антология ССК "Чёрные сказки"
На золотом крыльце сидели царь-царевич, король-королевич и...
- дарк ау сказки про Шамаханскую царицу (хотя, казалось бы, куда больше дарк-то) с восточными вайбами темного колдовства и кровавой мести ("Саранча, скопец, палач" Гелприна)
- ретеллинг сказочки про Русалочку в аквариумных тонах русского авторского кино 2к10-х, где откусывают не только ноги ( "Ноги" Матюхина)
- постапокалиптическая и дюже хтоническая история о вечном фронитре вечного Дикого запада с шапочками из кожи индейца в виде такого себе пилеолуса или дзуккетто, как у католических кардиналов (и которые работают лучше шапочек из фольги), алеутской мафией, зомби-вымиратингом и вселенской прото-Бабушкой, как олицетворением всеобщей хтони ("Бабушка" Чубукова)
- френдли ремайндер о том, что за вещи с самой вершины горы расплачиваться придётся с лихвой, а чужаки всегда пахнут змеями ("Странные вещи с вершины горы" Тихонова)
- социальная хтонедрама с очень настрырной кукушкой в главной роли, которая обязательно придёт собрать обещанные года ("Птица вещая" Кожина)
- дюже чорная, но трогательная быличковая небыль с элементами детектива о страхе и ненависти в одной деревеньке, болоте, набитом доверху заложными покойниками и маленьком домовом, верном своим хозяевам несмотря ни на что ("Никодим" Землянухина)
- очередной ребрендинг истории про очередной Гамельн с некоторым фландрийским душком жизнерадостного сдобного ехидства, волшебной шарманкой и тотальным неуважением к вольноопределяющейся богеме. В конце никто не уйдёт обиженным ("Райская тренькалка" Золова)
- нажористый фолкхоррор, самоорганизовавшийся на кафедре русского народного творчества по законам старой недоброй страшной сказки - хтонические гребеня и допотопные мифологические мотивы, отражающиеся в действительности прилагаются ("Намощ" Шендерова)
- крипипаста в духе очень странных дел в плавнях, охваченных пожарами - или коротко о том, что бытовая пиромания вполне себе качественно прикармливает древние силы, одной искорки хватит для танца огневика ("Искра" Лёвина)
- провинциальная старорежимная хтонь со зверьми помещичьми нравами, которые утягивают на дно трясины, не дожидаясь более деятельного участия происков тьмы ("...и все погрузилось в трясину" Смородского)
- предание о трех правилах воровства Сорока Сорок, объединяющихся в многоглавого и стозевного птица - только местный двор чудес варится в реалиях панельной городской безнадеги ("Три правила Сорок Сорок" Газизова)
- игрушковая история, словно перенесенная из раздела антикварной аглицкой готики с нотками колониализма на русскую почву - предприимчивые мануфактурщики, осень из блестючей конфетной фолги, кровавое ацтекское золото, дурманящий шоколад и кровавые жертвоприношения идут в комплекте ("Шоколадное сердце" Демидович)
- аля-бажовский сказ с клыками, уральским мастеровым саспенсом и жестоким наказанием за спесь и пренебрежение к национальным особенностям народного фольклора ("Мать-гора" Ветловской)
- по-средневековому лубочная сказка-моралите про марионеток, оставшихся без Создателя, убийцу и дочь убийцы. По форме это даже в какой-то степени святочный рассказ, только в формате, кхм, ярмарочной даркухи, кароч, усе как мы любим ("Разбойничья мистерия" опять же Тихонова)
- предание о деревенских тёмных культах, Домах мнимого Блага, лживых пастырях и крестном ходе несущей воздаяние Моровой избы (на ножках идущей, своим ходом - как полагается, а вы думали) ("Моровая изба" Пожарского)
- очередное переложение бродячего сюжета о ребёнке-антихриста на фоне ненастья в мелкокалиберных городах, заводской левиафаньей громады и спресованных вместе сюжетов из "Криминальной России" и "Очевидное-невероятное" с элементами ветхозаветного сюра ("О Чугае и царствии небесном" Гонтаря и снова Тихонова)
- сказка о цыганке, обманувшей куриной голову и рассказанная ею же ("Куриная голова" Шикова)...
...кароч, сиделе рядком на крыльце златом под пряничным козырьком чёрные сказки на новый лад - не добрые и не злые, а каковые есть. Так-то.
⬇️⬇️⬇️
#самаястрашнаякнига #сск #черныесказки #хоррор
