— Да блять! Вы либо соглашаетесь, либо никаких больше встреч! — седой мужчина резко вскочил со своего кресла, и Вадим, не успев в полной мере вспомнить, в каком положении находится, так же резко дёрнулся в его сторону, собираясь подняться на ноги, чтобы встать между ним и Сергеем, но поводок всё ещё крепко удерживался чужими руками, и Разумовский вновь медленно потянул за него, однако возвращаться в предыдущую позу Дракон не спешил, вместо этого позволяя ошейнику стягивать его шею, взглядом сверля в край охуевшего мужика.
— Простите, он у меня слегка агрессивный по отношению к незнакомцам. Да, пёсик? — с улыбкой извинился Сергей, кладя ладонь на щёку Вадима и вынуждая того повернуться к нему лицом. И вот теперь, когда взгляд Дракона встретился со взглядом Разумовского, он увидел в нём то, что давно искал: хищные, игривые глаза, для которых всё происходящее останется не более, чем развлечением на вечер, даже если им обоим придётся уйти отсюда в чужой крови.
— Ничего. Простите моего коллегу, он тоже... вспылил, — вновь заговорил младший, и Вадим, послушно сидя между чужих ног, был вынужден прижаться щекой к бедру Сергея. — У Вас... замечательный пёсик. Такой послушный, — неуверенно, будто пытаясь понизить градус напряжения, продолжал мужчина, и у Дракона вновь назрел тот же вопрос: какого хуя?! С каких пор он стал «замечательным» и «послушным» пёсиком? Почему Разумовский вообще считает, что имеет хоть какое-то право на подобные выходки? За такой позор ему точно недостаточно платят. Разве было хоть что-то возбуждающее в том, чтобы поставить Вадима в настолько неудобное положение? Или Сергей просто решил посмеяться над ним? И, что самое главное, если Дракон считал всё это идиотской шуткой, тогда почему ему настолько некомфортно в джинсах, сжимающих успевший возбудиться член?
— О, благодарю. Его ещё тренировать и тренировать, но он старается, — проведя рукой по чужим волосам, Разумовский начал водить ногтями по коже чуть ниже затылка, и напряжённый, сосредоточенный Вадим, сначала и не заметил, как приглушённо простонал. Знает же, сука, все его чувствительные места, и специально продолжает давить, продолжает позорить перед этими ублюдками. И наёмнику даже не нужно поднимать взгляд, чтобы узнать, что прямо сейчас Сергей самодовольно улыбается.
— Уверен, у Вас превосходно получится его натренировать. Так что, продолжим? — снова эта мерзкая улыбка, уже на лице младшего, но Дракон больше не может продолжать быть телохранителем Разумовского, когда тот обращается с ним как с личным псом, и не может продолжать сосредоточенно следить за происходящим, когда Сергей продолжает нежно водить ногтями по его голове, заставляя расслабиться и, лёжа на чужом бедре, сдавленно дышать, пытаясь вернуть хоть частичку сознания.
— родька 🤍
#тейк
