И тогда суфражисток услышали, но лишь как преступников: тюрьмы были переполнены женщинами, хоть каждая из них и сидела от пары дней до нескольких месяцев. Среди арестованных была распространена голодовка, но и голодать им не разрешали: боялись, что умершая от голода суфражистка станет мученицей в глазах общественности, поэтому женщин насильно кормили. И против этого тоже боролись.
Но мученица родилась не в тюрьме, а на скачках. В 1913 году Эмили Дэвисон выбежала навстречу коню, принадлежащему королю Георгу V, чтобы прикрепить флаг суфражисток на скакуна, но доподлинно неизвестно - так ли это. В любом случае, она погибла, и момент страшного инцидента попал на кинопленку, впоследствии растиражированную. Стала ли Дэвисон причиной потепления политиков к женским правам или нет - это вопрос к историкам, но и они не до конца определились.
С началом Первой мировой войны движение приостановилось и его участницы активно помогали военным. И в год окончания войны некоторые англичанки наконец-то получили избирательное право, и только в 1925 году они получили права на собственных детей. Всего сто лет назад!
Конечно, суфражизм не затронул многие страны мира, но сама идея, что в далёкой островной стране половина населения столетиями стояла чуть выше скота по правам, а потом смогла вырасти и научиться говорить. Не услашали? Так они научилось говорить языком жестов.
Сколько боли и воли в том, что сейчас мы, женщины, можем делать всё, что мы пожелаем. И благодаря нашей дозволенности, феминизм казалось бы потерял осязаемый облик: есть права, есть деньги, есть возможности, что ещё надо? Но в мире сохраняются виктимблейминг, домашнее, сексуальное и репродуктивное насилия. Поэтому феминизм - это не опошленное представление про «бабу, которая красит подмышки и ненавидит мужиков». Феминизм нужен. И что предыдущие поколения считали нормой: «бьет, значит, любит», «сама виновата» и т.д,- то будет НЕ нормой через сотню лет. Как и тогда, в 1910 году было нормой в Англии, что женщина не имеет права на дитя. Чем дальше в лес - тем больше видим прорех в человечности и в его воспитании. Но для этого мы здесь и собрались. Чтобы делать этот мир лучше.
