В «Пианистке» Ельфриды Елинек, одном из важнейших для меня романов, есть беспощадно точная фраза: «Мать поклоняется ребенку как идолу, требуя одной только скромной платы взамен – всей его жизни целиком».
Собственно, вчера весь вечер я вспоминала эту фразу во время спектакля «Дом Бернарды Альбы» в театре «Сфера».
Режиссер Иван Рубцов обратился к одноименной пьесе Федерико Гарсиа Лорки – испанской драме о женской доле. По сюжету овдовевшая испанка Бернарда Альба, домашняя тиранка, решает после смерти мужа заточить своих дочерей на 8 лет в доме, чтобы они держали траур. Никаких контактов с внешним миром и мужчинами – только для старшей, почти 40-летней Ангустиас (Нелли Шмелева), делается исключение: она готовится к свадьбе с молодым красавцем Пепе. Но ни для кого не секрет, что 25-летний юноша посватался к ней из-за денег – сердце его принадлежит другой. Но сестры страшно завидуют Ангустиас – каждая мечтала бы оказаться на ее месте любой ценой.
Особенность театра «Сфера» такова, что все происходящее как на ладони. Ты не просто оказываешься зрителем, а почти соучастником действия – переживаешь за четырех сестер, замурованных в стенах дома, словно в могиле. Каждая из них мечтает о чуде – о свободе от материнской воли, от ее абсурдной тирании.
Бернарда Альба в исполнении Татьяны Филатовой – женщина, для которой долг и мораль превыше всего. Она готова сделать несчастными своих дочерей, только бы не дать соседям повод для пересудов. В этом бабьем царстве она и судья, и главный палач. Но ужас в том, что она и жертва – жертва собственных предрассудков.
Спектакль получился интересным, свежим. Особенно мощный аккорд в финале, когда Бернарда Альба стоит, опутанная веревками, – не то мойра, в руках которой судьбы марионеток-дочерей, не то преступница, возведенная на эшафот. Но самый очевидный образ – это, конечно, паучиха, в губительной паутине которой застыли пятеро ее дочерей. Очень удачным я считаю это сценографическое решение Ольги Хлебниковой – символичным, невероятно точным. Так сразу вспоминается, что словом spinster (to spin – прясть) раньше обозначали одиноких женщин, занимающихся прядением. Как писала Мария Татар в «Тысячеликой героине», «старые девы — или, скажем так, старые пряхи, если исходить из того, что слово spinster ныне приобрело уничижительное значение, — кажется, обречены водить компанию с пауками».
Одиночество, прижизненное заточение, смерть – вот что уготовила паучиха Бернарда Альба для своих дочерей.
Страшный конец, горький. Но вот героиня смотрит куда-то за пределы этого мира, вдаль, вот к ней подходит и садится у ее ног погибшая дочь. Кажется, она простила мать, но простит ли сама себя Бернарда Альба?
Мне хочется верить, что да. Но Гарсия Лорка и Иван Рубцов дают каждому зрителю право на свой финал.
