... «Я не встречал человека, который относился бы к войне так просто, как Шаген Мегрян. Война была для него работой, которую он не искал и не любил. Но которую кроме него сделать было некому, это он знал. А любая работа должна быть сделана хорошо – это было отношение к делу не добросовестного советского начальника, а крестьянина, который жив только своим трудом, и надеяться ему больше не на кого.
 
В нем не было ни фанатизма, ни хищнического азарта. Он понимал войну не как убийство чужих, а как спасение своих. Если ради этой цели надо убивать – значит, надо. Если можно не убивать – то и слава богу.
 
Гордость за  хорошо сделанную работу в нем была. И романтизм. Шаген Мегрян искренне верил в то, что он воюет не только за сохранение жизней армян. Но  и за то, чтобы они жили в другом государстве – не просто для них безопасном, но честном и справедливом для всех».