👆 начало выше
— Пришел он к нам, кажется, летом в 2021 году, — рассказывает боевой товарищ Кумара Медведь. — Мы не сразу сблизились, держались чуть по сторонам. Но как-то на полигон вместе съездили и поняли, что парень нормальный, из нашей песочницы. Знаю, что начал он в 2014-м. До нас он в Дебальцевском котле участвовал, был командиром БМП. Знаю, два раза горел в БЭХе. Вот у него там наград за Дебальцево хватает! А потом он служил в 100-й бригаде командиром противотанковой батареи. Нас еще сблизило очень то, что он детство провел в Крыму. Я тоже наполовину крымчанин, поэтому общие темы для разговора появились сразу. В Мариуполе практически постоянно были вместе. Он же у нас был на должности командира отдельного гранатометного взвода, поэтому поначалу в штурмах он не участвовал. Они со своим взводом обеспечивали огневое прикрытие.
— У него батя служил еще в 5-й бригаде, — продолжает Мишка. — Он погиб в начале марта. Водителем был в колонне под Мариуполем. Их накрыли артиллерией. Когда жена Кумару об этом рассказала, он внешне сразу постарел, слишком тяжело перенес потерю.
— Вот в Марике, когда много раненых было, когда людей уже не хватало, его взвод отправили на штурм, — рассказывает интересную историю Миха. — Мы тогда пятиэтажки брали. А Денис со своими по соседству на левом фланге от нас шагали. У группы Кумара была девятиэтажка Г-образная на шесть и на четыре подъезда. Классно работали, зачищали грамотно и брали пленных. Потом меня ранило в поселке в частном секторе. Там коттеджи двухэтажные были (это уже мне Кумар поведал позже), где их Байкот (командир «Сомали») гнал вперед. Они были в одном доме, а их отправляли во второй разведать, есть ли там противник. Денис потом мне сказал, что у него чуйка сработала. Не хотелось ему туда идти, хоть ты тресни. Тянул время до обеда, хотя Байкот кричал, мол, идите смело, сколько можно тянуть с самого утра. А Кумар просто ждал. И вот «укропы» подумали, что опасности нет и вышли с построением у дома. Шесть человек как на ладони! Ну ребята их крест-накрест покрошили в капусту. А если бы не Устинов, могло быть наоборот.
— Погиб он тоже, можно сказать, в бою, — завершает свой монолог Медведь. — Был населенный пункт Новодмитровка, в тот момент еще не полностью зачищенный. Кумар пошел людей собирать, чтобы понять, кто и где: некоторые на связь не выходили, кто-то в домах засел. Отправился за ребятами в подвал. Там с ним Джордан был, взводный, и Макс Шумахер, связист. Ну и прилетела им туда мина 120-я! Джордан рассказывал, что Денис после взрыва сразу сказал, что все нормально, видимо был шок. А подлый осколок вошел в спину, и Кумар тут же скончался…
— Кумар был очень отважный, — вздыхает Миша. — На передке всегда, в самом опасном месте, потому что нормальный русский мужик. Надежный во всем. Руки золотые — все знал, все умел. В технике разбирался просто фантастически! Не было дела, с которым не сладил бы, разве что на гитаре не играл... Спи спокойно, брат Дениска, мы будем всегда помнить о тебе.
— А я хочу веселое рассказать, — говорит Камыш, который был у Кумара в подчинении. — Юмор у командира был классный. Сидим мы как-то в засаде. А через дом в нескольких метрах «укропы». Нам нельзя себя выдать, говорим шепотом. На диване стояла обрезанная бутылка с патронами. И Кумар ее случайно задевает, и пули просыпаются с грохотом на пол. Благо враг не услышал. Кумар такой говорит: «Фу, пацаны, я думал, что у меня от напряжения позвоночник посыпался». Всегда знал, как нас подбодрить в тяжелый момент.
— У него большой плюс был как у командира, — продолжает Камыш. — С логикой дружил. Не было такого, мол, как я сказал, так и будет. Советовался всегда. Мозги у него, как у артиллериста четко работали. Не самодур был, точно. Если возникали сложные ситуации, всегда выслушивал каждого, взвешивал все нюансы. Только потом сообща мы вырабатывали план. Одно удовольствие было с ним работать. Царство небесное Денису Юрьевичу.
То, что называется любовь к Родине, то, чему нас учили в советских школах и в правильных фильмах, то осталось во многих наших людях. Низкий поклон вам, семья Устиновых.
