Почему Казахстан, Туркменистан и Узбекистан назначили послов в Республике Кипр?
Назначение послов Казахстаном, Туркменистаном и Узбекистаном в Республику Кипр (турки называют Южный Кипр) стало заметным шагом, который может повлиять как на внутреннюю динамику Организации тюркских государств (ОТГ), так и на кипрскую политику Турции.
Этот шаг рассматривается как сигнал сближения с Европейским союзом (ЕС) в ущерб единству тюркского мира по вопросу Северного Кипра.
Первым о намерении установить официальные дипломатические отношения с Кипром заявил Казахстан. В январе 2024 года Астана и Никосия обменялись послами и договорились об открытии посольств.
Узбекистан предпринял аналогичный шаг ещё раньше — в декабре 2023 года он аккредитовал своего посла в Италии также в Республике Кипр. Хотя дипломатические отношения между странами были установлены ещё в 1997 году, это был первый случай официального назначения посла.
Туркменистан, несмотря на свой нейтралитет и статус наблюдателя в ОТГ, 31 марта 2024 года также аккредитовал своего итальянского посла в Республике Кипр.
Все три страны завершили процесс аккредитации в преддверии важного саммита ЕС–Центральная Азия, прошедшего 3–4 апреля в Самарканде под председательством узбекского президента Шавката Мирзиеёва. От ЕС в саммите участвовали председатель Европейского совета Антониу Кошта и глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен.
В совместной декларации по итогам саммита стороны подтвердили приверженность принципам международного права, включая суверенитет и территориальную целостность государств. Особо была подчеркнута приверженность резолюциям Совета Безопасности ООН №541 и №550, которые осуждают одностороннее провозглашение Турецкой Республики Северного Кипра (ТРСК) в 1983 году и призывают другие страны не признавать её.
Три страны Центральной Азии официально зафиксировали, что не намерены признавать ТРСК, несмотря на усилия со стороны Турции.
Это дипломатическое решение стало серьёзным ударом по усилиям Анкары по продвижению международного признания ТРСК. Напомним, что ТРСК имеет в ОТГ статус наблюдателя, лидер ТРСК Эрсин Татар участвовал на саммите ОТГ в Бишкеке в 2024 году, а также в неформальном саммите ОТГ в Шуши — шаг, который рассматривался как сигнал будущего признания независимости Северного Кипра тюркскими странами.
Однако действия Казахстана, Узбекистана и Туркменистана продемонстрировали иную реальность: приоритет в их внешней политике отдан сближению с ЕС и соблюдению международного права, а не идеологическому единству тюркского мира.
На данный момент официальной реакции Турции на эти шаги не последовало. Несмотря на призывы оппозиционных партий, МИД Турции предпочёл сохранить молчание, что может свидетельствовать о сложности ситуации и дипломатическом дискомфорте.
Внутри ОТГ начинают звучать критические оценки: организация не смогла достаточно институционализироваться, количество экспертов и аналитических структур не увеличивается, и продолжается зависимость от узкого круга фигур. Также сообщается, что в странах тюркского мира растёт разочарование, поскольку даже в организациях, продвигающих тюркское единство, часто работают специалисты, слабо знакомые с культурой и реалиями тюркских народов.
Сближение с ЕС и формальное неприятие ТРСК тремя государствами Центральной Азии создаёт существенный вызов для будущего ОТГ. Организация может ограничиться культурными и историческими проектами, не претендуя на политическое единство.
В то же время растущий интерес ЕС к региону, подкреплённый обещанием инвестиций в размере 12 млрд евро, делает выбор в пользу Европы всё более рациональным с точки зрения национальных интересов центральноазиатских стран.
Дипломатические шаги Казахстана, Узбекистана и Туркменистана в отношении Кипра не только подчеркивают их стремление к многовекторности, но и создают вызов для тюркского единства. Это событие может стать переломным моментом в развитии ОТГ, сигнализируя о размывании политической солидарности и переориентации на прагматическое сотрудничество с Западом.