Когда тишина кричит..
🐰💔🍆
Тишина в доме была настолько громкой, что, казалось, разрывала воздух на невидимые трещины. Даллаян сидел за кухонным столом, бессмысленно глядя на чашку холодного кофе. Никкори заперся в своей комнате три дня назад, и с тех пор дом словно утратил что-то важное. Словно жизнь внутри него затихла, оставив только эхо шагов и слабый шорох дождя за окнами.
Сначала Даллаян пытался говорить с Никкори.
— Никкори, открой. Это глупо.
Ответа не было.
— Никкори, я приготовил что-то поесть. Оставлю у двери.
Тишина.
К третьему дню еда, которую он оставлял, так и осталась нетронутой. Даллаян начал замечать, что внутри него растет тревога, переходящая в глухую злость. Но злость была направлена не только на Никкори — она клокотала против собственной беспомощности, против того, что он не мог понять, что происходит за этой чертовой дверью.
Он сидел за столом, сцепив руки в замок. Мысли крутились вокруг одного: что, если он опоздал? Что, если там, за дверью, Никкори уже…
— Черт, — пробормотал он, резко вставая из-за стола.
Твердым шагом он направился к комнате Никкори. Его кулак с силой ударил в деревянную дверь.
— Никкори, открой. Это не шутка.
Никакого ответа. Только тишина, обволакивающая его с ног до головы, угрожая поглотить целиком.
— Никкори, я войду, — произнес он, чувствуя, как голос срывается.
И когда ответа снова не последовало, Даллаян решился. Он отступил на шаг, напряг мышцы и изо всех сил ударил плечом по двери. Раздался глухой треск, но дверь устояла. Он ударил снова.
— Черт возьми!
На третий удар дверь поддалась, и Даллаян влетел внутрь.
Комната встретила его гнетущей темнотой. Шторы были наглухо закрыты, пропуская лишь слабый свет из маленькой щели. Воздух был затхлым, пропитанным запахом пыли и застоявшейся боли. На полу валялись бумаги, одежда, кружки с засохшими остатками чая.
Посреди всего этого хаоса, на кровати, свернувшись в комок, сидел Никкори.
Его белые волосы спускались на лицо, скрывая глаза. Они выглядели грязными, спутанными, лишенными своего привычного блеска. Даллаян замер. Сердце сжалось от вида того, что раньше казалось таким сильным, пусть и капризным мальчишкой.
— Никкори, — позвал он, но голос прозвучал глухо, словно в вакууме.
Тот не шевельнулся.
— Вставай.
Тишина.
— Вставай, Никкори! — на этот раз голос Даллаяна сорвался, прорвавшись сквозь тишину.
Никкори медленно поднял голову. Его лицо было пустым, словно маска. Глаза, когда-то полные эмоций, сейчас казались выжженными.
— Уходи, — прошептал он.
Даллаян почувствовал, как в груди закипает ярость.
— Уходи? Ты три дня сидишь здесь, не ешь, не пьешь, и говоришь мне уйти?
— Это не твое дело, — голос Никкори прозвучал слабым, но в нем была скрытая угроза.
— Не мое дело? — Даллаян шагнул ближе. Его голос становился все громче, он больше не мог сдерживать себя. — Ты мой друг. Я чертовски устал смотреть, как ты уничтожаешь себя.
— Я не твой друг, — резко ответил Никкори, и его голос стал жестким, как лезвие. — Я вообще никто.
Эти слова обрушились на Даллаяна, словно удар. Он остановился, пытаясь переварить услышанное.
— Ты хочешь, чтобы я оставил тебя умирать? — спросил он, сжав кулаки.
— Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое, — отрезал Никкори.
В комнате повисло напряжение. Даллаян смотрел на мальчишку, которого он столько времени пытался защитить, и чувствовал, как его собственное терпение трещит по швам.
— Нет, — наконец сказал он, качая головой. Его голос был тихим, но твердым. — Это закончится сегодня. Ты уйдешь отсюда. Навсегда.
Глаза Никкори расширились. В них вспыхнуло нечто дикое, болезненное.
— Уйти? — переспросил он, поднимаясь с кровати. Его движения были медленными, но в них чувствовалась угроза. — Ты выгоняешь меня? После всего?
— Да, — ответил Даллаян. Внутри него бушевала буря, но он не отступил. — Если ты не хочешь бороться за себя, я не могу бороться за тебя.
— Ты никогда не понимал меня! — выкрикнул Никкори. Его голос сорвался, прозвучав почти истерично. — Ты всегда только кричал, приказывал. А теперь ты просто выкидываешь меня, как мусор?
