Если попытаться сформулировать, какие тогда, 30-35 лет назад, были представления, какой ответ на вопрос "куда идти?", то стоит сказать, что у многих ответа вообще не было. У многих было просто желание перемен ("Перемен требуют наши сердца", "Так жить нельзя" и т.п.). То есть хотели уйти от привычного и надоевшего, от Брежнева и престарелых членов Политбюро, от пронафталиненого официоза, от газеты "Правда", съездов и Пленумов, от призывов ЦК КПСС, от ритуального перевыполнения планов, от дефицита и очередей, от цензуры и показухи, от многолетнего вранья. От всего того, что потом стали обозначать словечком "совок".
То есть не "куда?", а "откуда?". Не цель, не направление пути, а уход от надоевшего.
При этом у многих не было особых сомнений, что уж если уйти "от совка", то придём к хорошему. К свободе и демократии, к эффективной рыночной экономике, к полным магазинам товаров, к благополучной и комфортной жизни. Потому что вот же она, в Америке и Европе, в фильмах и в глянцевых журналах. И нас там ждут с распростёртыми, только бы вырваться, только бы скинуть власть коммунистов (номенклатуры). Нью-Васюки, <strike>с блэкджеком и шлюхами</strike> со свободой и комфортом.
И это было массовое умонастроение российского обывателя, в первую очередь людей образованных, читавших в перестройку "Огонёк" и толстые журналы, голосовавших за Ельцина и "демократов", в большинстве поддержавших переворот 1993 года.
А в других республиках СССР, а также в российских автономиях, к этому прибавлялся мотив "национального возрождения" (т. е., если отбросить мишуру, призыв освободиться от власти Москвы, от власти русских, от которых все беды и поругания их древней культуры и гордого народного духа). Тоже Нью-Васюки, но без русских, а с национальным духом.
То есть цель всюду была размытая и неконкретная, составленная из рекламных образов, желаний и эмоций. И главное - уйти, вырваться, разорвать оковы, разрушить надоевшую систему.
Когда мечты материализовались, выяснилось, что всё не совсем так. Благополучие не наступило (точнее, наступило, но не у тех людей). В чём-то ошиблись, где-то просчитались. И прогрессивная интеллигенция стала писать уже не про избавление от совка и коммунистов, а про неправильный русский народ, проклятие русской истории, тяготеющей к авторитаризму, про империю, вечно душащую свободу и т.д. То есть преставления об оковах поменялись, но идеал оставался всё тем же: благословенный Запад, где текут молочные реки в кисельных берегах, и для попадания туда главное разрушить, вырваться.
В последние годы светлый образ благословенного Запада несколько померк. Вместо благополучного мира свободы, демократии, правового справедливого порядка обнаружилось нечто иное, совсем не столь привлекательное. Да к тому же откровенно враждебное к России и русским, ко всем скопом, независимо от взглядов и от этнического происхождения.
Отсюда и пустота на месте былого муляжа Нью-Васюков.
Отсюда и необходимость вновь думать о том, кто мы такие, в чём наша суть, к чему мы стремимся и куда нам идти. Хотя об этом нужно было думать всегда, а не только теперь.
