Мир Рыжей

— Самое важное для моего вида — отыскать самое ценное сокровище, какое только можно себе представить, а затем спрятать его, чтобы защитить и уберечь от любой угрозы. И ты, Роксания Вега, для меня важнее, чем все золото и драгоценности во всем мире вместе взятые. Я буду обходиться без них до конца своих дней, лишь бы иметь возможность украсть мгновение в твоих объятиях, где ты смотришь на меня так, как сейчас. Нет ничего, что я не сделал бы, чтобы обеспечить твою безопасность и убедиться, что ты останешься моей. Я хочу обладать тобой со всей жадностью и яростью монстра во мне, я хочу владеть тобой с жаждой тысячи Драконов, охраняющих бесценное сокровище, но больше всего на свете я хочу просто любить тебя вот так. Бесконечно, грубо и собственнически. Теперь, когда ты моя, я не отдам тебя ни за что.

Первое правило хороших каникул – взять с собой лучшую подругу, которой исполнился двадцать один год, чтобы она могла купить текилу и заглушить ею мое разбитое сердце.
Второе правило хороших каникул – улететь подальше от Нью-Йорка, от места, где живет он, и принять, что жизнь не заканчивается на мужчине, даже если он был твоим лучшим другом детства и любовь к нему длится четырнадцатый год.
Третье правило хороших каникул – не произносить его имени и избегать посещения социальных сетей, которые кишат новостями о хоккейных победах Брукфилда, нападающим в которой является он. А лучше выкинуть сотовый в урну, как я попыталась сделать несколько раз в аэропорту.
Четвертое правило хороших каникул – познакомиться с новым парнем и закрыть страничку в жизни под названием «Себастьян Кофилд».

Мэдс! Знаешь замечательные слова: «На Земле восемь миллиардов человек. Какого хрена ты паришься из-за одного парня, когда вокруг полно других?»

И, к твоему сведению, Мэдс, парни не зовут девушек выпить «просто». Он хочет трахнуть тебя! А я как твоя лучшая подруга считаю, что ты должна трахнуть его!

Я не хороший человек и не верю в бредни интернета, которые твердят: «если любишь, значит, отпустишь».

– Записка. Скажи, что было в ней.
–  «Привет, Себастьян. Наверное, ты удивлен, что я пишу тебе записку, потому что вроде как данный способ связи уже устарел и все пользуются телефонами. Но сейчас мне кажется это правильным. Пожалуйста, не смейся (я знаю, что ты уже начал). Это серьезно. Я люблю тебя. Господи, я это написала! Аж руки дрожат. Твоя подруга детства влюблена в тебя. Очень давно. А, и это Мэдисон. Надеюсь, за эти дни молчания ты не забыл меня».
Я улыбаюсь все время, пока она повторяет написанное.
– Привет, Мэдисон. Наверное, ты удивлена, что я сейчас это скажу, потому что мы были близки к смерти всего полтора часа назад и ты не хотела разговаривать со мной несколько минут назад. Но сейчас мне кажется это правильным. Пожалуйста, не улыбайся, хотя ты уже это делаешь. Все серьезно. Я люблю тебя. Господи, я это сказал! Ничего не дрожит. Твой друг детства влюблен в тебя. Очень давно. А, и это Себастьян. Навеки, эгоистичный козел.