Отец Савватий
быль
В деревне Бурделкино, что затерялась меж берез и оврагов в Ярославской губернии, жил священник — отец Савватий. Был он человек Божий, как говорится, до мозга костей: худой, с глазами как две свечи, и с голосом, что будто звенит, даже когда молчит. Да был у него один крест — не нательный, а нервный: страдал батюшка редкой напастью.
Когда его впервые прислали в Бурделкино, местные бабки испугались: стоит на амвоне новенький батюшка, вроде как добрый, крестит, читает, а потом — раз! — и выкрикнет посреди «Отче наш» что-то вроде «Макака!» или «Таракан!» Вначале люди шептались: мол, бесноватый, да еще и с рясой. Но потом привыкли.
Особенно после случая с чудом.
Однажды весной, во время вечерней службы, в храм вбежал бык — настоящий, с рогами. Кто-то из пьяных крестьян не закрыл калитку, а бык почуял голос — и прямо к престолу. Народ в панике, бабки визжат, мужики за иконы попрятались. А отец Савватий как стоял, так и стоит. Бык к нему — а он, глядя прямо в глаза животному, внезапно выкрикнул:
— Шаурма!
Бык замер. Посмотрел, фыркнул... и вышел. С тех пор прозвали батюшку «Чудотворец».
Иногда его выкрики казались пророческими. Скажет на литургии «Огурец!» — и на следующий день огурцы в колхозе уродятся, как никогда. Скажет «Горшок!» — через день у Машки Гусихи ребенок горшок наконец освоил. Люди даже начали записывать его выкрики, как Нострадамуса: авось пригодится.
Сам же Савватий жил тихо. Утром — молитвы, днем — дрова рубить, вечером — книги читать. Он не злился на болезнь, а считал ее своим послушанием: «Кому-то — пост, кому-то — странствие, а мне — выкрики», — говорил он.
Иногда только грустил, глядя на портрет святого Серафима Саровского: «Вот у него — благодать, а у меня — эксцентрика...»
