<...> Одновременно советской стороной были предприняты меры дискредитации Власова как лидера русского осво­бодительного движения. Так, в выпущенной в начале 1943 г. ГлавПУРом листовке он изображался троцкистом, активным участником контрреволюционной группировки, обвинялся в том, что до войны вел переговоры с Японией и Германией о продаже им советских земель.

Дальнейшее пребывание Власова на ответственных должностях в РККА составители листовки объясняли тем, что привле­ченный к ответственности Власов «вымаливал прощение» , а советское правосудие «простило Власову его преступле­ния». Далее Власову ставилось в вину, что он во время войны сдал немцам 37-ю армию под Киевом и 2-ю удар­ную армию на Волховском фронте (приложение 1 Доку­мент 9). Партизанские газеты, рассчитанные в основном на население оккупированных областей, стали также пу­бликовать материалы подобной направленности.

Нелепость и низкопробность обвинений в адрес Вла­сова была явной. Тем не менее текст листовки усиленно распространялся как среди красноармейцев, так и на ок­ купированных территориях СССР. По свидетельствам лиц, переживших оккупацию, опрошенных автором на территории и Орловской и Смоленской областей (всего около 20 человек), данная листовка принесла партизанам больше вреда, чем пользы, сея недоверие к советской пропаганде в принципе.

Так, большинство респондентов утверждало, что сомневались в том, что человека, прово­дившего шпионскую работу в пользу Японии и Германии, советское правосудие могло простить. Столь же нелепо в глазах населения выглядело утверждение, будто Власов сдал немцам две армии, так как до этого советская пресса превозносила Власова, восторгалась его подвигами, пу­бликовала статьи самого Власова. Лишь меньшинством красноармейцев и жителей оккупированных областей текст листовки мог быть воспринят реально, в дальней­шем определив их отношение к Власову<...>

В бесконечных спорах о том, какая экономическая система будет эффективней: плановая или рыночная, всегда найдётся третий путь – корпоративизм. В корпоративизме главную, составную часть исполняет синдикализм, выросший во Франции (от слова «sydicat»), представляет из себя ничто иное как экономическую систему, основанную на защите пролетария, через организацию так называемых синдикатов или профсоюзов. Это прежде всего обусловленное развитием
хозяйственной специализации объединение людей, занятых производством в определенной
хозяйственной отрасли, для охраны их профессиональных интересов. Синдикализм, в общем, практиковался в фашистской италии, под руководством Бенито Муссолини профсоюзы были объединены в фашистскую корпорацию, которая функционировала под контролем государства, (это был организованный национал-синдикализм в самом деле)

Кроме того, существует ещё одно течение синдикализма – НАЦИОНАЛ-СИНДИКАЛИЗМ.

Нац-синдикализм считает, что государство должно быть основой экономического и политического развития общества. Национал-синдикализм укрепляет связи в обществе под призмой государства, создавая при этом крепкий монолит. Синдикаты, то есть объединения людей действуют сообща и в интересах нации. В этой системе, каждый член общества – производитель общих ценностей и целей. Его девизом является – «продукт труда принадлежит работающим».

Во-первых, экономическая свобода и степень вмешательства в капиталистические процессы не влияют на принадлежность той или иной идеологии к левому или правому крылу. Национал-синдикализм — это правая идеология, поскольку в ней главенствуют консервативные ценности: «Бог, семья, отечество»

Во-вторых, национал-синдикализм не имеет никакого отношения к социализму и также от него далек, как и от буржуазного капитализма. Именно поэтому национал-синдикализм представляет из себя идеологию «ТРЕТЬЕГО ПУТИ». Национал-синдикализм не планирует достигать всеобщего равенства, ведь оно утопично. Неравенство людей естественно и плодотворно. Вместо теории классовой борьбы, национал-синдикализм основывается на теории классового сотрудничества, когда различные классы работают сообща ради достижения общей цели — социальной справедливости и процветания нации

«Розенберг в меморандуме № 1475/45g от 3 января 1945 года на имя Ламмерса утверждал, что поведение Власова «начинает становиться сознательно провокационным»

«По докладу рейхсминистра:
– «комитет Власова не обращает внимания на то, что единство осуществляется только немецким командованием.»
– «Генерал Власов не счел нужным
связаться с ответственными немецкими службами.»

«Власовцы встретили каминцев плохо. Негативное отношение к ним порой переходило в третирование, и 5 декабря 1944 года Буняченко издал по дивизии приказ № 14, потребовав «в корне пресечь оскорбления». Он заявил, что грабежи, мародерства «могут иметь место в любой части, если командование частей и весь офицерский состав не будет решительно бороться против указанных безобразий, и не будет поддерживать воинскую дисциплину на должной высоте».

«В национал-большевистской публицистике просматривалась также тенденция оседлать монархическую идею и с её помощью сделаться судьею между белыми и красными (как если бы они сами были не одной из сторон, а чем-то потустороннем, высшим по отношению к ним), а в конце 90-х годов, оставив поползновения на «заединство» с эмиграцией они прямо выступили против Белого движения, обвинив его в «масонстве» и «феврализме», а себя подавая как наследников монархии. Попытки национал-коммунистов поставить себя «правее» Белого движения и зачислить в свои ряды «самых крайних» монархистов, противопоставив их Белому движению, да ещё опираясь на них, обличать антисоветские взгляды, выглядели весьма забавно в свете того, что те деятели, которые действительно были правее Белого движения в целом, во-первых, сами все к нему принадлежали (составляя его крайне правый фланг), а во-вторых (и это главное), они-то как раз и были самыми лютыми ненавистниками Совдепии (если более либеральные и левые элементы эмиграции в 1941–1945 гг. могли позволить себе «оборончество» или рассуждения о «двойной задаче» то монархисты, а особенно такого толка, воевали в составе разных антисоветских формирований).

Существовал, впрочем, и собственно «коммунистический монархизм» — как вариация сталинизма (в этой среде существует версия, что Сталин втайне мечтал о монархии). Идея своей, «красной монархии» действительно близка тем, кто готов наполнить знаменитую триаду «Православие, Самодержавие, Народность» советским содержанием. С православием «красные монархисты» вполне согласны были мириться, даже оставаясь большевиками, коль скоро оно призвано придавать их будущему режиму респектабельность (опять же в точном соответствии со сталинской практикой). Недаром излюбленное самоназвание национал-большевиков — «православные коммунисты». Самодержавие они понимали как тоталитарную диктатуру, а народность — как социализм со всеми прелестями «коллективизма», воплощенного в колхозном строе. Земский Собор в национал-большевистской интерпретации представлялся в том духе, что съезжаются какие-нибудь председатели колхозов, советов, «красные директора», «сознательные пролетарии» и т.п. и избирают царем Зюганова.»

1. О Финансовом Капитализме:
Необходимо провести трансформацию в том направлении, чтобы манипуляции с кредитами перестали быть особым делом немногих привилегированных, а стали миссией всего экономического сообщества, выполняемой тем его способным на это орудием, каковым является государство. Таким образом, финансовый капитализм может быть трансформирован путём национализации кредитных учреждений.

2. Государства и Частная собственность: Первоочередная задача богатства, и на этом будет стоять наше государство — улучшение жизни народа. Недопустимо, чтобы огромные массы жили в нищете, в то время как немногие купаются в роскоши. Государство признаёт частную собственность законным средством достижения индивидуальных, семейных и общественных целей и будет защищать ее от злоупотреблений крупного финансового капитала, спекулянтов и ростовщиков.

3. О тоталитарности фашизма:
Тоталитарных государств не существует. Есть страны, которые нашли гениальных диктаторов, которые заменили государство.
Примерами так называемых тоталитарных государств являются Германия и Италия. Немецкий исходит из способности народа верить в свой расовый инстинкт. Немецкий народ находится в автоэкстазе. Германия живет в условиях ультрадемократии.
Рим, с другой стороны, переживает опыт обладания гением классического ума, стремящимся формировать народ сверху.

4. О либерализме: Либеральная система – это система постоянного деления. Либерализм приносит разделение и беспорядки в сфере идей. Обратите внимание, как далеко завел нас упадок политического и экономического либерализма. Оно поставило огромные европейские массы перед ужасной дилеммой: либо новая война, которая будет самоубийством Европы, либо коммунизм, который будет означать передачу Европы Азии.

— Вы не были вне Советской России и вам непонятна европейская обстановка и западные методы работы. Революция России не нужна. Она от всех этих социалистических экспериментов устала. Партизанщиной и восстанием вы ничего не сделаете. На Запад также мало надежды, как и на розенберговскую политику.
Победа германских армий должна привести нас в Москву и постепенно передать власть в наши руки. Немцам, даже после частичного разгрома Советской России, долго придется воевать против англосаксонского мира. Время будет работать в нашу пользу, и им будет не до нас. Наше значение, как союзника, будет возрастать, и мы получим полную свободу политического действия.
Генерал Власов не соглашался со мной. Он считал, что РОА это только точка опоры: для национально-революционного пожара, для организации крупнейшего партизанского движения,
саботажа и новой гражданской войны. Нельзя допускать немцев слишком глубоко в Россию.
— Вы поймите, — говорил он, — что мы живем в эпоху не профессиональных войн, а революционных движений. Народ — это не статист, а активный участник исторических событий.
Я не соглашался с ним. И пробовал доказать ему, что личности делают историю. Толпа остается всегда толпою и, в конце концов, идет за победителем. Андрей Андреевич возмущался.
— Позвольте, — говорил он, — ведь вот, большевики победили, однако русский народ не воспринял коммунизма.
— Воспринял или не воспринял, а потом изжил — все это не играет никакой роли. Исторический факт налицо, что в Москве сидит коммунистическое правительство и управляет двухсотмиллионной массой, — возражал я.
— Вы слишком заражены германским «фюрер-принципом», — нападал Власов.
— А вы, генерал, слишком тонете в доктринах революции, — парировал я.
В конце концов, мы оба решили, что без водки этого дела не разберешь, и, уходя от Власова под утро, я чувствовал, как говорят моряки, что слишком ложусь на борт, но что Андрей Андреевич Власов, безусловно, большой и умный человек.

Во время правления Николая II объемы промышленной продукции выросли ~ в 5 раз. При этом, были регионы, которые превышали и эти рекордные темпы развития. Список регионов-рекордсменов, где объемы производимой продукции возросли более чем в 8 раз :

1. Восточная Сибирь - рост добычи угля в 139 раз;

2. Западная Сибирь - рост добычи угля в 63 раза;

3. Северный Кавказ - рост добычи нефти в 14 раз;

4. Донбасс рост производства угольного кокса в 11 раз, рост выплавки стали в 8,5 раз.

Политика Фашизма вращается полностью вокруг концепции национального государства, и поэтому имеет точки соприкосновения с национальной доктриной, наряду с отличиями, о которых важно не забывать.
Фашизм и национализм считают государство основанием для всех прав и источником всякой ценности для индивидов, его составляющих. Как для первого, так и для второго государство не следствие, а первопричина. Однако в случае национализма связь между индивидом и государством обратна той, которую допускает индивидуалистический либерализм, и, в этом отношении, социализм тоже. По Фашизму, государство и индивид – одно и то же, или, вернее, они составляют неразрывные части необходимого синтеза. Государство – всецело духовное образование. Это национальное государство, поскольку, с фашистской точки зрения, сама нация является плодом разума, а не материальной предпосылкой, заданной природой.

Фашистское государство, есть государство народное и, как таковое, государство демократическое, par excellence. Отношения между государством и гражданином (не тем или другим гражданином, но всеми гражданами), поэтому, разумеются так, что государство существует потому-что, — и до тех пор, пока — гражданин призывает его к жизни. Его образование, следовательно, происходит в сознании индивидов, составляющих народную массу.

Процесс создания нации, - говорит фашист, - никогда не завершится; следовательно, и государство не достигнет абсолютной формы, раз это всего лишь нация в её конкретном, политическом выражении. Для фашиста государство всегда in fieri (в процессе построения). Оно в наших руках, без изъятия; отсюда и наша самая серьёзная ответственность по отношению к нему.

Другими словами, власть государства и свобода гражданина составляют неразрывный круг, где власть предполагает свободу, а свобода – власть. Ибо свобода возможна лишь в государстве, а государство означает власть. Фашизм видит разногласие не между свободой и властью, а между настоящей, конкретной свободой, которая есть, и абстрактной, иллюзорной «свободой», которой не существует.

“Экономического человека не существует. Человек целостен; он одновременно политический, экономический, религиозный, святой и воин.” — Муссолини

Из монографии доктора исторических наук М.А. Давыдова «Двадцать лет до Великой войны. Российская модернизация Витте-Столыпина», мы чётко видим, как потребление русскими крестьянами усовершенствованных сельхозмашин и орудий постоянно повышалось:

Почему в настоящей мировой войне мы с немцами:

1. Потому что у нас общий враг - большевизм.

2. Потому что для нас, русских белых воинов, настоящая война является продолжением борьбы, начатой нами первыми еще в 1918 году на русской территории.

3. Потому что немцы являются единственной реальной силой, поднявшей знамя борьбы с коммунизмом.

4. Потому что мы, эмигранты, представляли себе только две возможности свержения коммунизма и власти большевиков в России: через национальную революцию изнутри или путeм вооруженной интервенции извне. Революция не состоялась. Немцы оказались единственной силой, которая пошла на интервенцию. Естественно, мы примкнули к ним.

5. Потому что это единственный случай вырвать наш народ из рук мирового еврейства и III Интернационала.

6. Потому что мы верим, что по окончании войны наше Отечество займет достойное для него место в новой Европы .