хочу тут оставить свои очерки по Ганнибалу, писала, когда была в мании😌
- Что ж давай вскроем эту свиную тушку, а Уилл? Правильно я говорю?
глаза Лектера блестели, словно ракушки на давно засохшем от солнца, рифе. Даже в этой обстановке, когда рассуждать было совсем невозможно, Грэм помимо чувства страха, при виде доктора, сжавшего скальпель в руках, приметил, что он впервые видит блеск в этих глазах, обыкновенная пропасть в зрачках наполнилась золотистыми искрами, словно на дне этих кроваво-янтарных глаз сияли в солнечном свете несметные богатства их покровителя. И вдруг Уильям заметил, что ему совсем не страшно? Разве? На этом столе срывали глотки даже самые смелые, борозды по краям твердили об этом с самого начала , когда его запястья ещё не покрылись полосами от кожаных ремешков с серебристыми клепками, старые вмятины на серой от времени древесине запомнили каждый вопль уже почти мертвых, но всё ещё живых людей и оставили его за собой. Но этим истошным крикам, что помнили бетонные стены никак нельзя было сравниться с таким одновременно кричащим и безмолвным молчанием тихого дыхания. Это молчание было рождено с ним, оно и было тем животным звуком страха, это стало звенящим в ушах ужасом, который взращен непосредственно Грэмом ещё в утробе, это звенящее дыхание страха, колотящего в дверь, всё это время было сердцем, каждым своим стуком перекачивающим кровь литр за литром, это было природой, составляющей его личность, было тем, чье животное происхождение не удовлетворяла обыденность человеческой жизни состоящей из темных кондоминиумов и узких улочек.
Спокойное выражение лица Ганнибала, настолько резко отличающееся от обстановки вокруг, словно проникало внутрь всего, на что было направлено, кроткие черты лица пронзали всё вокруг своей выразительностью, но в то же время безмолвием, это лицо было отражением резкой обыденности в уникальных обстоятельствах, словно увидеть посреди мокрой от дождя улицы совершенно сухой дом. Этот образ съедал все эмоции лица, на которое был направлен, оставляя за собой только бесконечную петлю ужаса, словно ночной кошмар, от которого не дано проснуться. Грэм смотрел на этот взгляд, словно отрешенный наблюдатель, сейчас ему оставалось только это, казалось будто больше ничего внутри нет, отчаяние, страх, крик, ужас, это стало чуждо в один момент, только неизвестно когда именно. Хвойный лес Спрингфилда, покрытый сумрачным туманом - всё, что осталось от него сейчас, но это молчание жило всегда, только раскрыть его звук дано было лишь одному человеку. Сияние безумия в зрачках Лектера медленно угасало, вновь оставляя за собой свойственный им глубокий сгусток черной дыры, вмиг его выражение лица сменилось с представительно кроткого на бездонно задумчивое, читающееся спокойствие его лица померкло, сменив за собой взгляд на совершенно вопросительный, уголки его губ вдруг сжались, в этой хладнокровной закрытости он смотрел на Грэма, будто сбитый с толку, его маска была снята…
Холодный и опасный блеск скальпеля в его руке вдруг дрогнул, в немой сцене раздался лязг медицинской стали, ударившейся о бетонный пол. Он всё ещё смотрел на Уильяма, не произнося не слова. Такого бледного и худого, некогда им же прикованного к своеобразной пыточной, внутри него что-то родилось в этот момент, будто спящий ягненок, запертый в недрах глубокого подвала под названием Ганнибал открыл свои глаза, его тонкое блеяние громким эхом отражалось от стен бездны души, и даже на дне, давно затопленном, скалистом и темном был слышен этот крик, оставляющий за собой лопающиеся пузырьки воздуха в темных водах. Доктор оторопел, вдруг отшатнувшись от своего же творения, его глаза вновь засияли, только в этот раз глубина темной бездны степенно выливалась из них, кровоточа слезами, дыхание стало прерывистым, но в угоду себе всё ещё оставалось ритмичным, словно метроном переменяя скорости. Уилл открыл глаза, отрываясь от безысходной пустоты, тяжесть которой под проницательным взглядом, словно прожектором, открыл в своей душе.
#тейк
@hannibal_confession
