ДУХОВСКОЙ
09.05.202521:06
«Минометчик Николай Поликарпов на огневой позиции под Киевом». Этот снимок Владимира Юдина — любимая военная фотография моего деда, командира стрелковой роты ст. лт. Потапкина Павла Алексеевича.
В семидесятые дед даже заказал в Музее Вооруженных сил увеличенную копию этого фотоснимка.
В семидесятые дед даже заказал в Музее Вооруженных сил увеличенную копию этого фотоснимка.
Could not access
the media content
the media content
09.05.202511:46
"Нас не нужно жалеть"
Гудзенко/Высоцкий
Лучше ВВ эти мощные строки никто не прочёл.
Гудзенко/Высоцкий
Лучше ВВ эти мощные строки никто не прочёл.
09.05.202508:01
А мы надеялись на ром, упоминаемый почти во всех немецких листовках.
Не успокоившись побрел в сторону Стрелецкой и опять «находка» – групповая цель. По дну лога в сторону Стрелецкой двигается крытый грузовик. Видимо, немцы подтягивались для контратаки. Рядом замешкавшийся наш расчет станкового пулемета. Дистанция 200-300 метров. Ложусь за «Максима», очередь по грузовику, но на пятом патроне ленту заело — туго набит сальник. Находившиеся внутри немцы, их было около 15-ти человек, за секунду вывалились из кузова и побежали к своим на запад по открытому склону лога. Дистанция увеличивалась, а пулемет после каждых пяти патронов останавливался.
Бой ослаб, но не прекращался. Возвратился к своим солдатам, лежавшим на краю лога.
На дороге лежала орудийная башня нашей «тридцатьчетверки» с белой надписью «За нашу Советскую Родину!» – еще с мартовских боев за Севск. Видимо, на обочине остались старые мины, одну из них я и зацепил. Осколками разбило кости в обеих руках, а в ноге размозжило всю голень. На этом моя война и закончилась. Бессмертная 8-ая рота двинулась дальше на запад, как требовал приказ, а ее командир в обратную сторону — в госпиталь.
30 лет спустя пришлось побывать с группой ветеранов в Севске. Город такой же небольшой. Около 7 тыс. населения, но народная любовь к ветеранам, к памяти павших велика и сердечна. Могилы и мемориальные памятники хорошо ухожены. Работа по увековечению и оформлению мест боев продолжается. Если вы участник боев на Брянщине – побывайте там. Вас встретят добрые приветливые люди и вернетесь вы к себе помолодевшим и окрепшим духом.
Не успокоившись побрел в сторону Стрелецкой и опять «находка» – групповая цель. По дну лога в сторону Стрелецкой двигается крытый грузовик. Видимо, немцы подтягивались для контратаки. Рядом замешкавшийся наш расчет станкового пулемета. Дистанция 200-300 метров. Ложусь за «Максима», очередь по грузовику, но на пятом патроне ленту заело — туго набит сальник. Находившиеся внутри немцы, их было около 15-ти человек, за секунду вывалились из кузова и побежали к своим на запад по открытому склону лога. Дистанция увеличивалась, а пулемет после каждых пяти патронов останавливался.
Бой ослаб, но не прекращался. Возвратился к своим солдатам, лежавшим на краю лога.
На дороге лежала орудийная башня нашей «тридцатьчетверки» с белой надписью «За нашу Советскую Родину!» – еще с мартовских боев за Севск. Видимо, на обочине остались старые мины, одну из них я и зацепил. Осколками разбило кости в обеих руках, а в ноге размозжило всю голень. На этом моя война и закончилась. Бессмертная 8-ая рота двинулась дальше на запад, как требовал приказ, а ее командир в обратную сторону — в госпиталь.
30 лет спустя пришлось побывать с группой ветеранов в Севске. Город такой же небольшой. Около 7 тыс. населения, но народная любовь к ветеранам, к памяти павших велика и сердечна. Могилы и мемориальные памятники хорошо ухожены. Работа по увековечению и оформлению мест боев продолжается. Если вы участник боев на Брянщине – побывайте там. Вас встретят добрые приветливые люди и вернетесь вы к себе помолодевшим и окрепшим духом.
09.05.202503:14
01.05.202510:23
Это тоже 1 мая 94-го!
Мой самый известный снимок Егора Летова.
С Первомаем!
Мой самый известный снимок Егора Летова.
С Первомаем!
23.04.202521:36
Вернулся из Дома русского зарубежья с отличного поэтического спектакля Антона Кукушкина и Дарьи Волобуевой «Драматический Пушкин».
Я и не думал, что так можно.
Классические стихи Александра Сергеича ("Поэту", "Пророк", еще несколько программных стихотворений поэта, глава из «Онегина» и кульминацией — «Моцарт и Сальери»), актёрское мастерство Антона, фортепьянное дарование Дарьи и обаяние обоих. И всё. Никаких аттракционов, никаких шиворот-навыворот.
А полный зал на 200 человек сидит и затаив дыхание внимает поэтическому слову и человеческому чувству. Фантастика.
Я и не думал, что так можно.
Классические стихи Александра Сергеича ("Поэту", "Пророк", еще несколько программных стихотворений поэта, глава из «Онегина» и кульминацией — «Моцарт и Сальери»), актёрское мастерство Антона, фортепьянное дарование Дарьи и обаяние обоих. И всё. Никаких аттракционов, никаких шиворот-навыворот.
А полный зал на 200 человек сидит и затаив дыхание внимает поэтическому слову и человеческому чувству. Фантастика.
09.05.202513:43
И ещё из замечательного Игоря Леонидовича Волгина:
ВОСПОМИНАНИЕ О 1945
Воспряну ото сна,
откину одеяло.
Окончилась война,
а мне и дела мало!
И только об одном
жалею в те минуты —
что смолкли за окном
победные салюты.
И, выровняв штыки,
идут без остановки
геройские полки
по улице Ольховке.
Ах, мама, ордена
какие у танкиста!
Ну почему война
закончилась так быстро?..
ВОСПОМИНАНИЕ О 1945
Воспряну ото сна,
откину одеяло.
Окончилась война,
а мне и дела мало!
И только об одном
жалею в те минуты —
что смолкли за окном
победные салюты.
И, выровняв штыки,
идут без остановки
геройские полки
по улице Ольховке.
Ах, мама, ордена
какие у танкиста!
Ну почему война
закончилась так быстро?..
09.05.202510:34
Когда последний ветеран
придёт к победному фонтану,
не ведая, что он избран,
что, в общем, всё идёт по плану,
когда оглянется окрест,
невольной мыслью опечален,
что не достигнет здешних мест
уж ни один однополчанин,
он всей потянется душой
к скрижалям каменным и медным.
Но не шелохнется Большой
в своём величье безответном.
Днём распогодится, сиречь
луч солнца отразится в каждом.
И мимо так же будет течь
толпа ликующих сограждан.
И без укоров, без обид,
свидетель благостного быта,
никто, — он скажет, — не забыт,
ничто, — добавит, — не забыто.
И мир, что стоек и столик,
почтит деталь второго ряда —
слезу, которую старик
отрёт под рокоты парада.
Игорь Волгин
придёт к победному фонтану,
не ведая, что он избран,
что, в общем, всё идёт по плану,
когда оглянется окрест,
невольной мыслью опечален,
что не достигнет здешних мест
уж ни один однополчанин,
он всей потянется душой
к скрижалям каменным и медным.
Но не шелохнется Большой
в своём величье безответном.
Днём распогодится, сиречь
луч солнца отразится в каждом.
И мимо так же будет течь
толпа ликующих сограждан.
И без укоров, без обид,
свидетель благостного быта,
никто, — он скажет, — не забыт,
ничто, — добавит, — не забыто.
И мир, что стоек и столик,
почтит деталь второго ряда —
слезу, которую старик
отрёт под рокоты парада.
Игорь Волгин
09.05.202508:01
Павел Потапкин
В ДЕНЬ БОРОДИНО
Воспоминания командира стрелковой роты
Бросив свой тяжелый мотоцикл БМВ, на дороге у сушильного завода, убегающий огородами фриц кричит хозяйке дома: «Матка, откуда их так много?» Это было утром 26 августа 1943 года на Курской дуге у стен древнего русского города Севска. Нас действительно было много для такого небольшого городка как Севск — две стрелковых дивизии, бывшая 60-я и 69-я, с приданными частями и подразделениями с севера охватили город, а с юга другие части — по одному стволу на каждые полтора метра фронта. Плюс штурмовая авиация и мощная артиллерийская поддержка.
Бой за Севск начался 26 августа. В этот же день в 1812 году было Бородинское сражение под Москвой. Тогда также шла Отечественная война русского народа. Совпадение дат невольно наталкивает на сравнение, а не хуже ли оказались бойцы «Севских дивизий» своих славных предков, русских чудо-богатырей?
Засидевшиеся с марта месяц в обороне войска ждали с нетерпением приказа на наступление. Наконец он получен и накануне доведен до личного состава. Настроение подтянутое, приподнятое. Получены новые автоматы ППШ, гранаты, у офицеров карты и средства сигнализации. Передняя траншея набита до отказа людьми. Кроме нас, пехоты, здесь командиры, наблюдатели артиллерийских подразделений, инженерных служб и других приданных средств поддержки пехоты.
Тесновато, но нескучно. Все хотят видеть поле боя.
Согласно приказу, пехота должна была 40 минут слушать многоголосый хор артиллерийских калибров и любоваться работой нашей штурмовой авиации и, только выждав эти долгие 40 минут, броситься на штурм города. Но разве улежишь на месте, когда столько дней мы ждали наступления.
Около полуночи с 25-го на 26-ое командир 3-его батальона 1283-го полка капитан Матвеев вывел свое подразделение из передней траншеи и, пройдя под покровом ночи большую часть широкой ничейной поймы реки Сев, расположил все три роты прямо на лугу у берега реки без окапывания и маскировки, готовыми для броска на немецкий край обороны.
Потянулись длительные часы ожидания. Это была самая тихая ночь. Ни единого выстрела, ни одной осветительной ракеты в районе Севска. И мы, и враг притаились. Взошло солнце, появилась пара Мессершмидтов-109. Уже начинался день и не единого выстрела по всему фронту. И вот в 8:15 завизжали наши ЭРС (Катюши), возвестившие о начале артподготовки. И тут пехота «нарушила» приказ. Еще снаряды первого залпа не долетели до своих целей, как вдруг все, лежавшие на лугу подразделения поднялись и бросились к реке. Подготовленные саперами, замаскированные в кустах козлы и штурмовые мостики остались неиспользованными. На их наведение ушло бы несколько минут, а никто не хотел задерживаться и бросался в реку, не меряя глубины. Воды оказалось на участке роты по грудь и по шею, но кажется, не только я, но и другие воду в сапогах не ощущали, таков был темп наступления. На противоположном берегу реки стояли проволочные ограждения. И здесь, имевшиеся в каждом стрелковом отделении ножницы были не в ходу, каждый руками раздвигал проволоку и пролезал как мог.
На десятой минуте наступления роты достигли бывшего монастыря, на карте обозначенного детской колонией. И вот появляются, точно по приказу, на десятой минуте боя девятки наших «ильюшиных» – бьют из всех своих стволов с минимальной высоты. Куда бьют? Определить трудно. На всякий случай прижимаюсь к монастырской стене. Первое звено отштумовалось. Над нами еще несколько звеньев ИЛов.
Грустно стало на душе за своих, кто впереди. Вдруг летчики нас не узнали? Даю желтую ракету, но уверен, что она не замечена, поскольку идет самая жаркая артиллерийская дуэль. В небе столько огня от трассирующих снарядов, что ракета растворилась в этой кутерьме. Решил продублировать сигнал нашим летчикам размахивание плащ-палаткой над головой. Сигнал принят. Ведущий второго звена штурмовиков ответил покачиванием крыльев. Летчики переносят огонь в глубину. На душе отлегло.
В ДЕНЬ БОРОДИНО
Воспоминания командира стрелковой роты
Бросив свой тяжелый мотоцикл БМВ, на дороге у сушильного завода, убегающий огородами фриц кричит хозяйке дома: «Матка, откуда их так много?» Это было утром 26 августа 1943 года на Курской дуге у стен древнего русского города Севска. Нас действительно было много для такого небольшого городка как Севск — две стрелковых дивизии, бывшая 60-я и 69-я, с приданными частями и подразделениями с севера охватили город, а с юга другие части — по одному стволу на каждые полтора метра фронта. Плюс штурмовая авиация и мощная артиллерийская поддержка.
Бой за Севск начался 26 августа. В этот же день в 1812 году было Бородинское сражение под Москвой. Тогда также шла Отечественная война русского народа. Совпадение дат невольно наталкивает на сравнение, а не хуже ли оказались бойцы «Севских дивизий» своих славных предков, русских чудо-богатырей?
Засидевшиеся с марта месяц в обороне войска ждали с нетерпением приказа на наступление. Наконец он получен и накануне доведен до личного состава. Настроение подтянутое, приподнятое. Получены новые автоматы ППШ, гранаты, у офицеров карты и средства сигнализации. Передняя траншея набита до отказа людьми. Кроме нас, пехоты, здесь командиры, наблюдатели артиллерийских подразделений, инженерных служб и других приданных средств поддержки пехоты.
Тесновато, но нескучно. Все хотят видеть поле боя.
Согласно приказу, пехота должна была 40 минут слушать многоголосый хор артиллерийских калибров и любоваться работой нашей штурмовой авиации и, только выждав эти долгие 40 минут, броситься на штурм города. Но разве улежишь на месте, когда столько дней мы ждали наступления.
Около полуночи с 25-го на 26-ое командир 3-его батальона 1283-го полка капитан Матвеев вывел свое подразделение из передней траншеи и, пройдя под покровом ночи большую часть широкой ничейной поймы реки Сев, расположил все три роты прямо на лугу у берега реки без окапывания и маскировки, готовыми для броска на немецкий край обороны.
Потянулись длительные часы ожидания. Это была самая тихая ночь. Ни единого выстрела, ни одной осветительной ракеты в районе Севска. И мы, и враг притаились. Взошло солнце, появилась пара Мессершмидтов-109. Уже начинался день и не единого выстрела по всему фронту. И вот в 8:15 завизжали наши ЭРС (Катюши), возвестившие о начале артподготовки. И тут пехота «нарушила» приказ. Еще снаряды первого залпа не долетели до своих целей, как вдруг все, лежавшие на лугу подразделения поднялись и бросились к реке. Подготовленные саперами, замаскированные в кустах козлы и штурмовые мостики остались неиспользованными. На их наведение ушло бы несколько минут, а никто не хотел задерживаться и бросался в реку, не меряя глубины. Воды оказалось на участке роты по грудь и по шею, но кажется, не только я, но и другие воду в сапогах не ощущали, таков был темп наступления. На противоположном берегу реки стояли проволочные ограждения. И здесь, имевшиеся в каждом стрелковом отделении ножницы были не в ходу, каждый руками раздвигал проволоку и пролезал как мог.
На десятой минуте наступления роты достигли бывшего монастыря, на карте обозначенного детской колонией. И вот появляются, точно по приказу, на десятой минуте боя девятки наших «ильюшиных» – бьют из всех своих стволов с минимальной высоты. Куда бьют? Определить трудно. На всякий случай прижимаюсь к монастырской стене. Первое звено отштумовалось. Над нами еще несколько звеньев ИЛов.
Грустно стало на душе за своих, кто впереди. Вдруг летчики нас не узнали? Даю желтую ракету, но уверен, что она не замечена, поскольку идет самая жаркая артиллерийская дуэль. В небе столько огня от трассирующих снарядов, что ракета растворилась в этой кутерьме. Решил продублировать сигнал нашим летчикам размахивание плащ-палаткой над головой. Сигнал принят. Ведущий второго звена штурмовиков ответил покачиванием крыльев. Летчики переносят огонь в глубину. На душе отлегло.
09.05.202502:40
Возложил с товарищами цветы к памятной доске ОМСБОН, что установлена на фасаде Центрального стадиона «Динамо».
Именно здесь, в июне 1941 года начала формироваться особая группа войск НКВД, предназначенная для выполнения специальных заданий в тылу врага.
Моя родная бабушка Евгения Николаевна Мальцева служила в составе 2-го полка легендарной бригады, была радисткой. Дважды забрасывалась в тыл гитлеровских войск в составе разведовательно-диверсионных отрядов (Клетнянские леса на Брянщине в 1943 и западная Украина в 1944). Была на прямой радиосвязи с П.А. Судоплатовым.
Бабушка ушла из жизни минувшей осенью не дотянув трех месяцев до своего столетия.
Она была последним живым бойцом ОМСБОН.
Именно здесь, в июне 1941 года начала формироваться особая группа войск НКВД, предназначенная для выполнения специальных заданий в тылу врага.
Моя родная бабушка Евгения Николаевна Мальцева служила в составе 2-го полка легендарной бригады, была радисткой. Дважды забрасывалась в тыл гитлеровских войск в составе разведовательно-диверсионных отрядов (Клетнянские леса на Брянщине в 1943 и западная Украина в 1944). Была на прямой радиосвязи с П.А. Судоплатовым.
Бабушка ушла из жизни минувшей осенью не дотянув трех месяцев до своего столетия.
Она была последним живым бойцом ОМСБОН.
30.04.202520:30
Я застал времена, когда по улицам моего родного Измайлово разъезжали такие автомобили, как эта «Эмка».
Кадр сделан фотокамерой «Любитель-166». Я тогда пробовал средний формат, но не нашёл в нём радости.
Снято с балкона дома на углу 5-й Парковой и Верхней Первомайской st.
#Измайловский_патриотизм
Кадр сделан фотокамерой «Любитель-166». Я тогда пробовал средний формат, но не нашёл в нём радости.
Снято с балкона дома на углу 5-й Парковой и Верхней Первомайской st.
#Измайловский_патриотизм
Could not access
the media content
the media content
19.04.202521:16
По утрам мы просыпались от криков чаек.
Ленинград, Балтика, морской город — даже на сухопутной окраине.
Часто вспоминаю ленинградскую порцию моего детства. Какое же оно было счастливое.
Мне всё нравилось: и корявые новостройки, и ветер, гоняющий мусор по необъятным пустырям, утыканным брошенными железяками непонятного назначения и заляпанным пятнами гудрона. И совсем простая школа, где нас было поначалу сорок два человека в классе, а мама моя — классным руководителем. И лужи с ручейками (куда они делись, весенние ручейки?), и секции строительного дощатого забора, из которых взрослые наводили переправы через вселенскую грязюку, остававшуюся после строителей на годы, а мы сооружали плоты и мореходили на них в затопленных грунтовыми водами котлованах долгостроев.
А потом дворы обживались, обустраивались, зарастали зеленью, а мы взрослели и уезжали из своих дворов или оставались в них навсегда. Я вот уехал.
Снимок этот я разглядел на старой исцарапанной фотоплёнке. С неё никто не делал отпечатков, негатив очень тёмный. Но сканер Nikon его «пробил», и вот наша дворовая компания во всей красе.
Год 84 или даже 83. Леонид Ильич нас уже покинул, а безмятежность — ещё нет.
Мальчишку слева, самого маленького, я не узнаю. Может быть это Лёнькин брат, но не факт.
Обнимает его Макс. У максова папы был автомобиль «Волга» ГАЗ-21 с оленем на крышке капота.
Мы однажды ездили на этой «Волге» в Разлив — посмотреть ленинский Шалаш и поваляться на солнечном пляже в июне.
«Волга» максова бати, кажется его звали Виктором, резво катилась по раскаленному летнему шоссе и я впервые увидел на асфальте миражи несуществующих луж. Есть такой оптический эффект.
На пляже у меня украли часы, подаренные мамой — маленькие, марки «Электроника». Была трагедия.
Макс умер лет семь назад, употребив какую-то дрянь, которую, как мне рассказали, продал ему другой повзрослевший мальчишка из нашей школьной компании.
Рядом с Максом — Лёнька К. Крупный и спортивный был парень, в регби играл. Девочкам нравился. Он самым первым из наших пацанов отбыл на тот свет, не дотопав и до сорока. Повесился. Вроде, тоже из-за наркоты.
Затем Андрюшка. Он всегда был шебутной маленький криминал, но искра Божия в нём тоже была. Не знаю что с ним сейчас. Сообщают, что отсидел, да не один раз.
Далее, в кепочке, мой младший брат Пётр, Пека. Жив-здоров, с бородой (или сейчас без), кино снимает.
Ну и самый высокий и тонкий, справа — я.
Таким я себя до сих пор изнутри и ощущаю. Плоти наросло в два раза больше, а душа ведь совсем не меняется, мир я вижу глазами вот этого мальчика.
Как там в песне любимой группы нашего руководителя на слова Саши Шаганова: «Там-тада-тада-татам / ребята с нашего двора...»
Северный проспект, 12. Самый чоткий был двор. Настоящий ленинградский.
По утрам мы просыпались от криков чаек...
Ленинград, Балтика, морской город — даже на сухопутной окраине.
Часто вспоминаю ленинградскую порцию моего детства. Какое же оно было счастливое.
Мне всё нравилось: и корявые новостройки, и ветер, гоняющий мусор по необъятным пустырям, утыканным брошенными железяками непонятного назначения и заляпанным пятнами гудрона. И совсем простая школа, где нас было поначалу сорок два человека в классе, а мама моя — классным руководителем. И лужи с ручейками (куда они делись, весенние ручейки?), и секции строительного дощатого забора, из которых взрослые наводили переправы через вселенскую грязюку, остававшуюся после строителей на годы, а мы сооружали плоты и мореходили на них в затопленных грунтовыми водами котлованах долгостроев.
А потом дворы обживались, обустраивались, зарастали зеленью, а мы взрослели и уезжали из своих дворов или оставались в них навсегда. Я вот уехал.
Снимок этот я разглядел на старой исцарапанной фотоплёнке. С неё никто не делал отпечатков, негатив очень тёмный. Но сканер Nikon его «пробил», и вот наша дворовая компания во всей красе.
Год 84 или даже 83. Леонид Ильич нас уже покинул, а безмятежность — ещё нет.
Мальчишку слева, самого маленького, я не узнаю. Может быть это Лёнькин брат, но не факт.
Обнимает его Макс. У максова папы был автомобиль «Волга» ГАЗ-21 с оленем на крышке капота.
Мы однажды ездили на этой «Волге» в Разлив — посмотреть ленинский Шалаш и поваляться на солнечном пляже в июне.
«Волга» максова бати, кажется его звали Виктором, резво катилась по раскаленному летнему шоссе и я впервые увидел на асфальте миражи несуществующих луж. Есть такой оптический эффект.
На пляже у меня украли часы, подаренные мамой — маленькие, марки «Электроника». Была трагедия.
Макс умер лет семь назад, употребив какую-то дрянь, которую, как мне рассказали, продал ему другой повзрослевший мальчишка из нашей школьной компании.
Рядом с Максом — Лёнька К. Крупный и спортивный был парень, в регби играл. Девочкам нравился. Он самым первым из наших пацанов отбыл на тот свет, не дотопав и до сорока. Повесился. Вроде, тоже из-за наркоты.
Затем Андрюшка. Он всегда был шебутной маленький криминал, но искра Божия в нём тоже была. Не знаю что с ним сейчас. Сообщают, что отсидел, да не один раз.
Далее, в кепочке, мой младший брат Пётр, Пека. Жив-здоров, с бородой (или сейчас без), кино снимает.
Ну и самый высокий и тонкий, справа — я.
Таким я себя до сих пор изнутри и ощущаю. Плоти наросло в два раза больше, а душа ведь совсем не меняется, мир я вижу глазами вот этого мальчика.
Как там в песне любимой группы нашего руководителя на слова Саши Шаганова: «Там-тада-тада-татам / ребята с нашего двора...»
Северный проспект, 12. Самый чоткий был двор. Настоящий ленинградский.
По утрам мы просыпались от криков чаек...
Reposted from:
Алексей Коблов и его кот
Could not access
the media content
the media content
09.05.202512:47
***
"28 июня 1970 г., заполняя анкету по вопросам артиста театра на Таганке Анатолия Меньщикова, в графе "Любимая песня" Высоцкий написал: "Вставай, страна огромная."
"Я был слегка разочарован, - признается Меньщиков. - Конечно, это патриотическая песня, но..."
Володя вдруг с какой-то тоской и досадой поглядел на меня, положил руку на плечо и сказал: "Щенок. Когда у тебя мурашки по коже побегут от этой песни, тогда ты поймешь, что я прав. И почему я ее люблю."
Кинохроника - Ансамбль им. А. Александрова Священная война. Съемка 1942 года.
"28 июня 1970 г., заполняя анкету по вопросам артиста театра на Таганке Анатолия Меньщикова, в графе "Любимая песня" Высоцкий написал: "Вставай, страна огромная."
"Я был слегка разочарован, - признается Меньщиков. - Конечно, это патриотическая песня, но..."
Володя вдруг с какой-то тоской и досадой поглядел на меня, положил руку на плечо и сказал: "Щенок. Когда у тебя мурашки по коже побегут от этой песни, тогда ты поймешь, что я прав. И почему я ее люблю."
Кинохроника - Ансамбль им. А. Александрова Священная война. Съемка 1942 года.
09.05.202509:22
Документальный фильм о ветеранах ОМСБОН
Фильм «Однажды на стадионе Динамо» я смонтировал пять лет назад как подарок на 9-е мая моей бабушке, радистке ОМСБОН Евгении Николаевне Мальцевой.
В этой работе собраны мои съемки разных лет с ежегодных встреч омсбоновцев на стадионе «Динамо» (проходили они традиционно 8 мая, накануне Дня Победы). С девяностых годов я почти ежегодно ездил на эти встречи вместе с бабушкой.
Так получилось, материал сам продиктовал, что основная часть этой картины посвящена рассказу бабушкиной фронтовой подруги Нины Михайловны Пильник (Холодовой), разведчицы разведывательно-диверсионной группы П. С. Кочешкова «Кочеты» о своём задании, когда она, 18-летняя девчонка, выйдя из леса, из расположения отряда, одна явилась к бургомистру оккупированного городка Хотимск, с порога представилась: «я из Москвы!» и сагитировала того склонить коллаборационистские части, размещённые в городке к сдаче партизанам без боя. Это успешно выполненное задание правильно называть словом «подвиг».
Уверен, что о таких людях и подвигах необходимо рассказывать возможно более широкой аудитории, поэтому призываю поделиться этим фильмом!
Фильм «Однажды на стадионе Динамо» я смонтировал пять лет назад как подарок на 9-е мая моей бабушке, радистке ОМСБОН Евгении Николаевне Мальцевой.
В этой работе собраны мои съемки разных лет с ежегодных встреч омсбоновцев на стадионе «Динамо» (проходили они традиционно 8 мая, накануне Дня Победы). С девяностых годов я почти ежегодно ездил на эти встречи вместе с бабушкой.
Так получилось, материал сам продиктовал, что основная часть этой картины посвящена рассказу бабушкиной фронтовой подруги Нины Михайловны Пильник (Холодовой), разведчицы разведывательно-диверсионной группы П. С. Кочешкова «Кочеты» о своём задании, когда она, 18-летняя девчонка, выйдя из леса, из расположения отряда, одна явилась к бургомистру оккупированного городка Хотимск, с порога представилась: «я из Москвы!» и сагитировала того склонить коллаборационистские части, размещённые в городке к сдаче партизанам без боя. Это успешно выполненное задание правильно называть словом «подвиг».
Уверен, что о таких людях и подвигах необходимо рассказывать возможно более широкой аудитории, поэтому призываю поделиться этим фильмом!
09.05.202507:59
С Днём Победы!
В этот день помещу здесь несколько публикаций о нашей военной семье.
Павел Алексеевич Потапкин, мой дед.
Призван в Красную армию в 1936 году из города Днепропетровск.
Был зачислен в Кремлёвский полк НКВД СССР. Стоял на часах у Мавзолея В. И. Ленина, нёс службу на н.п. на колокольне Ивана Великого.
Остался на сверхсрочную службу, стал командиром одной из рот Кремлевского полка.
С начала войны, имя бронь, подавал неоднократные рапорта об отправке в действующую армию.
В 1942 году прошёл КУКС (Курсы усовершенствования командного состава) и был направлен на фронт. Воевал в составе 65-й армии генерал-лейтенанта П.И. Батова
Сначала в 218 стр. полку, потом в 1283 стр. полку в должности командира стрелковой роты на Донском и Центральном фронтах.
Участвовал в разгроме Сталинградской группировки немцев, затем в отражении немецкого летнего наступления на Курской дуге.
Первый раз был ранен в левую руку в боях под Курском. Вернулся в строй, воевал дальше.
Закончилась его война в городе Севск в сентябре 1943 г. При освобождении этого старинного русского города Павел Алексеевич получил тяжёлое минно-взрывное ранение.
После — год в госпиталях, где самостоятельно выучил английский язык. После войны служба в Комитете государственной безопасности.
В отставку вышел в звании майора.
В 70-е дед написал несколько очерков о войне для газеты «Севская правда». В нижеследующем посте один из них:
👇🏻👇🏻👇🏻
В этот день помещу здесь несколько публикаций о нашей военной семье.
Павел Алексеевич Потапкин, мой дед.
Призван в Красную армию в 1936 году из города Днепропетровск.
Был зачислен в Кремлёвский полк НКВД СССР. Стоял на часах у Мавзолея В. И. Ленина, нёс службу на н.п. на колокольне Ивана Великого.
Остался на сверхсрочную службу, стал командиром одной из рот Кремлевского полка.
С начала войны, имя бронь, подавал неоднократные рапорта об отправке в действующую армию.
В 1942 году прошёл КУКС (Курсы усовершенствования командного состава) и был направлен на фронт. Воевал в составе 65-й армии генерал-лейтенанта П.И. Батова
Сначала в 218 стр. полку, потом в 1283 стр. полку в должности командира стрелковой роты на Донском и Центральном фронтах.
Участвовал в разгроме Сталинградской группировки немцев, затем в отражении немецкого летнего наступления на Курской дуге.
Первый раз был ранен в левую руку в боях под Курском. Вернулся в строй, воевал дальше.
Закончилась его война в городе Севск в сентябре 1943 г. При освобождении этого старинного русского города Павел Алексеевич получил тяжёлое минно-взрывное ранение.
После — год в госпиталях, где самостоятельно выучил английский язык. После войны служба в Комитете государственной безопасности.
В отставку вышел в звании майора.
В 70-е дед написал несколько очерков о войне для газеты «Севская правда». В нижеследующем посте один из них:
👇🏻👇🏻👇🏻
03.05.202520:43
Часто повторяю про себя это стихотворение Дмитрия Тараторина. Первую строфу.
Из глубины
Не имей сто друзей,
Все они бесполезны,
Ни о чем не жалей,
Говори только с бездной.
Пусть летят в ней слова,
Как убитые птицы.
Чтоб понять, голова
Никуда не годится.
Знает все только Бездна
Вне сроков и знаков
Держит хваткой железной
Твою прыть, как собаку
2017
Из глубины
Не имей сто друзей,
Все они бесполезны,
Ни о чем не жалей,
Говори только с бездной.
Пусть летят в ней слова,
Как убитые птицы.
Чтоб понять, голова
Никуда не годится.
Знает все только Бездна
Вне сроков и знаков
Держит хваткой железной
Твою прыть, как собаку
2017
24.04.202521:01
Однажды мы с Тьерри Мариньяком сидели в каком-то сумеречном баре в районе «Пушкинской» и упорно выпивали.
Одновременно я записывал с ним интервью для газеты «Завтра», которое до сих пор ждёт своего часа.
В разговоре я то и дело переходил на английский, когда мне казалось, что так можно точнее сформулировать мысль или быстрее ответить.
Тьерри слушал-слушал, а потом как рявкнет:
— Зачем ты разговариваешь со мной на английском! Я — Француз! Поэтому говори со мной по-русски!
И добавил: — Пожалуйста!
Одновременно я записывал с ним интервью для газеты «Завтра», которое до сих пор ждёт своего часа.
В разговоре я то и дело переходил на английский, когда мне казалось, что так можно точнее сформулировать мысль или быстрее ответить.
Тьерри слушал-слушал, а потом как рявкнет:
— Зачем ты разговариваешь со мной на английском! Я — Француз! Поэтому говори со мной по-русски!
И добавил: — Пожалуйста!
15.04.202520:07
Петра Николаевича Мамонова, которому позавчера стукнуло бы ух как много лет, я люблю любовью постоянной и давнею.
Но так вышло, что я с ним не был знаком, никогда не разговаривал (наверное, оно и к лучшему), и даже, хотя понимаю, что это сложно представить, никогда Мамонова не фотографировал (об этом жалею).
Зато тридцать четыре года назад мне случилось аудиозаписать одно его уникальное выступление.
То был 1991 год. С моим другом Женей Курнешовым мы стажировались на только что созданном Радио России. На двоих у нас был один портативный, весом почти в три килограмма, диктофон, венгерский Riporter-7А. Замечательная, кстати, машина. С этим кирпичиком мы шлындрали по Москве и области, и записывали всё, что нам было интересно - от монологов продавцов на бауманском рынке до стихов Пригова в авторском исполнении.
Петра Николаича мы с Женей оба здорово уважали. Поэтому, когда увидели анонс мамоновского представления в московском ТЮЗе, сомнений идти, или не идти у нас не было.
Ещё с нами увязался наш одноклассник Рома Цыганов. Большинству читающих это ни о чём не говорит, но хочется всех поименно назвать.
Итак, это был Мамонов на театре. Но — хочу подчеркнуть — происходило это ещё до премьеры знаменитого «Лысого брюнета». Полагаю, что на полгода примерно раньше.
Собственно, больше представления в таком формате Пётр не давал.
А формат был прост как маршрут троллейбуса-бэшки: Мамонов читал свои стихи, а между стихами выступали симпатичные ему музыканты. Виртуоз-гитарист Алексей Леонов, коллективы «Николай Коперник», «Ракета» и, кажется ещё «Собака».
Сам Мамонов был в костюмной паре, в туфлях по-моему, даже с гамашами, и очень напоминал Хармса или Холмса. Из декораций на сцене помню оттоманку, на которую Пётр Николаич иногда возлегал.
Публики набрался полный зал. Тогда «другой Мамонов» был ещё в диковинку и то, что «Петя-отец родной» не станцевал и ни на кого не плюнул многих ценителей огорчило, о чём они без смущения сообщали артисту посредством свиста и воплей.
Пётр Николаевич, однако, железно гнул свою линию. Он хотел почитать стихи, и он их читал. Он хотел принудить зал слушать группу «Собака», и зал слушал «Собаку».
Ну а я весь вечер простоял у края сцены, и, периодически отбивая атаки ценителей искусства на микрофон, записывал происходящее.
Фрагмент этой записи предлагаю сегодня послушать.
Вот такой Мамонов.
Три десятилетия назад.
Но так вышло, что я с ним не был знаком, никогда не разговаривал (наверное, оно и к лучшему), и даже, хотя понимаю, что это сложно представить, никогда Мамонова не фотографировал (об этом жалею).
Зато тридцать четыре года назад мне случилось аудиозаписать одно его уникальное выступление.
То был 1991 год. С моим другом Женей Курнешовым мы стажировались на только что созданном Радио России. На двоих у нас был один портативный, весом почти в три килограмма, диктофон, венгерский Riporter-7А. Замечательная, кстати, машина. С этим кирпичиком мы шлындрали по Москве и области, и записывали всё, что нам было интересно - от монологов продавцов на бауманском рынке до стихов Пригова в авторском исполнении.
Петра Николаича мы с Женей оба здорово уважали. Поэтому, когда увидели анонс мамоновского представления в московском ТЮЗе, сомнений идти, или не идти у нас не было.
Ещё с нами увязался наш одноклассник Рома Цыганов. Большинству читающих это ни о чём не говорит, но хочется всех поименно назвать.
Итак, это был Мамонов на театре. Но — хочу подчеркнуть — происходило это ещё до премьеры знаменитого «Лысого брюнета». Полагаю, что на полгода примерно раньше.
Собственно, больше представления в таком формате Пётр не давал.
А формат был прост как маршрут троллейбуса-бэшки: Мамонов читал свои стихи, а между стихами выступали симпатичные ему музыканты. Виртуоз-гитарист Алексей Леонов, коллективы «Николай Коперник», «Ракета» и, кажется ещё «Собака».
Сам Мамонов был в костюмной паре, в туфлях по-моему, даже с гамашами, и очень напоминал Хармса или Холмса. Из декораций на сцене помню оттоманку, на которую Пётр Николаич иногда возлегал.
Публики набрался полный зал. Тогда «другой Мамонов» был ещё в диковинку и то, что «Петя-отец родной» не станцевал и ни на кого не плюнул многих ценителей огорчило, о чём они без смущения сообщали артисту посредством свиста и воплей.
Пётр Николаевич, однако, железно гнул свою линию. Он хотел почитать стихи, и он их читал. Он хотел принудить зал слушать группу «Собака», и зал слушал «Собаку».
Ну а я весь вечер простоял у края сцены, и, периодически отбивая атаки ценителей искусства на микрофон, записывал происходящее.
Фрагмент этой записи предлагаю сегодня послушать.
Вот такой Мамонов.
Три десятилетия назад.
09.05.202512:32
Летов/Победа
Какой же я счастливый, что не один раз слышал вживую, как Егор пел эту песню!
Какой же я счастливый, что не один раз слышал вживую, как Егор пел эту песню!
09.05.202508:01
Рота несет первые потери у стен бывшего монастыря. Немец бьет из тяжелого орудия прямой наводкой, беглым, с расстояния 2 км. В воронке остаются убитыми или тяжело раненными сразу четыре бойца. А нас в роте всего 60 человек с начала наступления. Посылаю оказавшегося рядом санинструктора оказать помощь еще живым у воронки. Второй снаряд ложится почти туда же, куда и первый, накрывая нашего санитара.
В небе сплошной рев от снарядов всех видов и калибров. Где чьи не разобрать. Отдельно выстрелов или взрывов не слышно, только видны вскипающие впереди красные или черные султаны. Это снаряды долбят кирпичные здания или землю. И под этим зонтиком из разящего металла бежит вперед бесстрашная пехота. Каждый готов на подвиг и 18-ти и 48-ми летний солдат, и русский, и таджик, отстающих нет, кроме раненных. Мы уже прошли больше полутора километров, а стрельнуть солдату пока некуда. Немецкая пехота при виде густых цепей наступающих бросает передний край и отходит в глубину заблаговременно, поэтому их не видать. Темп наступления в первые минуты боя настолько велик, что нашей артиллерии и штурмовой авиации пришлось переносить огонь в глубину обороны и искать свои цели западнее Севска. А немецкие артиллеристы первого эшелона, застигнутые врасплох, вынуждены стрелять из тяжелых систем почти в упор по наседающей нашей пехоте.
Вот и мотоцикл на котором было неудобно удирать через огороды. Немцев не видно, притаились, стрелять из автомата некуда. Скорее вперед! До Берлина стало на три километра ближе. Мы овладели Замарицей, перерезав дорогу из Стрелецкой слободы в город. Я еще не сделал ни одного выстрела.
Меньше часа понадобилось 3-ему батальону и его соседям, чтобы выбить немцев из монастыря, сушильного завода, очистить северную часть города и выйти на его западную окраину, оседлав дорогу Севск – Стрелецкая слобода, пройдя под огнем за этот первый час боя более трех километров.
Ближайшая и последующая задачи, поставленные приказом командира полка подполковника Медведева, выполнены на одном дыхании без единой задержки.
Пора перевести дух, осмотреться и подождать отставших на переправах. Бойцы 8-ой роты залегли на западной стороне дороги из Севска в Стрелецкую – часть на кромке широкого лога, остальные во дворах. Решил походить проверить своих людей и заодно разведать, что впереди. И… не поверил своим глазам. В пятидесяти метрах от меня за бурьяном в одном из дворов стоит немецкая 120-ти миллиметровая пушка и в упор бьет беглым с дистанции 100 метров по цепочке наших пехотинцев, двигающихся по кювету в сторону Севска, то есть поперек огневой позиции немцев. Разъяренные артиллеристы, не успев отойти, оставленные своей пехотой, бьют по ближайшим постройкам, чтобы как-то осколками накрыть наших. У орудия 6 человек полуголые, в сапогах и брюках с бретелями (видимо до боя загорали), потные, ведут беглый огонь. Это они у стен монастыря уготовили две упомянутые выше воронки для третьего батальона, и видимо, еще десяток для второго эшелона у переправы. Я один, но у меня 72 патрона в автомате и две «лимонки». Немцы не видят меня, стоящего во весь рост за бурьяном. Дистанция короткая, цель групповая, магазины полны патронов – ведь я, как и многие из роты еще ни разу не выстрелил. На раздумья времени нет. Решил сам длинными очередями подавить огневую точку.
Нажимаю на спусковой крючок, но очередь не получилась, одиночный выстрел, перезаряжаю, и, снова один.
Неисправность магазина не дала возможности открыть личный счет на битых фрицев. Но две пули, просвистевшие среди немецкого расчета, прекратили дальнейшую их стрельбу.
Обиженный на такую осечку, вышел к своим на дорогу, встретил командир пульроты ст.лейтенанта Гриценко. Вместе с ним и его младшим лейтенантом, решили втроем при поддержке станкового пулемета повторить атаку. Разогнули усики у «лимонок» (гранаты Ф-1), приготовились из того же бурьяна забросать немцев гранатами, но опоздали. Из лога подкатил тягач, утащил пушку, оставив нам два десятка коротких стреляных гильз, планшет,телефонный аппарат в блиндаже и фляжку с эрзац-кофе.
В небе сплошной рев от снарядов всех видов и калибров. Где чьи не разобрать. Отдельно выстрелов или взрывов не слышно, только видны вскипающие впереди красные или черные султаны. Это снаряды долбят кирпичные здания или землю. И под этим зонтиком из разящего металла бежит вперед бесстрашная пехота. Каждый готов на подвиг и 18-ти и 48-ми летний солдат, и русский, и таджик, отстающих нет, кроме раненных. Мы уже прошли больше полутора километров, а стрельнуть солдату пока некуда. Немецкая пехота при виде густых цепей наступающих бросает передний край и отходит в глубину заблаговременно, поэтому их не видать. Темп наступления в первые минуты боя настолько велик, что нашей артиллерии и штурмовой авиации пришлось переносить огонь в глубину обороны и искать свои цели западнее Севска. А немецкие артиллеристы первого эшелона, застигнутые врасплох, вынуждены стрелять из тяжелых систем почти в упор по наседающей нашей пехоте.
Вот и мотоцикл на котором было неудобно удирать через огороды. Немцев не видно, притаились, стрелять из автомата некуда. Скорее вперед! До Берлина стало на три километра ближе. Мы овладели Замарицей, перерезав дорогу из Стрелецкой слободы в город. Я еще не сделал ни одного выстрела.
Меньше часа понадобилось 3-ему батальону и его соседям, чтобы выбить немцев из монастыря, сушильного завода, очистить северную часть города и выйти на его западную окраину, оседлав дорогу Севск – Стрелецкая слобода, пройдя под огнем за этот первый час боя более трех километров.
Ближайшая и последующая задачи, поставленные приказом командира полка подполковника Медведева, выполнены на одном дыхании без единой задержки.
Пора перевести дух, осмотреться и подождать отставших на переправах. Бойцы 8-ой роты залегли на западной стороне дороги из Севска в Стрелецкую – часть на кромке широкого лога, остальные во дворах. Решил походить проверить своих людей и заодно разведать, что впереди. И… не поверил своим глазам. В пятидесяти метрах от меня за бурьяном в одном из дворов стоит немецкая 120-ти миллиметровая пушка и в упор бьет беглым с дистанции 100 метров по цепочке наших пехотинцев, двигающихся по кювету в сторону Севска, то есть поперек огневой позиции немцев. Разъяренные артиллеристы, не успев отойти, оставленные своей пехотой, бьют по ближайшим постройкам, чтобы как-то осколками накрыть наших. У орудия 6 человек полуголые, в сапогах и брюках с бретелями (видимо до боя загорали), потные, ведут беглый огонь. Это они у стен монастыря уготовили две упомянутые выше воронки для третьего батальона, и видимо, еще десяток для второго эшелона у переправы. Я один, но у меня 72 патрона в автомате и две «лимонки». Немцы не видят меня, стоящего во весь рост за бурьяном. Дистанция короткая, цель групповая, магазины полны патронов – ведь я, как и многие из роты еще ни разу не выстрелил. На раздумья времени нет. Решил сам длинными очередями подавить огневую точку.
Нажимаю на спусковой крючок, но очередь не получилась, одиночный выстрел, перезаряжаю, и, снова один.
Неисправность магазина не дала возможности открыть личный счет на битых фрицев. Но две пули, просвистевшие среди немецкого расчета, прекратили дальнейшую их стрельбу.
Обиженный на такую осечку, вышел к своим на дорогу, встретил командир пульроты ст.лейтенанта Гриценко. Вместе с ним и его младшим лейтенантом, решили втроем при поддержке станкового пулемета повторить атаку. Разогнули усики у «лимонок» (гранаты Ф-1), приготовились из того же бурьяна забросать немцев гранатами, но опоздали. Из лога подкатил тягач, утащил пушку, оставив нам два десятка коротких стреляных гильз, планшет,телефонный аппарат в блиндаже и фляжку с эрзац-кофе.
09.05.202507:26
Тобой поверженный тевтон
Уже не огнь, а слезы мещет,
Зане Берлин, срамной притон,
Возжен, чадящ и головещат,
Зане, в избыве от препон,
Тебе природа дланьми плещет...
С Днём Победы, друзья!
Уже не огнь, а слезы мещет,
Зане Берлин, срамной притон,
Возжен, чадящ и головещат,
Зане, в избыве от препон,
Тебе природа дланьми плещет...
С Днём Победы, друзья!
01.05.202510:30
Виктор Анпилов приветствует Егора Летова. 1 мая 1994.
Видеосъемка Даниила Духовского.
Видеосъемка Даниила Духовского.
24.04.202516:44
Историческое фото. Весна 98-го. Арбат, неподалеку от дома, где жил Лимонов.
День знакомства с двумя моими друзьями — Андреем Криволаповым (Смоленск) и Тьерри Мариньяком (Париж/Брюссель).
День знакомства с двумя моими друзьями — Андреем Криволаповым (Смоленск) и Тьерри Мариньяком (Париж/Брюссель).
02.04.202514:43
Ну и финал истории. Зима 1996, мы, диггеры, снимаемся в массовой сцене на площади Маяковского. Я этот день когда-то описал, когда было еще близко по времени. Но вот где? Не могу найти. Сейчас, через почти 30 лет, деталей в памяти осталось значительно меньше.
Холодно. Как всегда в кино, львиная часть времени уходит на ожидание. Снимают сцену беспорядков. За памятником Владим Владимычу толпа. Мы с ВадМихом стоим со стороны 2-й Брестской. На переднем плане должен взлететь на воздух внедорожник Land Cruiser. Пиротехники что-то долго налаживают, потом звучит «Roll! Ready! An Action!». Вспышка, с замедлением раздаётся «хлопок» под днищем «Крузака» и машина подлетает на метр вверх. Из-за неё выскакивет Вэл Килмер — а, нет, извините, это дублёр, — и куда-то перебегает. Мы тоже куда-то бежим.
«All to one please!» — звучит голос ассистента и все возвращаются на исходные. Утаскивают разбитое авто и выкатывают новый «Крузак». Пиротехники вновь колдуют с ним. Взрыв. Бежит дублёр, бежим и мы.
И так дубля четыре. Русские дядьки в массовочной толпе скрежещут зубами, когда на их глазах четвёртый за пару часов и на вид совершенно новенький Land Cruiser отправляется к праотцам.
Лишь когда мы змэрзли, устали и озверели вконец, настал момент рабочего дубля. На площадке появился настоящий Килмер, дублёр тут же. Одеты они одинаково, как советские мамы одевают двойняшек. Это выглядит смешно. Дублер что-то объясняет Килмеру, тот сосредоточенно кивает. Мы стоим в метрах в двадцати и слов не слышим.
И вновь выкатывают джип, пиротехники колдуют, action, взрыв, машина подлетает вверх, бежит уже Килмер, бежим мы. Удовлетворённый коллективный возглас киногруппы. Снято! Филипп Нойс через мегафон объявляет всем благодарность, съемка окончена.
Фильм назывался The Saint — «Святой» и был киноверсией популярного в шестидесятые годы телесериала с Роджером Муром. У нас в стране тот сериал, понятное дело, никто не видел и ностальгических чувств от «новой встречи с любимым героем» мы не испытывали.
Филипп Нойс склеивал своё кино очень долго. Только, по-моему, в 1998-м мы его наконец увидели. Все сцены с нами в финальном монтаже отсутствовали. Подземные эпизоды смотрелись идиотично. Идиотично выглядел и фильм в целом. Такова немудрящая история о том, как я побывал в одном фильме с Вэлом Килмером, который умер вчера.
Ну а что касается ленты The Doors, где Килмер перевоплотился в Джима Моррисона, это, повторюсь, актёрский подвиг. Мало у какого артиста такое в карьере случается. Это из ряда Чапаева-Бабочкина или Шерлока-Ливанова, хотя и эти сравнения хромают. Одной этой роли достаточно, чтобы Килмер остался в истории кино. Так что он — счастливчик.
Холодно. Как всегда в кино, львиная часть времени уходит на ожидание. Снимают сцену беспорядков. За памятником Владим Владимычу толпа. Мы с ВадМихом стоим со стороны 2-й Брестской. На переднем плане должен взлететь на воздух внедорожник Land Cruiser. Пиротехники что-то долго налаживают, потом звучит «Roll! Ready! An Action!». Вспышка, с замедлением раздаётся «хлопок» под днищем «Крузака» и машина подлетает на метр вверх. Из-за неё выскакивет Вэл Килмер — а, нет, извините, это дублёр, — и куда-то перебегает. Мы тоже куда-то бежим.
«All to one please!» — звучит голос ассистента и все возвращаются на исходные. Утаскивают разбитое авто и выкатывают новый «Крузак». Пиротехники вновь колдуют с ним. Взрыв. Бежит дублёр, бежим и мы.
И так дубля четыре. Русские дядьки в массовочной толпе скрежещут зубами, когда на их глазах четвёртый за пару часов и на вид совершенно новенький Land Cruiser отправляется к праотцам.
Лишь когда мы змэрзли, устали и озверели вконец, настал момент рабочего дубля. На площадке появился настоящий Килмер, дублёр тут же. Одеты они одинаково, как советские мамы одевают двойняшек. Это выглядит смешно. Дублер что-то объясняет Килмеру, тот сосредоточенно кивает. Мы стоим в метрах в двадцати и слов не слышим.
И вновь выкатывают джип, пиротехники колдуют, action, взрыв, машина подлетает вверх, бежит уже Килмер, бежим мы. Удовлетворённый коллективный возглас киногруппы. Снято! Филипп Нойс через мегафон объявляет всем благодарность, съемка окончена.
Фильм назывался The Saint — «Святой» и был киноверсией популярного в шестидесятые годы телесериала с Роджером Муром. У нас в стране тот сериал, понятное дело, никто не видел и ностальгических чувств от «новой встречи с любимым героем» мы не испытывали.
Филипп Нойс склеивал своё кино очень долго. Только, по-моему, в 1998-м мы его наконец увидели. Все сцены с нами в финальном монтаже отсутствовали. Подземные эпизоды смотрелись идиотично. Идиотично выглядел и фильм в целом. Такова немудрящая история о том, как я побывал в одном фильме с Вэлом Килмером, который умер вчера.
Ну а что касается ленты The Doors, где Килмер перевоплотился в Джима Моррисона, это, повторюсь, актёрский подвиг. Мало у какого артиста такое в карьере случается. Это из ряда Чапаева-Бабочкина или Шерлока-Ливанова, хотя и эти сравнения хромают. Одной этой роли достаточно, чтобы Килмер остался в истории кино. Так что он — счастливчик.
Shown 1 - 24 of 46
Log in to unlock more functionality.