

22.04.202512:23
Сегодня исполняется 155 лет Владимиру Ильичу Ленину — революционеру, мыслителю и, как его часто называли, «самому человечному человеку». Помимо масштабного политического наследия, в нём было много простого, бытового, что делает его ближе к нам.
Известно, что Ленин любил немецкое пиво, ценил чай, а в последние годы жизни для бодрости пил кофе. В свой последний день он выпил чашку кофе и бульон — деталь, которая напоминает, что даже великие исторические фигуры остаются людьми со своими привычками.
И сегодня, в день его рождения, кофе оказался неожиданным, но символичным способом вспомнить вождя:
☕ Red Star Coffee запускает промокод LENIN2025 — скидка 22% в честь 22 апреля. Акция действует неделю, так что успейте запастись хорошим зерном, поднять кружку и мысленно сказать: «Спасибо, дедушка Ленин!»
🏛 А в Музее политической истории России к юбилею подают кофе с красной звездой и пряник с портретом Ильича — почти как в советском буфете, но с современным twist: можно выбрать миндальное молоко и безглютеновую выпечку.
Каким бы ни было ваше отношение к Ленину, сегодня стоит вспомнить простую вещь: за любым «вождём» скрывается обычный человек. Со слабостями, привычками и последней чашкой кофе в руках. История — не памятник, а зеркало: в нём мы разглядываем самих себя
Известно, что Ленин любил немецкое пиво, ценил чай, а в последние годы жизни для бодрости пил кофе. В свой последний день он выпил чашку кофе и бульон — деталь, которая напоминает, что даже великие исторические фигуры остаются людьми со своими привычками.
И сегодня, в день его рождения, кофе оказался неожиданным, но символичным способом вспомнить вождя:
☕ Red Star Coffee запускает промокод LENIN2025 — скидка 22% в честь 22 апреля. Акция действует неделю, так что успейте запастись хорошим зерном, поднять кружку и мысленно сказать: «Спасибо, дедушка Ленин!»
🏛 А в Музее политической истории России к юбилею подают кофе с красной звездой и пряник с портретом Ильича — почти как в советском буфете, но с современным twist: можно выбрать миндальное молоко и безглютеновую выпечку.
Каким бы ни было ваше отношение к Ленину, сегодня стоит вспомнить простую вещь: за любым «вождём» скрывается обычный человек. Со слабостями, привычками и последней чашкой кофе в руках. История — не памятник, а зеркало: в нём мы разглядываем самих себя
Қайта жіберілді:
Историк на полставочки



19.04.202510:50
Когда сделал всё по канону, но концепция успела уже поменяться...
Подарочный футляр конотопских рабочих XX съезду КПСС, 1956 год, из основной экспозиции ГЦМСИР
Подарочный футляр конотопских рабочих XX съезду КПСС, 1956 год, из основной экспозиции ГЦМСИР


15.04.202513:40
Вот и я стал жертвой современных технологий.
Обычно, работая в архиве, я набираю текст в Pages на Mac — это удобно, потому что файлы автоматически сохраняются и загружаются в iCloud. Но вчера всё пошло не так: вместо микрофильмов мне выдали бумажное дело. «Отлично, — подумал я, — продолжу работу в своём файле». Открываю папку в облаке — а она пустая.
Причём остальные файлы на месте, исчезли только те, что лежали в папке с архивными данными. Я точно их не удалял, но куда они пропали — загадка. Теперь жалею, что не делал резервных копий в другом месте. Слишком доверился облачным технологиям.
Больше всего жаль выписок из архивов Армении. В отличие от ГАРФ и РГАНИ, я вряд ли скоро смогу туда снова попасть.
Да, неприятно. Но что поделать — придётся работать дальше. Теперь буду сохранять файлы и в облако, и на жёсткий диск.
Обычно, работая в архиве, я набираю текст в Pages на Mac — это удобно, потому что файлы автоматически сохраняются и загружаются в iCloud. Но вчера всё пошло не так: вместо микрофильмов мне выдали бумажное дело. «Отлично, — подумал я, — продолжу работу в своём файле». Открываю папку в облаке — а она пустая.
Причём остальные файлы на месте, исчезли только те, что лежали в папке с архивными данными. Я точно их не удалял, но куда они пропали — загадка. Теперь жалею, что не делал резервных копий в другом месте. Слишком доверился облачным технологиям.
Больше всего жаль выписок из архивов Армении. В отличие от ГАРФ и РГАНИ, я вряд ли скоро смогу туда снова попасть.
Да, неприятно. Но что поделать — придётся работать дальше. Теперь буду сохранять файлы и в облако, и на жёсткий диск.


12.04.202506:16
Письмо Гагарина семье, 10 апреля 1961г.
Здравствуйте, мои милые, горячо любимые Валечка, Леночка и Галочка!
Решил вот вам написать несколько строк, чтобы поделиться с вами и разделить вместе ту радость и счастье, которые мне выпали сегодня. Сегодня правительственная комиссия решила послать меня в космос первым. Знаешь, дорогая Валюша, как я рад, хочу, чтобы и вы были рады вместе со мной. Простому человеку доверили такую большую государственную задачу — проложить первую дорогу в космос!..
В технику я верю полностью. Она подвести не должна. Но бывает ведь, что на ровном месте человек падает и ломает себе шею. Здесь тоже может что-нибудь случиться. Но сам я пока в это не верю. Ну а если что случится, то прошу вас и в первую очередь тебя, Валюша, не убиваться с горя. Ведь жизнь есть жизнь, и никто не гарантирован, что его завтра не задавит машина. Береги, пожалуйста, наших девочек, люби их, как люблю я. Вырасти из них, пожалуйста, не белоручек, не маменькиных дочек, а настоящих людей, которым ухабы жизни были бы не страшны. Вырасти людей, достойных нового общества — коммунизма…
Что-то слишком траурное письмо получается. Сам я в это не верю. Надеюсь, что это письмо ты никогда не увидишь, и мне будет стыдно перед самим собой за эту мимолетную слабость. Но если что-то случится, ты должна знать все до конца…
Когда-то, еще в детстве, прочитал слова В. П. Чкалова: «Если быть, то быть первым». Вот я и стараюсь им быть и буду до конца. Хочу, Валечка, посвятить этот полет людям нового общества, коммунизма, в которое мы уже вступаем, нашей великой Родине,
нашей науке.
Надеюсь, что через несколько дней мы опять будем вместе, будем счастливы. Валечка, ты, пожалуйста, не забывай моих родителей, если будет возможность, то помоги в чем-нибудь. Передай им от меня большой привет, и пусть простят меня за то, что они об этом ничего не знали, да им не положено было знать. Ну вот, кажется, и все.
До свидания, мои родные. Крепко-накрепко вас обнимаю и целую, с приветом, ваш папа и Юра
Здравствуйте, мои милые, горячо любимые Валечка, Леночка и Галочка!
Решил вот вам написать несколько строк, чтобы поделиться с вами и разделить вместе ту радость и счастье, которые мне выпали сегодня. Сегодня правительственная комиссия решила послать меня в космос первым. Знаешь, дорогая Валюша, как я рад, хочу, чтобы и вы были рады вместе со мной. Простому человеку доверили такую большую государственную задачу — проложить первую дорогу в космос!..
В технику я верю полностью. Она подвести не должна. Но бывает ведь, что на ровном месте человек падает и ломает себе шею. Здесь тоже может что-нибудь случиться. Но сам я пока в это не верю. Ну а если что случится, то прошу вас и в первую очередь тебя, Валюша, не убиваться с горя. Ведь жизнь есть жизнь, и никто не гарантирован, что его завтра не задавит машина. Береги, пожалуйста, наших девочек, люби их, как люблю я. Вырасти из них, пожалуйста, не белоручек, не маменькиных дочек, а настоящих людей, которым ухабы жизни были бы не страшны. Вырасти людей, достойных нового общества — коммунизма…
Что-то слишком траурное письмо получается. Сам я в это не верю. Надеюсь, что это письмо ты никогда не увидишь, и мне будет стыдно перед самим собой за эту мимолетную слабость. Но если что-то случится, ты должна знать все до конца…
Когда-то, еще в детстве, прочитал слова В. П. Чкалова: «Если быть, то быть первым». Вот я и стараюсь им быть и буду до конца. Хочу, Валечка, посвятить этот полет людям нового общества, коммунизма, в которое мы уже вступаем, нашей великой Родине,
нашей науке.
Надеюсь, что через несколько дней мы опять будем вместе, будем счастливы. Валечка, ты, пожалуйста, не забывай моих родителей, если будет возможность, то помоги в чем-нибудь. Передай им от меня большой привет, и пусть простят меня за то, что они об этом ничего не знали, да им не положено было знать. Ну вот, кажется, и все.
До свидания, мои родные. Крепко-накрепко вас обнимаю и целую, с приветом, ваш папа и Юра
02.04.202516:50
Надо признать, это довольно занятная функция нейросети — превращать архивные фото в кадры из аниме. Получается такой уютный, почти сказочный вайб моментов советской истории. Немного ностальгии, немного иронии — и уже хочется смотреть это как полнометражный мультфильм Миядзаки.
Вот несколько названий для потенциальной ретро-аниме-саги:
📼 Мой сосед Ильич
🏭 Унесённые Пятилеткой
🌾 Товарищ из Долины Ветров
🌽 Кукурузные хроники
🚜 Лапута: Легенда о Колхозе
Студия Ghibli бы оценила
Вот несколько названий для потенциальной ретро-аниме-саги:
📼 Мой сосед Ильич
🏭 Унесённые Пятилеткой
🌾 Товарищ из Долины Ветров
🌽 Кукурузные хроники
🚜 Лапута: Легенда о Колхозе
Студия Ghibli бы оценила


31.03.202509:49
🟩 🎥 Москва, 12 апреля, 14:00
СССР-фест.
Доступны также билеты на онлайн-трансляцию.
Приглашаем вас на СССР-фест от Medio Modo. Фестиваль для всех, кто интересуется советской культурой, искусством и наукой. Наши лекторы погрузят вас во времена Советского Союза и вместе с вами разберут темы советской космонавтики, советских спецслужб и советского самиздата.
Внимание! Продажа билетов на трансляцию закрывается за 1 час до начала мероприятия!
• Что будет на мероприятии:
Александр Фокин выступит с лекцией «Пятна на солнце: реальность и тайны советской космонавтики»:
Мы изучим сложную и порой противоречивую историю советской космонавтики, выходя за рамки официальных мифов и легенд. Мы узнаем, как советская космическая программа развивалась под влиянием секретности и пропаганды, создавая идеализированный образ безупречных космонавтов и надёжной техники.
Разберёмся, почему ошибки и неудачи были забыты в культурной памяти и как это повлияло на образы космонавтов и инженеров, работавших в тени славы. Также мы рассмотрим несоответствия между имиджем героя-пилота и реальностью полностью автоматизированных космических кораблей. Особое внимание будет уделено механизмам создания советских космических мифов и контрмифов, основанных на обширных архивных исследованиях и интервью с космонавтами и инженерами. Мы проанализируем, как эти мифы и контрмифы связаны с изменяющимся представлением о космосе в советской и постсоветской культуре.
Кирилл Домнин выступит с лекцией «Органы советской госбезопасности: от ВЧК до МСБ»:
«Холодная голова, горячее сердце и чистые руки» — эти слова Феликса Дзержинского известны всем. За ними скрывались внешняя разведка, контрразведка, охрана государственной границы, особо важных объектов и руководства страны, борьба с экономическими преступлениями, терроризмом и, конечно, инакомыслием.
На лекции мы проследим эволюцию органов государственной безопасности от основания в Гражданскую и Большого террора до борьбы с абвером и тайных операций Холодной войны.
Анастасия Бурдина раскроет тему «Внесистемная советская литература: инакомыслие и самиздат»:
Литература в Советском Союзе находилась под жёстким идеологическим контролем государства. Однако, несмотря на всевозможные ограничения и цензуру, в СССР параллельно существовало творчество, которое не вписывалось в официальные рамки социалистического реализма. Это была «внесистемная» литература.
На лекции мы рассмотрим феномен советского самиздата — нелегального распространения произведений запрещённых авторов. Обсудим творчество наиболее ярких диссидентских писателей, и их борьбу за свободу слова. Изучим, как подпольная литература отражала альтернативные взгляды на советскую действительность и формировала настроения в обществе.
• О лекторах:
Александр Фокин.
Кандидат исторических наук, автор книг о советской истории, автор телеграм канала USSResearch.
Кирилл «Домнин» Буренок.
Выпускник МГИМО, ведущий популярного подкаста Hobby Talks. Человек с феноменальной памятью, и уникальным чувством юмора.
Анастасия Бурдина.
Автор и ведущая литературного подкаста о писателях «Акулы пера».
• Билеты: clck.ru/3FfYqk
По промокоду medio08011644 скидка 25%. Промокод сработает 5 раз.
СССР-фест.
Доступны также билеты на онлайн-трансляцию.
Приглашаем вас на СССР-фест от Medio Modo. Фестиваль для всех, кто интересуется советской культурой, искусством и наукой. Наши лекторы погрузят вас во времена Советского Союза и вместе с вами разберут темы советской космонавтики, советских спецслужб и советского самиздата.
Внимание! Продажа билетов на трансляцию закрывается за 1 час до начала мероприятия!
• Что будет на мероприятии:
Александр Фокин выступит с лекцией «Пятна на солнце: реальность и тайны советской космонавтики»:
Мы изучим сложную и порой противоречивую историю советской космонавтики, выходя за рамки официальных мифов и легенд. Мы узнаем, как советская космическая программа развивалась под влиянием секретности и пропаганды, создавая идеализированный образ безупречных космонавтов и надёжной техники.
Разберёмся, почему ошибки и неудачи были забыты в культурной памяти и как это повлияло на образы космонавтов и инженеров, работавших в тени славы. Также мы рассмотрим несоответствия между имиджем героя-пилота и реальностью полностью автоматизированных космических кораблей. Особое внимание будет уделено механизмам создания советских космических мифов и контрмифов, основанных на обширных архивных исследованиях и интервью с космонавтами и инженерами. Мы проанализируем, как эти мифы и контрмифы связаны с изменяющимся представлением о космосе в советской и постсоветской культуре.
Кирилл Домнин выступит с лекцией «Органы советской госбезопасности: от ВЧК до МСБ»:
«Холодная голова, горячее сердце и чистые руки» — эти слова Феликса Дзержинского известны всем. За ними скрывались внешняя разведка, контрразведка, охрана государственной границы, особо важных объектов и руководства страны, борьба с экономическими преступлениями, терроризмом и, конечно, инакомыслием.
На лекции мы проследим эволюцию органов государственной безопасности от основания в Гражданскую и Большого террора до борьбы с абвером и тайных операций Холодной войны.
Анастасия Бурдина раскроет тему «Внесистемная советская литература: инакомыслие и самиздат»:
Литература в Советском Союзе находилась под жёстким идеологическим контролем государства. Однако, несмотря на всевозможные ограничения и цензуру, в СССР параллельно существовало творчество, которое не вписывалось в официальные рамки социалистического реализма. Это была «внесистемная» литература.
На лекции мы рассмотрим феномен советского самиздата — нелегального распространения произведений запрещённых авторов. Обсудим творчество наиболее ярких диссидентских писателей, и их борьбу за свободу слова. Изучим, как подпольная литература отражала альтернативные взгляды на советскую действительность и формировала настроения в обществе.
• О лекторах:
Александр Фокин.
Кандидат исторических наук, автор книг о советской истории, автор телеграм канала USSResearch.
Кирилл «Домнин» Буренок.
Выпускник МГИМО, ведущий популярного подкаста Hobby Talks. Человек с феноменальной памятью, и уникальным чувством юмора.
Анастасия Бурдина.
Автор и ведущая литературного подкаста о писателях «Акулы пера».
• Билеты: clck.ru/3FfYqk
По промокоду medio08011644 скидка 25%. Промокод сработает 5 раз.
22.04.202508:21
В мае 2025 года в Российской академии наук вновь состоятся выборы — событие, ежегодно вызывающее в научном сообществе живой интерес и бурное обсуждение. Российские «околонаучные» телеграм‑каналы наперебой сообщают о подозрительных интригах, громких расследованиях и закулисных скандалах — стоит лишь заглянуть в «Зоопарк из слоновой кости» или «Русский Research», чтобы убедиться: выборы в РАН не обходятся без скандалов интриг и расследований.
Но за привычным фоном медийной суеты порой скрываются куда более удивительные страницы истории. Недавно в архивах ЦК КПСС обнаружил письмо, адресованное Никите Хрущёву с просьбой «выделить дополнительное место» для участия в конкурсе на членство в Академии. Аргументы автора оказались настолько убедительными, что специальным решением было выделено дополнительное место (причем с грифом совершено секретно). Эта история наглядно демонстрирует: науку как социальный институт составляют не только поиск, эксперименты и открытия, но и умение выстраивать нужные связи и вовремя задействовать инфраструктуру власти.
Вспоминается при этом старый академический анекдот.
На пороге новых выборов в РАН эта двойственная природа науки — свободного поиска вкупе с жестокой борьбой за ресурсы и влияние — проявляется особенно ярко. И, пожалуй, единственное, что остаётся неизменным, — это вечный академический принцип: «Не то важно, что ты знаешь, а то, кого ты знаешь».
Но за привычным фоном медийной суеты порой скрываются куда более удивительные страницы истории. Недавно в архивах ЦК КПСС обнаружил письмо, адресованное Никите Хрущёву с просьбой «выделить дополнительное место» для участия в конкурсе на членство в Академии. Аргументы автора оказались настолько убедительными, что специальным решением было выделено дополнительное место (причем с грифом совершено секретно). Эта история наглядно демонстрирует: науку как социальный институт составляют не только поиск, эксперименты и открытия, но и умение выстраивать нужные связи и вовремя задействовать инфраструктуру власти.
Вспоминается при этом старый академический анекдот.
Сидит заяц на пеньке и что-то пишет. Идет лисица и спрашивает:
— Что пишешь, Заяц?
— Диссертацию о том, как зайцы гоняют лисиц.
— Где ты видел такое?
— Пойдем со мной — покажу.
Идет волк...
— Что пишешь, Заяц?
— Диссертацию о том, как зайцы гоняют волков.
— Где ты видел такое?
— Пойдем со мной — покажу.
У входа в пещеру лежит огромный лев и около него кучи костей лисиц, волков, медведей... ,
Не важно, какая тема диссертации, важно, кто научный руководитель.
На пороге новых выборов в РАН эта двойственная природа науки — свободного поиска вкупе с жестокой борьбой за ресурсы и влияние — проявляется особенно ярко. И, пожалуй, единственное, что остаётся неизменным, — это вечный академический принцип: «Не то важно, что ты знаешь, а то, кого ты знаешь».


18.04.202520:31
Среди редких сносок к послевоенной музыкальной археологии существует упорно игнорируемая глава о таинственной формации J. W. STALIN — мультидисциплинарном саунд‑арт‑коллективе, возникшем на рубеже 1940‑х где‑то между берлинским дада‑кабаре и будущими «молотов‑индастриал» командами. На сохранившемся фотоснимке январского утра 1950 г. мы видим афишу их единственного большого европейского тура — Fünfjahresplan in 5/4. По реконструкции критика Вольфа фон Крайца, фронтмен‑баритон KOBA (псевдоним, конечно) руководил «шумовыми инженерами», добывавшими ритмику из рева турбогенераторов, а мелодии — из высоковольтного гула трамвайных проводов; сам кабельный паук над проспектом служил натуральным струнным резонатором. Немецкая надпись под гигантским портретом — «Вождь и учитель человечества в борьбе за мир, демократию и социализм» — являлась титулом трёхчастной сюиты, которая исполнялась хороводом по фасадам соседних зданий, превращая квартал в линейный концерт‑холл.
Архивные плей‑листы подтверждают сет‑лист: «Elektro‑Elektrifizierung», «Kolhoz‑Groove» и семнадцатиминутный «Марш Турбино #5», записанный прямо под турбинами Куйбышевской ГЭС. Винил так и не дожил до наших дней: весь тираж переплавили на детали первого советского синтезатора «Энтузиаст‑1». Тем не менее культурная радиация тура обошла железный занавес и стала тем самым подпольным «нулём‑километром», от которого позднее разошлись главные траектории немецкоязычной экспериментальной сцены. Йосип Броз‑Тито, говорят, лично одобрил юных словенцев Laibach после того, как услышал радио‑передачи об этом перформансе.
Легенда гласит, что школьник Ральф Хюттер нашёл на блошином рынке Дюссельдорфа гудрон‑пластинку с фрагментом «Марша Турбино #5»: четырёхдольный пульс, пробиваемый железнодорожным гудком, стал скелетом демо‑трека Rhein‑Ruhr‑Elektrifizierung, позднее перевоплотившегося в «Autobahn». Даже культ «человека‑машины» унаследовал исходный слоган коллектива — «Человек — это трансформатор истории».
В интервью журнала Spex Бликса Баргельд вспоминал снимок берлинского концерта 1950 г.: «Фасад звучал, словно рушится». Их стратегия «играть на стройплощадке» выросла из практики сталинских «шумовых инженеров», а фирменное сверление I‑балок прямым кавером отозвалось в «Kolhoz‑Groove», где оригинал использовал перфоратор К‑4.
В середине 1990‑х Тилль Линдеманн обнаружил в архиве MDR газетную рецензию на лейпцигское шоу J. W. STALIN: «финал утонул в пламени магниевых факелов». Этот образ и лёг в основу пиротехнического credo Rammstein, а строку «Für Frieden, Demokratie und Sozialismus» группа однажды выжгла огнём на заднике, заменив слова на своё «Ihr wolltet Spaß».
Таким образом, забытый бетонный плакат оказался не пропагандистским анахронизмом, а монументальным мемориалом европейской электроники: Kraftwerk наследовали машинный грув, Einstürzende Neubauten — архитектурную акустику, Rammstein — огненную монументальность. Сам же фасад 1950 г. остаётся единственным материальным свидетелем тура, напоминая, что иногда даже самый суровый бетон способен породить музыку будущего. Говорят, если поздней ночью приложить ухо к этим кирпичам, можно ещё уловить бас‑линию «Пятилетка в 4/4».
PS Если, что это моя небольшая фантазия в пятницу вечером по поводу одной фотографии
Архивные плей‑листы подтверждают сет‑лист: «Elektro‑Elektrifizierung», «Kolhoz‑Groove» и семнадцатиминутный «Марш Турбино #5», записанный прямо под турбинами Куйбышевской ГЭС. Винил так и не дожил до наших дней: весь тираж переплавили на детали первого советского синтезатора «Энтузиаст‑1». Тем не менее культурная радиация тура обошла железный занавес и стала тем самым подпольным «нулём‑километром», от которого позднее разошлись главные траектории немецкоязычной экспериментальной сцены. Йосип Броз‑Тито, говорят, лично одобрил юных словенцев Laibach после того, как услышал радио‑передачи об этом перформансе.
Легенда гласит, что школьник Ральф Хюттер нашёл на блошином рынке Дюссельдорфа гудрон‑пластинку с фрагментом «Марша Турбино #5»: четырёхдольный пульс, пробиваемый железнодорожным гудком, стал скелетом демо‑трека Rhein‑Ruhr‑Elektrifizierung, позднее перевоплотившегося в «Autobahn». Даже культ «человека‑машины» унаследовал исходный слоган коллектива — «Человек — это трансформатор истории».
В интервью журнала Spex Бликса Баргельд вспоминал снимок берлинского концерта 1950 г.: «Фасад звучал, словно рушится». Их стратегия «играть на стройплощадке» выросла из практики сталинских «шумовых инженеров», а фирменное сверление I‑балок прямым кавером отозвалось в «Kolhoz‑Groove», где оригинал использовал перфоратор К‑4.
В середине 1990‑х Тилль Линдеманн обнаружил в архиве MDR газетную рецензию на лейпцигское шоу J. W. STALIN: «финал утонул в пламени магниевых факелов». Этот образ и лёг в основу пиротехнического credo Rammstein, а строку «Für Frieden, Demokratie und Sozialismus» группа однажды выжгла огнём на заднике, заменив слова на своё «Ihr wolltet Spaß».
Таким образом, забытый бетонный плакат оказался не пропагандистским анахронизмом, а монументальным мемориалом европейской электроники: Kraftwerk наследовали машинный грув, Einstürzende Neubauten — архитектурную акустику, Rammstein — огненную монументальность. Сам же фасад 1950 г. остаётся единственным материальным свидетелем тура, напоминая, что иногда даже самый суровый бетон способен породить музыку будущего. Говорят, если поздней ночью приложить ухо к этим кирпичам, можно ещё уловить бас‑линию «Пятилетка в 4/4».
PS Если, что это моя небольшая фантазия в пятницу вечером по поводу одной фотографии
14.04.202513:22
Все знают, что Холодная война — это глобальное противостояние СССР и США. Но за формальной конфронтацией скрывается куда более интересный феномен: две сверхдержавы исторически (ещё с XIX века!) выступали как зеркальные отражения друг друга — в идеологии, методах пропаганды и даже в том, как их воспринимали простые граждане.
И иногда это порождало абсурдные, почти сюрреалистичные ситуации. Например, когда советские люди, отчаявшись добиться помощи от родного государства, бросали свой взор на Белый дом. Вот сегодня нашел в архиве такую историю:
Конечно, это была не реальный план, а риторический прием, но были и примеры когда советские действительно писали в адрес американского президента.
И иногда это порождало абсурдные, почти сюрреалистичные ситуации. Например, когда советские люди, отчаявшись добиться помощи от родного государства, бросали свой взор на Белый дом. Вот сегодня нашел в архиве такую историю:
«Наш дом построен в 1900 году — это барак, где раньше жили заключённые. Ещё 6 лет назад определили: процент износа — 83%. Ремонта за это время не было никакого, и вдруг новое заключение: процент износа — 16%. На многочисленные жалобы, в том числе в Госпартконтроль ЦК КПСС, 25 февраля мы дождались посещения комиссии из Томского обкома партии в лице товарища Шведова. В квартиры, где провисали потолки, он даже побоялся войти. А на вопрос, чем же теперь помогут, ответил, что поставят подпорки, чтобы не придавило, а в улучшении жилья помочь ничем не могут. И когда мы спросили, к кому же нам теперь обращаться за помощью — не в США? Он ответил: "Обращайтесь, если считаете нужным". И это говорит людям работник обкома КПСС!»
Конечно, это была не реальный план, а риторический прием, но были и примеры когда советские действительно писали в адрес американского президента.


10.04.202512:50
Ближайшие выходные обещают быть по-настоящему насыщенными событиями. В Московской высшей школе социальных и экономических наук (Шанинка) стартуют «Вектора», где запланировано много разнообразных гуманитарных докладов и лекций. Параллельно в Гостином дворе проходит весенняя ярмарка Non/Fiction, на которой можно найти множество интересных новинок от различных издательств.
Особенно хочу обратить внимание на презентацию новой книги «Троцкий: Жизнь революционера» Джошуа Рубинштейна, которую выпустило издательство «Альпина нон-фикшн». 12 апреля с 16:00 до 16:45 там выступит научный редактор российского издания — Александр Резник, кандидат исторических наук, доцент департамента истории Высшей школы экономики в Санкт-Петербурге. Это, безусловно, один из ведущих специалистов по истории революционного движения в России, и его комментарии обычно бывают очень глубокими и содержательными.
Книга о Льве Троцком уже попала ко мне в руки — собираюсь прочитать её в ближайшее время и обязательно поделиться своими мыслями. Но пока всем, кто интересуется историей российской революции, политическими биографиями и судьбами заметных деятелей XX века, настоятельно советую посетить презентацию. Там можно будет узнать, как создавалась книга, услышать тонкости научной редакции и задать вопросы эксперту.
Если вы хотите провести эти выходные с пользой для ума, стоит заглянуть и в Шанинку, и в Гостиный двор. Большое количество мероприятий, встреч и докладов наверняка не оставят равнодушными всех, кому интересен мир гуманитарного знания и современная интеллектуальная жизнь.
Особенно хочу обратить внимание на презентацию новой книги «Троцкий: Жизнь революционера» Джошуа Рубинштейна, которую выпустило издательство «Альпина нон-фикшн». 12 апреля с 16:00 до 16:45 там выступит научный редактор российского издания — Александр Резник, кандидат исторических наук, доцент департамента истории Высшей школы экономики в Санкт-Петербурге. Это, безусловно, один из ведущих специалистов по истории революционного движения в России, и его комментарии обычно бывают очень глубокими и содержательными.
Книга о Льве Троцком уже попала ко мне в руки — собираюсь прочитать её в ближайшее время и обязательно поделиться своими мыслями. Но пока всем, кто интересуется историей российской революции, политическими биографиями и судьбами заметных деятелей XX века, настоятельно советую посетить презентацию. Там можно будет узнать, как создавалась книга, услышать тонкости научной редакции и задать вопросы эксперту.
Если вы хотите провести эти выходные с пользой для ума, стоит заглянуть и в Шанинку, и в Гостиный двор. Большое количество мероприятий, встреч и докладов наверняка не оставят равнодушными всех, кому интересен мир гуманитарного знания и современная интеллектуальная жизнь.


02.04.202508:02
Читая биографию Михаила Томского, невольно задумываешься, сколь многие “развилки” были в истории советского государства. Настолько, что можно говорить о “советской мультивселенной” — о том, какими разными путями могла пойти советская власть при иных раскладах сил. Нередко оказывается, что даже такие влиятельные лидеры, как Ленин и Троцкий, в 1920-е годы далеко не всегда могли проводить в жизнь свои идеи без сопротивления со стороны других большевиков.
Одной из самых показательных историй в этом плане стала так называемая “профсоюзная дискуссия”. В конце 1919 года Троцкий, тогда военный комиссар, представил ЦК проект ужесточения трудовой дисциплины: предлагалось милитаризовать рабочую силу и фактически подчинить профсоюзы государству, передав функции наркомата труда военному ведомству. Экономическая ситуация в стране была катастрофической: колоссальный упадок производства, массовый отток рабочих из Петрограда и Москвы, нехватка продовольствия и товаров. Однако Троцкий настаивал именно на принудительной форме организации труда “по-военному”, вплоть до применения репрессивных мер к тем, кто не будет соблюдать суровую дисциплину.
На удивление, Троцкого в этих предложениях поддерживал и Ленин. Казалось бы, при их общем авторитете дело было решённым. Но внезапно возникло мощное сопротивление со стороны Михаила Томского и других членов руководства ВЦСПС. Томский, понимая экономические реалии, вовсе не отрицал, что нужен рост производительности и строгие меры по организации труда. Однако он считал, что профсоюзы должны оставаться органом, выражающим интересы рабочих и имеющим право голоса в управлении предприятиями. Вместо насаждения “рабочих армий” и единоначалия, профсоюзные активисты указывали на важность материального стимулирования и включения непартийных масс в управление производством.
Противостояние вылилось в настоящий скандал: на одном из профсоюзных съездов Ленин и Троцкий потерпели поражение. Из 60 профсоюзных лидеров 58 выступили против их планов по военизированному труду. Троцкий с трудом скрывал раздражение и обрушился на Томского с насмешками, сравнивая его с Гомперсом — “реакционным” профсоюзным деятелем из Америки. Но Томский, которого иногда пытаются представить “лакеем Ленина”, продемонстрировал независимую позицию и повёл за собой профсоюзных коллег. Он считал, что при крайне тяжёлом состоянии экономики нельзя ломать рабочие коллективы военной дисциплиной; профсоюзы должны участвовать в решении экономических вопросов на всех уровнях и сохранять автономию от партийных органов, чтобы защищать экономические интересы трудящихся.
Не менее остро встала тема “единоначалия”. Ленин утверждал, что управление заводом эффективно только тогда, когда во главе стоит один руководитель, обладающий всеми полномочиями. Но Томский возражал, напоминая, что за единоначалием могут последовать массовые назначения “буржуазных спецов” и отстранение профсоюзов от контроля, а это, по сути, лишит рабочих права голоса на производстве. Он выступал за коллегиальные формы управления, в которых представители профсоюзов сохраняли бы возможность влиять на решения — и, в конечном счёте, добиваться более лояльного отношения к нуждам рабочих.
В итоге профсоюзы отстояли свою точку зрения, хотя Ленин и Троцкий не оставляли попыток переломить ситуацию. Спор продолжался, и политбюро даже критиковало Томского за “нарушение партийной дисциплины”. Однако противодействие профсоюзных лидеров наглядно показало: в первые послереволюционные годы партийная верхушка не обладала всесильной властью, а альтернативные варианты развития страны действительно существовали. Томский и его союзники на время добились успеха, хотя дальнейшее укрепление партийного аппарата в итоге привело к “укрощению” профсоюзов и существенному снижению их реального влияния.
История Томского и профсоюзной дискуссии напоминает нам, что “полновластность” Ленина и Троцкого — миф, слегка упрощающий реальную политическую борьбу внутри партии.
Одной из самых показательных историй в этом плане стала так называемая “профсоюзная дискуссия”. В конце 1919 года Троцкий, тогда военный комиссар, представил ЦК проект ужесточения трудовой дисциплины: предлагалось милитаризовать рабочую силу и фактически подчинить профсоюзы государству, передав функции наркомата труда военному ведомству. Экономическая ситуация в стране была катастрофической: колоссальный упадок производства, массовый отток рабочих из Петрограда и Москвы, нехватка продовольствия и товаров. Однако Троцкий настаивал именно на принудительной форме организации труда “по-военному”, вплоть до применения репрессивных мер к тем, кто не будет соблюдать суровую дисциплину.
На удивление, Троцкого в этих предложениях поддерживал и Ленин. Казалось бы, при их общем авторитете дело было решённым. Но внезапно возникло мощное сопротивление со стороны Михаила Томского и других членов руководства ВЦСПС. Томский, понимая экономические реалии, вовсе не отрицал, что нужен рост производительности и строгие меры по организации труда. Однако он считал, что профсоюзы должны оставаться органом, выражающим интересы рабочих и имеющим право голоса в управлении предприятиями. Вместо насаждения “рабочих армий” и единоначалия, профсоюзные активисты указывали на важность материального стимулирования и включения непартийных масс в управление производством.
Противостояние вылилось в настоящий скандал: на одном из профсоюзных съездов Ленин и Троцкий потерпели поражение. Из 60 профсоюзных лидеров 58 выступили против их планов по военизированному труду. Троцкий с трудом скрывал раздражение и обрушился на Томского с насмешками, сравнивая его с Гомперсом — “реакционным” профсоюзным деятелем из Америки. Но Томский, которого иногда пытаются представить “лакеем Ленина”, продемонстрировал независимую позицию и повёл за собой профсоюзных коллег. Он считал, что при крайне тяжёлом состоянии экономики нельзя ломать рабочие коллективы военной дисциплиной; профсоюзы должны участвовать в решении экономических вопросов на всех уровнях и сохранять автономию от партийных органов, чтобы защищать экономические интересы трудящихся.
Не менее остро встала тема “единоначалия”. Ленин утверждал, что управление заводом эффективно только тогда, когда во главе стоит один руководитель, обладающий всеми полномочиями. Но Томский возражал, напоминая, что за единоначалием могут последовать массовые назначения “буржуазных спецов” и отстранение профсоюзов от контроля, а это, по сути, лишит рабочих права голоса на производстве. Он выступал за коллегиальные формы управления, в которых представители профсоюзов сохраняли бы возможность влиять на решения — и, в конечном счёте, добиваться более лояльного отношения к нуждам рабочих.
В итоге профсоюзы отстояли свою точку зрения, хотя Ленин и Троцкий не оставляли попыток переломить ситуацию. Спор продолжался, и политбюро даже критиковало Томского за “нарушение партийной дисциплины”. Однако противодействие профсоюзных лидеров наглядно показало: в первые послереволюционные годы партийная верхушка не обладала всесильной властью, а альтернативные варианты развития страны действительно существовали. Томский и его союзники на время добились успеха, хотя дальнейшее укрепление партийного аппарата в итоге привело к “укрощению” профсоюзов и существенному снижению их реального влияния.
История Томского и профсоюзной дискуссии напоминает нам, что “полновластность” Ленина и Троцкого — миф, слегка упрощающий реальную политическую борьбу внутри партии.
Қайта жіберілді:
Пятый пункт



30.03.202507:44
Оказывается, в середине 1960-х годов капитан Очевидность служил в КГБ.


21.04.202513:09
Почти каждый, кто интересуется историей советской архитектуры, слышал о Дворце Советов — грандиозном проекте, который должен был стать символом мощи СССР. Гигантское здание высотой 415 метров (выше нынешнего "Лахта-центра"!) увенчала бы стометровая статуя Ленина, превратившая комплекс в самое высокое сооружение мира. Но если масштабы самого здания поражают воображение, то его смета и вовсе кажется фантастической.
Цена величия: миллиард на стройку века
В архивах сохранились документы, согласно которым стоимость строительства Дворца Советов оценивалась в 1,2 миллиарда рублей в ценах 1936 года. Чтобы понять, насколько это огромная сумма, достаточно сравнить её с повседневными тратами советских граждан:
килограмм сахара стоил примерно 4 рубля,
бутылка водки (0,5 л) примерно — 6 рублей.
Проще говоря, один Дворец Советов = 300 миллионов килограммов сахара или 100 миллионов бутылок водки!
Но и это не всё. Отдельной строкой в смете выделялась статуя Ленина на крыше — её изготовление оценивалось в 1,6 миллиона рублей. Для сравнения: на эти деньги можно было купить 266 тысяч бутылок водки или 400 тонн сахара.
Сегодня о грандиозной стройке напоминают лишь архивные документы, эскизы да макеты. Но даже они позволяют представить, как могла бы выглядеть Москва, если бы советским архитекторам удалось воплотить в жизнь этот амбициозный, но неподъёмный для экономики проект.
Цена величия: миллиард на стройку века
В архивах сохранились документы, согласно которым стоимость строительства Дворца Советов оценивалась в 1,2 миллиарда рублей в ценах 1936 года. Чтобы понять, насколько это огромная сумма, достаточно сравнить её с повседневными тратами советских граждан:
килограмм сахара стоил примерно 4 рубля,
бутылка водки (0,5 л) примерно — 6 рублей.
Проще говоря, один Дворец Советов = 300 миллионов килограммов сахара или 100 миллионов бутылок водки!
Но и это не всё. Отдельной строкой в смете выделялась статуя Ленина на крыше — её изготовление оценивалось в 1,6 миллиона рублей. Для сравнения: на эти деньги можно было купить 266 тысяч бутылок водки или 400 тонн сахара.
Сегодня о грандиозной стройке напоминают лишь архивные документы, эскизы да макеты. Но даже они позволяют представить, как могла бы выглядеть Москва, если бы советским архитекторам удалось воплотить в жизнь этот амбициозный, но неподъёмный для экономики проект.
Қайта жіберілді:
Большие пожары🔥

17.04.202511:42
"Никто не даст нам избавленья: Ни бог, ни царь и не герой". Переход к мирной жизни и неврозы
Советский психолог-новатор Арон Залкинд в 1924 г. опубликовал статью «О психоневрозах коммунистического студенчества». В ней учёный привёл данные наблюдений 600-700 нервно больных студентов из разных коммунистических вузов и с рабфаков с 1919 по 1924 г.
Залкинд отметил, что в значительной доле случаев психоневрологические расстройства среди них спровоцировал переход к НЭП,
Залкинд привёл несколько характерных примеров. Один из них, товарищ П., 24 лет, член партии с 1918 г. По словам учёного, тот был "смирнейшим юношей до революции", но пошёл воевать из-за "бандитской разнузданности на юге". П. много участвовал в боях на фронтах Гражданской войны, был в подполье, работал в ревтройках, командовал отрядом ЧК.
С 1922 г. ему больше не давали боевых заданий, и на тихой административной работе он заболел нервными расстройствами. П. был недоволен своим новым местом, считая, что отдыхать ещё рано, и "враг лишь закопался глубже". "Торжествующие нэпманы, жирные и нарядные, — выставки в магазинах, обнаглевшая экономическая уголовщина", — всё это приводило его в неистовство, буквально причиняло ему физическую боль.
На этой почве у него развились бессонница, тяжёлые головные боли, а также галлюцинации. В своих видениях П.
Советский доктор Залкинд порекомендовал своему пациенту пойти на военную или военно-политическую работу, либо в заграничное коммунистическое подполье.
Залкинд А. Б. Революция и молодежь. — Л., 1925. С. 42-44.
Советский психолог-новатор Арон Залкинд в 1924 г. опубликовал статью «О психоневрозах коммунистического студенчества». В ней учёный привёл данные наблюдений 600-700 нервно больных студентов из разных коммунистических вузов и с рабфаков с 1919 по 1924 г.
Залкинд отметил, что в значительной доле случаев психоневрологические расстройства среди них спровоцировал переход к НЭП,
"и не только идеологической своей для них неприемлемостью (для части так это и было), но и слишком резким переходом от атмосферы горячего боя к серым прозаическим будням".
Залкинд привёл несколько характерных примеров. Один из них, товарищ П., 24 лет, член партии с 1918 г. По словам учёного, тот был "смирнейшим юношей до революции", но пошёл воевать из-за "бандитской разнузданности на юге". П. много участвовал в боях на фронтах Гражданской войны, был в подполье, работал в ревтройках, командовал отрядом ЧК.
С 1922 г. ему больше не давали боевых заданий, и на тихой административной работе он заболел нервными расстройствами. П. был недоволен своим новым местом, считая, что отдыхать ещё рано, и "враг лишь закопался глубже". "Торжествующие нэпманы, жирные и нарядные, — выставки в магазинах, обнаглевшая экономическая уголовщина", — всё это приводило его в неистовство, буквально причиняло ему физическую боль.
“Мы сейчас лишние здесь”, скорбно говорит т. П., “сейчас нужны другие люди”, — “мы годимся лишь для опасности, для боя, — серенькая тишина нам не годится, и мы для нее не годны”
На этой почве у него развились бессонница, тяжёлые головные боли, а также галлюцинации. В своих видениях П.
"как бы переходит в другой мир, где и осуществляет свои вожделения, столь чуждые современной мирной реальности: он снова в боях, командует, гонится за противником, служит революции — по-своему".
Советский доктор Залкинд порекомендовал своему пациенту пойти на военную или военно-политическую работу, либо в заграничное коммунистическое подполье.
Залкинд А. Б. Революция и молодежь. — Л., 1925. С. 42-44.
Қайта жіберілді:
Шанинка

14.04.202507:54
🔴Большая советская экономика
В Шанинке состоится презентация книги Алексея Сафронова «Большая советская экономика. 1917-1991», посвященная этапам экономического развития СССР.
Труд экономиста и историка Алексея Сафронова — первая книга, вместившая под одной обложкой всю историю советской экономики, от военного коммунизма до перестройки. Вооружившись цифрами и источниками, автор хладнокровно исследует каждый из этапов существования СССР и отвечает на главные вопросы: «что это было?», «почему все закончилось именно так?» и «могло ли быть по-другому?».
☁️О книге расскажут ее автор, кандидат экономических наук, и преподаватель магистратуры «История российской модернизации», выпускник Шанинки 2019 года Алексей Сафронов и старший научный сотрудник факультета гуманитарных наук Шанинки, доцент, кандидат исторических наук Александр Фокин.
Зарегистрироваться ➡️
В Шанинке состоится презентация книги Алексея Сафронова «Большая советская экономика. 1917-1991», посвященная этапам экономического развития СССР.
Труд экономиста и историка Алексея Сафронова — первая книга, вместившая под одной обложкой всю историю советской экономики, от военного коммунизма до перестройки. Вооружившись цифрами и источниками, автор хладнокровно исследует каждый из этапов существования СССР и отвечает на главные вопросы: «что это было?», «почему все закончилось именно так?» и «могло ли быть по-другому?».
☁️О книге расскажут ее автор, кандидат экономических наук, и преподаватель магистратуры «История российской модернизации», выпускник Шанинки 2019 года Алексей Сафронов и старший научный сотрудник факультета гуманитарных наук Шанинки, доцент, кандидат исторических наук Александр Фокин.
Зарегистрироваться ➡️


09.04.202511:09
В книге Вячеслава Геровича "Мифология советского космоса" есть фрагмент:
Сам Герович ссылает на публикацию Soviet Space Propaganda: Doctored Cosmonaut Photos и там приведено это фото и написано:
Рабочий с фото действительно исчез, но сколько я бы не пытался найти в инете фото без участия Кирилла Москаленко мне это не удалось. Не очень ясно где могло публиковаться отретушированное фото учитывая, что сам Королев долгие годы был засекреченным человеком. То есть пока у меня скорее больше вопросов, чем ответов.
Другое известное фото запечатлело момент, когда главный конструктор Сергей Королев напутствует Гагарина на стартовой площадке 12 апреля 1961 года. Это фото тоже подретушировано. На этот раз исчез не провинившийся космонавт, а Главнокомандующий ракетных войск стратегического назначения маршал Кирилл Москаленко. Военных обычно убирали с публикуемых фото, чтобы изобразить советскую космическую программу как чисто гражданскую и мирную.
Сам Герович ссылает на публикацию Soviet Space Propaganda: Doctored Cosmonaut Photos и там приведено это фото и написано:
Gagarin’s first space launch on April 12, 1961, began with another famous forgery. In this original image (above), he is shaking hands with Korolyov, the secret leader of the Soviet space program. The field marshal in charge of the rocket base looks on, while launch pad workers scurry in the upper left background. Presumably for cosmetic reasons, the scurrying workers were too distracting, and became the first to go. Presumably for propaganda reasons –- concealing the level of military presence in the Gagarin mission -– the old officer was next one thrown under the space bus.
Рабочий с фото действительно исчез, но сколько я бы не пытался найти в инете фото без участия Кирилла Москаленко мне это не удалось. Не очень ясно где могло публиковаться отретушированное фото учитывая, что сам Королев долгие годы был засекреченным человеком. То есть пока у меня скорее больше вопросов, чем ответов.
01.04.202513:53
С большим опозданием, но я наконец побывал на выставке «Тёмная Оттепель» в Центре Вознесенского. И хотя экспозиция не масштабная по размеру, она оказалась неожиданно насыщенной — и по составу участников, и по глубине заложенных смыслов. Эта выставка явно не из тех, что хочется «просто посмотреть». Её хочется обдумывать — не только глазами, но и ушами, и внутренним зрением.
Сначала — про название. Авторы проекта немного рискуют, используя слово «оттепель» в непривычном контексте. Обычно мы связываем этот термин с надеждой, открытием горизонтов, светом после долгого мрака. Однако здесь — обратная оптика. Кураторы предлагают заглянуть в тень, которую эта «оттепель» отбрасывала. Это попытка взглянуть не в небо, а в тёмные подворотни эпохи, туда, куда не доходил официальный свет.
Как оказалось, у этого взгляда есть свои герои, свои метафоры, своё время суток — вечернее, сумеречное. Это искусство, в котором человек не торжествует, а блуждает. Оно говорит не столько о прогрессе, сколько о тревожной остановке. Здесь нет праздничных флагов и риторов. Есть тихий, напряжённый взгляд — в городские закоулки, лица прохожих, на кладбища и в руины.
Именно здесь для меня стало настоящим открытием имя Владимира Ковенацкого. Знал его только по упоминаниям Южинского кружка, но на выставке его работы — это настоящая россыпь некромемов: линогравюры, словно застывшие на грани между сном и кошмаром. Мир у него — как затерянный номер журнала «Крокодил», вышедший после Апокалипсиса. Сатира, но чёрная; юмор, но безрадостный; пространство — между мирами, но ноги всё ещё касаются земли.
Оттепель в этой версии — не освобождение, а встряска. Это не витальность, а поиск ускользающего смысла. Герои выставки — от Арефьева и Рабина до Прокуратовой и Свешникова — погружены в медитацию над бытием и смертью, над ничем и тайной. В этом смысле выставка и правда работает на разных уровнях: как культурный акт, как философская инсталляция, как мистический опыт.
Экспозиция мастерски выстроена — от тёмных городских сцен до финального, почти иконописного возвышения. По пути зритель проходит рюмочные, подвалы, пустые комнаты, где слышен лишь отзвук былой беседы или кашель призрака. Кураторы делают мощный акцент на звуковом сопровождении — не просто фон, а самостоятельная композиция, развивающая нарратив. Автор музыки — Роман Головко — предлагает не только атмосферу, но и концептуальный трек: движение от мрака к свету, от городского смога к мифу.
Что особенно важно — эта выставка не просто о визуальном искусстве. Это исследование переходного состояния: между официальным и подпольным, между традицией и экспериментом, между жизнью и смертью. И здесь нет чёткого деления на поколения, стили, школы. Есть общее чувство времени, переживаемого как ночь, в которой нужно нащупать тропу.
И, конечно, нельзя не отметить исторический пласт. Выставка предлагает не только художественное высказывание, но и реконструкцию атмосферы: спецхран, квартирные чтения, вечерние рюмочные, московские и ленинградские арт-кружки, разговоры о метафизике, еретики, алхимики, поэты и художники, которых одинаково не устраивали и канон, и андерграунд. Это — другой словарь Оттепели. Её альтернативная онтология.
Темная Оттепель — это, в каком-то смысле, внутренний холод, наступающий на фоне внешней весны. Но именно в нём пробуждается другой тип зрения: способный различать очертания в сумраке, считывать смыслы в недосказанном, слышать тишину, наполненную тревожным знанием.
Если вы интересуетесь искусством, философией, историей или просто хотите выйти за пределы привычных представлений об эпохе — очень советую. Это выставка, после которой не хочется говорить, а хочется молчать и переваривать увиденное. Или — как минимум — возвращаться к нему снова.
Сначала — про название. Авторы проекта немного рискуют, используя слово «оттепель» в непривычном контексте. Обычно мы связываем этот термин с надеждой, открытием горизонтов, светом после долгого мрака. Однако здесь — обратная оптика. Кураторы предлагают заглянуть в тень, которую эта «оттепель» отбрасывала. Это попытка взглянуть не в небо, а в тёмные подворотни эпохи, туда, куда не доходил официальный свет.
Как оказалось, у этого взгляда есть свои герои, свои метафоры, своё время суток — вечернее, сумеречное. Это искусство, в котором человек не торжествует, а блуждает. Оно говорит не столько о прогрессе, сколько о тревожной остановке. Здесь нет праздничных флагов и риторов. Есть тихий, напряжённый взгляд — в городские закоулки, лица прохожих, на кладбища и в руины.
Именно здесь для меня стало настоящим открытием имя Владимира Ковенацкого. Знал его только по упоминаниям Южинского кружка, но на выставке его работы — это настоящая россыпь некромемов: линогравюры, словно застывшие на грани между сном и кошмаром. Мир у него — как затерянный номер журнала «Крокодил», вышедший после Апокалипсиса. Сатира, но чёрная; юмор, но безрадостный; пространство — между мирами, но ноги всё ещё касаются земли.
Оттепель в этой версии — не освобождение, а встряска. Это не витальность, а поиск ускользающего смысла. Герои выставки — от Арефьева и Рабина до Прокуратовой и Свешникова — погружены в медитацию над бытием и смертью, над ничем и тайной. В этом смысле выставка и правда работает на разных уровнях: как культурный акт, как философская инсталляция, как мистический опыт.
Экспозиция мастерски выстроена — от тёмных городских сцен до финального, почти иконописного возвышения. По пути зритель проходит рюмочные, подвалы, пустые комнаты, где слышен лишь отзвук былой беседы или кашель призрака. Кураторы делают мощный акцент на звуковом сопровождении — не просто фон, а самостоятельная композиция, развивающая нарратив. Автор музыки — Роман Головко — предлагает не только атмосферу, но и концептуальный трек: движение от мрака к свету, от городского смога к мифу.
Что особенно важно — эта выставка не просто о визуальном искусстве. Это исследование переходного состояния: между официальным и подпольным, между традицией и экспериментом, между жизнью и смертью. И здесь нет чёткого деления на поколения, стили, школы. Есть общее чувство времени, переживаемого как ночь, в которой нужно нащупать тропу.
И, конечно, нельзя не отметить исторический пласт. Выставка предлагает не только художественное высказывание, но и реконструкцию атмосферы: спецхран, квартирные чтения, вечерние рюмочные, московские и ленинградские арт-кружки, разговоры о метафизике, еретики, алхимики, поэты и художники, которых одинаково не устраивали и канон, и андерграунд. Это — другой словарь Оттепели. Её альтернативная онтология.
Темная Оттепель — это, в каком-то смысле, внутренний холод, наступающий на фоне внешней весны. Но именно в нём пробуждается другой тип зрения: способный различать очертания в сумраке, считывать смыслы в недосказанном, слышать тишину, наполненную тревожным знанием.
Если вы интересуетесь искусством, философией, историей или просто хотите выйти за пределы привычных представлений об эпохе — очень советую. Это выставка, после которой не хочется говорить, а хочется молчать и переваривать увиденное. Или — как минимум — возвращаться к нему снова.


29.03.202514:44
Товарищи прислали мне любопытные книги, написанные в современном Китае:
Чжан Чжоюань, Ху Цзяюн, Вань Цзюнь «Совершенствование системы социалистической рыночной экономики» Пер. с кит. В. Юй. — М.: «Издательство «Наше слово»», 2024
Ци Фулинь, Чжан Фэй, Го Да «Содействие формированию новой модели всеобъемлющей открытости» — М.: «Издательство «Наше слово»», 2024
(К сожалению, цены не очень демократические, но тем, кто глубоко интересуется социалистической теорией, будет любопытно прочитать.)
они раскрывают, как теоретики из Поднебесной осмысляют китайское настоящее и будущее. Мне всегда жаль, что у нас почти не переводят актуальные китайские работы, ведь особенно интересно, как в Китае сегодня оценивают советское прошлое. Англоязычную литературу издают активно, а вот с китайского видел всего несколько изданий. И вот как там осмысляется советский проект:
После Октябрьской революции социализм победил в ряде стран, включая Китай. Но, в отличие от прогнозов классиков марксизма, эти государства пришли к социализму не из развитого капитализма, а из обществ со слабыми производительными силами.
И здесь, по мнению китайских авторов, кроется ключевая проблема: советская система, сформированная в специфических исторических условиях, стала неправильным эталоном для других стран.
Кроме того, многие вещи, которые могли бы ускорить рост экономики (например, элементы рынка), отвергались как «капиталистические», а негибкие догмы мешали реформам.
Обобщив этот опыт, КПК пришла к выводу: строить социализм нужно исходя из конкретных условий страны, а не копировать чужие модели. Китайский путь — это не отказ от марксизма, а его творческое применение.
По сути, китайские товарищи возвращаются к ленинской идее: «Марксизм — не догма, а руководство к действию». Но мысль о том, что советский пример оказал негативное влияниена другие социалистические проекты, звучит неожиданно — особенно для многих русскоязычных левых, для которых СССР остается образцом альтернативы нынешним режимам.
Чжан Чжоюань, Ху Цзяюн, Вань Цзюнь «Совершенствование системы социалистической рыночной экономики» Пер. с кит. В. Юй. — М.: «Издательство «Наше слово»», 2024
Ци Фулинь, Чжан Фэй, Го Да «Содействие формированию новой модели всеобъемлющей открытости» — М.: «Издательство «Наше слово»», 2024
(К сожалению, цены не очень демократические, но тем, кто глубоко интересуется социалистической теорией, будет любопытно прочитать.)
они раскрывают, как теоретики из Поднебесной осмысляют китайское настоящее и будущее. Мне всегда жаль, что у нас почти не переводят актуальные китайские работы, ведь особенно интересно, как в Китае сегодня оценивают советское прошлое. Англоязычную литературу издают активно, а вот с китайского видел всего несколько изданий. И вот как там осмысляется советский проект:
После Октябрьской революции социализм победил в ряде стран, включая Китай. Но, в отличие от прогнозов классиков марксизма, эти государства пришли к социализму не из развитого капитализма, а из обществ со слабыми производительными силами.
И здесь, по мнению китайских авторов, кроется ключевая проблема: советская система, сформированная в специфических исторических условиях, стала неправильным эталоном для других стран.
«В результате сложившаяся система плановой экономики и высокоцентрализованная политическая система серьезно препятствовали развитию социалистической экономики. Несмотря на то, что начиная с 1960-х годов в Советском Союзе и социалистических странах Восточной Европы проводились реформы и исследовались новые модели социалистических экономических систем, из-за приверженности ошибочным традиционным представлениям не был достигнут прорыв в реформах этих стран. В их социально-экономическом развитии долгое время наблюдался застой, что в конечном итоге привело к резким изменениям в Восточной Европе и распаду СССР в 1980–1990-е годы».
Кроме того, многие вещи, которые могли бы ускорить рост экономики (например, элементы рынка), отвергались как «капиталистические», а негибкие догмы мешали реформам.
Обобщив этот опыт, КПК пришла к выводу: строить социализм нужно исходя из конкретных условий страны, а не копировать чужие модели. Китайский путь — это не отказ от марксизма, а его творческое применение.
По сути, китайские товарищи возвращаются к ленинской идее: «Марксизм — не догма, а руководство к действию». Но мысль о том, что советский пример оказал негативное влияниена другие социалистические проекты, звучит неожиданно — особенно для многих русскоязычных левых, для которых СССР остается образцом альтернативы нынешним режимам.


21.04.202506:20
В "Собаке Баскервилей" была знаменитая фраза: "Вот так начнешь изучать фамильные портреты и, пожалуй, уверуешь в переселение душ". То же самое происходит, когда погружаешься в исторические архивы: внезапно обнаруживаешь, что многие "новые" идеи – всего лишь хорошо забытые старые.
Недавно я писал о том, что Ельцин был не первым, кто решил дирижировать оркестром в нетрезвом состоянии. Но вот ещё один любопытный исторический параллелизм. В 1990 году Борис Николаевич, выступая в Казани, бросил свою знаменитую фразу: "Берите столько суверенитета, сколько сможете проглотить". Это воспринималось как сделка с региональными элитами – они получили больше власти, но остались в составе России.
А теперь перенесёмся в 1956 год. На заседании ЦК КПСС Дмитрий Шепилов заявляет: "Максимум функций – республикам". Конечно, речь шла не о политической автономии, а о расширении хозяйственных полномочий – чтобы регионы могли оперативно решать экономические вопросы. Это стало идеологической основой реформы 1957 года, когда управление промышленностью перевели на территориальный принцип (знаменитые совнархозы).
В исторической литературе реформу оценивают скорее негативно – она породила хаос и местничество. Но важно другое: сама идея федерализации, перераспределения власти между центром и регионами, оставалась актуальной и в 1956-м, и в 1990-м, и остаётся сегодня. По сути, вся российская история последних столетий – это колебание между централизацией и децентрализацией.
Недавно я писал о том, что Ельцин был не первым, кто решил дирижировать оркестром в нетрезвом состоянии. Но вот ещё один любопытный исторический параллелизм. В 1990 году Борис Николаевич, выступая в Казани, бросил свою знаменитую фразу: "Берите столько суверенитета, сколько сможете проглотить". Это воспринималось как сделка с региональными элитами – они получили больше власти, но остались в составе России.
А теперь перенесёмся в 1956 год. На заседании ЦК КПСС Дмитрий Шепилов заявляет: "Максимум функций – республикам". Конечно, речь шла не о политической автономии, а о расширении хозяйственных полномочий – чтобы регионы могли оперативно решать экономические вопросы. Это стало идеологической основой реформы 1957 года, когда управление промышленностью перевели на территориальный принцип (знаменитые совнархозы).
В исторической литературе реформу оценивают скорее негативно – она породила хаос и местничество. Но важно другое: сама идея федерализации, перераспределения власти между центром и регионами, оставалась актуальной и в 1956-м, и в 1990-м, и остаётся сегодня. По сути, вся российская история последних столетий – это колебание между централизацией и децентрализацией.


17.04.202506:11
Хотя материалы из Еревана были утеряны, к счастью, сохранились документы из Риги. В частности, один из партийных отчетов фиксирует важные изменения в запросах советских граждан и росте их уровня жизни. Если раньше люди были готовы довольствоваться даже скромным жильем — например, комнатой в коммунальной квартире, — то к этому периоду их требования существенно возросли. Теперь советский человек стремился получить отдельную квартиру со всеми удобствами: центральным отоплением, горячей водой, ванной и кухней.
Несмотря на высокие темпы жилищного строительства, квартирный вопрос оставался одним из самых острых в повседневной жизни. Рост потребностей лишь усугублял проблему: чем больше у людей появлялось возможностей, тем сильнее они ощущали нехватку качественного жилья.
Этот пример хорошо иллюстрирует формирование в СССР своеобразного варианта общества потребления. Даже в условиях плановой экономики и идеологического акцента на коллективные ценности, запросы граждан постепенно смещались в сторону индивидуального комфорта и личного пространства. Таким образом, жилищная проблема стала не только социально-бытовым, но и культурным феноменом, отражающим трансформацию советского общества.
Несмотря на высокие темпы жилищного строительства, квартирный вопрос оставался одним из самых острых в повседневной жизни. Рост потребностей лишь усугублял проблему: чем больше у людей появлялось возможностей, тем сильнее они ощущали нехватку качественного жилья.
Этот пример хорошо иллюстрирует формирование в СССР своеобразного варианта общества потребления. Даже в условиях плановой экономики и идеологического акцента на коллективные ценности, запросы граждан постепенно смещались в сторону индивидуального комфорта и личного пространства. Таким образом, жилищная проблема стала не только социально-бытовым, но и культурным феноменом, отражающим трансформацию советского общества.


13.04.202509:20
Обычно в воскресенье я делаю паузу — чтобы и самому отдохнуть, и вас не перегружать. Но раз нас тут стало больше (что очень радует!), решил воспользоваться моментом и рассказать кое-что интересное.
📚 Про книги, фильмы и смыслы
У меня есть второй канал — уютный уголок, где я пишу о книгах (в основном художественных, в отличие от научных монографий здесь) и фильмах/сериалах. Там можно встретить и советскую классику, но чаще — попытки осмыслить современные произведения: как они отражают наше общество, его тревоги и надежды.
А ещё там есть чатик — место для споров, обсуждений и самых неожиданных интерпретаций. Буду рад, если заглянете и останетесь!
✨ Бонус для ценителей прекрасного
Хочу порекомендовать канал моей подруги и коллеги — если у меня упор на анализ, то у неё получаются невероятно эстетичные посты. Если любите красоту в деталях, вам точно туда.
Хорошего воскресенья и до встречи в каналах!
📚 Про книги, фильмы и смыслы
У меня есть второй канал — уютный уголок, где я пишу о книгах (в основном художественных, в отличие от научных монографий здесь) и фильмах/сериалах. Там можно встретить и советскую классику, но чаще — попытки осмыслить современные произведения: как они отражают наше общество, его тревоги и надежды.
А ещё там есть чатик — место для споров, обсуждений и самых неожиданных интерпретаций. Буду рад, если заглянете и останетесь!
✨ Бонус для ценителей прекрасного
Хочу порекомендовать канал моей подруги и коллеги — если у меня упор на анализ, то у неё получаются невероятно эстетичные посты. Если любите красоту в деталях, вам точно туда.
Хорошего воскресенья и до встречи в каналах!


07.04.202509:11
Недавно прочитал отличную книгу о Леониде Брежневе. Формально она позиционируется как биография, но на самом деле это скорее глубокий анализ политической системы «длинных 70-х» — через призму рабочих документов, записок и пометок генсека. Авторы не просто пересказывает факты, а показывают, как функционировала власть в эпоху застоя: какие механизмы принимали решения, как балансировали между интересами разных групп и почему система в итоге пришла к кризису.
Если вам не хочется читать объёмный текст, но интересна тема, можно послушать интервью с Андреем Савиным — историком из СО РАН. Журналисты из Новосибирска записали с ним большой разговор, где он рассказывает и про эту книгу, и про самого Брежнева: каким он был руководителем, как менялся его стиль управления и почему его эпоха до сих пор вызывает споры.
Ссылки в интернете:
ТГ: https://t.me/personaprogram
Рутьюб: https://rutube.ru/video/10a6d8973f5ba366312e0ac71e002245/
Если вам не хочется читать объёмный текст, но интересна тема, можно послушать интервью с Андреем Савиным — историком из СО РАН. Журналисты из Новосибирска записали с ним большой разговор, где он рассказывает и про эту книгу, и про самого Брежнева: каким он был руководителем, как менялся его стиль управления и почему его эпоха до сих пор вызывает споры.
Ссылки в интернете:
ТГ: https://t.me/personaprogram
Рутьюб: https://rutube.ru/video/10a6d8973f5ba366312e0ac71e002245/
Қайта жіберілді:
Уральский индустриозавр

31.03.202515:14
Call for Papers: Воркшоп "Позднесоветский взгляд на историко-культурное наследие России"
Институт региональных исторических исследований факультета гуманитарных наук НИУ ВШЭ совместно с Институтом истории и археологии Уральского отделения РАН приглашают принять участие в воркшопе "Позднесоветский взгляд на историко-культурное наследие России", который пройдёт 3 июня 2025 г. на базе НИУ ВШЭ (Москва).
В рамках воркшопа планируется обсудить следующие аспекты проблемы:
"Народность" (в значении коллективного классово-народного творчества) как основа ценностного восприятия категории "наследие" в СССР. Какую роль играли народные промыслы, фольклор, художественное творчество, древнерусская архитектура в контексте открытия/познания историко-культурного контекста? Какое значение имела материальность народного, например, обращение к дереву или камню?
Формирование регионального исторического канона. Помимо общенационального и общесоюзного понимания наследия, в котором доминирующую роль играли общесоюзные фигуры и явления (Андрей Рублев, домонгольская архитектура, деревянное зодчество), существовали республиканские и региональные каноны, обладавшие собственными значимыми топосами. Как и при участии каких акторов формировались такие региональные и локальные каноны, как они укреплялись или изменялись с течением времени? Как обращение к категории "наследие" формировало основу для создания новых или укрепления старых территориальных иерархий и распределения символического капитала?
Градостроение СССР: между историзмом и модернизмом. Как соотносились в рамках градостроительной мысли 1960-х – 1980-х годов и в практике формирования городского пространства снос и возведение новых районов в интернациональном, модернистском стиле, с одной стороны, и сохранение исторических районов и старой застройки, с другой? Как обосновывался и интерпретировался в рамках советской культуры этот "спор древних и новых"?
"Он был… почти подвижник".Как пространство дискуссии о наследии превращалось в поле позиционирования и презентации для представителей интеллигенции? Как функционировала советская публичность применительно к структурам, нацеленным на работу с наследием (например, ВООПИиК и ВЦСПС)? Как и почему директора музеев, журналисты и художники, работавшие с наследием, превращались в востребованное (локальное) место памяти? Как именно функционировала система апроприации/присвоения публичных проектов теми или иными участниками процесса?
Другие(ое) и наследие. Как функционировал (и в чем был ограничен) детский и школьный познавательный туризм в позднем СССР? Каким было участие в указанных процессах представителей церкви? Какой была экономическая составляющая работы с наследием? На основе каких составляющих формировался бюджет крупных реставрационных проектов и какова в этом отношении роль советского Фонда охраны памятников истории и культуры?
Оргкомитет:
Болтунова Екатерина Михайловна (НИУ ВШЭ, Москва)
Бугров Константин Дмитриевич(Институт истории и археологии УрО РАН, Екатеринбург)
Воркшоп пройдет в очном формате. Рабочие языки — русский и английский.
Заявка должна включать в себя:
Аннотацию к докладу объемом 2 000 знаков;
Краткую информацию об участнике (ФИО полностью, научный статус, место работы, должность, обратный адрес и телефон).
Крайний срок подачи заявок: 20 апреля 2025 г.
Просьба присылать заявки Наталии Александровне Бересневой по адресу regionalhist@hse.ru
https://www.hse.ru/rrh/announcements/1030634736.html
Институт региональных исторических исследований факультета гуманитарных наук НИУ ВШЭ совместно с Институтом истории и археологии Уральского отделения РАН приглашают принять участие в воркшопе "Позднесоветский взгляд на историко-культурное наследие России", который пройдёт 3 июня 2025 г. на базе НИУ ВШЭ (Москва).
В рамках воркшопа планируется обсудить следующие аспекты проблемы:
"Народность" (в значении коллективного классово-народного творчества) как основа ценностного восприятия категории "наследие" в СССР. Какую роль играли народные промыслы, фольклор, художественное творчество, древнерусская архитектура в контексте открытия/познания историко-культурного контекста? Какое значение имела материальность народного, например, обращение к дереву или камню?
Формирование регионального исторического канона. Помимо общенационального и общесоюзного понимания наследия, в котором доминирующую роль играли общесоюзные фигуры и явления (Андрей Рублев, домонгольская архитектура, деревянное зодчество), существовали республиканские и региональные каноны, обладавшие собственными значимыми топосами. Как и при участии каких акторов формировались такие региональные и локальные каноны, как они укреплялись или изменялись с течением времени? Как обращение к категории "наследие" формировало основу для создания новых или укрепления старых территориальных иерархий и распределения символического капитала?
Градостроение СССР: между историзмом и модернизмом. Как соотносились в рамках градостроительной мысли 1960-х – 1980-х годов и в практике формирования городского пространства снос и возведение новых районов в интернациональном, модернистском стиле, с одной стороны, и сохранение исторических районов и старой застройки, с другой? Как обосновывался и интерпретировался в рамках советской культуры этот "спор древних и новых"?
"Он был… почти подвижник".Как пространство дискуссии о наследии превращалось в поле позиционирования и презентации для представителей интеллигенции? Как функционировала советская публичность применительно к структурам, нацеленным на работу с наследием (например, ВООПИиК и ВЦСПС)? Как и почему директора музеев, журналисты и художники, работавшие с наследием, превращались в востребованное (локальное) место памяти? Как именно функционировала система апроприации/присвоения публичных проектов теми или иными участниками процесса?
Другие(ое) и наследие. Как функционировал (и в чем был ограничен) детский и школьный познавательный туризм в позднем СССР? Каким было участие в указанных процессах представителей церкви? Какой была экономическая составляющая работы с наследием? На основе каких составляющих формировался бюджет крупных реставрационных проектов и какова в этом отношении роль советского Фонда охраны памятников истории и культуры?
Оргкомитет:
Болтунова Екатерина Михайловна (НИУ ВШЭ, Москва)
Бугров Константин Дмитриевич(Институт истории и археологии УрО РАН, Екатеринбург)
Воркшоп пройдет в очном формате. Рабочие языки — русский и английский.
Заявка должна включать в себя:
Аннотацию к докладу объемом 2 000 знаков;
Краткую информацию об участнике (ФИО полностью, научный статус, место работы, должность, обратный адрес и телефон).
Крайний срок подачи заявок: 20 апреля 2025 г.
Просьба присылать заявки Наталии Александровне Бересневой по адресу regionalhist@hse.ru
https://www.hse.ru/rrh/announcements/1030634736.html


29.03.202508:53
В конце 2024 года ушёл из жизни Лорен Р. Грэхэм — выдающийся историк науки, чьи работы стали мостом между западной и советской научной мыслью. Его книги, переведённые на русский язык, остаются важнейшими источниками для понимания того, как политика, философия и идеология влияли на развитие науки в СССР и России.
Грэхэм исследовал науку не как изолированную систему знаний, а как часть социального контекста. В своей знаменитой книге «Наука и философия в Советском Союзе» (1991) он показал, как марксизм мог как тормозить науку (как в случае с лысенковщиной), так и стимулировать её — например, в физике или исследованиях происхождения жизни.
Его работа «Имена бесконечности» (2011, в соавторстве с Жаном-Мишелем Кантором) раскрыла удивительную связь между религиозным мистицизмом и математическим творчеством в Московской математической школе. Грэхэм не был сторонником какой-то одной идеологии — он видел, что наука формируется под влиянием множества факторов: от философии до личных убеждений учёных.
Его поздние книги — «Сможет ли Россия конкурировать?» (2014) и «Призрак казнённого инженера» (2000) — показывают, как технологии и инновации в России зависели не только от научного прогресса, но и от политических решений.
Грэхэм не просто анализировал историю науки — он показывал, как идеи, рождённые в одной эпохе, продолжают влиять на современность. Его подход, свободный от идеологических догм, помогает понять, что наука всегда существует в диалоге с обществом.
Недавно, просматривая архивные документы, я обнаружил интересный факт: в 1960 году Лорен Грэхэм был среди тех американских аспирантов, кто приехал в СССР по программе научного обмена. Этот эпизод его биографии — яркое напоминание о том, что даже в разгар холодной войны контакты между учёными сохранялись. Власти могли конфликтовать, но наука оставалась пространством диалога. Трудно точно измерить, насколько эта поездка повлияла на его дальнейшую карьеру, но можно предположить, что влияние было значительным. Именно тогда он впервые погрузился в мир советской науки, который позже стал главным предметом его исследований. Возможно, без этого опыта не было бы ни его книг о советских физиках и математиках, ни глубокого анализа связи науки и идеологии.
Этот случай — хороший пример того, как личные академические контакты могут менять траекторию целого исследовательского поля. Даже в самые напряжённые эпохи наука находила способы выстраивать мосты.
Грэхэм исследовал науку не как изолированную систему знаний, а как часть социального контекста. В своей знаменитой книге «Наука и философия в Советском Союзе» (1991) он показал, как марксизм мог как тормозить науку (как в случае с лысенковщиной), так и стимулировать её — например, в физике или исследованиях происхождения жизни.
Его работа «Имена бесконечности» (2011, в соавторстве с Жаном-Мишелем Кантором) раскрыла удивительную связь между религиозным мистицизмом и математическим творчеством в Московской математической школе. Грэхэм не был сторонником какой-то одной идеологии — он видел, что наука формируется под влиянием множества факторов: от философии до личных убеждений учёных.
Его поздние книги — «Сможет ли Россия конкурировать?» (2014) и «Призрак казнённого инженера» (2000) — показывают, как технологии и инновации в России зависели не только от научного прогресса, но и от политических решений.
Грэхэм не просто анализировал историю науки — он показывал, как идеи, рождённые в одной эпохе, продолжают влиять на современность. Его подход, свободный от идеологических догм, помогает понять, что наука всегда существует в диалоге с обществом.
Недавно, просматривая архивные документы, я обнаружил интересный факт: в 1960 году Лорен Грэхэм был среди тех американских аспирантов, кто приехал в СССР по программе научного обмена. Этот эпизод его биографии — яркое напоминание о том, что даже в разгар холодной войны контакты между учёными сохранялись. Власти могли конфликтовать, но наука оставалась пространством диалога. Трудно точно измерить, насколько эта поездка повлияла на его дальнейшую карьеру, но можно предположить, что влияние было значительным. Именно тогда он впервые погрузился в мир советской науки, который позже стал главным предметом его исследований. Возможно, без этого опыта не было бы ни его книг о советских физиках и математиках, ни глубокого анализа связи науки и идеологии.
Этот случай — хороший пример того, как личные академические контакты могут менять траекторию целого исследовательского поля. Даже в самые напряжённые эпохи наука находила способы выстраивать мосты.
Көрсетілген 1 - 24 арасынан 176
Көбірек мүмкіндіктерді ашу үшін кіріңіз.