«И вдруг мне приснился сон, как я ищу Отца» - история из моей жизни, где смешаны зима и лето. ))
Принять крещение взрослому человеку всегда непросто. Уже осознавая себя православным христианином, я долго чувствовал свою недостоинство, неготовность. Пока не встретил отца Андрея Хохлова, который расспросил меня и сказал: «Я могу тебя крестить. Как только ты сам соберешься, то приходи». Я взял у него в храме несколько книжек и ушёл думать. Дело было, кажется, в январе.
Это — московский храм святого апостола Иоанна Богослова в Бронной слободе, чуть в глубине за театром имени Пушкина. Я помню его ещё когда там были театральные мастерские, а сама церковь стояла в лесах (хотя никто ничего реставрировать в те времена не собирался). Папа стал туда ходить вслед за моими сестрой и братом и в его стенах он принял крещение. Я об этом знал, часто проходил мимо, бывая у них дома… и всё.
А за более полугода до встречи с отцом Андреем, в разгаре лета, я впервые "открыл" для себя Евангелие, понял, о чём оно. И тогда мне приснился необычный сон. Который меня изумил, но тогда я его совершенно не понял.
Во сне была хмурая зима. Пасмурная настолько, насколько бесприютным я сам себе вдруг показался. Я вышел по Тверскому бульвару к театру, свернул в переулочек, к храму, и сразу подумал: кажется, папа где-то тут, близко. И тут же: где же Отец? Причем про квартиру, которая рядом, я не думал. Только о папе и… об Отце.
Я прошёл мимо церкви, обошел её со стороны, — там, где на самом деле прохода нет, и углубился в малоэтажные проулочки. В старинные дворики, запахи которых знакомы мне с детства. В двухэтажную, иногда деревянную (я сам жил когда-то в деревянном доме), иногда каменную, почти картинную, сказочную Москву…
Я шёл, и вдруг сквозь тучи незаметно пробилось зимнее, февральское солнышко. Распогодилось, звенела капель, и город внезапно кончился. Передо мной открылся блистающий снегом простор — поля, холмы, а границы города окаймляли его, чуть возвышаясь, словно берега залива над морем. И повсюду, слева и справа на высоких "берегах", под ярким солнцем — домики, храмы, колокольни — неописуемая красота и счастье! С этом-то удивительным ощущением счастья я и проснулся.
И снова оказался в жарком лете…
Сон этот я почти сразу напрочь забыл.
И вспомнил его только в феврале следующего года, после моего крещения, накануне (или во время?) Великого поста. Помню, возвращался из храма, ехал в троллейбусе, и тут выглянуло солнце — февральское, особенное… Пастернаковское. И я вдруг понял: это со мной уже было, я где-то видел подобное. И тут же, за секунду, вспомнил свой летний сон с церковью Иоанна Богослова. Где недавно отец Андрей меня покрестил.
С тех пор прошло больше четверти века, а сон тот я помню до сих пор. Невозможно забыть.
+
Иллюстрация: Константин Юон "Весенний солнечный день. Сергиев Посад", 1910 год
