Душа моя, как ветер в поле,
Гуляет бешено на воле.
Меж золотых просторов мчится,
Внимая солнцу, веселится.

Но лишь поймав твой светлый взор,
Взметнётся она птицей в небо,
Познав грехов своих позор,
Подобно коршуну, свирепо
Себе же клятву принесёт:

Здесь никогда не будет боле
Ни места слабости, ни боли,
Что так успешно нанесёт
Кинжал твой слов и действий робких,
Эгоистичных и неловких,
Ведь холодом меня сковал
Лишь утончённый твой вокал,
Услышимый из каждой точки
Захваченной, чужой земли,
Где люди гасли, словно спички,
И те костями полегли,
Кто был, как я, душою молод,
Желал свобод и слабых ропот.
Их не сбивал с того пути,
Что решено было пройти.

Теперь же — полно, всё, пустое.
Прошла пора тех громких лет.
Нет в пачке больше сигарет,
А я — всё та же глупая девица,
Что не смогла и усомниться
В невинном трепете ресниц,
Улыбке нежных небылиц.

Вот ненависть моя и злоба
Вся тает в слабости у гроба.
И здесь теперь твой час настал,
Уж коль написан мой финал.
Ты наконец откроешь очи
От долгого дурного сна
И вот теперь во мраке ночи
Не сможешь удержать стыда
За то, что сделал ты со мною.
Поняв, лишь всё, тебя волною
Из сожалений унесёт
Туда, где я жила когда-то,
Убитая той каплей яда,
Что очень больно сердце жжёт.

Но я тебе облегчу долю,
Ведь даже в страсти к алкоголю
Я не была так же сильна,
Как в том порыве ненависти жуткой,
Что резала мои глаза
Несовместимостью рассудка
С той частью в самой в глубине,
Всегда доступной лишь тебе.

И всё же я так ослабела,
Что не могу и дальше лгать.
Нет больше силы полагать,
Что ненавижу я без меры,
И не имею больше веры,
Что сможешь ты меня понять.

Теперь надеюсь: я
Однажды познавший тайны бытия,
Ты сможешь так простить себя,
Как не простила я когда-то
Тебя, себя и всех подряд.
Ведь то, что здесь теперь зачато,
Даст человечеству разряд,
И новой эры вспыхнет знамя,
Подобно языкам у пламя.

Падёт бездушный микрофон,
С тем уничтожив эталон.
А голос наш прольётся чистой,
Всё обличающей водой,
Такой, по-прежнему живой,
Какой останусь я в том сердце,
Что было отдано мне в детстве.