- Я не хотела... я, но...
Маддалена сорвалась на плач: тихий, усталый, безнадёжный. Виллермо понял, что сейчас не дождётся ответа. Он вышел из комнатки и направился к соседней двери.
Маддалена была довольно миниатюрной. Хоть ей было слегка за двадцать, она всё ещё походила на нескладного подростка. Сейчас она казалась ещё меньше, когда закрыла лицо руками, вся скукожилась, словно хотела вжаться в себя, и забиться в угол. 
Виллермо вдруг заметил, что юбка на ней порвана, что она босиком, что вымокла вся до нитки под дождём. Но больше всего его испугали пятна крови на майке, на юбке. 
- Я не хотела, Отец Виллермо, не хотела...

Дара услышала эти слова. Они прозвучали в этом искристом горном воздухе и  растворились в нем. Она слышала их звучание. Гер понимал, что после всего, что он делал с ней, сейчас не стоит ждать ответа. Он сам уничтожил свою любовь. Только что об этом вспоминать? Прошлое осталось в прошлом. Есть настоящее. Это Дара, стоящая перед ним, а за ней – горные склоны и бесконечное пространство синевы.

Гер понимал, что причинил ей столько боли, и у них даже нет отношений, но  только внутри него всё переворачивалось с такой болью, что он готов был выть. Да, сейчас он жалел обо всем. Он был слеп, он не видел ее. Красивую, гордую и такую юную. Что же он делал… Он искалечил ее и выбросил, наигравшись. И думал, что сможет жить дальше. Да, он смог жить. Только разве это жизнь?

Тогда о чем он жалеет? О том, смогла бы она его полюбить, если  бы они встретились при других обстоятельствах, и она не любила бы другого? Всё это фантазии, а есть реальность. Он причинял ей боль, не видя ее, а когда увидел – понял, что она любит другого. И теперь она причиняла ему боль, не физическую, а ту, которая сильнее стократ  – боль в душе.