Україна Online: Новини | Політика
Телеграмна служба новин - Україна
Резидент
Мир сегодня с "Юрий Подоляка"
Труха⚡️Україна
Николаевский Ванёк
Лачен пише
Реальний Київ | Украина
Реальна Війна
Україна Online: Новини | Політика
Телеграмна служба новин - Україна
Резидент
Мир сегодня с "Юрий Подоляка"
Труха⚡️Україна
Николаевский Ванёк
Лачен пише
Реальний Київ | Украина
Реальна Війна
Україна Online: Новини | Політика
Телеграмна служба новин - Україна
Резидент
Тут можно поплакать
а можно и не плакать (канал 18+)
TGlist रेटिंग
0
0
प्रकारसार्वजनिक
सत्यापन
असत्यापितविश्वसनीयता
अविश्वसनीयस्थान
भाषाअन्य
चैनल निर्माण की तिथिЛист 27, 2022
TGlist में जोड़ा गया
Бер 08, 2025संलग्न समूह
МЫ БУДЕМ ПЛАКАТЬ ВМЕСТЕ
32
रिकॉर्ड
08.03.202523:59
543सदस्य19.11.202423:59
0उद्धरण सूचकांक04.04.202523:59
175प्रति पोस्ट औसत दृश्य22.04.202518:41
0प्रति विज्ञापन पोस्ट औसत दृश्य30.03.202522:30
78.26%ER03.04.202517:37
32.59%ERR
30.03.202505:01
#внимание_мем
Такой же здоровый образ жизни, как и пиксели в этом меме. 🤌 Качество отменное, как и здоровье. 🤌
Такой же здоровый образ жизни, как и пиксели в этом меме. 🤌 Качество отменное, как и здоровье. 🤌
04.04.202506:05
#внимание_мем × #мим × #массиры × #массир
Или найти новую гиперфиксацию.
Или найти новую гиперфиксацию.
27.03.202518:01
#эдит × #дубогром с нюансом
«своей душою чёрной полюбил кроваво-красное я»
«своей душою чёрной полюбил кроваво-красное я»
03.04.202513:04
#стихи × #мим × #массиры × #массир
Всë, что есть у меня — возьми.
Это я твою руку сжал.
Больше не будет кошмаров и тьмы —
я их уже
прогнал.
Всë, что есть у меня — возьми.
Это я твою руку сжал.
Больше не будет кошмаров и тьмы —
я их уже
прогнал.
25.03.202506:25
#внимание_мем × #cherik × #черик × #эрикленшерр
Всё идёт из детства. 🤌
Всё идёт из детства. 🤌
03.04.202504:13
Сегодня будет день «поэзии». Кто догадается, какое четверостишье для какого отп написано — тому от меня респект.
#стихи
1.
Всё, что есть у меня — возьми.
Или я сам отдам.
Больше не будет кошмаров и тьмы —
не приходить
передам.
2.
Всë, что есть у меня — возьми.
Залезь под мою броню.
Больше не будет кошмаров и тьмы —
я всё от тебя
прогоню.
3.
Всё, что есть у меня — возьми.
Мы разделим и жизнь на двоих.
Больше не будет кошмаров и тьмы —
я прикрою тебя
от них.
4.
Всë, что есть у меня — возьми.
Это я твою руку сжал.
Больше не будет кошмаров и тьмы —
я их уже
прогнал.
5.
Всë, что есть у меня — возьми.
Я заочно долги раздам.
Больше не будет кошмаров и тьмы —
я им тебя
не отдам.
6.
Всё, что есть у меня — возьми.
Я приду, даже если не звал.
Больше не будет кошмаров и тьмы —
я их себе
забрал.
#стихи
1.
Всё, что есть у меня — возьми.
Или я сам отдам.
Больше не будет кошмаров и тьмы —
не приходить
передам.
2.
Всë, что есть у меня — возьми.
Залезь под мою броню.
Больше не будет кошмаров и тьмы —
я всё от тебя
прогоню.
3.
Всё, что есть у меня — возьми.
Мы разделим и жизнь на двоих.
Больше не будет кошмаров и тьмы —
я прикрою тебя
от них.
4.
Всë, что есть у меня — возьми.
Это я твою руку сжал.
Больше не будет кошмаров и тьмы —
я их уже
прогнал.
5.
Всë, что есть у меня — возьми.
Я заочно долги раздам.
Больше не будет кошмаров и тьмы —
я им тебя
не отдам.
6.
Всё, что есть у меня — возьми.
Я приду, даже если не звал.
Больше не будет кошмаров и тьмы —
я их себе
забрал.
24.03.202510:20
#гтд × #смиргром × #смиргромы
Разговоры о работе под прикрытием, молодые и отчаянные, ч.1
Юра только успел сесть за стол и поправить длинное пальто, а рядом уже раздались шаги.
Люди преследовали его, как тени.
Он только успел отмахнуться от фотографий, на которых застыли безумные лица, а тут новое — уставшее и понурое лицо. И принадлежало оно Косте.
Они явно мечтали о разном. Костя хотел справедливости, Юра же хотел прятаться, как хамелеон, меняя цвета и образы. Никто из них не видел работу в оттенках романтики и веселья, но уж лучше впитывать в себя адреналин, чем тупую злобу на мир, потому что — вот удивление — он не собирается меняться по желанию Грома.
Когда уже тот поймёт?
Юре немного — вот совсем чуть-чуть — его жалко. Такой хороший человек, а уже думает пропасть. Они знакомы не так давно, но Юре нравится с ним разговаривать. Вечно на ухмылке, пытается уколоть...
У Юры достаточно толстая кожа, чтобы подставляться снова и снова.
В своей голове он всесилен, но в реальности — просто Юра. Молодой, неопытный, с неуклюжей улыбкой и желаниями, которые кажутся слишком большими для этого маленького мира.
Шаги становятся тише — Костя появляется в его поле зрения. С чашкой кофе, а не привычной сигаретой в зубах.
— Чего застыл? — Костя садится рядом. Как и всегда, он предлагает ему выпить из своей кружки, а Юра отказывается, потому что это не кофе, это пародия на крепкий напиток.
Когда-нибудь Юра его угостит чем-нибудь настоящим.
— Тобой любуюсь, брат, — Юра со смешком отодвинулся в сторону. Костя отставил кружку и хмыкнул в ответ: ему никогда не нравилось это «брат». Но близость их отношений измерялась молчанием на то, что обычно раздражало в других.
Костя бы заткнул кого-то, кто стал бы к нему обращаться подобным образом.
Юру не заткнул.
Уже знак.
— А надо бы на себя взглянуть, — Костя скрестил руки на груди, — слышал, что ты собираешься под прикрытием работать?
Юра кивнул, тогда Костя продолжил:
— И как оно? Готов? Тебе бы для начала научиться врать.
Юра шумно выдохнул, чтобы не ответит сразу. В глазах промелькнуло немного отчаяния: он понимал, что Костя просто такой человек, однако его слова всё равно резали, как сжатое между пальцев лезвие.
— Я умею врать, — Юра покачал головой, словно отрицал собственные же слова, но на деле умел. Хорошо умел. — Просто тебе сложно воспринимать меня всерьёз.
Костя усмехнулся.
— Это правда, — сказал он, — я тебя знаю.
— И то, что ты знаешь, не внушает доверия, — предположил Юра, и снова шумно выдохнул, когда Костя кивнул. — Ты был бы ужасно удивлён, узнай, что старательность, усердие, серьёзность и ложь находятся на разных плоскостях.
— На каких же?
— На таких, что не обязательно быть серьёзным, чтобы врать. Ложь — материя тонкая. Переусердствуешь — и сам запутаешься, брат. Ложь нужно говорить буднично. Так, словно это и есть твоя истина.
Юра смеётся, думая о том, что в вопросах самообмана он достиг хороших вершин. Люди за такое собой не гордились, Юра, тоже не особо, но разве были на свете вещи, которые требовали от него только правды и искренности? Он ведь такое не требовал даже сам от себя.
Костя задумчиво потянулся к кружке. Кофе не был горячим, но Костя зачем-то подул, а только потом сделал глоток.
Поморщился. Пожал плечами. Не стал искать ответный взгляд. Юра расслабился и начал оглядывать Костю, как человека, которого мог бы увидеть впервые.
По первому впечатлению Костя был классическим задирой. По второму впечатлению — озлобленным и одиноким. По третьему — добром, но тем самым, которое идёт с кулаками. Юра так для себя и не решил, как наслоить эти образы на одного человека.
Многогранные люди, подумал он. Но всё глубокое развеялось рукой, потянувшейся в карман куртки.
Костя достал пачку сигарет.
Он всё молчал и думал о чём-то, думал. Юра не выдержал первым:
— Твои шестерёнки скрипят, брат.
— О тебе думаю, — ответил Костя.
Юра приподнял бровь:
— И что надумал?
— Надумал, что ты слишком молод для такой работы.
Разговоры о работе под прикрытием, молодые и отчаянные, ч.1
Юра только успел сесть за стол и поправить длинное пальто, а рядом уже раздались шаги.
Люди преследовали его, как тени.
Он только успел отмахнуться от фотографий, на которых застыли безумные лица, а тут новое — уставшее и понурое лицо. И принадлежало оно Косте.
Они явно мечтали о разном. Костя хотел справедливости, Юра же хотел прятаться, как хамелеон, меняя цвета и образы. Никто из них не видел работу в оттенках романтики и веселья, но уж лучше впитывать в себя адреналин, чем тупую злобу на мир, потому что — вот удивление — он не собирается меняться по желанию Грома.
Когда уже тот поймёт?
Юре немного — вот совсем чуть-чуть — его жалко. Такой хороший человек, а уже думает пропасть. Они знакомы не так давно, но Юре нравится с ним разговаривать. Вечно на ухмылке, пытается уколоть...
У Юры достаточно толстая кожа, чтобы подставляться снова и снова.
В своей голове он всесилен, но в реальности — просто Юра. Молодой, неопытный, с неуклюжей улыбкой и желаниями, которые кажутся слишком большими для этого маленького мира.
Шаги становятся тише — Костя появляется в его поле зрения. С чашкой кофе, а не привычной сигаретой в зубах.
— Чего застыл? — Костя садится рядом. Как и всегда, он предлагает ему выпить из своей кружки, а Юра отказывается, потому что это не кофе, это пародия на крепкий напиток.
Когда-нибудь Юра его угостит чем-нибудь настоящим.
— Тобой любуюсь, брат, — Юра со смешком отодвинулся в сторону. Костя отставил кружку и хмыкнул в ответ: ему никогда не нравилось это «брат». Но близость их отношений измерялась молчанием на то, что обычно раздражало в других.
Костя бы заткнул кого-то, кто стал бы к нему обращаться подобным образом.
Юру не заткнул.
Уже знак.
— А надо бы на себя взглянуть, — Костя скрестил руки на груди, — слышал, что ты собираешься под прикрытием работать?
Юра кивнул, тогда Костя продолжил:
— И как оно? Готов? Тебе бы для начала научиться врать.
Юра шумно выдохнул, чтобы не ответит сразу. В глазах промелькнуло немного отчаяния: он понимал, что Костя просто такой человек, однако его слова всё равно резали, как сжатое между пальцев лезвие.
— Я умею врать, — Юра покачал головой, словно отрицал собственные же слова, но на деле умел. Хорошо умел. — Просто тебе сложно воспринимать меня всерьёз.
Костя усмехнулся.
— Это правда, — сказал он, — я тебя знаю.
— И то, что ты знаешь, не внушает доверия, — предположил Юра, и снова шумно выдохнул, когда Костя кивнул. — Ты был бы ужасно удивлён, узнай, что старательность, усердие, серьёзность и ложь находятся на разных плоскостях.
— На каких же?
— На таких, что не обязательно быть серьёзным, чтобы врать. Ложь — материя тонкая. Переусердствуешь — и сам запутаешься, брат. Ложь нужно говорить буднично. Так, словно это и есть твоя истина.
Юра смеётся, думая о том, что в вопросах самообмана он достиг хороших вершин. Люди за такое собой не гордились, Юра, тоже не особо, но разве были на свете вещи, которые требовали от него только правды и искренности? Он ведь такое не требовал даже сам от себя.
Костя задумчиво потянулся к кружке. Кофе не был горячим, но Костя зачем-то подул, а только потом сделал глоток.
Поморщился. Пожал плечами. Не стал искать ответный взгляд. Юра расслабился и начал оглядывать Костю, как человека, которого мог бы увидеть впервые.
По первому впечатлению Костя был классическим задирой. По второму впечатлению — озлобленным и одиноким. По третьему — добром, но тем самым, которое идёт с кулаками. Юра так для себя и не решил, как наслоить эти образы на одного человека.
Многогранные люди, подумал он. Но всё глубокое развеялось рукой, потянувшейся в карман куртки.
Костя достал пачку сигарет.
Он всё молчал и думал о чём-то, думал. Юра не выдержал первым:
— Твои шестерёнки скрипят, брат.
— О тебе думаю, — ответил Костя.
Юра приподнял бровь:
— И что надумал?
— Надумал, что ты слишком молод для такой работы.
03.04.202515:02
#стихи × #гтд × #смиргром × #смиргромы
Всë, что есть у меня — возьми.
Я заочно долги раздам.
Больше не будет кошмаров и тьмы —
я им тебя
не отдам.
Всë, что есть у меня — возьми.
Я заочно долги раздам.
Больше не будет кошмаров и тьмы —
я им тебя
не отдам.
03.04.202511:01
#стихи × #гтд × #громокопенко × #громопенко
Всё, что есть у меня — возьми.
Мы разделим и жизнь на двоих.
Больше не будет кошмаров и тьмы —
я прикрою тебя
от них.
Всё, что есть у меня — возьми.
Мы разделим и жизнь на двоих.
Больше не будет кошмаров и тьмы —
я прикрою тебя
от них.
03.04.202516:59
#стихи × #мги × #разгром × #разгромы
Всё, что есть у меня — возьми.
Я приду, даже если не звал.
Больше не будет кошмаров и тьмы —
я их себе
забрал.
Всё, что есть у меня — возьми.
Я приду, даже если не звал.
Больше не будет кошмаров и тьмы —
я их себе
забрал.
24.03.202516:59
#внимание_мем × #мим × #массир × #массиры
Остальные 14% он увидит после мероприятия у Лиходеева. ❤️
Остальные 14% он увидит после мероприятия у Лиходеева. ❤️
24.03.202510:20
#гтд × #смиргром × #смиргромы
Разговоры о работе под прикрытием, молодые и отчаянные, ч.2
Юра почему-то так ярко представил, как внутри него разрастается пустота. Он молод, а, значит, многое может в себя вместить. И знания, и опыт, и пули. И это всё лучше, чем быть в ловушке, где каждый шаг — шаг в никуда.
— Не все хотят что-то менять, не всем нужно быть важными, я работаю не за идею, и я хочу совсем других вершин. И если и нужно чего-то добиться, то сразу на месте, иначе до старости так и не найдёшь момента, куда будет пора, — Юра вздохнул. Когда он нервничал, то засовывал руку в карман и пытался прощупать шов. — Ни к чему не будешь сразу готовым. Я, может, и не готов к этой работе, но какая разница? Жизнь подготовит. Ошибки подготовят. Опыт.
Последнее зазвучало с меньшим энтузиазмом, но Костя всё равно уловил. Кивнул, мол, бесспорно. И тяжело закурил.
Сложно у них всё шло. Не притирались, но сидели за одним столом. Курили, пили. Разговаривали. И всё будто бы против друг друга.
Костя не понимал, почему так тянуло. Юра не понимал, почему не уходил. Он не стремился никому ничего доказывать, просто хотел результат — улыбку, внимание, похвалу.
Он был падкий на лесть. А Костя и доброго слова не мог из себя достать.
Словом, херня какая-то выходила.
— А ты чего? Хочешь менять систему и делать мир лучше? — Юра спросил не без брезгливости.
Костя уловил его тон, поэтому ответил больнее:
— Легальное насилие меня интересует. Только и всего.
— Враньё, — хмыкнул Юра. Но почему-то серьёзность тона его позабавила. — А сам работать под прикрытием не хочешь?
Костя мотнул головой с протяжным «не». Не моё, сказал он. Не моё. На секунду его лицо стало серьёзным.
— Как ни старайся, нельзя стать кем-то другим. Притворяться и обманывать можно, а суть остаётся прежней. Не для меня это. Я — это я. И другую роль играть не хочу. Да и не умею.
Юра пожал плечами, ему всегда казалось, что у Кости бы получилось. Лицо у него было такое... и честного, и доброго, и злого, и опасного человека.
Стало немного грустно от этого разговора. Оно тянуло внутри, будто бы клубок из сомнений на катушку наматывало. Юра в себе не сомневался, но это потому что он знал о себе больше, чем другие.
Он спросил:
— А если ты изначально никто?
Костя перевёл на него вопросительный взгляд.
— Ты о чём?
— Ты говоришь, что не выйдет стать кем-то другим. Но что делать, если ты изначально никто? Пустой лист. В чём проблема его заполнить?
— Люди не бумажные листы, — Костя затянулся и остаток сигареты протянул Юре. Тот отказался, как и от кофе. Как и от любых костиных предложений. — Это упрощение к людям не примерить. Знаешь, в чём заключается проблема? Можно слишком заиграться.
— Противоречишь себе, брат, — Юра улыбнулся. Он словно поймал бабочку, не сжав руку в кулак. Костя метнул на него тяжёлый взгляд, но после кивнул. Пожалуй, что так.
— Грустно, если в твоём мире дерьмовый человек не может стать хорошим.
— В моём мире хороший человек становится дерьмовым, а не наоборот, — Костя повёл сигаретой в воздухе. Узоры из дамы сложились не в картину, а в облако. Ничего. Если Гром и планировал ему показать что-то глубокое, то у него не вышло.
— Говорю же, грустный мир.
— Реальный мир. И если ты действительно собираешься так работать, то самое сложное будет быть собой в разных обличьях.
— Если я стану кем-то другим, то это останется для меня незаметным. А если ты уверен, что кем-то другим не стать, то этот разговор привёл нас в тупик. В любом случае я буду собой.
Никем, хотел бы добавить Юра, но он замолкает, пока Костя тушит сигарету о пепельницу.
— Ты главное метаморфозы из хорошего человека в дерьмового не проходи, остальное не так важно. Пулю из тебя вытащат, а вот обратно уже не вернут.
— Не думаю, что понимаю твою философию, — Юра ухмыльнулся, — но точно запомню, что ты считаешь меня хорошим.
Костя усмехнулся.
Разговоры о работе под прикрытием, молодые и отчаянные, ч.2
Юра почему-то так ярко представил, как внутри него разрастается пустота. Он молод, а, значит, многое может в себя вместить. И знания, и опыт, и пули. И это всё лучше, чем быть в ловушке, где каждый шаг — шаг в никуда.
— Не все хотят что-то менять, не всем нужно быть важными, я работаю не за идею, и я хочу совсем других вершин. И если и нужно чего-то добиться, то сразу на месте, иначе до старости так и не найдёшь момента, куда будет пора, — Юра вздохнул. Когда он нервничал, то засовывал руку в карман и пытался прощупать шов. — Ни к чему не будешь сразу готовым. Я, может, и не готов к этой работе, но какая разница? Жизнь подготовит. Ошибки подготовят. Опыт.
Последнее зазвучало с меньшим энтузиазмом, но Костя всё равно уловил. Кивнул, мол, бесспорно. И тяжело закурил.
Сложно у них всё шло. Не притирались, но сидели за одним столом. Курили, пили. Разговаривали. И всё будто бы против друг друга.
Костя не понимал, почему так тянуло. Юра не понимал, почему не уходил. Он не стремился никому ничего доказывать, просто хотел результат — улыбку, внимание, похвалу.
Он был падкий на лесть. А Костя и доброго слова не мог из себя достать.
Словом, херня какая-то выходила.
— А ты чего? Хочешь менять систему и делать мир лучше? — Юра спросил не без брезгливости.
Костя уловил его тон, поэтому ответил больнее:
— Легальное насилие меня интересует. Только и всего.
— Враньё, — хмыкнул Юра. Но почему-то серьёзность тона его позабавила. — А сам работать под прикрытием не хочешь?
Костя мотнул головой с протяжным «не». Не моё, сказал он. Не моё. На секунду его лицо стало серьёзным.
— Как ни старайся, нельзя стать кем-то другим. Притворяться и обманывать можно, а суть остаётся прежней. Не для меня это. Я — это я. И другую роль играть не хочу. Да и не умею.
Юра пожал плечами, ему всегда казалось, что у Кости бы получилось. Лицо у него было такое... и честного, и доброго, и злого, и опасного человека.
Стало немного грустно от этого разговора. Оно тянуло внутри, будто бы клубок из сомнений на катушку наматывало. Юра в себе не сомневался, но это потому что он знал о себе больше, чем другие.
Он спросил:
— А если ты изначально никто?
Костя перевёл на него вопросительный взгляд.
— Ты о чём?
— Ты говоришь, что не выйдет стать кем-то другим. Но что делать, если ты изначально никто? Пустой лист. В чём проблема его заполнить?
— Люди не бумажные листы, — Костя затянулся и остаток сигареты протянул Юре. Тот отказался, как и от кофе. Как и от любых костиных предложений. — Это упрощение к людям не примерить. Знаешь, в чём заключается проблема? Можно слишком заиграться.
— Противоречишь себе, брат, — Юра улыбнулся. Он словно поймал бабочку, не сжав руку в кулак. Костя метнул на него тяжёлый взгляд, но после кивнул. Пожалуй, что так.
— Грустно, если в твоём мире дерьмовый человек не может стать хорошим.
— В моём мире хороший человек становится дерьмовым, а не наоборот, — Костя повёл сигаретой в воздухе. Узоры из дамы сложились не в картину, а в облако. Ничего. Если Гром и планировал ему показать что-то глубокое, то у него не вышло.
— Говорю же, грустный мир.
— Реальный мир. И если ты действительно собираешься так работать, то самое сложное будет быть собой в разных обличьях.
— Если я стану кем-то другим, то это останется для меня незаметным. А если ты уверен, что кем-то другим не стать, то этот разговор привёл нас в тупик. В любом случае я буду собой.
Никем, хотел бы добавить Юра, но он замолкает, пока Костя тушит сигарету о пепельницу.
— Ты главное метаморфозы из хорошего человека в дерьмового не проходи, остальное не так важно. Пулю из тебя вытащат, а вот обратно уже не вернут.
— Не думаю, что понимаю твою философию, — Юра ухмыльнулся, — но точно запомню, что ты считаешь меня хорошим.
Костя усмехнулся.
25.03.202517:23
#fatethewinxsaga x #winx x #soulsilva x #andreas
за окном собачий вой. луна уходит на восток. буду любящим с тобой. как пуля любит свой висок
x x x
Мало-помалу к этому можно привыкнуть: больше нет того человека, с которым можно бок о бок, с которым и в бой не страшно, и просто рядом быть — потому что правильно, потому что другого будто и не существовало никогда.
А потом — жизнь, как воспоминание, что другое возможно.
Та самая жизнь, где нет ни его, ни их вместе. Только один он и проблеск воспоминаний. Долгое протяжное сожаление из года в год.
Если честно, Сильва в Скае не ищет его черты, просто потому что ему страшно понять, сколько скорби и ярости скрывается в человеке, стремящемся к правде любыми путями.
С детьми нелегко. Он со стороны наблюдает, как растёт ребёнок, отца которого он убил. Можно пожимать руку, но всё равно ощущать кровь. Можно попросить прощение, но правда не будет никогда правильной и необходимой.
Когда-то они были на одной стороне. Когда-то жизнь пестрила иными красками. Всё не стало блеклым, просто он разучился радоваться мелочам, которые имели значение вкупе с дружбой, любовью и семьёй.
Хорошо, когда в одном человеке умещается целый мир. Плохо — если этот мир насквозь проткнут мечом через лёгочные артерии, дельтовидную мышцу и сухожилия.
Сильве не жаль: в глубине души за его виной скрывается чувство того, что иного выхода нет и никогда не было. А теперь уже и не будет.
Ему помогает справляться работа. И человек, который совсем не похож на того, другого. Впрочем, никто и не обязан быть тем недалеко падающим от дерева яблоком.
Скай всё видит и всё понимает, может, даже больше, чем Сильва предполагает. Но они об этом не говорят. Сильве и не нужны разговоры. Сильве нужна другая жизнь. Другие заботы.
И ему точно не нужны отголоски прошлого, которые фантомами мелькают перед глазами.
Только мельтешение это становится настоящим кошмаром, стоит увидеть настоящего и живого...
— ...Андреас?
Сильва не верит, что произносит это имя вслух. На его лице отражается всё — от первой встречи до самой последней. И Скай, который всего раз спросил о том, насколько хорошо Сильва знал его отца, вдруг понимает, что знал его Сильва чуть меньше, чем идеально.
— Я всё понимаю, — как-то сказал ему Скай. Сильва мог лишь усмехнуться: что может понять ребёнок? Что может понять мальчишка?
А теперь понятно — он всё действительно понимает, потому и молчит. Видит их взгляды, направленные друг на друга.
Мало-помалу можно привыкнуть ко всему. Мало-помалу можно привыкнуть к тому, что он жив. Только вот вряд ли это многое изменит, потому что бок о бок — уже не про них.
Потому что Андреас с оскалом говорит «ну, здравствуй, друг». И это приземляет, почти по колени закапывает в землю и не даёт пошевелиться.
— Скучал?
Сильве не нужно прощение, слова, этот долгий взгляд. Ему не нужно уединение, чтобы поговорить с глазу на глаз. И он злится не из-за того, что Скай так сильно хочет узнать своего отца. Он злится, потому что он вложился больше, потому что он пытался уберечь своего ребёнка от того, что собирается уготовить для него Андреас.
И это «это мой» не служит никаким аргументом.
И это «ты тоже был моим» — лишь ответный удар меж рёбер. Будто мечом протыкают. Будто бы сосуды лопаются и наполняют его кровью и злобой.
Хочется стиснуть зубы, защищаться, сражаться. Как тогда. Хочется «друг с другом», а не «друг против друга», но расстановка их сил так ясна.
— Расстроен, что я жив?
Будто Сильва бы смог сказать, что сожалеет, что тот не умер. Он бы никогда. Он даже мысли бы такой себе не позволил, но всё равно он отводит взгляд. И Андреас понимает, что нет ничего, кроме боли ,в человеке напротив.
И всего на секунду тянет коснуться. Предложить снова быть вместе: по одной дороге, по одному пути. Но шестнадцать лет обмана, вины, тайн делают своё дело.
за окном собачий вой. луна уходит на восток. буду любящим с тобой. как пуля любит свой висок
x x x
Мало-помалу к этому можно привыкнуть: больше нет того человека, с которым можно бок о бок, с которым и в бой не страшно, и просто рядом быть — потому что правильно, потому что другого будто и не существовало никогда.
А потом — жизнь, как воспоминание, что другое возможно.
Та самая жизнь, где нет ни его, ни их вместе. Только один он и проблеск воспоминаний. Долгое протяжное сожаление из года в год.
Если честно, Сильва в Скае не ищет его черты, просто потому что ему страшно понять, сколько скорби и ярости скрывается в человеке, стремящемся к правде любыми путями.
С детьми нелегко. Он со стороны наблюдает, как растёт ребёнок, отца которого он убил. Можно пожимать руку, но всё равно ощущать кровь. Можно попросить прощение, но правда не будет никогда правильной и необходимой.
Когда-то они были на одной стороне. Когда-то жизнь пестрила иными красками. Всё не стало блеклым, просто он разучился радоваться мелочам, которые имели значение вкупе с дружбой, любовью и семьёй.
Хорошо, когда в одном человеке умещается целый мир. Плохо — если этот мир насквозь проткнут мечом через лёгочные артерии, дельтовидную мышцу и сухожилия.
Сильве не жаль: в глубине души за его виной скрывается чувство того, что иного выхода нет и никогда не было. А теперь уже и не будет.
Ему помогает справляться работа. И человек, который совсем не похож на того, другого. Впрочем, никто и не обязан быть тем недалеко падающим от дерева яблоком.
Скай всё видит и всё понимает, может, даже больше, чем Сильва предполагает. Но они об этом не говорят. Сильве и не нужны разговоры. Сильве нужна другая жизнь. Другие заботы.
И ему точно не нужны отголоски прошлого, которые фантомами мелькают перед глазами.
Только мельтешение это становится настоящим кошмаром, стоит увидеть настоящего и живого...
— ...Андреас?
Сильва не верит, что произносит это имя вслух. На его лице отражается всё — от первой встречи до самой последней. И Скай, который всего раз спросил о том, насколько хорошо Сильва знал его отца, вдруг понимает, что знал его Сильва чуть меньше, чем идеально.
— Я всё понимаю, — как-то сказал ему Скай. Сильва мог лишь усмехнуться: что может понять ребёнок? Что может понять мальчишка?
А теперь понятно — он всё действительно понимает, потому и молчит. Видит их взгляды, направленные друг на друга.
Мало-помалу можно привыкнуть ко всему. Мало-помалу можно привыкнуть к тому, что он жив. Только вот вряд ли это многое изменит, потому что бок о бок — уже не про них.
Потому что Андреас с оскалом говорит «ну, здравствуй, друг». И это приземляет, почти по колени закапывает в землю и не даёт пошевелиться.
— Скучал?
Сильве не нужно прощение, слова, этот долгий взгляд. Ему не нужно уединение, чтобы поговорить с глазу на глаз. И он злится не из-за того, что Скай так сильно хочет узнать своего отца. Он злится, потому что он вложился больше, потому что он пытался уберечь своего ребёнка от того, что собирается уготовить для него Андреас.
И это «это мой» не служит никаким аргументом.
И это «ты тоже был моим» — лишь ответный удар меж рёбер. Будто мечом протыкают. Будто бы сосуды лопаются и наполняют его кровью и злобой.
Хочется стиснуть зубы, защищаться, сражаться. Как тогда. Хочется «друг с другом», а не «друг против друга», но расстановка их сил так ясна.
— Расстроен, что я жив?
Будто Сильва бы смог сказать, что сожалеет, что тот не умер. Он бы никогда. Он даже мысли бы такой себе не позволил, но всё равно он отводит взгляд. И Андреас понимает, что нет ничего, кроме боли ,в человеке напротив.
И всего на секунду тянет коснуться. Предложить снова быть вместе: по одной дороге, по одному пути. Но шестнадцать лет обмана, вины, тайн делают своё дело.
25.03.202509:03
#внимание_мем × #бакибарнс × #сизс × #марвел × #buckybarnes × #thunderbolts
Все мы немного «вторник. существуем» 🤝
Все мы немного «вторник. существуем» 🤝
25.03.202517:23
#fatethewinxsaga x #winx x #soulsilva x #andreas
— Если умирать, то только от твоей руки, — не ухмылка, не оскал, а сплошное сожаление с весельем, как у человека, идущего на плаху. Сильва смотрит в глаза. Андреас смотрит в ответ. — Но если я одержу победу, — Андреас не знает, что будет, поэтому у него нет «когда», только если, если, если. — Я надеюсь, что для тебя это тоже будет честью. И единственным логичным финалом для нас.
x x x
окна ловят блики фар. голос твой слегка дрожит. этот вечер грустных пар. он только нам принадлежит.
— Если умирать, то только от твоей руки, — не ухмылка, не оскал, а сплошное сожаление с весельем, как у человека, идущего на плаху. Сильва смотрит в глаза. Андреас смотрит в ответ. — Но если я одержу победу, — Андреас не знает, что будет, поэтому у него нет «когда», только если, если, если. — Я надеюсь, что для тебя это тоже будет честью. И единственным логичным финалом для нас.
x x x
окна ловят блики фар. голос твой слегка дрожит. этот вечер грустных пар. он только нам принадлежит.
अधिक कार्यक्षमता अनलॉक करने के लिए लॉगिन करें।
