— Не надо. Это я должна извиняться, — Агата смахнула остатки слез с глаз и
отстранилась от парня, — камнем тебя по башке огрела. Оставила в лесу. Потянула за собой в это дерьмо. И не только тебя… — перед глазами снова всплыл образ Егора,
безвольно лежащего на диване в луже собственной крови.

— Эй, ты не виновата, — Герман приподнял ее лицо за подбородок, — все эта
долбанная система, с ее правилами и договорами, — он вздохнул, — они стерли память моим родителям. Теперь для них я чужой.

— Что? — серые глаза округлились от ужаса.

— Я сирота, — парень горько усмехнулся. Агате даже показалось, что в его глазах блеснули слезы, — но это не твоя вина, а только их, — он указал пальцем вверх. Герман
вдруг понял, как ошибался, когда винил во всем Агату. Она такая же жертва, как и он.

— Мне очень жаль, — шепнула девушка.

— Все в порядке, — заверил Герман, — а знаешь, что? В моем нынешнем
положении есть свои плюсы.

— И какие же?

— Терять мне уже нечего. А значит, я могу попробовать угробить эту Корпорацию, — в синих глазах вспыхнули искры, — хочешь присоединиться?

— Ты даже не представляешь, насколько.