"Меня в свое время укоряли в уранополитизме. Я возглавляю "Школу православного миссионера", и вот меня даже священнослужители укоряли в уранополитизме, в какой-то нелюбви к родине. В Священном Писании у апостола Иакова есть очень замечательные слова, что тот, кто говорит, что Бога любит, а ближнего своего ненавидит, тот есть лжец. Как ты можешь любить того, кого ты не видишь, и ненавидеть тех, кто рядом с тобой? Я бы сказал по-другому, что мы все стремимся в Царствие Небесное. Кто тебе доверит Царствие Небесное, если ты не умеешь жить в своей Родине. Вот тебе дарована Родина – Россия. Или, допустим, Япония, Греция, и ты живешь на своей родине, если ты не умеешь жить на этой родине, если ты не умеешь защищать, если ты не умеешь ее облагораживать, возделывать, ведь Адам был насажден в Раю, это же еще не Царствие Небесное. Это была его маленькая родина, которую он потерял из-за своих грехов. А что ему было сказано? Возделывать Рай. То есть работать для красоты этого Рая. Так и здесь: кто не любит свою родину, я думаю, что ему не будет доверено Царствие Небесное.

И мы здесь говорим, что мы временные жители, но эти временные жители живут во временных семьях. Значит, надо свою семью не любить, своих детей? Нет, конечно, мы живем в прекрасной стране – России, которая даровала нам совершенно уникальную веру. Тот, кто не любит свою Родину, не сможет полюбить и Царствие Небесное".

"Если мы с вами будем говорить о качестве жизни простого советского человека, то, наверное, самый удачный период – это эпоха Брежнева. Когда у людей появились свои квартиры, пусть и небольшие, возможность купить жигули. И уже не было особых репрессий. Даже диссидентов обычно отправляли куда-то в ссылку в Горький, как Сахарова, или депортировали из СССР, как Зиновьева.

А Ленин разрушил великую страну, предав ее в момент Первой мировой войны, которую коммунисты называют империалистической, хотя это была такая же защитная национальная война, как Великая Отечественная, потому что мы столкнулись с германским милитаризмом, со Вторым рейхом. И первые объявили мобилизацию, первые начали боевые действия против России Австро-Венгрия и Германия. Это война, которую мы не могли избежать, и антивоенная пропаганда Ленина и большевиков в те годы – это была такая же подрывная пропаганда, как та, которую сегодня ведут у нас заукраинские релоканты.

И к моменту своей смерти в 1924 году Ленин из богатой, динамично развивающейся Российской империи оставил нищую и разрушенную страну. Выиграл одну единственную Гражданскую войну против своего собственного народа, устроил красный террор и потерял огромное количество территорий".

Закончил Алексей своё выступление довольно позитивной оценкой положения дел в нашей стране:

«то, что происходит тут, конечно я не специалист, я смотрю со стороны, вижу, может через свою какую-то оптику, не всё, но тем не менее какие-то тенденции отмечаю и анализирую. И одна из тенденций, возникших в России – пока это очень маленький ручеёк, криничка – это интерес к древним субстратным корням: это тверские кривичи, подмосковная голядь или центрально-русские финно-угры. Я понимаю, что это пока выглядит экзотически, но подобная экзотика в Беларуси начиналась лет 25 назад. И у нас теперь это не экзотика – любой образованный человек, если он не знает примерно, в общих чертах, то, что я вам сегодня рассказал, то это, в общем-то, не образованный человек. И мне кажется, что для России это укоренение и локализация – это один из способов сохранить какую-то глубинную исконную русскость»

В Казахстане власти отказали в проведении "Бессмертного полка", угрожая штрафами за несанкционированные митинги и акции.

В декабре 2012 года, вскоре после подавления протестов на Болотной площади, Путин присутствовал на открытии памятнику Столыпину в Москве, установленному по его инициативе. Именно в столыпинстве, а не в евразийстве Дугина, часто упоминаемом западными исследователями, Хазанов видит основной источник путинской идеологии.
Как демонстрирует Хазанов, хотя подобные нарративы имеют дело с прошлым, их целью зачастую оказывается оправдание той или иной политической программы в настоящем. Если либеральная интеллигенция обращалась к дореволюционному прошлому, чтобы усилить свою символическую позицию в противостоянии с советским режимом, то ее оппоненты использовали схожие дискурсивные ходы для продвижения своего антидемократического проекта переустройства России. Столыпинский дискурс, ставший результатом синтеза двух этих стратегий, оказался одним из условий возможности формирования нынешнего российского режима, с одной стороны, опирающегося на деполитизацию общества (причины которой, разумеется, лежат не только в дискурсивной сфере), а с другой — пользующегося неспособностью интеллигенции к коллективному политическому действию. Следуя логике рассуждений Хазанова, чтобы выйти из этой прискорбной интеллектуальной и политической ситуации, российской либеральной интеллигенции необходимо радикально историзировать собственное положение и критически переосмыслить свои отношения с советским и досоветским периодом.