Мужики приве
Пишу с новой клавиатуры паетаму всрато немножка соре так вышло
Написала обещанный фф где Райкер жрут Леона. Я могу мисгендерить Рукера потому что я тупая пизда
Итак начнëм
Желудок больно сводит судорогой из-за недельной голодовки. Или, быть может, прошло больше недели. Райкер потерялись со счётом, когда они ели в последнее время. Дело не только в присланутых религиозных постах, во время которых нельзя потреблять пищу в принципе, но и в банальном недостатке ресурсов: ни еды, ни денег у них пока что не было. Последние средства Райкер потратили на какой-то хлам и консервы , которые съедается спустя пару дней и не особо долго держались в качестве пропитания для них обоих. Это вполне ожидаемо от молодого подростка, который решил сбежать из дома. Даже несмотря на свою совершеннолетие Дублин оставались детьми, которые рассчитывают на более сильную фигуру. Очередной спазм в желудке заставляет скривиться и прикусить щеку с внутренней стороны. Помимо голода прибавилось мерзкая тянущая тоска, которая лишь добавляла боли силы распространяться в желудке и по всему телу. Это тоска по дому , которую Райкер периодически испытывали в трудные минуты. Хоть у них была не самая дружная семья ,зато была крыша над головой, своя постель и пресная, но хоть какая-то еда. Иногда они просто хотели вернуться и забыть про весь этот кошмар , хотели снова продолжать работать на старой работе и приносить пользу своей семье, хотят ощутить тепло и сытость. Но Райкер не могли позволить себе вернуться. Только не после того, как бросили их ради жизни с неизвестным бездомным человеком, который заменил отца. Им стыдно, несмотря на свою желание оказаться в тепле...
—Эй, Райкер...
От мягкого тембра пронеслись муражки по коже и они вздëрнули голову вверх. Перед ними сидел Леон–тот самый человек, за которым они слепо шли. Несколько часов назад он вышел из палаты, чтобы найти хоть какое-то пропитание, и Дублин, похоже, слишком сильно потерялись в мыслях, поскольку не заметили, что их наставник вернулся. Шершавая от мавзолей ладонь ласково поглаживала спину молодых людей, словно котëнка. Райкер выдохнули, он словно знал, когда на их душе было тяжело и когда именно нужна помощь. Вскоре Леон отстранился, чтобы показать сеть, в которой лежало несколько мëртвых рыбных тушек.
—Вода оказалась вполне пригодной для дизни. Здесь не так много, как хотелось бы, но зато мы имеем, чем полакомиться.
Прижизни с родными запах рыбы казался Райкеру мерзким и довольно отталкивающим, но во время страшного голода некогда мерзкий запах становится вполне приемлимым, и от него желудок жалобно булькает, умоляя о пище. Леон с сожалением посмотрел на своего друга и улыбнулся ему.
—Я найду, что сообразить, не волнуйся. Сегодня ты ляжешь спать сытыми.
—Леон...
Райкер не сдержались и осторожно обняли старшего. Во время объятий те чувствуют напряжение в спине и плечах Леона, отчего молча сочувствуют ему. Ни у кого нет удочки, поэтому ему, скорее всего, пришлось стоять на мелководье и ловить рыбу руками с закатанными штанинами и рукава. Им так хотелось быть ближе к нему, чувствовать каждую ворсинку на тëплом свитере Треблея, чувствовать аромат старости с оттенками лесной чащи и речных проталин, они хотели словно раствориться в нëм. Старик был единственным маяком, который держал их на плаву, и благодарству юноши не было предела, когда он заботился о них и оберегал, как самое ценное сокровище. Голову кружило от голода и близкого, родного запаха, отчего во рту пошло обильное слюноотделение, а желудок снова заклокотал, на этот раз громче. Им нужен был Леон. Им нужен именно он...
—Прости...
Райкер не смогли опомниться, как крепче взяли своего же друга за плечи, а после начали проталкивать крупное тело в свою глотку. Это случилось почти молнеиненосно, и молодой парень с жадностью продолжали глотать.
#Тейк 1/2