Пристально от Black Square
Black Square — независимое медиа о современной культуре, искусстве и моде
Сайт проекта: http://bksq.art
Обратная связь — @bksq_bot
Соиздатель канала — pr-bureau vesnaskoro
Сайт проекта: http://bksq.art
Обратная связь — @bksq_bot
Соиздатель канала — pr-bureau vesnaskoro
TGlist रेटिंग
0
0
प्रकारसार्वजनिक
सत्यापन
असत्यापितविश्वसनीयता
अविश्वसनीयस्थान
भाषाअन्य
चैनल निर्माण की तिथिТрав 24, 2024
TGlist में जोड़ा गया
Вер 03, 2024समूह "Пристально от Black Square" में नवीनतम पोस्ट
11.05.202508:31
Кирпичный гараж — в центре отполированной Москвы, рабочие часы — нерабочие. На привычном контрасте ночная галерея Diodia Night Gallery открывает третий сезон
Деревянные игрушки, детские стишки и «детская» живопись заботливо расставлены среди гаражного хлама — так выглядит текущая выставка «ВАБШ» петербургского художника самуилла маршака. Вместе с куратором Лизой Цикаришвили они создали пространство, которое невозможно воспринимать как выставку: вы — не зритель, вы — тот взрослый, который без спроса вторгается в мир чьей-то игры, рассматривает рисунки, читает оставленные записки и пытается понять логику происходящего, — но ожидаемо не понимает
Один из основных принципов деятельности галереи — полная свобода художника в выборе работ и построении экспозиции. И это хорошо чувствуется в текущем проекте: те художественные конструкции, по которым мы узнаем работы самуилла маршака, здесь подчиняют себе все гаражное пространство
📍Москва, Diodia Night Gallery х sobo gallery. До 31 мая (с пятницы по воскресенье 19:00 — 22:00)
#выборblacksquare
Деревянные игрушки, детские стишки и «детская» живопись заботливо расставлены среди гаражного хлама — так выглядит текущая выставка «ВАБШ» петербургского художника самуилла маршака. Вместе с куратором Лизой Цикаришвили они создали пространство, которое невозможно воспринимать как выставку: вы — не зритель, вы — тот взрослый, который без спроса вторгается в мир чьей-то игры, рассматривает рисунки, читает оставленные записки и пытается понять логику происходящего, — но ожидаемо не понимает
Один из основных принципов деятельности галереи — полная свобода художника в выборе работ и построении экспозиции. И это хорошо чувствуется в текущем проекте: те художественные конструкции, по которым мы узнаем работы самуилла маршака, здесь подчиняют себе все гаражное пространство
📍Москва, Diodia Night Gallery х sobo gallery. До 31 мая (с пятницы по воскресенье 19:00 — 22:00)
#выборblacksquare
10.05.202509:33
О ЧЕТЫРНАДЦАТИ ТЫСЯЧАХ И ДВУХ ДУРАЧКАХ, ВКЛЮЧАЯ МЕНЯ
Представьте: два вечера, два стадиона, два исполнителя и 14 000 человек, которые на несколько часов превращаются в вязкую массу. Эта масса тянется к сцене в центре зала, чтобы приобщиться к ритуалу. Музыка здесь — ломаный, в чем-то гипнотический звук, в котором услышанное важнее сказанного. Для неподготовленного слушателя эти песни звучат запредельно одинаково, но что-то в этом должно быть, раз тысячи людей сочли это своим? Именно поэтому я провел майский вечер субботы там — в сердце воспроизводимого хаоса имени kai angel и 9mice.
Концерт современных молодых исполнителей похож на перевернутый утренник: взрослые корчатся на сцене под скачанные на флешку минуса, в то время как дети в зале визжат от восторга и старательно фиксируют все на камеры телефонов. Как только kai angel и 9mice поднялись из недр сцены, толпа взвизгнула так, будто это и не живые люди вовсе, а сигналы тревоги, которые идеально смешались с тональностью песен и криками самих артистов. Это был единый, неделимый вопль, и в этом есть поразительно точное попадание артистов в ткань настоящего времени, ведь что может издать человек, «разрушенный безумием, оголившийся в припадочном голоде», уставший от нескончаемого потока вертикальных видео, выгорания на работе, алгоритмов стримингов и невозможности различить, кто перед ним — живой человек или нейросеть? Ответ очевиден: вопль.
Но связана ли ошеломляющая популярность kai angel и 9mice исключительно с музыкой? Едва ли. Такой интерес не мог случиться ранее — слишком уж точно они совпали с сегодняшней интонацией: тревожной, громкой, но тем не менее — утрированной и богатой на образы. Любопытно, как эти двое стали бы идеальной обложкой глянцевого журнала времен Темных Двадцатых — десятилетия, в котором глянца вроде бы уже нет, но иллюзия блеска еще держится. Поэтому kai angel и 9mice — не рок- и не рэп-звезды, а звезды настоящего, в котором разница между музыкантом и его мерчем стерта начисто.
Именно умение чувствовать и воспроизводить хаос делает kai angel и 9mice теми, кто собирает два стадионных концерта в Москве и едет сегодня в мировой тур, в котором больше не нужно ни говорить, ни петь, ни даже молчать. Нужно кричать и кривляться. И этого — достаточно.
Ведь что такое творчество? «Это когда десять дурачков следят за тем, как один корчится».
Даниил Бельцов для рубрики #критика
Представьте: два вечера, два стадиона, два исполнителя и 14 000 человек, которые на несколько часов превращаются в вязкую массу. Эта масса тянется к сцене в центре зала, чтобы приобщиться к ритуалу. Музыка здесь — ломаный, в чем-то гипнотический звук, в котором услышанное важнее сказанного. Для неподготовленного слушателя эти песни звучат запредельно одинаково, но что-то в этом должно быть, раз тысячи людей сочли это своим? Именно поэтому я провел майский вечер субботы там — в сердце воспроизводимого хаоса имени kai angel и 9mice.
Концерт современных молодых исполнителей похож на перевернутый утренник: взрослые корчатся на сцене под скачанные на флешку минуса, в то время как дети в зале визжат от восторга и старательно фиксируют все на камеры телефонов. Как только kai angel и 9mice поднялись из недр сцены, толпа взвизгнула так, будто это и не живые люди вовсе, а сигналы тревоги, которые идеально смешались с тональностью песен и криками самих артистов. Это был единый, неделимый вопль, и в этом есть поразительно точное попадание артистов в ткань настоящего времени, ведь что может издать человек, «разрушенный безумием, оголившийся в припадочном голоде», уставший от нескончаемого потока вертикальных видео, выгорания на работе, алгоритмов стримингов и невозможности различить, кто перед ним — живой человек или нейросеть? Ответ очевиден: вопль.
Но связана ли ошеломляющая популярность kai angel и 9mice исключительно с музыкой? Едва ли. Такой интерес не мог случиться ранее — слишком уж точно они совпали с сегодняшней интонацией: тревожной, громкой, но тем не менее — утрированной и богатой на образы. Любопытно, как эти двое стали бы идеальной обложкой глянцевого журнала времен Темных Двадцатых — десятилетия, в котором глянца вроде бы уже нет, но иллюзия блеска еще держится. Поэтому kai angel и 9mice — не рок- и не рэп-звезды, а звезды настоящего, в котором разница между музыкантом и его мерчем стерта начисто.
Именно умение чувствовать и воспроизводить хаос делает kai angel и 9mice теми, кто собирает два стадионных концерта в Москве и едет сегодня в мировой тур, в котором больше не нужно ни говорить, ни петь, ни даже молчать. Нужно кричать и кривляться. И этого — достаточно.
Ведь что такое творчество? «Это когда десять дурачков следят за тем, как один корчится».
Даниил Бельцов для рубрики #критика
08.05.202510:03
В Кунстхалле Шарлоттенбурга в Копенгагене открыта масштабная выставка видео-арта Disobedience Archive, исследующая визуальные свидетельства протестных самоорганизаций и критических жестов со всего мира
Легендарный куратор Марко Скотини разделил выставку на четыре нелинейных раздела — Radical Ecologies, Diaspora Activism, Gender Disobedience, Insurgent Communities, — которые предлагают разные взгляды на тему борьбы за права и свободы. Проект включает более 60 видеоработ, в том числе полнометражные фильмы, с 1970-х годов до сегодняшнего дня
В числе участников есть герои журнала Black Square — самоорганизованное сообщество Karrabing Film Collective. Коллектив из неопределенного числа авторов (от 30 до 50) представляет пять культурных и языковых групп коренных жителей Северной Австралии. В Копенгагене показывают их фильм Wutharr, Saltwater Dreams — одну из самых психоделических видеоработ Karrabing о требованиях и условиях современной жизни коренных народов. Делимся фрагментами фильма в посте
В первом номере журнала Black Square — большой разбор трех короткометражек Karrabing от кинокритика Максима Селезнева. Кажется, что принцип многоголосия, подробно исследованный в нашем материале, может стать ключом к понимаю всего проекта в Кунстхалле
#журнал
📍Копенгаген, Kunsthal Charlottenborg. До 10 августа
📖 BKSQ №1, стр. 105–111
📷: Кунстхалле Шарлоттенбурга и сайт karrabing.info
Легендарный куратор Марко Скотини разделил выставку на четыре нелинейных раздела — Radical Ecologies, Diaspora Activism, Gender Disobedience, Insurgent Communities, — которые предлагают разные взгляды на тему борьбы за права и свободы. Проект включает более 60 видеоработ, в том числе полнометражные фильмы, с 1970-х годов до сегодняшнего дня
В числе участников есть герои журнала Black Square — самоорганизованное сообщество Karrabing Film Collective. Коллектив из неопределенного числа авторов (от 30 до 50) представляет пять культурных и языковых групп коренных жителей Северной Австралии. В Копенгагене показывают их фильм Wutharr, Saltwater Dreams — одну из самых психоделических видеоработ Karrabing о требованиях и условиях современной жизни коренных народов. Делимся фрагментами фильма в посте
В первом номере журнала Black Square — большой разбор трех короткометражек Karrabing от кинокритика Максима Селезнева. Кажется, что принцип многоголосия, подробно исследованный в нашем материале, может стать ключом к понимаю всего проекта в Кунстхалле
#журнал
📍Копенгаген, Kunsthal Charlottenborg. До 10 августа
📖 BKSQ №1, стр. 105–111
📷: Кунстхалле Шарлоттенбурга и сайт karrabing.info
07.05.202510:00
Вы не забыли, что за каждым Met Gala стоит выставка-исследование? В этом году в ее центре — мужская мода и дендизм чернокожих мужчин как форма самовыражения и сопротивления
В рубрике #слово автор тг-канала Bon Mot Александр Рымкевич рассказывает о zoot suit — одном из центральных экспонатов выставки и радикальном жесте в мужской моде XX века:
Как zoot suit стал причиной судебного преследования, поводом для митингов и столкновений, почему он напугал британскую общественность и, в целом, вызвал столько внимания — в подробном разборе Александра Рымкевича
📍The Met, Нью-Йорк. До 26 октября
📷: NYTimes
В рубрике #слово автор тг-канала Bon Mot Александр Рымкевич рассказывает о zoot suit — одном из центральных экспонатов выставки и радикальном жесте в мужской моде XX века:
В истории моды zoot suit следует признать феноменом: он родился в цветном сообществе и никогда не вышел за его пределы. Его название — это задвоение слова «костюм» на афроамериканском английском, а стиль — элегантность 30-х, понятая социально депривированным меньшинством в самом гротескном виде.
Его яркий пиджак с массивными плечами и широкими лацканами скорее напоминает пальто без шлиц. Брюки посажены высоко, они широкие на бёдрах и резко сужаются к щиколотке, напоминая затянутые мешки. Носят их с короткими подтяжками. В числе аксессуаров также пестрые галстуки, платки, длинные цепочки для часов, путающиеся в ногах, и широкополые шляпы с пером, в том числе сомбреро.
Рассматривать zoot suit в контексте дендизма возможно с одной поправкой, которую предложил мексиканский философ Октавио Пас, назвав этот стиль «гротескным дендизмом».
Как zoot suit стал причиной судебного преследования, поводом для митингов и столкновений, почему он напугал британскую общественность и, в целом, вызвал столько внимания — в подробном разборе Александра Рымкевича
📍The Met, Нью-Йорк. До 26 октября
📷: NYTimes
07.05.202510:00
06.05.202513:40
#покупка
Алан Нехай — дизайнер и основатель Alan Nekhay Foundation. Деятельность фонда сфокусирована на поддержке женщин в искусстве и темах репрезентации, равенства и устойчивости. В мае фонд открывает первую выставку Lace Grace Revolt в Турции: художницы из России и Восточной Европы исследуют уязвимость как способ сопротивления, а нежность — как политический жест. Выбор Алана из личной коллекции продолжает этот взгляд:
«С детства нас учат быть сильными, стойкими, непробиваемыми. Я думаю, что подлинная сила начинается там, где ты позволяешь проявиться хрупкости. Быть ранимым — не значит быть слабым. Быть ранимым – значит быть живым и открытым миру. Это про готовность чувствовать и умение быть честным с собой и с другими, даже когда страшно.
Для меня работа Алины Глазун именно об этом — расшитая хрусталем, сияющая как солнце она манифестирует уязвимость как источник силы»
Цена: 200 000 рублей
📍Центр культуры Аланьи, Турция. 15.05 — 20.05
Алан Нехай — дизайнер и основатель Alan Nekhay Foundation. Деятельность фонда сфокусирована на поддержке женщин в искусстве и темах репрезентации, равенства и устойчивости. В мае фонд открывает первую выставку Lace Grace Revolt в Турции: художницы из России и Восточной Европы исследуют уязвимость как способ сопротивления, а нежность — как политический жест. Выбор Алана из личной коллекции продолжает этот взгляд:
«С детства нас учат быть сильными, стойкими, непробиваемыми. Я думаю, что подлинная сила начинается там, где ты позволяешь проявиться хрупкости. Быть ранимым — не значит быть слабым. Быть ранимым – значит быть живым и открытым миру. Это про готовность чувствовать и умение быть честным с собой и с другими, даже когда страшно.
Для меня работа Алины Глазун именно об этом — расшитая хрусталем, сияющая как солнце она манифестирует уязвимость как источник силы»
Цена: 200 000 рублей
📍Центр культуры Аланьи, Турция. 15.05 — 20.05
05.05.202512:05
Работает, но сломано
Если вы тоже испытываете некоторую грусть из-за того, что «по-настоящему великие» фильмы больше не снимают, вы не одиноки — с вами солидарны создатели «Киностудии»
Мэтт Ремикс (Сет Роген) наконец-то становится главой киностудии после долгих лет ожидания, но эйфория длится недолго. Его амбиции поддерживать синефильский, авторский кинематограф тут же вступают в конфликт с корпоративными KPI: студии нужны большие и стабильные доходы, а это значит — никаких Баумбаха, Гервиг и Скорзесе, только франшизы, мерч, фастфуд для ширнармасс и коллаборации с большим брендами
Система работает, но она сломана, — утверждают создатели сериала. Кажется, сейчас так можно сказать почти про все — работает, но сломано. Остается только сардонический смех и стеб над самими собой, — этому развлечению и отдаются со всей душой шоураннеры и звезды первой величины, появляющиеся в «Киностудии» с небольшими, но идеально прописанными камео
«Когда уже начнем снимать хорошее?» — спрашивает Сет Роген. Ответит ли ему кто-то из пустоты — узнаем через пару «Оскаров»
Из рецензии Анны Филипповой для Выбора Black Square — полный текст на сайте
📷: Apple TV
Если вы тоже испытываете некоторую грусть из-за того, что «по-настоящему великие» фильмы больше не снимают, вы не одиноки — с вами солидарны создатели «Киностудии»
Мэтт Ремикс (Сет Роген) наконец-то становится главой киностудии после долгих лет ожидания, но эйфория длится недолго. Его амбиции поддерживать синефильский, авторский кинематограф тут же вступают в конфликт с корпоративными KPI: студии нужны большие и стабильные доходы, а это значит — никаких Баумбаха, Гервиг и Скорзесе, только франшизы, мерч, фастфуд для ширнармасс и коллаборации с большим брендами
Система работает, но она сломана, — утверждают создатели сериала. Кажется, сейчас так можно сказать почти про все — работает, но сломано. Остается только сардонический смех и стеб над самими собой, — этому развлечению и отдаются со всей душой шоураннеры и звезды первой величины, появляющиеся в «Киностудии» с небольшими, но идеально прописанными камео
«Когда уже начнем снимать хорошее?» — спрашивает Сет Роген. Ответит ли ему кто-то из пустоты — узнаем через пару «Оскаров»
Из рецензии Анны Филипповой для Выбора Black Square — полный текст на сайте
📷: Apple TV
03.05.202508:35
ПОП-КУЛЬТУРА МЕРТВА. ДА ЗДРАВСТВУЕТ СУБКУЛЬТУРА!
На этой неделе музыкальный критик Олег Кармунин опубликовал колонку, в которой провозгласил смерть поп-культуры после той самой «голой вечеринки». С закрытием «Мутабора», по его мнению, исчез не просто очередной клуб, но целая эпоха. «Культура стала беднее», и, когда в условиях «новых тихих» времен (или тех самых Темных Двадцатых?) смелость уступила стерильности, поп-культура канула в небытие.
Не лишним будет сказать, что мне симпатичен текст Олега, но не столько концептуально, сколько методологически: умение увидеть культурное явление как часть политического, социального и экономического контекста — едва ли не главное качество, которое отличает критика от обозревателя. Однако говорить о смерти поп-культуры именно как явления, мне кажется, все-таки излишне.
Любая нишевая инициатива возникает как реакция на массовую культуру, обретает силу внутри своей субкультуры и со временем становится частью мейнстрима. Так, например, было с рейвом или баттл-рэпом, со cтендап клубами или artist-run spaces, стриммингами или автофикшеном, etc. В этом смысле поп-культура — не только итог, но и процесс незаметного и постоянного поглощения и переработки субкультурных кодов. И если поп-культура, какой мы ее знали, действительно канула в небытие, то куда нам податься теперь, чтобы нащупать интонацию новой — будущей — поп-культуры? Предсказуемо, в недры субкультур.
Закрытие «Мутабора» поразительно рифмуется с решением о сносе Дома кино на Васильевской улице. Оба случая — не просто закрытие важных институтов, но знаки времени: инфраструктура привычной и старой культуры уходит. Пространства все реже остаются физическими. Симптоматично, что параллельно с текстом Олега вышло сразу несколько материалов (1, 2, 3), посвященных тренду «саундклауд-музыки» — явлению, которое уже давно живет своей жизнью как отдельная интернет-субкультура. И только сейчас, благодаря упомянутым материалам, мы, не принадлежащие к этой оборотной стороне мейнстрима, приоткрываем дверь в подземелье, где действуют свои правила и коды — грубые жанрово-смешанные треки, обложки из нейросетей и случайных фото, демонстративное игнорирование стриминга и анархия вместо расчетливых промостратегий. Это нишевая децентрализованная сцена пугает смелостью и задором, которые, по мнению Кармунина, ушли из пространства поп-культуры.
Возможно, провалившись в яму, мы действительно оказались на руинах той поп-культуры, что нас воспитала и сформировала. И все, что сейчас окружает нас, — это темнота над головой и рыхлая почва под ногами. Тишина истории. Все закончилось. Конец. Но что, если это не яма, а кроличья нора? И тогда давайте вспомним, что уже однажды маленькая девочка Алиса, сохранив любопытство, нашла все-таки крошечный золотой ключик и открыла дверь туда, где «в глубине виднелся сад удивительной красоты».
Даниил Бельцов для рубрики #критика
📷: иллюстрации к «Алисе в стране чудес» Франца Хаакена и Мая Петровича Митурича-Хлебникова
На этой неделе музыкальный критик Олег Кармунин опубликовал колонку, в которой провозгласил смерть поп-культуры после той самой «голой вечеринки». С закрытием «Мутабора», по его мнению, исчез не просто очередной клуб, но целая эпоха. «Культура стала беднее», и, когда в условиях «новых тихих» времен (или тех самых Темных Двадцатых?) смелость уступила стерильности, поп-культура канула в небытие.
Не лишним будет сказать, что мне симпатичен текст Олега, но не столько концептуально, сколько методологически: умение увидеть культурное явление как часть политического, социального и экономического контекста — едва ли не главное качество, которое отличает критика от обозревателя. Однако говорить о смерти поп-культуры именно как явления, мне кажется, все-таки излишне.
Любая нишевая инициатива возникает как реакция на массовую культуру, обретает силу внутри своей субкультуры и со временем становится частью мейнстрима. Так, например, было с рейвом или баттл-рэпом, со cтендап клубами или artist-run spaces, стриммингами или автофикшеном, etc. В этом смысле поп-культура — не только итог, но и процесс незаметного и постоянного поглощения и переработки субкультурных кодов. И если поп-культура, какой мы ее знали, действительно канула в небытие, то куда нам податься теперь, чтобы нащупать интонацию новой — будущей — поп-культуры? Предсказуемо, в недры субкультур.
Закрытие «Мутабора» поразительно рифмуется с решением о сносе Дома кино на Васильевской улице. Оба случая — не просто закрытие важных институтов, но знаки времени: инфраструктура привычной и старой культуры уходит. Пространства все реже остаются физическими. Симптоматично, что параллельно с текстом Олега вышло сразу несколько материалов (1, 2, 3), посвященных тренду «саундклауд-музыки» — явлению, которое уже давно живет своей жизнью как отдельная интернет-субкультура. И только сейчас, благодаря упомянутым материалам, мы, не принадлежащие к этой оборотной стороне мейнстрима, приоткрываем дверь в подземелье, где действуют свои правила и коды — грубые жанрово-смешанные треки, обложки из нейросетей и случайных фото, демонстративное игнорирование стриминга и анархия вместо расчетливых промостратегий. Это нишевая децентрализованная сцена пугает смелостью и задором, которые, по мнению Кармунина, ушли из пространства поп-культуры.
Возможно, провалившись в яму, мы действительно оказались на руинах той поп-культуры, что нас воспитала и сформировала. И все, что сейчас окружает нас, — это темнота над головой и рыхлая почва под ногами. Тишина истории. Все закончилось. Конец. Но что, если это не яма, а кроличья нора? И тогда давайте вспомним, что уже однажды маленькая девочка Алиса, сохранив любопытство, нашла все-таки крошечный золотой ключик и открыла дверь туда, где «в глубине виднелся сад удивительной красоты».
Даниил Бельцов для рубрики #критика
📷: иллюстрации к «Алисе в стране чудес» Франца Хаакена и Мая Петровича Митурича-Хлебникова
02.05.202508:25
YOLO — You Only Live Once
#новоеимя
Девиз 2010-х становится темой первой персональной выставки Саши Куприянова, художника, который переосмысливает коды поп-культуры: блеск понарошку и желание быть увиденным
Выставка проходит в Plague Office — казанском филиале кураторской платформы Plague, о которой мы писали в третьем номере журнала Black Square. В этом пространстве проекты живут за пределами white cube и вплетаются в среду, так же как и работы Куприянова: пирамиды из шампанского, пластиковые люстры и кадры из сериалов становятся способом говорить о подлинности, симуляции и уязвимости
Мы спросили художника, почему он обращается к символам роскоши с сочувствием, а не иронией
📍 Plague Office, Казань. До 25 мая
📷: предоставлены партнером выставки — галереей сцена/szena
#новоеимя
Девиз 2010-х становится темой первой персональной выставки Саши Куприянова, художника, который переосмысливает коды поп-культуры: блеск понарошку и желание быть увиденным
Выставка проходит в Plague Office — казанском филиале кураторской платформы Plague, о которой мы писали в третьем номере журнала Black Square. В этом пространстве проекты живут за пределами white cube и вплетаются в среду, так же как и работы Куприянова: пирамиды из шампанского, пластиковые люстры и кадры из сериалов становятся способом говорить о подлинности, симуляции и уязвимости
Мы спросили художника, почему он обращается к символам роскоши с сочувствием, а не иронией
Я думаю, за имитацией «лучшего» образа жизни стоит искреннее желание стать лучшей версией себя. Почему бы не поиграть в это, пока ты молод и это приносит радость? Как бы ни было велико разнообразие героев современной поп-культуры, мы всё равно узнаём в них тех же Гамлета или Дон Кихота. Я переосмысливаю вечное через сегодняшние сюжеты — суть остаётся, и зритель это чувствует
📍 Plague Office, Казань. До 25 мая
📷: предоставлены партнером выставки — галереей сцена/szena
01.05.202509:04
Ремесло — «противоядие от цифровых медиа»
Так считает Джонатан Андерсон. Один из последних проектов Андерсона для LOEWE — Crafted World в Токио — стал его первым масштабным кураторским опытом. Ранее Джонатан курировал небольшую выставку в лондонской галерее Offer Waterman, но Crafted World — это совсем другой формат: 24 зала, от работ Сары Лукас до анонимных изделий японских мастеров, а также отдельные разделы, посвящённые керамике, коже и шелку
Любовь к ручной работе у Андерсона — из детства: его дед коллекционировал английскую делфтскую керамику. Благодаря ему Джонатан рано увлекся искусством ремесла — тем, что стало важной частью его собственной эстетики и определило ключевой акцент LOEWE — современное прочтение традиционных техник
Параллельно с выставкой LOEWE выпустили книгу Crafted World: Jonathan Anderson’s LOEWE, подводящую итог 11-летнему периоду работы Андерсона в модном доме. О её выходе нам напомнила Оля Монастырская — автор телеграм-канала Fashion Dnevnik, когда мы обсуждали итоги non/fictio№весна
Вот что пишет Оля:
📍Crafted World, Jing Harajuku, Токио. До 11 мая
📷: Wallpaper
#слово
Так считает Джонатан Андерсон. Один из последних проектов Андерсона для LOEWE — Crafted World в Токио — стал его первым масштабным кураторским опытом. Ранее Джонатан курировал небольшую выставку в лондонской галерее Offer Waterman, но Crafted World — это совсем другой формат: 24 зала, от работ Сары Лукас до анонимных изделий японских мастеров, а также отдельные разделы, посвящённые керамике, коже и шелку
Любовь к ручной работе у Андерсона — из детства: его дед коллекционировал английскую делфтскую керамику. Благодаря ему Джонатан рано увлекся искусством ремесла — тем, что стало важной частью его собственной эстетики и определило ключевой акцент LOEWE — современное прочтение традиционных техник
Параллельно с выставкой LOEWE выпустили книгу Crafted World: Jonathan Anderson’s LOEWE, подводящую итог 11-летнему периоду работы Андерсона в модном доме. О её выходе нам напомнила Оля Монастырская — автор телеграм-канала Fashion Dnevnik, когда мы обсуждали итоги non/fictio№весна
Вот что пишет Оля:
Это большая (почти 700 страниц), очень эстетичная книга, посвященная творчеству британского дизайнера в испанском модном доме: хронология книги охватывает события от его дебютного показа женской одежды SS 2015 до показа мужской одежды SS 2025. Crafted World вышла в конце марта и продавалась в строго ограниченном тираже. Если вы где-то увидите её, хватайте тут же — эта книга точно будет иметь коллекционный статус!
📍Crafted World, Jing Harajuku, Токио. До 11 мая
📷: Wallpaper
#слово
28.04.202513:47
#выборblacksquare
Сериал «Переходный возраст» — редкий случай настоящего гуманизма в современных сериалах
Самый обсуждаемый сериал этой весны был снят однокадровым методом. Каждая серия поражает продуманной и отрепетированной постановкой без всяких монтажных склеек.
Камера кружит вокруг трагедии — школьник (дебют Оуэна Купера, который явно станет большой звездой) якобы зарезал одноклассницу. Авторы «Переходного возраста» пытаются понять, как так вышло, что под носом у вроде бы благополучных родителей выросло целое поколение проблемных детей, воспитанных в интернете. Что особенного ценно, Грэм и Торн не читают нотаций, но заставляют проникнуться сочувствием ко всем героям — редкий случай настоящего гуманизма в современных сериалах.
Из рецензии Марата Шабаева для Выбора Black Square — полный текст на сайте
📷: IMDb
Сериал «Переходный возраст» — редкий случай настоящего гуманизма в современных сериалах
Самый обсуждаемый сериал этой весны был снят однокадровым методом. Каждая серия поражает продуманной и отрепетированной постановкой без всяких монтажных склеек.
Камера кружит вокруг трагедии — школьник (дебют Оуэна Купера, который явно станет большой звездой) якобы зарезал одноклассницу. Авторы «Переходного возраста» пытаются понять, как так вышло, что под носом у вроде бы благополучных родителей выросло целое поколение проблемных детей, воспитанных в интернете. Что особенного ценно, Грэм и Торн не читают нотаций, но заставляют проникнуться сочувствием ко всем героям — редкий случай настоящего гуманизма в современных сериалах.
Из рецензии Марата Шабаева для Выбора Black Square — полный текст на сайте
📷: IMDb
26.04.202508:11
ТОЛСТАЯ НЕЛЬЗЯ ВЕНКОВА
В очередной раз столицу России захватил ежегодный вирус Московского Международного кинофестиваля — счастье, ставшее уже привычным для Москвы, да и только.
В 2023 году в программе «Русские премьеры» состоялся дебют режиссера и актрисы Стаси Венковой. Ее фильм «Тайное влечение» удостоился специального упоминания жюри «за искренний и дерзкий дебют». Иную формулировку действительно сложно придумать, учитывая сюжет и режиссерские решения Венковой. Но что может сделать молодой режиссер, чтобы оправдать аванс времени и достопочтенного жюри? Тем же вечером 2023 года, когда Венкова только узнала, что ее фильм «Тайное влечение» взяли на ММКФ, ответ на будущий вопрос сам нашел ее как режиссера: взяться за классику.
Ее новая картина, снятая по мотивам романа Льва Толстого «Семейное счастье» и озаглавленная также, — это история юной Маши, которая после потери родителей влюбляется во взрослого опекуна Сергея Михайловича. Симптоматично, что этот фильм перекликается и с дебютом Венковой, ведь лейтмотивом по-прежнему является не счастье, но влечение.
Выбрав за стержневую модель малоизвестный роман девятнадцатого века, Стасе удалось спровоцировать диалог с сегодняшним зрителем, который — по вечному течению времени — связан с двумя определяющими проблемами: ответственностью перед выбором и поиском пути.
К фильму «Семейное счастье» невозможно относиться как к экранизации, потому что у картины очевидно есть автор со своим собственным взглядом и, как я уже писал выше, с собственной темой, которую режиссеру важно развивать от фильма к фильму, а потому сравнения с литературной первоосновой не выдерживают никакой критики.
Фильм смотрится не как бронзовый памятник, выполняющий роль туристического маркера или замены книги из списка «Летнего чтения», а как полноценное место встреч, метафорический перекресток: в нем есть и забытая игра «винт», в которую с азартом играют популярные сегодня актеры, чье появление на экране вызывает аплодисменты в зале, и светский раут у маркиза, похожий на вечеринки современной московской богемы, выбравшей не ту дверь, и песня Елены Камбуровой из фильма «Нас венчали из церкви», перепетая Федуком в жанре трэп-романс, и речь героев, лишенная музейной пыли, мешающей современным зумерам с упоением читать сегодня литературу девятнадцатого века.
Что до главного, так это — финал, который не столько Толстого, сколько Толстой.
Примечательно, что сама Стася в интервью говорила, что «хочется пошутить, будто “Тайное влечение” могла снять только Стася Венкова, а “Семейное счастье” — Стася Толстая». А я бы добавил: все это неважно, ведь снять это могла только Стася.
Искренняя и дерзкая.
Даниил Бельцов для рубрики #критика
📷: Кино-Театр.Ру
В очередной раз столицу России захватил ежегодный вирус Московского Международного кинофестиваля — счастье, ставшее уже привычным для Москвы, да и только.
В 2023 году в программе «Русские премьеры» состоялся дебют режиссера и актрисы Стаси Венковой. Ее фильм «Тайное влечение» удостоился специального упоминания жюри «за искренний и дерзкий дебют». Иную формулировку действительно сложно придумать, учитывая сюжет и режиссерские решения Венковой. Но что может сделать молодой режиссер, чтобы оправдать аванс времени и достопочтенного жюри? Тем же вечером 2023 года, когда Венкова только узнала, что ее фильм «Тайное влечение» взяли на ММКФ, ответ на будущий вопрос сам нашел ее как режиссера: взяться за классику.
Ее новая картина, снятая по мотивам романа Льва Толстого «Семейное счастье» и озаглавленная также, — это история юной Маши, которая после потери родителей влюбляется во взрослого опекуна Сергея Михайловича. Симптоматично, что этот фильм перекликается и с дебютом Венковой, ведь лейтмотивом по-прежнему является не счастье, но влечение.
Выбрав за стержневую модель малоизвестный роман девятнадцатого века, Стасе удалось спровоцировать диалог с сегодняшним зрителем, который — по вечному течению времени — связан с двумя определяющими проблемами: ответственностью перед выбором и поиском пути.
К фильму «Семейное счастье» невозможно относиться как к экранизации, потому что у картины очевидно есть автор со своим собственным взглядом и, как я уже писал выше, с собственной темой, которую режиссеру важно развивать от фильма к фильму, а потому сравнения с литературной первоосновой не выдерживают никакой критики.
Фильм смотрится не как бронзовый памятник, выполняющий роль туристического маркера или замены книги из списка «Летнего чтения», а как полноценное место встреч, метафорический перекресток: в нем есть и забытая игра «винт», в которую с азартом играют популярные сегодня актеры, чье появление на экране вызывает аплодисменты в зале, и светский раут у маркиза, похожий на вечеринки современной московской богемы, выбравшей не ту дверь, и песня Елены Камбуровой из фильма «Нас венчали из церкви», перепетая Федуком в жанре трэп-романс, и речь героев, лишенная музейной пыли, мешающей современным зумерам с упоением читать сегодня литературу девятнадцатого века.
Что до главного, так это — финал, который не столько Толстого, сколько Толстой.
Примечательно, что сама Стася в интервью говорила, что «хочется пошутить, будто “Тайное влечение” могла снять только Стася Венкова, а “Семейное счастье” — Стася Толстая». А я бы добавил: все это неважно, ведь снять это могла только Стася.
Искренняя и дерзкая.
Даниил Бельцов для рубрики #критика
📷: Кино-Театр.Ру
05.04.202508:31
СКАЗКА ОБ УТРАЧЕННОМ ВРЕМЕНИ
Фильм Ивана Власова и Никиты Сташкевича «У ветра нет хвоста» стал открытием 2024 года: более сорока показов в России и за рубежом, пять крупных фестивальных наград и специальное упоминание жюри в шведском Умео — впечатляющий результат для отечественного документального кинематографа.
На первый взгляд, это история о младшей дочери ямальских кочевников, которая готовится к первому классу в школе-интернате, а значит, к разлуке с тундрой и семьей. Безусловно, как отмечали жюри фестивалей, фильм говорит «о судьбе исчезающих народов», однако мне хочется обратить внимание не столько на саму историю, сколько на время, когда фильм был снят — и когда он оказался на экранах.
Впервые Иван и Никита отправились на Ямал в апреле 2023 года — месяц, когда зима еще держит тундру в ледяном плену. Поездка была не просто разведывательной экспедицией — это было погружение в реальность, которую до этого можно было только воображать. Первый шаг в неизвестность, первый взгляд на тундру, первый разговор с теми, кто станет сердцем будущей картины, и вместе с тем это время — затяжной зыбкости и поиска ориентиров.
В августе 2023 года Иван и Никита, вместе с командой, снова отправились на Ямал, чтобы начать съемки. Они уже знали героев, имели представление об общей драматургии картины, но неизвестность по-прежнему оставалась общим фоном их работы. Речь шла уже не просто о личных (и снова новых, как это не парадоксально) ощущениях, а о том, получится ли эти ощущения передать в кино. Время поиска ориентиров сменилось необходимостью подстраиваться под реальность, когда появляется некая цель, на пути к которой ты начинаешь заново выстраивать то, что казалось безвозвратно утрачено.
Премьера фильма состоялась в октябре 2024 года, и этот момент оказался идеальным для выхода картины на экраны. История о девочке, которую забирают в другое место, лишая дома, привычек, традиций и семьи, симптоматично говорит не только о «судьбе исчезающих народов», но и о судьбе человека как такового. Тот страх перед неизвестностью в глазах маленькой Ники, ее слезы, вызванные ощущением длительной разлуки с теми, кто составлял ее жизнь, удивительно точно перекликается с тем, что чувствуют многие люди последние несколько лет.
В заключительных сценах картины воспитательница школы-интерната пытается успокоить Нику тем, что скоро прилетят ее мама и папа. Но этого не будет (читай: никто не спасет) — ни в кино, ни в жизни, и тогда женщина вспоминает о каникулах, произнося между прочим страшные слова: «Год-то быстро пролетит. Сами не заметите».
А заметили ли мы, как быстро пролетают года? Как привыкли к неизвестности и разлуке? Как прошло то время, когда все казалось безмятежным, словно рассказанная мамой в детстве сказка перед сном?
📷: Лиза Попова
Даниил Бельцов для рубрики #критика
Фильм Ивана Власова и Никиты Сташкевича «У ветра нет хвоста» стал открытием 2024 года: более сорока показов в России и за рубежом, пять крупных фестивальных наград и специальное упоминание жюри в шведском Умео — впечатляющий результат для отечественного документального кинематографа.
На первый взгляд, это история о младшей дочери ямальских кочевников, которая готовится к первому классу в школе-интернате, а значит, к разлуке с тундрой и семьей. Безусловно, как отмечали жюри фестивалей, фильм говорит «о судьбе исчезающих народов», однако мне хочется обратить внимание не столько на саму историю, сколько на время, когда фильм был снят — и когда он оказался на экранах.
Впервые Иван и Никита отправились на Ямал в апреле 2023 года — месяц, когда зима еще держит тундру в ледяном плену. Поездка была не просто разведывательной экспедицией — это было погружение в реальность, которую до этого можно было только воображать. Первый шаг в неизвестность, первый взгляд на тундру, первый разговор с теми, кто станет сердцем будущей картины, и вместе с тем это время — затяжной зыбкости и поиска ориентиров.
В августе 2023 года Иван и Никита, вместе с командой, снова отправились на Ямал, чтобы начать съемки. Они уже знали героев, имели представление об общей драматургии картины, но неизвестность по-прежнему оставалась общим фоном их работы. Речь шла уже не просто о личных (и снова новых, как это не парадоксально) ощущениях, а о том, получится ли эти ощущения передать в кино. Время поиска ориентиров сменилось необходимостью подстраиваться под реальность, когда появляется некая цель, на пути к которой ты начинаешь заново выстраивать то, что казалось безвозвратно утрачено.
Премьера фильма состоялась в октябре 2024 года, и этот момент оказался идеальным для выхода картины на экраны. История о девочке, которую забирают в другое место, лишая дома, привычек, традиций и семьи, симптоматично говорит не только о «судьбе исчезающих народов», но и о судьбе человека как такового. Тот страх перед неизвестностью в глазах маленькой Ники, ее слезы, вызванные ощущением длительной разлуки с теми, кто составлял ее жизнь, удивительно точно перекликается с тем, что чувствуют многие люди последние несколько лет.
В заключительных сценах картины воспитательница школы-интерната пытается успокоить Нику тем, что скоро прилетят ее мама и папа. Но этого не будет (читай: никто не спасет) — ни в кино, ни в жизни, и тогда женщина вспоминает о каникулах, произнося между прочим страшные слова: «Год-то быстро пролетит. Сами не заметите».
А заметили ли мы, как быстро пролетают года? Как привыкли к неизвестности и разлуке? Как прошло то время, когда все казалось безмятежным, словно рассказанная мамой в детстве сказка перед сном?
📷: Лиза Попова
Даниил Бельцов для рубрики #критика
31.03.202513:30
Что случилось с будущим — и можно ли вернуть способность его вообразить? Этим вопросом Марк Фишер занимался больше десяти лет в своем блоге k-punk, превращая повседневные наблюдения в культурную теорию
#выборblacksquare этой недели продолжает идею рубрики #критика — о письме как способе мыслить и фиксировать не вывод, а путь. В конце 2024 года издательство Аd Marginem выпустило сборник «K-Punk. Избранное» — подборку текстов Фишера о музыке, кино, телевидении, депрессии и политике, как попытку продолжать рефлексию в эпоху культурной усталости
Фишер писал о Burial — лондонском продюсере, чьи треки он воспринимал как хронику несбывшегося будущего; о реалити Supernanny, где строгая няня воспитывает «неуправляемых» детей; и об антиутопии Children of Men как симптомах общего культурного истощения. В его пространстве рядом существовали Жижек, Джойс и Дрейк. Он считал, что блоги — это жанр, в котором можно мыслить как панк: не отстраняясь, а включаясь
Автор Frieze Поул Рекрет писал, что в его тексте не было ни академической тяжеловесности, ни постмодернистской иронии. Но что в нем точно было — напряжение. И вера в то, что даже один пост может создать трещину в том, что кажется монолитным
📷: Frieze и Ad Marginem
#выборblacksquare этой недели продолжает идею рубрики #критика — о письме как способе мыслить и фиксировать не вывод, а путь. В конце 2024 года издательство Аd Marginem выпустило сборник «K-Punk. Избранное» — подборку текстов Фишера о музыке, кино, телевидении, депрессии и политике, как попытку продолжать рефлексию в эпоху культурной усталости
Фишер писал о Burial — лондонском продюсере, чьи треки он воспринимал как хронику несбывшегося будущего; о реалити Supernanny, где строгая няня воспитывает «неуправляемых» детей; и об антиутопии Children of Men как симптомах общего культурного истощения. В его пространстве рядом существовали Жижек, Джойс и Дрейк. Он считал, что блоги — это жанр, в котором можно мыслить как панк: не отстраняясь, а включаясь
Автор Frieze Поул Рекрет писал, что в его тексте не было ни академической тяжеловесности, ни постмодернистской иронии. Но что в нем точно было — напряжение. И вера в то, что даже один пост может создать трещину в том, что кажется монолитным
📷: Frieze и Ad Marginem
29.03.202509:11
Ежедневно мой телефон разрывается от однотипных сообщений в многочисленных телеграм-каналах: «В галерее Х открылась выставка Y», «Бренд X представил новую коллаборацию с актером Y», «Музыкальный альбом X занял первое место, обогнав альбом Y». В конце дня все эти X и Y сливаются в однородную массу, где уже невозможно отличить — а что есть X, а был ли Y?
Между тем, одно и то же время порождает столь разные явления, как альбом «Симультанная запись» группы Obnx Ska Sckankers и песня «Бобр» Slava Skripka, документальный фильм «У ветра нет хвоста» и обзор нарядов с премии «Оскар». Ориентироваться в этом пространстве едва представляется возможным, особенно, когда единственным культурным компасом служат те самые однотипные сообщения, предлагающие не столько суждения или интерпретации, сколько факты, объявления и анонсы.
Блогерство — ориентированное на количественные критерии и стремление к наглядности — давно уже стало неотъемлемой частью культуры. При этом, если с коммуникативной функцией блогерство справляется с переменным успехом, то в символическом измерении культуры оно оказывается несостоятельным — и здесь возникают серьезные проблемы, обусловленные самой природой инструментария.
Американский куратор Хелен Молсуорт в 2002 году говорила, что «хорошая критика — это диалог текста и объекта», но сегодня, когда сам текст стал объектом, важно, чтобы критика стала диалогом пишущего и читающего.
Пока исследователи, продолжая писать в академические журналы, остаются оторванными от публики, а блогеры, напротив, движутся со скоростью новостного потока, полностью ориентируясь на аудиторию — перед критиком встает, как никогда ранее, важная (и во многом забытая) задача: создавать и собственное время, и собственную аудиторию.
Формировать контекст, а не фиксировать факты. Хватит причин, нужны следствия. И об этом мы еще поговорим.
📷: Текущее состояние художественной критики, Михаил Максимов (2020-2023)
Даня Бельцов для рубрики #критика
Между тем, одно и то же время порождает столь разные явления, как альбом «Симультанная запись» группы Obnx Ska Sckankers и песня «Бобр» Slava Skripka, документальный фильм «У ветра нет хвоста» и обзор нарядов с премии «Оскар». Ориентироваться в этом пространстве едва представляется возможным, особенно, когда единственным культурным компасом служат те самые однотипные сообщения, предлагающие не столько суждения или интерпретации, сколько факты, объявления и анонсы.
Блогерство — ориентированное на количественные критерии и стремление к наглядности — давно уже стало неотъемлемой частью культуры. При этом, если с коммуникативной функцией блогерство справляется с переменным успехом, то в символическом измерении культуры оно оказывается несостоятельным — и здесь возникают серьезные проблемы, обусловленные самой природой инструментария.
Американский куратор Хелен Молсуорт в 2002 году говорила, что «хорошая критика — это диалог текста и объекта», но сегодня, когда сам текст стал объектом, важно, чтобы критика стала диалогом пишущего и читающего.
Пока исследователи, продолжая писать в академические журналы, остаются оторванными от публики, а блогеры, напротив, движутся со скоростью новостного потока, полностью ориентируясь на аудиторию — перед критиком встает, как никогда ранее, важная (и во многом забытая) задача: создавать и собственное время, и собственную аудиторию.
Формировать контекст, а не фиксировать факты. Хватит причин, нужны следствия. И об этом мы еще поговорим.
📷: Текущее состояние художественной критики, Михаил Максимов (2020-2023)
Даня Бельцов для рубрики #критика
रिकॉर्ड
10.05.202517:17
3.2Kसदस्य31.03.202523:59
100उद्धरण सूचकांक09.05.202508:11
3.3Kप्रति पोस्ट औसत दृश्य31.05.202523:59
1.4Kप्रति विज्ञापन पोस्ट औसत दृश्य11.05.202508:33
11.52%ER08.05.202514:43
103.43%ERR28.04.202513:47
#выборblacksquare
Сериал «Переходный возраст» — редкий случай настоящего гуманизма в современных сериалах
Самый обсуждаемый сериал этой весны был снят однокадровым методом. Каждая серия поражает продуманной и отрепетированной постановкой без всяких монтажных склеек.
Камера кружит вокруг трагедии — школьник (дебют Оуэна Купера, который явно станет большой звездой) якобы зарезал одноклассницу. Авторы «Переходного возраста» пытаются понять, как так вышло, что под носом у вроде бы благополучных родителей выросло целое поколение проблемных детей, воспитанных в интернете. Что особенного ценно, Грэм и Торн не читают нотаций, но заставляют проникнуться сочувствием ко всем героям — редкий случай настоящего гуманизма в современных сериалах.
Из рецензии Марата Шабаева для Выбора Black Square — полный текст на сайте
📷: IMDb
Сериал «Переходный возраст» — редкий случай настоящего гуманизма в современных сериалах
Самый обсуждаемый сериал этой весны был снят однокадровым методом. Каждая серия поражает продуманной и отрепетированной постановкой без всяких монтажных склеек.
Камера кружит вокруг трагедии — школьник (дебют Оуэна Купера, который явно станет большой звездой) якобы зарезал одноклассницу. Авторы «Переходного возраста» пытаются понять, как так вышло, что под носом у вроде бы благополучных родителей выросло целое поколение проблемных детей, воспитанных в интернете. Что особенного ценно, Грэм и Торн не читают нотаций, но заставляют проникнуться сочувствием ко всем героям — редкий случай настоящего гуманизма в современных сериалах.
Из рецензии Марата Шабаева для Выбора Black Square — полный текст на сайте
📷: IMDb
अधिक कार्यक्षमता अनलॉक करने के लिए लॉगिन करें।