lens based лера круглова

В зине важно то, что ничего не важно, как говорил один знакомый зинодел. По-моему, в хорошем зине форма, материал и техники печати/графики подчёркивают индивидуальность издания, его принципиальную непохожесть на книгу или альбом. BADEN VERBOTEN! # 8 мгновенно растопил моё сердце буйными цветами, как у Баския, и машинописным текстом, который даже не пытается оформиться во что-то цельное, появляясь внезапно и сиюминутно. Дополнительную глубину восприятия задают линогравюрные вставки: обычно артефакты печати — это общее место таких изданий, но здесь небрежность не основной компонент, а нюанс в хорошо проработанной системе. Зин можно рассматривать как серию упражнений на цвет и форму, тем не менее это цельное произведение, где совершенно нет проходных разворотов, а по ритму и композиции всё организовано безупречно.

Листая зин без чтения текстов, я поймала себя на мысли, что фотографии в нем как будто те же, что и в моем семейном альбоме. Конструкция зина напоминает о сухих документах застройщиков, а наполнение – о коллективном прошлом, сформированным однотипной многоэтажной застройкой. Родившись в Петербурге, я не переезжала в другие города, но пожила в различных друг от друга районах с типовой застройкой, застройкой своего времени. Для меня было удивительно понять, что эта однотипность зданий конца XX века проявляется повсеместно, например, и в Самаре. Смотря на фотографии зина, я заметила, что типовые многоэтажки этого «теплого» города откликаются воспоминаниям из детства о спальном районе Петербурга в хорошую погоду.

Среди прочих зинов выставки, «Сыпь» заинтересовал меня исполнением обложки. Мелькнула мысль о том, что зин расскажет о физических ощущениях, но это оказалось не совсем так. На разворотах меня ожидали фотографии бытовых вещей прошлого и настоящего жителей Ростова-на-Дону, представленные на «блошке». Однако, первое впечатление от названия и шероховатости обложки было очень точным. Пролистывание зина сравнимо с впечатлением от блуждания по «Уделке» – блошиного рынка Петербурга. То же тактильное ощущение запыленности, некоторой брезгливости, смешанной с ностальгией и теплотой о времени, в котором не жила.