Пристально от Black Square
03.05.202508:35
ПОП-КУЛЬТУРА МЕРТВА. ДА ЗДРАВСТВУЕТ СУБКУЛЬТУРА!
На этой неделе музыкальный критик Олег Кармунин опубликовал колонку, в которой провозгласил смерть поп-культуры после той самой «голой вечеринки». С закрытием «Мутабора», по его мнению, исчез не просто очередной клуб, но целая эпоха. «Культура стала беднее», и, когда в условиях «новых тихих» времен (или тех самых Темных Двадцатых?) смелость уступила стерильности, поп-культура канула в небытие.
Не лишним будет сказать, что мне симпатичен текст Олега, но не столько концептуально, сколько методологически: умение увидеть культурное явление как часть политического, социального и экономического контекста — едва ли не главное качество, которое отличает критика от обозревателя. Однако говорить о смерти поп-культуры именно как явления, мне кажется, все-таки излишне.
Любая нишевая инициатива возникает как реакция на массовую культуру, обретает силу внутри своей субкультуры и со временем становится частью мейнстрима. Так, например, было с рейвом или баттл-рэпом, со cтендап клубами или artist-run spaces, стриммингами или автофикшеном, etc. В этом смысле поп-культура — не только итог, но и процесс незаметного и постоянного поглощения и переработки субкультурных кодов. И если поп-культура, какой мы ее знали, действительно канула в небытие, то куда нам податься теперь, чтобы нащупать интонацию новой — будущей — поп-культуры? Предсказуемо, в недры субкультур.
Закрытие «Мутабора» поразительно рифмуется с решением о сносе Дома кино на Васильевской улице. Оба случая — не просто закрытие важных институтов, но знаки времени: инфраструктура привычной и старой культуры уходит. Пространства все реже остаются физическими. Симптоматично, что параллельно с текстом Олега вышло сразу несколько материалов (1, 2, 3), посвященных тренду «саундклауд-музыки» — явлению, которое уже давно живет своей жизнью как отдельная интернет-субкультура. И только сейчас, благодаря упомянутым материалам, мы, не принадлежащие к этой оборотной стороне мейнстрима, приоткрываем дверь в подземелье, где действуют свои правила и коды — грубые жанрово-смешанные треки, обложки из нейросетей и случайных фото, демонстративное игнорирование стриминга и анархия вместо расчетливых промостратегий. Это нишевая децентрализованная сцена пугает смелостью и задором, которые, по мнению Кармунина, ушли из пространства поп-культуры.
Возможно, провалившись в яму, мы действительно оказались на руинах той поп-культуры, что нас воспитала и сформировала. И все, что сейчас окружает нас, — это темнота над головой и рыхлая почва под ногами. Тишина истории. Все закончилось. Конец. Но что, если это не яма, а кроличья нора? И тогда давайте вспомним, что уже однажды маленькая девочка Алиса, сохранив любопытство, нашла все-таки крошечный золотой ключик и открыла дверь туда, где «в глубине виднелся сад удивительной красоты».
Даниил Бельцов для рубрики #критика
📷: иллюстрации к «Алисе в стране чудес» Франца Хаакена и Мая Петровича Митурича-Хлебникова
На этой неделе музыкальный критик Олег Кармунин опубликовал колонку, в которой провозгласил смерть поп-культуры после той самой «голой вечеринки». С закрытием «Мутабора», по его мнению, исчез не просто очередной клуб, но целая эпоха. «Культура стала беднее», и, когда в условиях «новых тихих» времен (или тех самых Темных Двадцатых?) смелость уступила стерильности, поп-культура канула в небытие.
Не лишним будет сказать, что мне симпатичен текст Олега, но не столько концептуально, сколько методологически: умение увидеть культурное явление как часть политического, социального и экономического контекста — едва ли не главное качество, которое отличает критика от обозревателя. Однако говорить о смерти поп-культуры именно как явления, мне кажется, все-таки излишне.
Любая нишевая инициатива возникает как реакция на массовую культуру, обретает силу внутри своей субкультуры и со временем становится частью мейнстрима. Так, например, было с рейвом или баттл-рэпом, со cтендап клубами или artist-run spaces, стриммингами или автофикшеном, etc. В этом смысле поп-культура — не только итог, но и процесс незаметного и постоянного поглощения и переработки субкультурных кодов. И если поп-культура, какой мы ее знали, действительно канула в небытие, то куда нам податься теперь, чтобы нащупать интонацию новой — будущей — поп-культуры? Предсказуемо, в недры субкультур.
Закрытие «Мутабора» поразительно рифмуется с решением о сносе Дома кино на Васильевской улице. Оба случая — не просто закрытие важных институтов, но знаки времени: инфраструктура привычной и старой культуры уходит. Пространства все реже остаются физическими. Симптоматично, что параллельно с текстом Олега вышло сразу несколько материалов (1, 2, 3), посвященных тренду «саундклауд-музыки» — явлению, которое уже давно живет своей жизнью как отдельная интернет-субкультура. И только сейчас, благодаря упомянутым материалам, мы, не принадлежащие к этой оборотной стороне мейнстрима, приоткрываем дверь в подземелье, где действуют свои правила и коды — грубые жанрово-смешанные треки, обложки из нейросетей и случайных фото, демонстративное игнорирование стриминга и анархия вместо расчетливых промостратегий. Это нишевая децентрализованная сцена пугает смелостью и задором, которые, по мнению Кармунина, ушли из пространства поп-культуры.
Возможно, провалившись в яму, мы действительно оказались на руинах той поп-культуры, что нас воспитала и сформировала. И все, что сейчас окружает нас, — это темнота над головой и рыхлая почва под ногами. Тишина истории. Все закончилось. Конец. Но что, если это не яма, а кроличья нора? И тогда давайте вспомним, что уже однажды маленькая девочка Алиса, сохранив любопытство, нашла все-таки крошечный золотой ключик и открыла дверь туда, где «в глубине виднелся сад удивительной красоты».
Даниил Бельцов для рубрики #критика
📷: иллюстрации к «Алисе в стране чудес» Франца Хаакена и Мая Петровича Митурича-Хлебникова
26.04.202508:11
ТОЛСТАЯ НЕЛЬЗЯ ВЕНКОВА
В очередной раз столицу России захватил ежегодный вирус Московского Международного кинофестиваля — счастье, ставшее уже привычным для Москвы, да и только.
В 2023 году в программе «Русские премьеры» состоялся дебют режиссера и актрисы Стаси Венковой. Ее фильм «Тайное влечение» удостоился специального упоминания жюри «за искренний и дерзкий дебют». Иную формулировку действительно сложно придумать, учитывая сюжет и режиссерские решения Венковой. Но что может сделать молодой режиссер, чтобы оправдать аванс времени и достопочтенного жюри? Тем же вечером 2023 года, когда Венкова только узнала, что ее фильм «Тайное влечение» взяли на ММКФ, ответ на будущий вопрос сам нашел ее как режиссера: взяться за классику.
Ее новая картина, снятая по мотивам романа Льва Толстого «Семейное счастье» и озаглавленная также, — это история юной Маши, которая после потери родителей влюбляется во взрослого опекуна Сергея Михайловича. Симптоматично, что этот фильм перекликается и с дебютом Венковой, ведь лейтмотивом по-прежнему является не счастье, но влечение.
Выбрав за стержневую модель малоизвестный роман девятнадцатого века, Стасе удалось спровоцировать диалог с сегодняшним зрителем, который — по вечному течению времени — связан с двумя определяющими проблемами: ответственностью перед выбором и поиском пути.
К фильму «Семейное счастье» невозможно относиться как к экранизации, потому что у картины очевидно есть автор со своим собственным взглядом и, как я уже писал выше, с собственной темой, которую режиссеру важно развивать от фильма к фильму, а потому сравнения с литературной первоосновой не выдерживают никакой критики.
Фильм смотрится не как бронзовый памятник, выполняющий роль туристического маркера или замены книги из списка «Летнего чтения», а как полноценное место встреч, метафорический перекресток: в нем есть и забытая игра «винт», в которую с азартом играют популярные сегодня актеры, чье появление на экране вызывает аплодисменты в зале, и светский раут у маркиза, похожий на вечеринки современной московской богемы, выбравшей не ту дверь, и песня Елены Камбуровой из фильма «Нас венчали из церкви», перепетая Федуком в жанре трэп-романс, и речь героев, лишенная музейной пыли, мешающей современным зумерам с упоением читать сегодня литературу девятнадцатого века.
Что до главного, так это — финал, который не столько Толстого, сколько Толстой.
Примечательно, что сама Стася в интервью говорила, что «хочется пошутить, будто “Тайное влечение” могла снять только Стася Венкова, а “Семейное счастье” — Стася Толстая». А я бы добавил: все это неважно, ведь снять это могла только Стася.
Искренняя и дерзкая.
Даниил Бельцов для рубрики #критика
📷: Кино-Театр.Ру
В очередной раз столицу России захватил ежегодный вирус Московского Международного кинофестиваля — счастье, ставшее уже привычным для Москвы, да и только.
В 2023 году в программе «Русские премьеры» состоялся дебют режиссера и актрисы Стаси Венковой. Ее фильм «Тайное влечение» удостоился специального упоминания жюри «за искренний и дерзкий дебют». Иную формулировку действительно сложно придумать, учитывая сюжет и режиссерские решения Венковой. Но что может сделать молодой режиссер, чтобы оправдать аванс времени и достопочтенного жюри? Тем же вечером 2023 года, когда Венкова только узнала, что ее фильм «Тайное влечение» взяли на ММКФ, ответ на будущий вопрос сам нашел ее как режиссера: взяться за классику.
Ее новая картина, снятая по мотивам романа Льва Толстого «Семейное счастье» и озаглавленная также, — это история юной Маши, которая после потери родителей влюбляется во взрослого опекуна Сергея Михайловича. Симптоматично, что этот фильм перекликается и с дебютом Венковой, ведь лейтмотивом по-прежнему является не счастье, но влечение.
Выбрав за стержневую модель малоизвестный роман девятнадцатого века, Стасе удалось спровоцировать диалог с сегодняшним зрителем, который — по вечному течению времени — связан с двумя определяющими проблемами: ответственностью перед выбором и поиском пути.
К фильму «Семейное счастье» невозможно относиться как к экранизации, потому что у картины очевидно есть автор со своим собственным взглядом и, как я уже писал выше, с собственной темой, которую режиссеру важно развивать от фильма к фильму, а потому сравнения с литературной первоосновой не выдерживают никакой критики.
Фильм смотрится не как бронзовый памятник, выполняющий роль туристического маркера или замены книги из списка «Летнего чтения», а как полноценное место встреч, метафорический перекресток: в нем есть и забытая игра «винт», в которую с азартом играют популярные сегодня актеры, чье появление на экране вызывает аплодисменты в зале, и светский раут у маркиза, похожий на вечеринки современной московской богемы, выбравшей не ту дверь, и песня Елены Камбуровой из фильма «Нас венчали из церкви», перепетая Федуком в жанре трэп-романс, и речь героев, лишенная музейной пыли, мешающей современным зумерам с упоением читать сегодня литературу девятнадцатого века.
Что до главного, так это — финал, который не столько Толстого, сколько Толстой.
Примечательно, что сама Стася в интервью говорила, что «хочется пошутить, будто “Тайное влечение” могла снять только Стася Венкова, а “Семейное счастье” — Стася Толстая». А я бы добавил: все это неважно, ведь снять это могла только Стася.
Искренняя и дерзкая.
Даниил Бельцов для рубрики #критика
📷: Кино-Театр.Ру
29.03.202509:10
Мы запускаем рубрику #критика — как жанр и как инструмент осмысления настоящего. В ней будут публиковаться тексты приглашённых исследователей, экспертов и журналистов. После нашей папки эта рубрика — следующий шаг на пути к возрождению критики как постоянной культурной практики
Следом появится раздел на сайте bksq.art — «Выбор Black Square» — с культурным контентом, отобранным критиками, и дискурсом вокруг него
Открываем рубрику разговором о том, что происходит с критикой сегодня. Мы пригласили Даню Бельцова — журналиста, критика, редактора, автора телеграм-канала «ДБ» — подумать вслух:
зачем сегодня нужна критика, где проходит ее граница и с чего нужно начинать
Следом появится раздел на сайте bksq.art — «Выбор Black Square» — с культурным контентом, отобранным критиками, и дискурсом вокруг него
Открываем рубрику разговором о том, что происходит с критикой сегодня. Мы пригласили Даню Бельцова — журналиста, критика, редактора, автора телеграм-канала «ДБ» — подумать вслух:
зачем сегодня нужна критика, где проходит ее граница и с чего нужно начинать
25.03.202513:34
Врач-психиатр Иван Ильин, музей и художник объединились, чтобы исследовать «места заботы» и их историю — это выставка «Жалоб нет» Артёма Филатова в Туле. Центральная инсталляция здесь — подвижная скульптура на рельсах, маршрут и форму которой выбирает сам зритель. Игра с правилами: как далеко можно уйти, если сценарий движения уже задан?
Для Филатова эта работа продолжает его подход к искусству как взаимодействию и соавторству. Именно об этом творческом методе и принципах организации студии «Тихая», где коллективность становится основой работы художников, Артём подробно рассказывал в первом номере Black Square «Новая география»
📍Тульский историко-архитектурный музей (Дом Крафта), Тула. До 8 июня
📖: Black Square №1 (11), страницы 28-33
📷: съемка Артема Филатова для BKSQ №1 (11) и фотографии Дома Крафта
Для Филатова эта работа продолжает его подход к искусству как взаимодействию и соавторству. Именно об этом творческом методе и принципах организации студии «Тихая», где коллективность становится основой работы художников, Артём подробно рассказывал в первом номере Black Square «Новая география»
📍Тульский историко-архитектурный музей (Дом Крафта), Тула. До 8 июня
📖: Black Square №1 (11), страницы 28-33
📷: съемка Артема Филатова для BKSQ №1 (11) и фотографии Дома Крафта
12.03.202509:12
#цитата
«Как нас воспринимают другие, если они вообще должны нас воспринимать? По большей части мы невидимы»
Для Дерека Джармена кино было не индустрией, а пространством эксперимента. Он снимал без сценариев, соединял поп-культуру, историю, радикальную эстетику, пересобирая реальность на монтажном столе. Его работы становились визуальными манифестами — от панк-антиутопии «Jubilee», где Британия превращается в анархическое будущее, до «Blue», где цвет становится последним образом, а звук — главным носителем смысла
В 2025 году сразу две выставки показывают, насколько многообразно искусство Джармена. В Hunterian Gallery (Глазго) идет «Digging in Another Time», где представлены его фильмы, сценография, живопись, видеоарт и элементы перформанса. Выставка раскрывает его как художника, для которого не существовало границ между медиумами
В Het Nieuwe Instituut (Роттердам) открылась «Garden Futures» — исследование его текстов и образов, связанных с природой. Здесь Джармен представлен как художник-эколог, работающий с ландшафтом так же, как с пленкой. Среди экспонатов — его знаменитый сад в Дандженессе, последний художественный проект режиссера. Он создавал его на каменистой земле, высаживая растения, способные выжить в условиях пустоши, превращая сад в метафору искусства, которое сопротивляется разрушению
Кстати, в первом номере журнала Black Square «Новая география» можно найти план посадки растений в этом саду, составленный самим Джарменом
📍«Digging in Another Time», Hunterian Gallery, Глазго. До 4 мая
📍«Garden Futures», Net Nieuwe Instituut, Роттердам. До 13 апреля
📖 Black Square №1 (11), «Новая география», 2023, страница 92
«Как нас воспринимают другие, если они вообще должны нас воспринимать? По большей части мы невидимы»
Для Дерека Джармена кино было не индустрией, а пространством эксперимента. Он снимал без сценариев, соединял поп-культуру, историю, радикальную эстетику, пересобирая реальность на монтажном столе. Его работы становились визуальными манифестами — от панк-антиутопии «Jubilee», где Британия превращается в анархическое будущее, до «Blue», где цвет становится последним образом, а звук — главным носителем смысла
В 2025 году сразу две выставки показывают, насколько многообразно искусство Джармена. В Hunterian Gallery (Глазго) идет «Digging in Another Time», где представлены его фильмы, сценография, живопись, видеоарт и элементы перформанса. Выставка раскрывает его как художника, для которого не существовало границ между медиумами
В Het Nieuwe Instituut (Роттердам) открылась «Garden Futures» — исследование его текстов и образов, связанных с природой. Здесь Джармен представлен как художник-эколог, работающий с ландшафтом так же, как с пленкой. Среди экспонатов — его знаменитый сад в Дандженессе, последний художественный проект режиссера. Он создавал его на каменистой земле, высаживая растения, способные выжить в условиях пустоши, превращая сад в метафору искусства, которое сопротивляется разрушению
Кстати, в первом номере журнала Black Square «Новая география» можно найти план посадки растений в этом саду, составленный самим Джарменом
📍«Digging in Another Time», Hunterian Gallery, Глазго. До 4 мая
📍«Garden Futures», Net Nieuwe Instituut, Роттердам. До 13 апреля
📖 Black Square №1 (11), «Новая география», 2023, страница 92
07.09.202407:40
«Пока ничего особенно сексуального в Москве я не видел. Я считаю, что Москва очень театральный город. Когда я впервые оказался в Москве, мы ехали по городу с моим коллегой и он сказал: “У меня такое ощущение, что мы в кино”. Я прекрасно понял, что он имел в виду. Каждый проспект, перспектива каждой улицы спроектирована как сцена, на которой ты выступаешь»
Архитектор по образованию и архитектурный теоретик по призванию Аарон Бетски написал несколько нашумевших трудов с такими вызывающими названиями как «Архитектура и секс», «Архитектура и медицина», «Архитектуру на костер» и «Почему Голландский дизайн так прекрасен». Редакция BKSQ встретилась с заслуженным критиком в Москве в далеком 2008, чтобы обсудить Нормана Фостера, Заху Хадид и московский стиль
Архив Black Square (сентябрь 2008’), страница 118
#bksq_герои
Архитектор по образованию и архитектурный теоретик по призванию Аарон Бетски написал несколько нашумевших трудов с такими вызывающими названиями как «Архитектура и секс», «Архитектура и медицина», «Архитектуру на костер» и «Почему Голландский дизайн так прекрасен». Редакция BKSQ встретилась с заслуженным критиком в Москве в далеком 2008, чтобы обсудить Нормана Фостера, Заху Хадид и московский стиль
Архив Black Square (сентябрь 2008’), страница 118
#bksq_герои
02.05.202508:25
YOLO — You Only Live Once
#новоеимя
Девиз 2010-х становится темой первой персональной выставки Саши Куприянова, художника, который переосмысливает коды поп-культуры: блеск понарошку и желание быть увиденным
Выставка проходит в Plague Office — казанском филиале кураторской платформы Plague, о которой мы писали в третьем номере журнала Black Square. В этом пространстве проекты живут за пределами white cube и вплетаются в среду, так же как и работы Куприянова: пирамиды из шампанского, пластиковые люстры и кадры из сериалов становятся способом говорить о подлинности, симуляции и уязвимости
Мы спросили художника, почему он обращается к символам роскоши с сочувствием, а не иронией
📍 Plague Office, Казань. До 25 мая
📷: предоставлены партнером выставки — галереей сцена/szena
#новоеимя
Девиз 2010-х становится темой первой персональной выставки Саши Куприянова, художника, который переосмысливает коды поп-культуры: блеск понарошку и желание быть увиденным
Выставка проходит в Plague Office — казанском филиале кураторской платформы Plague, о которой мы писали в третьем номере журнала Black Square. В этом пространстве проекты живут за пределами white cube и вплетаются в среду, так же как и работы Куприянова: пирамиды из шампанского, пластиковые люстры и кадры из сериалов становятся способом говорить о подлинности, симуляции и уязвимости
Мы спросили художника, почему он обращается к символам роскоши с сочувствием, а не иронией
Я думаю, за имитацией «лучшего» образа жизни стоит искреннее желание стать лучшей версией себя. Почему бы не поиграть в это, пока ты молод и это приносит радость? Как бы ни было велико разнообразие героев современной поп-культуры, мы всё равно узнаём в них тех же Гамлета или Дон Кихота. Я переосмысливаю вечное через сегодняшние сюжеты — суть остаётся, и зритель это чувствует
📍 Plague Office, Казань. До 25 мая
📷: предоставлены партнером выставки — галереей сцена/szena
05.04.202508:31
СКАЗКА ОБ УТРАЧЕННОМ ВРЕМЕНИ
Фильм Ивана Власова и Никиты Сташкевича «У ветра нет хвоста» стал открытием 2024 года: более сорока показов в России и за рубежом, пять крупных фестивальных наград и специальное упоминание жюри в шведском Умео — впечатляющий результат для отечественного документального кинематографа.
На первый взгляд, это история о младшей дочери ямальских кочевников, которая готовится к первому классу в школе-интернате, а значит, к разлуке с тундрой и семьей. Безусловно, как отмечали жюри фестивалей, фильм говорит «о судьбе исчезающих народов», однако мне хочется обратить внимание не столько на саму историю, сколько на время, когда фильм был снят — и когда он оказался на экранах.
Впервые Иван и Никита отправились на Ямал в апреле 2023 года — месяц, когда зима еще держит тундру в ледяном плену. Поездка была не просто разведывательной экспедицией — это было погружение в реальность, которую до этого можно было только воображать. Первый шаг в неизвестность, первый взгляд на тундру, первый разговор с теми, кто станет сердцем будущей картины, и вместе с тем это время — затяжной зыбкости и поиска ориентиров.
В августе 2023 года Иван и Никита, вместе с командой, снова отправились на Ямал, чтобы начать съемки. Они уже знали героев, имели представление об общей драматургии картины, но неизвестность по-прежнему оставалась общим фоном их работы. Речь шла уже не просто о личных (и снова новых, как это не парадоксально) ощущениях, а о том, получится ли эти ощущения передать в кино. Время поиска ориентиров сменилось необходимостью подстраиваться под реальность, когда появляется некая цель, на пути к которой ты начинаешь заново выстраивать то, что казалось безвозвратно утрачено.
Премьера фильма состоялась в октябре 2024 года, и этот момент оказался идеальным для выхода картины на экраны. История о девочке, которую забирают в другое место, лишая дома, привычек, традиций и семьи, симптоматично говорит не только о «судьбе исчезающих народов», но и о судьбе человека как такового. Тот страх перед неизвестностью в глазах маленькой Ники, ее слезы, вызванные ощущением длительной разлуки с теми, кто составлял ее жизнь, удивительно точно перекликается с тем, что чувствуют многие люди последние несколько лет.
В заключительных сценах картины воспитательница школы-интерната пытается успокоить Нику тем, что скоро прилетят ее мама и папа. Но этого не будет (читай: никто не спасет) — ни в кино, ни в жизни, и тогда женщина вспоминает о каникулах, произнося между прочим страшные слова: «Год-то быстро пролетит. Сами не заметите».
А заметили ли мы, как быстро пролетают года? Как привыкли к неизвестности и разлуке? Как прошло то время, когда все казалось безмятежным, словно рассказанная мамой в детстве сказка перед сном?
📷: Лиза Попова
Даниил Бельцов для рубрики #критика
Фильм Ивана Власова и Никиты Сташкевича «У ветра нет хвоста» стал открытием 2024 года: более сорока показов в России и за рубежом, пять крупных фестивальных наград и специальное упоминание жюри в шведском Умео — впечатляющий результат для отечественного документального кинематографа.
На первый взгляд, это история о младшей дочери ямальских кочевников, которая готовится к первому классу в школе-интернате, а значит, к разлуке с тундрой и семьей. Безусловно, как отмечали жюри фестивалей, фильм говорит «о судьбе исчезающих народов», однако мне хочется обратить внимание не столько на саму историю, сколько на время, когда фильм был снят — и когда он оказался на экранах.
Впервые Иван и Никита отправились на Ямал в апреле 2023 года — месяц, когда зима еще держит тундру в ледяном плену. Поездка была не просто разведывательной экспедицией — это было погружение в реальность, которую до этого можно было только воображать. Первый шаг в неизвестность, первый взгляд на тундру, первый разговор с теми, кто станет сердцем будущей картины, и вместе с тем это время — затяжной зыбкости и поиска ориентиров.
В августе 2023 года Иван и Никита, вместе с командой, снова отправились на Ямал, чтобы начать съемки. Они уже знали героев, имели представление об общей драматургии картины, но неизвестность по-прежнему оставалась общим фоном их работы. Речь шла уже не просто о личных (и снова новых, как это не парадоксально) ощущениях, а о том, получится ли эти ощущения передать в кино. Время поиска ориентиров сменилось необходимостью подстраиваться под реальность, когда появляется некая цель, на пути к которой ты начинаешь заново выстраивать то, что казалось безвозвратно утрачено.
Премьера фильма состоялась в октябре 2024 года, и этот момент оказался идеальным для выхода картины на экраны. История о девочке, которую забирают в другое место, лишая дома, привычек, традиций и семьи, симптоматично говорит не только о «судьбе исчезающих народов», но и о судьбе человека как такового. Тот страх перед неизвестностью в глазах маленькой Ники, ее слезы, вызванные ощущением длительной разлуки с теми, кто составлял ее жизнь, удивительно точно перекликается с тем, что чувствуют многие люди последние несколько лет.
В заключительных сценах картины воспитательница школы-интерната пытается успокоить Нику тем, что скоро прилетят ее мама и папа. Но этого не будет (читай: никто не спасет) — ни в кино, ни в жизни, и тогда женщина вспоминает о каникулах, произнося между прочим страшные слова: «Год-то быстро пролетит. Сами не заметите».
А заметили ли мы, как быстро пролетают года? Как привыкли к неизвестности и разлуке? Как прошло то время, когда все казалось безмятежным, словно рассказанная мамой в детстве сказка перед сном?
📷: Лиза Попова
Даниил Бельцов для рубрики #критика
28.03.202513:45
#фигура
«Красота даёт почувствовать, что значит быть живым»
Дженнифер Стейнкамп — одна из первых художников, кто начал работать с компьютерной графикой как с пространственным медиумом. Больше тридцати лет она создает архитектурные инсталляции, где природа соединяется с технологиями, а анимация становится формой взаимодействия — с пространством, телом и восприятием. Она самостоятельно пишет код для своих анимаций и называет себя дизайнером среды
Актуальный проект Дженнифер — Madame Curie в Музее Тампы (США, Флорида), где художница собрала более 40 видов растений, упомянутых в биографии Марии Кюри. Анимации заполняют стены и создают эффект непрерывности — деревья и растения появляются и исчезают в замкнутом движении — как напоминание о связи науки, природы и опыта жизни
📖 Мы поговорили с Дженнифер Стейнкамп о моделировании невидимого, о свете как способе дематериализовать архитектуру и о попытке передать то, что обычно остается вне чувств. А ещё — о том, как работа в Голливуде привела к созданию собственных визуальных систем и зачем анимации нужна тишина. Интервью — в журнале BKSQ №3 (13)
📍: Музей Тампа, Флорида. До 10 августа
📷: Фрагменты работ и другие изображения с сайта Стейнкамп
«Красота даёт почувствовать, что значит быть живым»
Дженнифер Стейнкамп — одна из первых художников, кто начал работать с компьютерной графикой как с пространственным медиумом. Больше тридцати лет она создает архитектурные инсталляции, где природа соединяется с технологиями, а анимация становится формой взаимодействия — с пространством, телом и восприятием. Она самостоятельно пишет код для своих анимаций и называет себя дизайнером среды
Актуальный проект Дженнифер — Madame Curie в Музее Тампы (США, Флорида), где художница собрала более 40 видов растений, упомянутых в биографии Марии Кюри. Анимации заполняют стены и создают эффект непрерывности — деревья и растения появляются и исчезают в замкнутом движении — как напоминание о связи науки, природы и опыта жизни
📖 Мы поговорили с Дженнифер Стейнкамп о моделировании невидимого, о свете как способе дематериализовать архитектуру и о попытке передать то, что обычно остается вне чувств. А ещё — о том, как работа в Голливуде привела к созданию собственных визуальных систем и зачем анимации нужна тишина. Интервью — в журнале BKSQ №3 (13)
📍: Музей Тампа, Флорида. До 10 августа
📷: Фрагменты работ и другие изображения с сайта Стейнкамп
24.03.202515:28
10.03.202509:35
В третьем номере журнала Black Square мы спросили Рефика Анадола о его художественных практиках. На той неделе он оказался в центре внимания: на первом аукционе Christie’s Augmented Intelligence, посвященном ИИ-искусству, его работа «Machine Hallucinations – ISS Dreams – A» продалась за 277 200 долларов
Сегодня работы Рефика задают не только тренды, но и формируют новый арт-рынок, привлекая совершенно другую аудиторию коллекционеров. Треть покупателей аукциона — новички, а половина из них миллениалы и зумеры. В материале журнала — разговор о последних проектах и анализ его метода: алгоритмы для Анадола — это не просто инструмент, а полноценный соавтор, который помогает исследовать природу памяти и визуализировать потоки данных
#выборblacksquare
📷: сайт Рефика Анадола
📖: Black Square №3 (13), страницы 92-95
Сегодня работы Рефика задают не только тренды, но и формируют новый арт-рынок, привлекая совершенно другую аудиторию коллекционеров. Треть покупателей аукциона — новички, а половина из них миллениалы и зумеры. В материале журнала — разговор о последних проектах и анализ его метода: алгоритмы для Анадола — это не просто инструмент, а полноценный соавтор, который помогает исследовать природу памяти и визуализировать потоки данных
#выборblacksquare
📷: сайт Рефика Анадола
📖: Black Square №3 (13), страницы 92-95
01.05.202509:04
Ремесло — «противоядие от цифровых медиа»
Так считает Джонатан Андерсон. Один из последних проектов Андерсона для LOEWE — Crafted World в Токио — стал его первым масштабным кураторским опытом. Ранее Джонатан курировал небольшую выставку в лондонской галерее Offer Waterman, но Crafted World — это совсем другой формат: 24 зала, от работ Сары Лукас до анонимных изделий японских мастеров, а также отдельные разделы, посвящённые керамике, коже и шелку
Любовь к ручной работе у Андерсона — из детства: его дед коллекционировал английскую делфтскую керамику. Благодаря ему Джонатан рано увлекся искусством ремесла — тем, что стало важной частью его собственной эстетики и определило ключевой акцент LOEWE — современное прочтение традиционных техник
Параллельно с выставкой LOEWE выпустили книгу Crafted World: Jonathan Anderson’s LOEWE, подводящую итог 11-летнему периоду работы Андерсона в модном доме. О её выходе нам напомнила Оля Монастырская — автор телеграм-канала Fashion Dnevnik, когда мы обсуждали итоги non/fictio№весна
Вот что пишет Оля:
📍Crafted World, Jing Harajuku, Токио. До 11 мая
📷: Wallpaper
#слово
Так считает Джонатан Андерсон. Один из последних проектов Андерсона для LOEWE — Crafted World в Токио — стал его первым масштабным кураторским опытом. Ранее Джонатан курировал небольшую выставку в лондонской галерее Offer Waterman, но Crafted World — это совсем другой формат: 24 зала, от работ Сары Лукас до анонимных изделий японских мастеров, а также отдельные разделы, посвящённые керамике, коже и шелку
Любовь к ручной работе у Андерсона — из детства: его дед коллекционировал английскую делфтскую керамику. Благодаря ему Джонатан рано увлекся искусством ремесла — тем, что стало важной частью его собственной эстетики и определило ключевой акцент LOEWE — современное прочтение традиционных техник
Параллельно с выставкой LOEWE выпустили книгу Crafted World: Jonathan Anderson’s LOEWE, подводящую итог 11-летнему периоду работы Андерсона в модном доме. О её выходе нам напомнила Оля Монастырская — автор телеграм-канала Fashion Dnevnik, когда мы обсуждали итоги non/fictio№весна
Вот что пишет Оля:
Это большая (почти 700 страниц), очень эстетичная книга, посвященная творчеству британского дизайнера в испанском модном доме: хронология книги охватывает события от его дебютного показа женской одежды SS 2015 до показа мужской одежды SS 2025. Crafted World вышла в конце марта и продавалась в строго ограниченном тираже. Если вы где-то увидите её, хватайте тут же — эта книга точно будет иметь коллекционный статус!
📍Crafted World, Jing Harajuku, Токио. До 11 мая
📷: Wallpaper
#слово
31.03.202513:30
Что случилось с будущим — и можно ли вернуть способность его вообразить? Этим вопросом Марк Фишер занимался больше десяти лет в своем блоге k-punk, превращая повседневные наблюдения в культурную теорию
#выборblacksquare этой недели продолжает идею рубрики #критика — о письме как способе мыслить и фиксировать не вывод, а путь. В конце 2024 года издательство Аd Marginem выпустило сборник «K-Punk. Избранное» — подборку текстов Фишера о музыке, кино, телевидении, депрессии и политике, как попытку продолжать рефлексию в эпоху культурной усталости
Фишер писал о Burial — лондонском продюсере, чьи треки он воспринимал как хронику несбывшегося будущего; о реалити Supernanny, где строгая няня воспитывает «неуправляемых» детей; и об антиутопии Children of Men как симптомах общего культурного истощения. В его пространстве рядом существовали Жижек, Джойс и Дрейк. Он считал, что блоги — это жанр, в котором можно мыслить как панк: не отстраняясь, а включаясь
Автор Frieze Поул Рекрет писал, что в его тексте не было ни академической тяжеловесности, ни постмодернистской иронии. Но что в нем точно было — напряжение. И вера в то, что даже один пост может создать трещину в том, что кажется монолитным
📷: Frieze и Ad Marginem
#выборblacksquare этой недели продолжает идею рубрики #критика — о письме как способе мыслить и фиксировать не вывод, а путь. В конце 2024 года издательство Аd Marginem выпустило сборник «K-Punk. Избранное» — подборку текстов Фишера о музыке, кино, телевидении, депрессии и политике, как попытку продолжать рефлексию в эпоху культурной усталости
Фишер писал о Burial — лондонском продюсере, чьи треки он воспринимал как хронику несбывшегося будущего; о реалити Supernanny, где строгая няня воспитывает «неуправляемых» детей; и об антиутопии Children of Men как симптомах общего культурного истощения. В его пространстве рядом существовали Жижек, Джойс и Дрейк. Он считал, что блоги — это жанр, в котором можно мыслить как панк: не отстраняясь, а включаясь
Автор Frieze Поул Рекрет писал, что в его тексте не было ни академической тяжеловесности, ни постмодернистской иронии. Но что в нем точно было — напряжение. И вера в то, что даже один пост может создать трещину в том, что кажется монолитным
📷: Frieze и Ad Marginem
27.03.202510:13
#фигура
В Новой национальной галерее Берлина идет This Will Not End Well — самая масштабная выставка Нэн Голдин за все время. Шесть залов объединяют разные периоды её работы и собирают главные серии в один проект
Это не классическая ретроспектива. Выставка строится вокруг тем, к которым Голдин возвращается снова и снова: близость, утрата, зависимость, память. Каждый зал — самостоятельное пространство одной истории, рассказанной через слайд-шоу
Этот формат Голдин выбрала еще в начале 1980-х — объединять музыку и записи голосов, домашних разговоров, чтобы работать с памятью как с потоком — не только с образами, но и их порядком, ритмом и звуком. Это не иллюстрации, а форма существования воспоминания
Друзья, побывавшие на выставке, рассказывают об интересных решениях: зал, выполненный в розовом бархате, моментально воссоздаёт атмосферу клубной жизни 80-х; другой устроен как смотровая башня — появляется ощущение дистанции и меняется перспектива. Особое внимание приковывает голос Голдин — её интонация, паузы, темп речи становятся самостоятельным средством выражения
📍Neue Nationalgalerie, Берлин. До 6 апреля 2025
В Новой национальной галерее Берлина идет This Will Not End Well — самая масштабная выставка Нэн Голдин за все время. Шесть залов объединяют разные периоды её работы и собирают главные серии в один проект
Это не классическая ретроспектива. Выставка строится вокруг тем, к которым Голдин возвращается снова и снова: близость, утрата, зависимость, память. Каждый зал — самостоятельное пространство одной истории, рассказанной через слайд-шоу
Этот формат Голдин выбрала еще в начале 1980-х — объединять музыку и записи голосов, домашних разговоров, чтобы работать с памятью как с потоком — не только с образами, но и их порядком, ритмом и звуком. Это не иллюстрации, а форма существования воспоминания
Друзья, побывавшие на выставке, рассказывают об интересных решениях: зал, выполненный в розовом бархате, моментально воссоздаёт атмосферу клубной жизни 80-х; другой устроен как смотровая башня — появляется ощущение дистанции и меняется перспектива. Особое внимание приковывает голос Голдин — её интонация, паузы, темп речи становятся самостоятельным средством выражения
📍Neue Nationalgalerie, Берлин. До 6 апреля 2025
24.03.202515:28
Бьющий по нервам московского жителя проект Оли Пеговой в галерее PENNLAB — своего рода рецепт современной постправды
Фальшфасады столичных зданий, почти объективно представленные зрителю в серии фотографий «Кунштюк», выступают как метафора неидеального сокрытия, подмены исторического и многосложного чем-то трафаретным и образным. Но подмена как метод интересует художницу не только в исследовании фасадов. При просмотре серии вживую теряется ощущение печатной, да и какой-либо другой тиражной техники. Пигментная низкоконтрастная печать на архивной хлопковой бумаге — узнаваемый метод галереи PENNLAB — здесь приобретает новый смысл: изображения выглядят «рукотворными», буквально «акварельными рисунками» с тончайшими линиями и переходами полутонов. В памяти возникают акварели XIX века, запечатлевшие интерьеры Эрмитажа (Гау, Премацци), — кажется, что художнице недостаточно манипулятивной функции этих фальшфасадов, и она утрирует их формальность и антиисторичность. При выходе с выставки остается один вопрос — кто именно нас обманул — анонимные рисунки домов на фасадных сетках или художница?
#выборblacksquare
📍PENNLAB Gallery, Москва. До 15 апреля
📷: работы Оли Пеговой предоставлены галереей PENNLAB, фрагмент печатного листа из архива команды Black Square
Фальшфасады столичных зданий, почти объективно представленные зрителю в серии фотографий «Кунштюк», выступают как метафора неидеального сокрытия, подмены исторического и многосложного чем-то трафаретным и образным. Но подмена как метод интересует художницу не только в исследовании фасадов. При просмотре серии вживую теряется ощущение печатной, да и какой-либо другой тиражной техники. Пигментная низкоконтрастная печать на архивной хлопковой бумаге — узнаваемый метод галереи PENNLAB — здесь приобретает новый смысл: изображения выглядят «рукотворными», буквально «акварельными рисунками» с тончайшими линиями и переходами полутонов. В памяти возникают акварели XIX века, запечатлевшие интерьеры Эрмитажа (Гау, Премацци), — кажется, что художнице недостаточно манипулятивной функции этих фальшфасадов, и она утрирует их формальность и антиисторичность. При выходе с выставки остается один вопрос — кто именно нас обманул — анонимные рисунки домов на фасадных сетках или художница?
#выборblacksquare
📍PENNLAB Gallery, Москва. До 15 апреля
📷: работы Оли Пеговой предоставлены галереей PENNLAB, фрагмент печатного листа из архива команды Black Square
07.03.202509:12
Хотели рассказать о новой рубрике, но получился рассказ о батике — технике, которую использовала художница Юлия Петрова для ее дебютной выставки в Set Projects
Батик — техника росписи ткани, при которой цветные слои или контуры рисунка наносятся через разграничивающий материал. Этот материал — смолы, лаки, клей или воск — при нанесении на ткань не пропускает через себя краску, то есть «резервирует» определенные участки. Затем ткань окрашивается, материал снимается или расплавляется, и процесс повторяется с новым слоем воска и краски
Художница Юлия Петрова технически пошла дальше — применила к натуральному шелку метод горячего воска, чаще используемого для грубых тканей. В своих работах Юлия сплетает земное и сакральное, повседневное и мистическое в едином пространстве размышлений, напоминающем сновидческое состояние. Эти темы берут начало в ее детстве — мама увлекалась росписью по дереву и южноазиатской культурой, где как раз и распространен батик
Для художницы это первая персональная выставка в галерее, рассказом о которой мы открываем рубрику #новоеимя. Будем говорить о дебютных проектах художников в галереях России и мира
📍«Сначала было время» в Set Projects, до 16 марта
📷: Set Projects
Батик — техника росписи ткани, при которой цветные слои или контуры рисунка наносятся через разграничивающий материал. Этот материал — смолы, лаки, клей или воск — при нанесении на ткань не пропускает через себя краску, то есть «резервирует» определенные участки. Затем ткань окрашивается, материал снимается или расплавляется, и процесс повторяется с новым слоем воска и краски
Художница Юлия Петрова технически пошла дальше — применила к натуральному шелку метод горячего воска, чаще используемого для грубых тканей. В своих работах Юлия сплетает земное и сакральное, повседневное и мистическое в едином пространстве размышлений, напоминающем сновидческое состояние. Эти темы берут начало в ее детстве — мама увлекалась росписью по дереву и южноазиатской культурой, где как раз и распространен батик
Для художницы это первая персональная выставка в галерее, рассказом о которой мы открываем рубрику #новоеимя. Будем говорить о дебютных проектах художников в галереях России и мира
📍«Сначала было время» в Set Projects, до 16 марта
📷: Set Projects
28.04.202513:47
#выборblacksquare
Сериал «Переходный возраст» — редкий случай настоящего гуманизма в современных сериалах
Самый обсуждаемый сериал этой весны был снят однокадровым методом. Каждая серия поражает продуманной и отрепетированной постановкой без всяких монтажных склеек.
Камера кружит вокруг трагедии — школьник (дебют Оуэна Купера, который явно станет большой звездой) якобы зарезал одноклассницу. Авторы «Переходного возраста» пытаются понять, как так вышло, что под носом у вроде бы благополучных родителей выросло целое поколение проблемных детей, воспитанных в интернете. Что особенного ценно, Грэм и Торн не читают нотаций, но заставляют проникнуться сочувствием ко всем героям — редкий случай настоящего гуманизма в современных сериалах.
Из рецензии Марата Шабаева для Выбора Black Square — полный текст на сайте
📷: IMDb
Сериал «Переходный возраст» — редкий случай настоящего гуманизма в современных сериалах
Самый обсуждаемый сериал этой весны был снят однокадровым методом. Каждая серия поражает продуманной и отрепетированной постановкой без всяких монтажных склеек.
Камера кружит вокруг трагедии — школьник (дебют Оуэна Купера, который явно станет большой звездой) якобы зарезал одноклассницу. Авторы «Переходного возраста» пытаются понять, как так вышло, что под носом у вроде бы благополучных родителей выросло целое поколение проблемных детей, воспитанных в интернете. Что особенного ценно, Грэм и Торн не читают нотаций, но заставляют проникнуться сочувствием ко всем героям — редкий случай настоящего гуманизма в современных сериалах.
Из рецензии Марата Шабаева для Выбора Black Square — полный текст на сайте
📷: IMDb
29.03.202509:11
Ежедневно мой телефон разрывается от однотипных сообщений в многочисленных телеграм-каналах: «В галерее Х открылась выставка Y», «Бренд X представил новую коллаборацию с актером Y», «Музыкальный альбом X занял первое место, обогнав альбом Y». В конце дня все эти X и Y сливаются в однородную массу, где уже невозможно отличить — а что есть X, а был ли Y?
Между тем, одно и то же время порождает столь разные явления, как альбом «Симультанная запись» группы Obnx Ska Sckankers и песня «Бобр» Slava Skripka, документальный фильм «У ветра нет хвоста» и обзор нарядов с премии «Оскар». Ориентироваться в этом пространстве едва представляется возможным, особенно, когда единственным культурным компасом служат те самые однотипные сообщения, предлагающие не столько суждения или интерпретации, сколько факты, объявления и анонсы.
Блогерство — ориентированное на количественные критерии и стремление к наглядности — давно уже стало неотъемлемой частью культуры. При этом, если с коммуникативной функцией блогерство справляется с переменным успехом, то в символическом измерении культуры оно оказывается несостоятельным — и здесь возникают серьезные проблемы, обусловленные самой природой инструментария.
Американский куратор Хелен Молсуорт в 2002 году говорила, что «хорошая критика — это диалог текста и объекта», но сегодня, когда сам текст стал объектом, важно, чтобы критика стала диалогом пишущего и читающего.
Пока исследователи, продолжая писать в академические журналы, остаются оторванными от публики, а блогеры, напротив, движутся со скоростью новостного потока, полностью ориентируясь на аудиторию — перед критиком встает, как никогда ранее, важная (и во многом забытая) задача: создавать и собственное время, и собственную аудиторию.
Формировать контекст, а не фиксировать факты. Хватит причин, нужны следствия. И об этом мы еще поговорим.
📷: Текущее состояние художественной критики, Михаил Максимов (2020-2023)
Даня Бельцов для рубрики #критика
Между тем, одно и то же время порождает столь разные явления, как альбом «Симультанная запись» группы Obnx Ska Sckankers и песня «Бобр» Slava Skripka, документальный фильм «У ветра нет хвоста» и обзор нарядов с премии «Оскар». Ориентироваться в этом пространстве едва представляется возможным, особенно, когда единственным культурным компасом служат те самые однотипные сообщения, предлагающие не столько суждения или интерпретации, сколько факты, объявления и анонсы.
Блогерство — ориентированное на количественные критерии и стремление к наглядности — давно уже стало неотъемлемой частью культуры. При этом, если с коммуникативной функцией блогерство справляется с переменным успехом, то в символическом измерении культуры оно оказывается несостоятельным — и здесь возникают серьезные проблемы, обусловленные самой природой инструментария.
Американский куратор Хелен Молсуорт в 2002 году говорила, что «хорошая критика — это диалог текста и объекта», но сегодня, когда сам текст стал объектом, важно, чтобы критика стала диалогом пишущего и читающего.
Пока исследователи, продолжая писать в академические журналы, остаются оторванными от публики, а блогеры, напротив, движутся со скоростью новостного потока, полностью ориентируясь на аудиторию — перед критиком встает, как никогда ранее, важная (и во многом забытая) задача: создавать и собственное время, и собственную аудиторию.
Формировать контекст, а не фиксировать факты. Хватит причин, нужны следствия. И об этом мы еще поговорим.
📷: Текущее состояние художественной критики, Михаил Максимов (2020-2023)
Даня Бельцов для рубрики #критика
26.03.202515:01
Сегодня, на первой пресс-конференции нового директора Пушкинского музея, мы спросили Ольгу Галактионову, будет ли современное российское искусство частью выставочной политики ГМИИ:
«Запад, Юг, Восток и Север; российское, советское и современное российское, прошлое и настоящее. Здоровое современное искусство — задача одного из главных музеев страны»
Что такое «здоровое» современное искусство — мы не поняли, но решили вспомнить историю диалога ГМИИ с современными российскими художниками
В рубрике #палитра проекты ГМИИ:
🌀 Recycle Group. Homo Virtualis (2017)
👁 Ирина Нахова. Взгляд (2016–2017)
🌊 Александр Пономарёв. Ветрувианский человек (2015)
🎞 Впечатления 2.0, включая видеоработы арт-группы «Провмыза» (2015)
Когда-то выставка в Пушкинском (Пикассо, 1956 год) стала окном в другую художественную систему и послужила отправной точкой для будущих нонконформистов — среди них Владимир Яковлев, Лев Нусберг, Олег Целков. А позже работы большинства этих художников попали в колллекцию ГМИИ
📷: сайт ГМИИ, архивы выставок
«Запад, Юг, Восток и Север; российское, советское и современное российское, прошлое и настоящее. Здоровое современное искусство — задача одного из главных музеев страны»
Что такое «здоровое» современное искусство — мы не поняли, но решили вспомнить историю диалога ГМИИ с современными российскими художниками
В рубрике #палитра проекты ГМИИ:
🌀 Recycle Group. Homo Virtualis (2017)
👁 Ирина Нахова. Взгляд (2016–2017)
🌊 Александр Пономарёв. Ветрувианский человек (2015)
🎞 Впечатления 2.0, включая видеоработы арт-группы «Провмыза» (2015)
Когда-то выставка в Пушкинском (Пикассо, 1956 год) стала окном в другую художественную систему и послужила отправной точкой для будущих нонконформистов — среди них Владимир Яковлев, Лев Нусберг, Олег Целков. А позже работы большинства этих художников попали в колллекцию ГМИИ
📷: сайт ГМИИ, архивы выставок
15.03.202508:11
Загородный контекст является одним из определяющих элементов галереи Гридчинхолл. Ее история началась с деревянного пятистенка, и сегодня отраженного в современном здании галереи. Несмотря на индустриальный образ, за фасадом скрыта деревянная основа: Сергей Гридчин называет постройку «шалашом», подчеркивая ее архитектурный концепт
В Гридчинхолл границы галереи размываются, и искусство выходит за ее пределы: значительная часть объектов располагается на открытом воздухе (например, работы Ани Жёлудь и скульптуры Андрея Люблинского). Это влияет и на обычные артефакты — даже старинный каменный жерн приобретает дополнительные значения благодаря соседству с объектами искусства. На базе галереи есть резиденция для художников, которые часто отмечают, что окружающая природа со временем проникает в их творчество
Наш любимый ракурс — искусство в природе — в рубрике #палитра от Антона Марьясова, заведующего Гридчинхолл. Мудборд ищите по ссылке
В Гридчинхолл границы галереи размываются, и искусство выходит за ее пределы: значительная часть объектов располагается на открытом воздухе (например, работы Ани Жёлудь и скульптуры Андрея Люблинского). Это влияет и на обычные артефакты — даже старинный каменный жерн приобретает дополнительные значения благодаря соседству с объектами искусства. На базе галереи есть резиденция для художников, которые часто отмечают, что окружающая природа со временем проникает в их творчество
Наш любимый ракурс — искусство в природе — в рубрике #палитра от Антона Марьясова, заведующего Гридчинхолл. Мудборд ищите по ссылке
24.10.202414:55
Завтра официально стартует ярмарка современного искусства Cosmoscow, а мы уже делимся первыми кадрами. Команда проекта Black Square участвует в паблик-токах совершенно разной направленности — от актуальных примет времени и их влияния на искусство до интерпретаций сюрреализма. Делимся нашим расписанием на эти дни:
Дискуссия «Наша жизнь в искусстве: влияние века и примет времени»
25 октября, 15:30–17:00
Модератор: Анастасия Каменская
Участники: Яков Хомич, Дарья Ярцева, Марго Макарова, Уля Савич, Александра Жиленко, Полина Толокова (директор по развитию Black Square)
Разговор о том, как самые разные приметы времени — от технологических возможностей до круглосуточной коммуникации — влияют на нашу жизнь в искусстве. Какие у этих изменений эффекты и последствия, и можно ли противостоять тому, что нам не нравится?
Дискуссия «Сюрреализм как комьюнити»
27 октября, 15:30–17:00
Модератор: Алексей Масляев
Участники: Лолита Моисцрапишвили, Малышки 18:22, Эльвира Тарноградская, Анзор Канкулов (главный редактор журнала Black Square)
Пересечения и культурный диалог между сюрреалистическим движением XX века, возникшим в сложные времена между двумя войнами, и нашим временем, полным тревожных ощущений и абсурда
Дискуссия «Наша жизнь в искусстве: влияние века и примет времени»
25 октября, 15:30–17:00
Модератор: Анастасия Каменская
Участники: Яков Хомич, Дарья Ярцева, Марго Макарова, Уля Савич, Александра Жиленко, Полина Толокова (директор по развитию Black Square)
Разговор о том, как самые разные приметы времени — от технологических возможностей до круглосуточной коммуникации — влияют на нашу жизнь в искусстве. Какие у этих изменений эффекты и последствия, и можно ли противостоять тому, что нам не нравится?
Дискуссия «Сюрреализм как комьюнити»
27 октября, 15:30–17:00
Модератор: Алексей Масляев
Участники: Лолита Моисцрапишвили, Малышки 18:22, Эльвира Тарноградская, Анзор Канкулов (главный редактор журнала Black Square)
Пересечения и культурный диалог между сюрреалистическим движением XX века, возникшим в сложные времена между двумя войнами, и нашим временем, полным тревожных ощущений и абсурда
Көрсетілген 1 - 21 арасынан 21
Көбірек мүмкіндіктерді ашу үшін кіріңіз.