли люди на призывные пункты. Обманутые лживой властью, они надеялись спасти родную землю от «врага». В среде отравленного большевистской пропагандой народа нашлось великое множество героев. «Во время атаки мы наткнулись на легкий русский танк Т-26, мы тут же его щелкнули прямо из 37-миллиметровки. Когда мы стали приближаться, из люка башни высунулся по пояс русский и открыл по нам стрельбу из пистолета. Вскоре выяснилось, что он был без ног, их ему оторвало, когда танк был подбит. И, невзирая на это, он палил по нам из пистолета!» - воспоминал один из немецких артиллеристов. Другой немецкий солдат писал: «В такое просто не поверишь, пока своими глазами не увидишь. Солдаты Красной армии, даже заживо сгорая, продолжали стрелять из полыхавших домов».
Вся война стала одним большим подвигом русского народа. И вот, 9 мая она закончилась. Остыли развалины Берлина, отгрохотали и солдаты наконец стали возвращаться в родные дома. В этот день нас назвали Народом-победителем. Но уже через год начинается генеральское дело. Вчерашние победители сегодня оказываются на нарах вместе с вчерашними проигравшими. В 1950, первые увешанные орденами офицеры легли в одну братскую могилу с «изменниками Родине», воевавшими на стороне Германии. Советская власть пожирала своих спасителей. В последующие годы все кошмары героев той войны сбылись. Советский союз был не "разделен между немецкими гауляйтерами". Но его спокойно разорвали царьки, громче всех кричавшие о победе над фашизмом. Они боялись, что их народ подвергнется истреблению, но разве нам удалось этого избежать? Русские люди гибли во время чеченской войны, массово истреблялись в национальных республиках на развалинах союза. Наших братьев убивают террористы прямо в центре Москвы, сжигают заживо в Одессе и обстреливают на Донбассе. В Прибалтике наши братья носят статус «Неграждан» и живут в гетто, подобно евреям на занятых немцами территориях. Вот уже более ста лет наша страна оккупирована и мы здесь люди второго сорта. Ежегодно до полумиллиона русских людей теряет наша земля, словно война идет и по сей день.
Сегодня наш народ снова празднует этот день. Люди сходятся на площадях, чтобы посмотреть на военную технику, собираются у телеэкранов, чтобы посмотреть фильмы о Великой войне. Почти в каждой семье есть воевавшие в те далекие года. И когда вся страна поднимает бокалы в день Победы, хочется задать всего один вопрос: а МЫ победили?
08.05.202506:01
Сербские добровольцы первого отряда СДК. Сентябрь 1941 г.
06.05.202514:25
Либеральная вера стоит на отрицании традиционных устоев — границ, норм морали, самоидентификации народов и культур, она порицает личный успех и конкуренцию, а при касании информации о любом неравенстве полов и рас либералы просто требуют аутодафе.
Это религия. И при столкновении догмы с правдой она яростно поносит правду, требуя ее запрета по идеологическим основаниям. Это относится к биологии, социологии, психологии, физиологии — а также политике.
Либерализм построен на отрицании цивилизационной системы императивов и табу. Это мощный сдвиг в сторону анархии — то есть социальной энтропии, неупорядоченного общества.
Но социум самоорганизуется в любых условиях. И если из него изымают законы государства — они заменяются понятиями реальных силовых групп. Обычаями бандитских кварталов — внизу, и контрактами транснациональных корпораций — наверху.
Либерализм сегодня как идеология — это нетерпимое утверждение отрицания традиционных устоев. Без предложения чего либо реального взамен. Взамен — хаос люмпенизированного дна и всевластие кочевых элит.
Вот это утверждение отрицаний запретов — и есть их вера. Ее столкновение с действительностью грозит бедами действительности.
Как любое мракобесие — идеология неолиберализма не может существовать долго.
(Михаил Иосифович Веллер «А вот и завтра».)
Это религия. И при столкновении догмы с правдой она яростно поносит правду, требуя ее запрета по идеологическим основаниям. Это относится к биологии, социологии, психологии, физиологии — а также политике.
Либерализм построен на отрицании цивилизационной системы императивов и табу. Это мощный сдвиг в сторону анархии — то есть социальной энтропии, неупорядоченного общества.
Но социум самоорганизуется в любых условиях. И если из него изымают законы государства — они заменяются понятиями реальных силовых групп. Обычаями бандитских кварталов — внизу, и контрактами транснациональных корпораций — наверху.
Либерализм сегодня как идеология — это нетерпимое утверждение отрицания традиционных устоев. Без предложения чего либо реального взамен. Взамен — хаос люмпенизированного дна и всевластие кочевых элит.
Вот это утверждение отрицаний запретов — и есть их вера. Ее столкновение с действительностью грозит бедами действительности.
Как любое мракобесие — идеология неолиберализма не может существовать долго.
(Михаил Иосифович Веллер «А вот и завтра».)
04.05.202514:25
Вы правы: — мы накануне величайших событий, которые, несомненно, сильно затронут и судьбы нашей Родины. Как и что будет, очень трудно сказать, — одно можно сказать по тому, что делается в занимаемых большевиками областях бывшей России и в Буковине, — надежды на какую бы то ни было эволюцию большевизма и восстание русского народа, слишком угнетенного за двадцать два года сатанинской власти евреев, нет никакой. Россия может быть освобождена только путем иностранного вмешательства, только путем вооруженного требования о перемене режима в ней. Это возможно, когда будет прикончена главная виновница всякой смуты в Европе — Англия...
(Петр Николаевич Краснов «Переписка генерала Краснова 1939-1945гг».)
(Петр Николаевич Краснов «Переписка генерала Краснова 1939-1945гг».)
02.05.202506:01
22.03.202514:25
Понятие «расизм» достаточно новое. Изобретено оно было для того, чтобы от него несло дурнее, чем от сочетания «расовая теория». Это слово представляет ту степень злобной неприязни, с которой нападают на всякое расовое ограничение, независимо от обстоятельств. Это явление весьма молодое, и объяснить его можно лишь глубинными побуждениями и ответными реакциями.
Когда идея равенства людей отчетливо сформировалась во времена Французской революции, она вовсе не касалась расового равенства, если не брать в расчет прекращения долго длившейся дискриминации евреев. Идея равенства была преимущественно направлена на классовые отношения европейцев, в особенности, французов. Речи о расовом равенстве белых и черных во французских колониальных владениях не шло.
Фраза «Все люди созданы равными» была использована Томасом Джефферсоном в американской «Декларации независимости».
Вероятно, эта фраза была упрощенным вариантом слов из вирджинской «Декларации прав», которая звучала так: «По своей природе все люди в равной степени свободны и независимы». Вейл и Поссони, авторы «Географии интеллекта» (Weyl and Possony, «The Geography of Intellect», 1963) пишут:
«В историческом контексте Декларация явилась протестом против дискриминационных законов и налоговых поборов с колонистов. Она относилась к двум группам англосаксов, и вряд ли Джефферсону и его современникам могло прийти в голову, что будущие поколения вывернут эти слова применительно к равенству врожденных способностей разных рас.
Джефферсон сам говорил, что “среди людей существует естественная аристократия”, и эта аристократия является “самым драгоценным даром, данным природой для обучения, ответственности и управления обществом”».
Концепция расового равенства была практически бездоказательно принята на веру до такой степени, что конгресс мог бы включить «Билль о правах» в американскую конституцию просто потому, что будущие поколения не поверят, что его содержание не касалось ни негров, ни индейцев.
Морально осуждая рабство, Джефферсон считал, что после освобождения негры не должны получить американское гражданство, и лучше их депортировать из США.
Взгляды Джефферсона на негров перекликались по основным пунктам со взглядами Авраама Линкольна. В своей дискуссии со Стивеном Дугласом Линкольн заявлял, что он не желал бы предоставлять черным равные с белыми политические и социальные права, а в своей речи в «Купер Юнионе» 27 февраля 1860 г. он процитировал слова Джефферсона, которые тот произнес за много лет до того: «Мы все еще можем направить процесс их освобождения и депортации в мирное и размеренное русло, так чтобы это зло как можно более спокойно растворилось, а их места постепенно бы заполнили свободные белые труженики».
(Сэмпсон Х.Ф. «Апартеид. Pro et Contra. Сборник статей и материалов».)
Когда идея равенства людей отчетливо сформировалась во времена Французской революции, она вовсе не касалась расового равенства, если не брать в расчет прекращения долго длившейся дискриминации евреев. Идея равенства была преимущественно направлена на классовые отношения европейцев, в особенности, французов. Речи о расовом равенстве белых и черных во французских колониальных владениях не шло.
Фраза «Все люди созданы равными» была использована Томасом Джефферсоном в американской «Декларации независимости».
Вероятно, эта фраза была упрощенным вариантом слов из вирджинской «Декларации прав», которая звучала так: «По своей природе все люди в равной степени свободны и независимы». Вейл и Поссони, авторы «Географии интеллекта» (Weyl and Possony, «The Geography of Intellect», 1963) пишут:
«В историческом контексте Декларация явилась протестом против дискриминационных законов и налоговых поборов с колонистов. Она относилась к двум группам англосаксов, и вряд ли Джефферсону и его современникам могло прийти в голову, что будущие поколения вывернут эти слова применительно к равенству врожденных способностей разных рас.
Джефферсон сам говорил, что “среди людей существует естественная аристократия”, и эта аристократия является “самым драгоценным даром, данным природой для обучения, ответственности и управления обществом”».
Концепция расового равенства была практически бездоказательно принята на веру до такой степени, что конгресс мог бы включить «Билль о правах» в американскую конституцию просто потому, что будущие поколения не поверят, что его содержание не касалось ни негров, ни индейцев.
Морально осуждая рабство, Джефферсон считал, что после освобождения негры не должны получить американское гражданство, и лучше их депортировать из США.
Взгляды Джефферсона на негров перекликались по основным пунктам со взглядами Авраама Линкольна. В своей дискуссии со Стивеном Дугласом Линкольн заявлял, что он не желал бы предоставлять черным равные с белыми политические и социальные права, а в своей речи в «Купер Юнионе» 27 февраля 1860 г. он процитировал слова Джефферсона, которые тот произнес за много лет до того: «Мы все еще можем направить процесс их освобождения и депортации в мирное и размеренное русло, так чтобы это зло как можно более спокойно растворилось, а их места постепенно бы заполнили свободные белые труженики».
(Сэмпсон Х.Ф. «Апартеид. Pro et Contra. Сборник статей и материалов».)
09.05.202511:17
Русский солдат выдержал шок 1941 года с примерной стойкостью и мужеством. Его плохо кормили, у него были плохие командиры, начиная с уровня дивизии и выше, но, несмотря на все это, он защищался и переходил в контратаку, часто в критических условиях. Его упорство и энергия достойны наивысшего восхищения. Вместе со своим противником, немецким солдатом, он является неизвестным, анонимным героем этой великой войны.
(Отто Скорцени «Неизвестная война».)
(Отто Скорцени «Неизвестная война».)
07.05.202514:25
Характерные черты последнего времени — поспешность, импульсивность и активность низов, направленная против существующих структур, которую можно вполне законно назвать «разрушительной».
Очевидно, что предпосылка этой ситуации — кризис всех структур, о которых идёт речь, как общественно-политических, так и культурных и интеллектуальных. Протест вызывают современный мир, буржуазное общество и капитализм, порядок, сводящийся к внешнему предотвращению беспорядка, формы существования, лишённые какого-либо высшего значения, обесчеловеченные, которые творят, если злоупотребить этим словом, только «отчуждение».
Бунт против всех этих аспектов отягчённой проблемами цивилизации можно считать законным. Но что характерно для последнего времени, так это отсутствие каких-либо действий сверху, направленных на исправление ситуации, освобождение от пороков и восстановление подлинного порядка: инициатива действий, сознание необходимости перемен исходят снизу, от низших слоёв общества с их низшими ценностями. Почти неизбежное следствие этого — сдвиг центра тяжести на уровень, который ещё ниже уровня структур, переживающих кризис и почти лишённых какого-либо жизненного содержания.
В общественно-политической сфере этот феномен обретает столь чёткие формы, что на них не стоит и останавливаться. Никто не близорук настолько, чтобы не понимать, что представляет собой, например, пресловутая «социальная справедливость». Это отнюдь не подлинная справедливость, распределение под лозунгом suum quique (каждому своё) на основе принципа неравенства, который отстаивали ещё классики, начиная с Аристотеля и Цицерона. Вопреки этому псевдосправедливость исключительно в интересах низших слоёв, т. н. трудящихся, в ущерб всем прочим утверждается под знаком мифов, которые только постепенно расчищают путь к подчинению государства левым силам.
С этими в высшей степени организованными действиями низших слоёв связывается сказка, будто только в этих слоях можно найти естественного, здорового, великодушного и т. п. человека и конечной стадией разрушительного движения будет новый, действительный «гуманизм», и никто не в состоянии энергично противостоять этим действиям. Принцип реакции против них может быть таким: можно обличать ошибки, дефекты и вырождение системы, можно решительно выступать против буржуазии и капитализма, но исходя с более высокого, а не более низкого уровня, не во имя «пролетарских», «социальных», коллективистских ценностей, а во имя аристократических, качественных и духовных ценностей, необходимых для радикальных действий, направленных на исправление ситуации, для чего нужны люди, находящиеся на их высоте, обладающие достаточной властью и могущие предупредить или предотвратить путём революции сверху революцию снизу.
Но все более ясно видно, что подобные перспективы отсутствуют на интеллектуальных горизонтах наших современников.
(Юлиус Эвола «Поиски. Люди и проблемы».)
Очевидно, что предпосылка этой ситуации — кризис всех структур, о которых идёт речь, как общественно-политических, так и культурных и интеллектуальных. Протест вызывают современный мир, буржуазное общество и капитализм, порядок, сводящийся к внешнему предотвращению беспорядка, формы существования, лишённые какого-либо высшего значения, обесчеловеченные, которые творят, если злоупотребить этим словом, только «отчуждение».
Бунт против всех этих аспектов отягчённой проблемами цивилизации можно считать законным. Но что характерно для последнего времени, так это отсутствие каких-либо действий сверху, направленных на исправление ситуации, освобождение от пороков и восстановление подлинного порядка: инициатива действий, сознание необходимости перемен исходят снизу, от низших слоёв общества с их низшими ценностями. Почти неизбежное следствие этого — сдвиг центра тяжести на уровень, который ещё ниже уровня структур, переживающих кризис и почти лишённых какого-либо жизненного содержания.
В общественно-политической сфере этот феномен обретает столь чёткие формы, что на них не стоит и останавливаться. Никто не близорук настолько, чтобы не понимать, что представляет собой, например, пресловутая «социальная справедливость». Это отнюдь не подлинная справедливость, распределение под лозунгом suum quique (каждому своё) на основе принципа неравенства, который отстаивали ещё классики, начиная с Аристотеля и Цицерона. Вопреки этому псевдосправедливость исключительно в интересах низших слоёв, т. н. трудящихся, в ущерб всем прочим утверждается под знаком мифов, которые только постепенно расчищают путь к подчинению государства левым силам.
С этими в высшей степени организованными действиями низших слоёв связывается сказка, будто только в этих слоях можно найти естественного, здорового, великодушного и т. п. человека и конечной стадией разрушительного движения будет новый, действительный «гуманизм», и никто не в состоянии энергично противостоять этим действиям. Принцип реакции против них может быть таким: можно обличать ошибки, дефекты и вырождение системы, можно решительно выступать против буржуазии и капитализма, но исходя с более высокого, а не более низкого уровня, не во имя «пролетарских», «социальных», коллективистских ценностей, а во имя аристократических, качественных и духовных ценностей, необходимых для радикальных действий, направленных на исправление ситуации, для чего нужны люди, находящиеся на их высоте, обладающие достаточной властью и могущие предупредить или предотвратить путём революции сверху революцию снизу.
Но все более ясно видно, что подобные перспективы отсутствуют на интеллектуальных горизонтах наших современников.
(Юлиус Эвола «Поиски. Люди и проблемы».)
06.05.202506:00
03.05.202514:25
Возвращаясь к разговору о Достоевском Хайдеггер продолжает говорить о «русском начале»: «Необозримая простота “русского начала” (des Russehtums) включает в себя нечто непретенциозное и необузданное — и обе черты в их взаимопринадлежности. Большевизм, полностью нерусский, есть одна из опасных форм, способствующих вырождению сущности русского начала и потому развязыванию исторического процесса негативного движения; как таковая форма он приуготовляет возможность деспотии des Riesigen, но содержит и другую возможность — что это das Riesige выродится в безосновность своей собственной пустоты и лишит фундамента существенность народа».
Стоит привести ещё одно рассуждение Хайдеггера о «русском начале», которое поясняет разговор о Боге у Достоевского. «В сущности русскости лежат потаенные сокровища ожидания Бога, значительно превосходящие все залежи ископаемых. Кто извлечет их? т. е. Освободит, вернув их к их сущности, а не подвергнет, скажем, историографическилитературному расчету? Кто настолько прост, что равноизначально сведет в единство и учредит свою подлиннейшую сущность и себе наи более чуждое? Что должно произойти, чтобы Такое стало исторической возможностью? Само Бытие должно в первую очередь даровать себя в своей истине, а к тому же господство сущего над бытием, метафизика в ее сущности, должно быть исторически преодолено».
Также необходимо процитировать слова Хайдеггера о русской брутальности: «Русское с его сочетанием брутальности и косности обладает корневой областью подпитки в своей земле, которая предопределила свою мировую неповторимость. В противоположность этому американизм есть нахватывание всего, а это всегда означает одновременно и лишение нахватываемого корней. Как только это доходит до состояния чисто исторической реализации и безусловности, все хотя и становится доступным, но вместе с тем также каждый лишается своего истока. В эту метафизическую зону опустошения русское не опускается; ибо оно, невзирая на “социализм”, хранит в себе возможность начала, которая изначально напрочь отсутствует у американского. Русское, несмотря ни на что, слишком привязано к почве и враждебно относится к разуму, а потому неспособно перенять историческое предназначение опустошения. Чтобы заимствовать и обу строить и закрепить как позицию забвение бытия, необходима в высшей степени законченная и все рассчитывающая разумность, которую по желанию можно назвать и “духовностью”. Лишь этому “духу” по силам справиться с исторической задачей опустошения. Роль прислужника в этом опустошении взяли на себя англичане, этот “народ господ”. Метафизическая ничтожность их истории становится теперь очевидной. Они пытаются спасти эту ничтожность и вносят тем самым свой вклад в опустошение.
(Ярл Видар «Политическая эсхатология Мартина Хайдеггера».)
Стоит привести ещё одно рассуждение Хайдеггера о «русском начале», которое поясняет разговор о Боге у Достоевского. «В сущности русскости лежат потаенные сокровища ожидания Бога, значительно превосходящие все залежи ископаемых. Кто извлечет их? т. е. Освободит, вернув их к их сущности, а не подвергнет, скажем, историографическилитературному расчету? Кто настолько прост, что равноизначально сведет в единство и учредит свою подлиннейшую сущность и себе наи более чуждое? Что должно произойти, чтобы Такое стало исторической возможностью? Само Бытие должно в первую очередь даровать себя в своей истине, а к тому же господство сущего над бытием, метафизика в ее сущности, должно быть исторически преодолено».
Также необходимо процитировать слова Хайдеггера о русской брутальности: «Русское с его сочетанием брутальности и косности обладает корневой областью подпитки в своей земле, которая предопределила свою мировую неповторимость. В противоположность этому американизм есть нахватывание всего, а это всегда означает одновременно и лишение нахватываемого корней. Как только это доходит до состояния чисто исторической реализации и безусловности, все хотя и становится доступным, но вместе с тем также каждый лишается своего истока. В эту метафизическую зону опустошения русское не опускается; ибо оно, невзирая на “социализм”, хранит в себе возможность начала, которая изначально напрочь отсутствует у американского. Русское, несмотря ни на что, слишком привязано к почве и враждебно относится к разуму, а потому неспособно перенять историческое предназначение опустошения. Чтобы заимствовать и обу строить и закрепить как позицию забвение бытия, необходима в высшей степени законченная и все рассчитывающая разумность, которую по желанию можно назвать и “духовностью”. Лишь этому “духу” по силам справиться с исторической задачей опустошения. Роль прислужника в этом опустошении взяли на себя англичане, этот “народ господ”. Метафизическая ничтожность их истории становится теперь очевидной. Они пытаются спасти эту ничтожность и вносят тем самым свой вклад в опустошение.
(Ярл Видар «Политическая эсхатология Мартина Хайдеггера».)
07.04.202506:02
Шапка одной из газет Национал-Социалистического Движения в Нидерландах (Антона Муссерта)
22.03.202506:03
Статья 1933-го года.
(Источник: Сегодня, № 336, 5-го декабря 1933-го года, стр. 3)
(Источник: Сегодня, № 336, 5-го декабря 1933-го года, стр. 3)
08.05.202514:25
Дух — это исполнение смысла жизни, нечто целостное, как целостна сама жизнь, не являющаяся суммой анатомических частей. Дух — это не эссенция, которую можно извлечь. Не некий чуждый принцип, не огонь, зажженный на маяке. Он жив, а значит, подчиняется законам развития, а не законам прогресса. Дух нельзя приобрести, он наследуем, он — неотъемлемая собственность жизни; как и характер, он унаследован от несправедливой судьбы. Поэтому обладание духом дает право на аристократическую гордость, право вкушать самые великолепные дары жизни, которое нельзя ни купить, ни заработать. Дух горд, но не заносчив — просто потому, что требует осознанности. Этими жестами жизнь проявляет свой смысл, полное гордости: достаточно лишь посмотреть на бабочку, медленно расправляющую свои крылья. И поскольку дух — нечто целое и неразделимое, он неизменно присутствует во всех значительных проявлениях Жизни: в полете птицы под облаками, в звере, бегущем по равнине, в движениях мускулов атлета, застывшего на старте. Дух присутствует в творчестве: в каждом мазке кисти, в каждом движении стамески, в долгом романе и коротком высказывании. Дух всецело присутствует в солдате, умирающем за Отечество, в лидере, объявляющем войну, в крестьянине, пашущем поле. Все они принадлежат одной и той же жизненной общности и, таким образом, обладают общим духом и общей идеей, которая может различаться в своих проявлениях, как различаются идеи рода или идеи пола в зависимости от их отдельных представителей.
Дух с благодарностью обходится с основой жизни, которая поддерживает его, выражая сущность этой основы. Только когда жизнь распадается на части, бледнеет и ослабевает, дух отворачивается от нее. Он перестает чувствовать эту сильнейшую связь, предает жизнь и восстает против необходимости, против того, что желаемо судьбой. Этот беглый дух, интеллект, больше не признает уникальное, стремится свести все к общему знаменателю, обратить в безразличные товары и конвертируемые ценности. Он смеется над великими символами, растворяет их в абстракциях. Он стремится достичь бесконечности посредством уничтожения ограничений. Для такого духа легко быть беспристрастным, поскольку от него не требуется быть на стороне каких-то уникальных ценностей. Чем тоньше и нереальнее слой бытия, в котором он существует, тем сильнее его стремление господствовать над жизнью — но жизнь готовит ему страшное отмщение. Свет освобожденного от всех связей духа превращает органическое видение мира в механическое. Культура становится цивилизацией. Общности, созданные судьбой, становятся случайными сборищами людей, массами, а в лучших случаях — утилитарными союзами. Отечество становится помехой для свободы передвижения. Так называемая духовная аристократия или интеллигенция — целая армия крайне гибких и бесстыжих тружеников ума — систематически разрушает веру, иронизирует над героизмом и пытается похоронить человеческое достоинство. Отрицая уникальное, которое объединяет и разделяет людей, человек, эта бессмысленная физическая крупица массы, занятая постоянным самоутверждением, провозглашает свои права на каждом углу. Повсеместно распространяющийся жадный индивидуализм готовит почву для нигилизма. Рассудок — все для него, характер — ничто. Искусство обращено в литературные и интеллектуальные игрушки, созданные в услужение массовым течениям, без почвы, без крови и характера, немощные. Труд превращен в производство, человеческие отношения сведены к чисто юридическим аспектам. Наука пытается отыскать механические формулы необъяснимых загадок и чудес жизни, а мораль трусов и никчемных душ клеймит все естественные проявления жизненной силы и опасности «безнравственными». На место необходимости приходит излишество, которого жизнь не выносит. Так что приближается день, когда вся эта сумятица, которую некому унаследовать, закончится, все споры будут остановлены мечом, острое лезвие которого не притупить никакой теорией. Пока в кабинетах интеллектуалов происходят бесконечные конференции, пока все измеряется и подсчитывается, железный кулак, готовый решить даже самые сложные проблемы, громко стучит в дверь.
Дух с благодарностью обходится с основой жизни, которая поддерживает его, выражая сущность этой основы. Только когда жизнь распадается на части, бледнеет и ослабевает, дух отворачивается от нее. Он перестает чувствовать эту сильнейшую связь, предает жизнь и восстает против необходимости, против того, что желаемо судьбой. Этот беглый дух, интеллект, больше не признает уникальное, стремится свести все к общему знаменателю, обратить в безразличные товары и конвертируемые ценности. Он смеется над великими символами, растворяет их в абстракциях. Он стремится достичь бесконечности посредством уничтожения ограничений. Для такого духа легко быть беспристрастным, поскольку от него не требуется быть на стороне каких-то уникальных ценностей. Чем тоньше и нереальнее слой бытия, в котором он существует, тем сильнее его стремление господствовать над жизнью — но жизнь готовит ему страшное отмщение. Свет освобожденного от всех связей духа превращает органическое видение мира в механическое. Культура становится цивилизацией. Общности, созданные судьбой, становятся случайными сборищами людей, массами, а в лучших случаях — утилитарными союзами. Отечество становится помехой для свободы передвижения. Так называемая духовная аристократия или интеллигенция — целая армия крайне гибких и бесстыжих тружеников ума — систематически разрушает веру, иронизирует над героизмом и пытается похоронить человеческое достоинство. Отрицая уникальное, которое объединяет и разделяет людей, человек, эта бессмысленная физическая крупица массы, занятая постоянным самоутверждением, провозглашает свои права на каждом углу. Повсеместно распространяющийся жадный индивидуализм готовит почву для нигилизма. Рассудок — все для него, характер — ничто. Искусство обращено в литературные и интеллектуальные игрушки, созданные в услужение массовым течениям, без почвы, без крови и характера, немощные. Труд превращен в производство, человеческие отношения сведены к чисто юридическим аспектам. Наука пытается отыскать механические формулы необъяснимых загадок и чудес жизни, а мораль трусов и никчемных душ клеймит все естественные проявления жизненной силы и опасности «безнравственными». На место необходимости приходит излишество, которого жизнь не выносит. Так что приближается день, когда вся эта сумятица, которую некому унаследовать, закончится, все споры будут остановлены мечом, острое лезвие которого не притупить никакой теорией. Пока в кабинетах интеллектуалов происходят бесконечные конференции, пока все измеряется и подсчитывается, железный кулак, готовый решить даже самые сложные проблемы, громко стучит в дверь.
07.05.202507:04
05.05.202514:25
Боевым железным шагом
За полками шли полки,
И под славным русским флагом
Блещут грозные штыки.
Частым лесом, полем чистым
Их ведёт один приказ:
Чтобы сталинским чекистам
Не хозяйничать у нас!
Против красного засилья
Мы идём в жестокий бой.
Возрождённая Россия -
Вот наш лозунг боевой!
Власть чекистов миновала,
Враг нигде не устоит:
Будет выбит враг с Урала,
За Уралом будет бит!
Боевым железным шагом
За полками шли полки,
И под славным русским флагом
Блещут грозные штыки...
(Песня бойцов РОА).
За полками шли полки,
И под славным русским флагом
Блещут грозные штыки.
Частым лесом, полем чистым
Их ведёт один приказ:
Чтобы сталинским чекистам
Не хозяйничать у нас!
Против красного засилья
Мы идём в жестокий бой.
Возрождённая Россия -
Вот наш лозунг боевой!
Власть чекистов миновала,
Враг нигде не устоит:
Будет выбит враг с Урала,
За Уралом будет бит!
Боевым железным шагом
За полками шли полки,
И под славным русским флагом
Блещут грозные штыки...
(Песня бойцов РОА).
03.05.202506:00
Каминцы в Варшаве. Август 1944 г.
23.03.202514:25
Ночью 27 июля 1973 года к дому министра юстиции Кипра Христоса Вакиса подошли люди ЭОКА-Б в форме полиции. Они постучали в дверь и заявили, что с ним хочет побеседовать Вождь. Жена Христоса Вакиса запаниковала, но бойцы ЭОКА-Б дали честное воинское слово, что тот вернется домой через два часа. Министр согласился на такие условия и проследовал за ними. Жена прождала несколько часов, а потом обратилась в полицию с заявлением о похищении.
Похищение министра юстиции рассматривалось правительством как чудовищное преступление и провокация. Полиции были даны указания провести массовые аресты членов движения, и за 48 часов тюрьмы наполнились заключенными. Арестовывали не только участников ЭОКА-Б, но и членов ЕΣЕА и журналистов, подозревавшихся в связях с организацией. Началась серия допросов. Макариос назвал действия Гриваса «грубым и отвратительным проявлением насилия со стороны преступных группировок». Он также заявил: «Гривас был ответственен за создание атмосферы террора с целью навязать недемократические взгляды, которые, я твердо верю, приведут к трагедии и гибели кипрского эллинизма».
2 августа Гривас взял на себя ответственность за похищение министра юстиции и выпустил прокламацию с условиями его освобождения:
1. Грекам-киприотам должны быть предоставлены политические свободы, чтобы народ мог свободно выразить свою волю относительно национального вопроса.
2. Немедленно должны быть проведены настоящие выборы для избрания президента республики.
3. Нынешний президент республики должен сделать выбор между церковью и государством.
4. Должна быть объявлена всеобщая амнистия по политическим делам, а все политзаключенные должны быть немедленно освобождены.
5. Все уволенные по политическим мотивам полицейские, а также другие госслужащие должны быть восстановлены на рабочих местах.
Объявление содержало ультиматум, а именно: если условия не будут выполнены, «мы будем полны решимости действовать любой ценой».
3 августа Макариос отверг ультиматум и заявил, что Гривас вышел из-под контроля: «Я тело и голос воли народа Кипра и завишу только от нее. А Гривас, напротив, тайно руководит преступной деятельностью. У него просто не хватает мужества предстать перед народом».
Гривас ответил Макариосу следующим образом: «Если Кипр останется независимым государством и не станет частью Греции, если он и дальше будет управляться так, как сейчас, то его ждет два пути: либо тюркификация, либо советизация. Лично я принял решение: сражаться до конца за спасение Кипра. Он хочет войны — она у него будет. Мы будем вести борьбу упорно и самоотверженно».
Дерзкое похищение Христоса Вакиса вызвало реакцию со стороны Афин. Пападопулос потребовал немедленно освободить министра и распустить военизированные отряды ЭОКА-Б. Реакция Гриваса была крайне отрицательной. 27 августа он обвинил премьер-министра Греции в пособничестве коммунистам: «Вы не хотите принять тот факт, что в рядах Макариоса большинство составляют узаконенные коммунисты? Вы считаете, что в Греции коммунисты опасны, однако на Кипре они должны быть нашими союзниками?»
Гривас сделал вывод, что Пападопулос косвенно поддерживал коммунистов Кипра: «Вы разделили кипрский народ на две группы: с одной стороны — мы: настоящая Греция и свободный греческий Кипр. С другой — антиэллины и предатели национальной идеи. Как я вижу, вы предпочли поддержать вторых. Да, это странное решение. Оно напрямую касается греческого правительства и греческого народа. Более того, это касается офицеров и соратников по 21 апреля».
(Андрей Правдин «Горячие сердца Кипра: история ЭОКА-Б».)
Похищение министра юстиции рассматривалось правительством как чудовищное преступление и провокация. Полиции были даны указания провести массовые аресты членов движения, и за 48 часов тюрьмы наполнились заключенными. Арестовывали не только участников ЭОКА-Б, но и членов ЕΣЕА и журналистов, подозревавшихся в связях с организацией. Началась серия допросов. Макариос назвал действия Гриваса «грубым и отвратительным проявлением насилия со стороны преступных группировок». Он также заявил: «Гривас был ответственен за создание атмосферы террора с целью навязать недемократические взгляды, которые, я твердо верю, приведут к трагедии и гибели кипрского эллинизма».
2 августа Гривас взял на себя ответственность за похищение министра юстиции и выпустил прокламацию с условиями его освобождения:
1. Грекам-киприотам должны быть предоставлены политические свободы, чтобы народ мог свободно выразить свою волю относительно национального вопроса.
2. Немедленно должны быть проведены настоящие выборы для избрания президента республики.
3. Нынешний президент республики должен сделать выбор между церковью и государством.
4. Должна быть объявлена всеобщая амнистия по политическим делам, а все политзаключенные должны быть немедленно освобождены.
5. Все уволенные по политическим мотивам полицейские, а также другие госслужащие должны быть восстановлены на рабочих местах.
Объявление содержало ультиматум, а именно: если условия не будут выполнены, «мы будем полны решимости действовать любой ценой».
3 августа Макариос отверг ультиматум и заявил, что Гривас вышел из-под контроля: «Я тело и голос воли народа Кипра и завишу только от нее. А Гривас, напротив, тайно руководит преступной деятельностью. У него просто не хватает мужества предстать перед народом».
Гривас ответил Макариосу следующим образом: «Если Кипр останется независимым государством и не станет частью Греции, если он и дальше будет управляться так, как сейчас, то его ждет два пути: либо тюркификация, либо советизация. Лично я принял решение: сражаться до конца за спасение Кипра. Он хочет войны — она у него будет. Мы будем вести борьбу упорно и самоотверженно».
Дерзкое похищение Христоса Вакиса вызвало реакцию со стороны Афин. Пападопулос потребовал немедленно освободить министра и распустить военизированные отряды ЭОКА-Б. Реакция Гриваса была крайне отрицательной. 27 августа он обвинил премьер-министра Греции в пособничестве коммунистам: «Вы не хотите принять тот факт, что в рядах Макариоса большинство составляют узаконенные коммунисты? Вы считаете, что в Греции коммунисты опасны, однако на Кипре они должны быть нашими союзниками?»
Гривас сделал вывод, что Пападопулос косвенно поддерживал коммунистов Кипра: «Вы разделили кипрский народ на две группы: с одной стороны — мы: настоящая Греция и свободный греческий Кипр. С другой — антиэллины и предатели национальной идеи. Как я вижу, вы предпочли поддержать вторых. Да, это странное решение. Оно напрямую касается греческого правительства и греческого народа. Более того, это касается офицеров и соратников по 21 апреля».
(Андрей Правдин «Горячие сердца Кипра: история ЭОКА-Б».)
21.03.202514:25
Француз и еврей!
Сам Лейба Блюм, глава правительства Народного фронта, добившегося, между прочим, во времена своего правления во Франции законодательного запрета антисемитизма, как-то рассказал о себе:
«Я французский еврей, и я могу по совести утверждать, что я хороший француз. Я родился во Франции в самом сердце Парижа. Мои родители и деды жили в Париже, и поскольку история моей скромной фамилии поддается исследованию, я считаю, что мои прадеды были эльзасцами, что означает также — французами. Я воспитан как француз, посещая французские школы, мои товарищи — французы, и я занимал французские посты. Я считаю, что французская культура стала частью меня в значительной степени. Я владею французским языком без малейшего следа чужого акцента. Даже черты моего лица свободны от особенно заметных расовых черт. И я уверен, что нет элемента французского духа, французской культуры, который был бы мне чужд. И все же, хотя я чувствую себя настоящим французом, я чувствую, что я в то же время еврей».
Что и требовалось доказать! А за год перед тем харбинская «Еврейская Жизнь» разъяснила:
«Многие полагают, что нынешний французский министр-президент Леон Блюм как марксист должен отрицательно относится к сионистской идее. «Юдише Рундшау» указывает, что это далеко не так.
Леон Блюм, будучи пламенным французским патриотом, в то же время никогда не забывал своего еврейского происхождения, подчеркивая это во многих случаях. Вместе с тем, он чувствует глубокую симпатию к сионистскому делу и является членом французского палестинского комитета. В конце 1924 года на банкете, данном «Керен Гесодом» в честь проф. Вейцмана, Блюм выступал с речью, в которой энергично выступал за строительство Палестины.
Не менее живо он приветствовал в следующем году открытие Иерусалимского университета.
В 1949 году Блюм в качестве представителя французских евреев был избран в Совет Еврейского Агенства. В день открытия деятельности расширенного Агентства Блюм выступил в Цюрихе с речью о задачах еврейского строительства в Палестине. И позже он неоднократно выступал в интересах сионистского дела, в особенности "Керен Гесода"».
Откровенно, не правда ли?
Пусть каждый народ, допускающий в свое руководство еврея, знает, что этот еврей будет использовать свое положение для специфических еврейских дел и интересов.
(Константин Владимирович Родзаевский «Завещание русского фашиста».)
Сам Лейба Блюм, глава правительства Народного фронта, добившегося, между прочим, во времена своего правления во Франции законодательного запрета антисемитизма, как-то рассказал о себе:
«Я французский еврей, и я могу по совести утверждать, что я хороший француз. Я родился во Франции в самом сердце Парижа. Мои родители и деды жили в Париже, и поскольку история моей скромной фамилии поддается исследованию, я считаю, что мои прадеды были эльзасцами, что означает также — французами. Я воспитан как француз, посещая французские школы, мои товарищи — французы, и я занимал французские посты. Я считаю, что французская культура стала частью меня в значительной степени. Я владею французским языком без малейшего следа чужого акцента. Даже черты моего лица свободны от особенно заметных расовых черт. И я уверен, что нет элемента французского духа, французской культуры, который был бы мне чужд. И все же, хотя я чувствую себя настоящим французом, я чувствую, что я в то же время еврей».
Что и требовалось доказать! А за год перед тем харбинская «Еврейская Жизнь» разъяснила:
«Многие полагают, что нынешний французский министр-президент Леон Блюм как марксист должен отрицательно относится к сионистской идее. «Юдише Рундшау» указывает, что это далеко не так.
Леон Блюм, будучи пламенным французским патриотом, в то же время никогда не забывал своего еврейского происхождения, подчеркивая это во многих случаях. Вместе с тем, он чувствует глубокую симпатию к сионистскому делу и является членом французского палестинского комитета. В конце 1924 года на банкете, данном «Керен Гесодом» в честь проф. Вейцмана, Блюм выступал с речью, в которой энергично выступал за строительство Палестины.
Не менее живо он приветствовал в следующем году открытие Иерусалимского университета.
В 1949 году Блюм в качестве представителя французских евреев был избран в Совет Еврейского Агенства. В день открытия деятельности расширенного Агентства Блюм выступил в Цюрихе с речью о задачах еврейского строительства в Палестине. И позже он неоднократно выступал в интересах сионистского дела, в особенности "Керен Гесода"».
Откровенно, не правда ли?
Пусть каждый народ, допускающий в свое руководство еврея, знает, что этот еврей будет использовать свое положение для специфических еврейских дел и интересов.
(Константин Владимирович Родзаевский «Завещание русского фашиста».)
08.05.202514:25
Жизнь ценит естественную силу последних варваров больше, чем все труды свободного духа. И это правильно.
(Эрнст Юнгер «Статьи межвоенных лет».)
(Эрнст Юнгер «Статьи межвоенных лет».)
06.05.202514:25
Вера либералов.
Почему неолибералы верят в свою идею блага современной либеральной модели — полной толерантности, открытости, свобод и прав человека, запрета на любые упоминания о каком бы то ни было врожденном неравенстве народов и индивидуумов? При этом — пресса и университеты в руках либералов, проникнуты левой либеральной идеологией — и категорически нетерпимы к любому инакомыслию, диссидент есть носитель скверны и фашист по факту несогласия с комплексом догм.
Спроси либерала: к чему мы идем? Что будет через 10, 20, 50 и 100 лет? Он толком не ответит. Он лишь произнесет слова в поддержку глобализации, объединения, открытости и толерантности. Эдакий вариант братского счастья на всей объединенной планете.
Подробнее он не хочет. Не хочет о демографической катастрофе европейцев, не считает слишком важным уничтожение семьи, не затрагивает исчезновение национальных культур при слиянии всех в глобальную культуру.
Модель грядущей эпохи по «Краткой истории будущего» Жака Аттали не принято широко обсуждать. Потому что прочтение вызывает естественную реакцию — избежать такого будущего, воспрепятствовать ему. Оно представляется неизбежным? Как знать...
Вот Детройт превратился из автомобильной столицы миры в криминальное афроамериканское гетто. Плод демократии, гуманизма и либерализма — производство и достаток ушли из города, где обдирали налогами предпринимателей и работяг ради комфорта нерадивых лентяев.
А вот ЮАР превратилась в криминальную зону мира, где черные терроризируют белых, ничего не создавая взамен — ни заводов, ни ферм, ни университетов и городов. Проедается и загаживается то, что было раньше.
А вот полицейские европейских столиц боятся соваться в кварталы мигрантов мусульман: изобьют, сожгут машину а если их тронешь — поднимется вопль о чрезмерном применении силы к угнетенным.
И вот вам модель по Аттали: кочевые элиты, перемещающиеся центры производства, исчезновение границ и суверенитетов государств, разрыв между богатством элит в бедностью масс, одиночество, потребление, развлечения, Это трагедия вырождения культуры — это не может быть целью и идеалом движения приличных людей в здравом рассудке!
Консерваторы стремятся сохранить народы, семьи, государства, смысл жизни. Либералы обвиняют их в «цеплянии за вчерашний день». Но если день завтрашний сулит смерть — нужен иной путь!
Христиане, мусульмане и иудеи — те, в ком жив дух веры — в глубине души хранят ориентир праведности, хотят хранить устои жизни и веры, ненавидят грех. Опять же — они консерваторы. И смысл жизни им ведом, и представление о счастье у них простое и извечное, человеческое.
Умный либерал неизбежно впадает в когнитивный диссонанс. Сознание говорит ему, что ничего хорошего впереди не предвидится. А подсознание требует примирить его со взглядами и целями либерализма, с мировоззрением и ценностями друзей и коллег, которые контролируют командные высоты идеологии и позиционируются как носители передовых, достойных и правильных взглядов.
Поэтому либерал впадает в истерику, споря с противниками — он заменяет аргументы политическими оскорблениями.
Но почему же, будучи умным образованным человеком он верит в свою мракобесную и лицемерную ахинею, не выдерживающую никакой серьезной критики? О, на это есть главный ответ.
Социум самоструктурируется в страты, члены которых объединены прежде всего общностью взглядов. Это — второе. А первое — человеку необходимо иметь систему взглядов позволяющую самоидентифицироваться с какой то группой.
Человек один не может! Человек животное политическое. Социальный инстинкт повелевает ему объединяться в группы, скрепленные системой императивов и табу.
Вера в либеральные ценности — это именно разновидность веры. Как ислам или христианство. Отрицающая традиционные веры и системы ценностей либеральная идеология — объединяет людей в группу, что людям всегда необходимо.
Не важно, что вера ложная. Важно, что она едина и противопоставлена другим. Отграничивая и объединяя своих адептов.
Почему неолибералы верят в свою идею блага современной либеральной модели — полной толерантности, открытости, свобод и прав человека, запрета на любые упоминания о каком бы то ни было врожденном неравенстве народов и индивидуумов? При этом — пресса и университеты в руках либералов, проникнуты левой либеральной идеологией — и категорически нетерпимы к любому инакомыслию, диссидент есть носитель скверны и фашист по факту несогласия с комплексом догм.
Спроси либерала: к чему мы идем? Что будет через 10, 20, 50 и 100 лет? Он толком не ответит. Он лишь произнесет слова в поддержку глобализации, объединения, открытости и толерантности. Эдакий вариант братского счастья на всей объединенной планете.
Подробнее он не хочет. Не хочет о демографической катастрофе европейцев, не считает слишком важным уничтожение семьи, не затрагивает исчезновение национальных культур при слиянии всех в глобальную культуру.
Модель грядущей эпохи по «Краткой истории будущего» Жака Аттали не принято широко обсуждать. Потому что прочтение вызывает естественную реакцию — избежать такого будущего, воспрепятствовать ему. Оно представляется неизбежным? Как знать...
Вот Детройт превратился из автомобильной столицы миры в криминальное афроамериканское гетто. Плод демократии, гуманизма и либерализма — производство и достаток ушли из города, где обдирали налогами предпринимателей и работяг ради комфорта нерадивых лентяев.
А вот ЮАР превратилась в криминальную зону мира, где черные терроризируют белых, ничего не создавая взамен — ни заводов, ни ферм, ни университетов и городов. Проедается и загаживается то, что было раньше.
А вот полицейские европейских столиц боятся соваться в кварталы мигрантов мусульман: изобьют, сожгут машину а если их тронешь — поднимется вопль о чрезмерном применении силы к угнетенным.
И вот вам модель по Аттали: кочевые элиты, перемещающиеся центры производства, исчезновение границ и суверенитетов государств, разрыв между богатством элит в бедностью масс, одиночество, потребление, развлечения, Это трагедия вырождения культуры — это не может быть целью и идеалом движения приличных людей в здравом рассудке!
Консерваторы стремятся сохранить народы, семьи, государства, смысл жизни. Либералы обвиняют их в «цеплянии за вчерашний день». Но если день завтрашний сулит смерть — нужен иной путь!
Христиане, мусульмане и иудеи — те, в ком жив дух веры — в глубине души хранят ориентир праведности, хотят хранить устои жизни и веры, ненавидят грех. Опять же — они консерваторы. И смысл жизни им ведом, и представление о счастье у них простое и извечное, человеческое.
Умный либерал неизбежно впадает в когнитивный диссонанс. Сознание говорит ему, что ничего хорошего впереди не предвидится. А подсознание требует примирить его со взглядами и целями либерализма, с мировоззрением и ценностями друзей и коллег, которые контролируют командные высоты идеологии и позиционируются как носители передовых, достойных и правильных взглядов.
Поэтому либерал впадает в истерику, споря с противниками — он заменяет аргументы политическими оскорблениями.
Но почему же, будучи умным образованным человеком он верит в свою мракобесную и лицемерную ахинею, не выдерживающую никакой серьезной критики? О, на это есть главный ответ.
Социум самоструктурируется в страты, члены которых объединены прежде всего общностью взглядов. Это — второе. А первое — человеку необходимо иметь систему взглядов позволяющую самоидентифицироваться с какой то группой.
Человек один не может! Человек животное политическое. Социальный инстинкт повелевает ему объединяться в группы, скрепленные системой императивов и табу.
Вера в либеральные ценности — это именно разновидность веры. Как ислам или христианство. Отрицающая традиционные веры и системы ценностей либеральная идеология — объединяет людей в группу, что людям всегда необходимо.
Не важно, что вера ложная. Важно, что она едина и противопоставлена другим. Отграничивая и объединяя своих адептов.
05.05.202506:04
Упомянутые тут "русские фашисты" - члены ВНРП Вонсяцкого.
02.05.202514:25
Любая страна существует в единстве своих аспектов на разных уровнях:
• территории
• политического устройства
• военной организации
• экономики
• языка
• религии
• ментальности
• традиций
• истории
• этнического происхождения народа
• идеологии
• культуры.
Все это можно назвать аспектами групповой самоидентификации народа. А можно гранями существования страны, обеспечивающими ее единство.
Это единство можно сравнить с двенадцатислойной кулебякой. И в каждом слое может быть дырка. Если дырок в разных слоях много — и вся кулебяка будет одна большая дырка с ошметьями теста по краям.
Или сравнить с двенадцатью несущими опорами башни. Если выдернуть половину опор — вавилонская башня развалится.
Если мультикультурализм убирает единства религии, ментальности, традиций, истории, этноса, идеологии, культуры и в какой то степени языка — что остается? Территория, политический строй, армия, экономика. То есть: каркас государства заполняется другим народом с другой культурой. Страна делается другой. И тогда политика, экономика и армия неизбежно реформируются под другой народ с другой ментальностью. И — можно объединяться с другой территорией, заселенной тем же народом.
(Михаил Иосифович Веллер «А вот и завтра».)
• территории
• политического устройства
• военной организации
• экономики
• языка
• религии
• ментальности
• традиций
• истории
• этнического происхождения народа
• идеологии
• культуры.
Все это можно назвать аспектами групповой самоидентификации народа. А можно гранями существования страны, обеспечивающими ее единство.
Это единство можно сравнить с двенадцатислойной кулебякой. И в каждом слое может быть дырка. Если дырок в разных слоях много — и вся кулебяка будет одна большая дырка с ошметьями теста по краям.
Или сравнить с двенадцатью несущими опорами башни. Если выдернуть половину опор — вавилонская башня развалится.
Если мультикультурализм убирает единства религии, ментальности, традиций, истории, этноса, идеологии, культуры и в какой то степени языка — что остается? Территория, политический строй, армия, экономика. То есть: каркас государства заполняется другим народом с другой культурой. Страна делается другой. И тогда политика, экономика и армия неизбежно реформируются под другой народ с другой ментальностью. И — можно объединяться с другой территорией, заселенной тем же народом.
(Михаил Иосифович Веллер «А вот и завтра».)
23.03.202506:04
Сербский доброволец СДК сопровождает колонну с павшими в бою сербскими добровольцами СДК в Шабаце. 1944 г.
21.03.202506:02
Ян Баарс (1903-1989)
Один из самых известных голландских фашистов первой половины 30-х годов.
Один из самых известных голландских фашистов первой половины 30-х годов.
Көрсетілген 1 - 24 арасынан 77
Көбірек мүмкіндіктерді ашу үшін кіріңіз.