— Может, ты перестанешь произносить слова «долбаная» и «Ирландия» в одном предложении, пока мы в Ирландии? Ты в курсе, что ирландцы — довольно драчливый народ, да?

— В воде ничего и нет, я спускался к реке, пока вы прохлаждались. — Доу скривился. — Вообще ничего. Впрочем, вода плохо хранит остатки магии, — она смывает, а не фиксирует, в отличие от земли. Поэтому и с телом трудно. Предположительно, он умер в ночь между тридцать первым октября и первым ноября, так что следы могли быть смыты…

— …оя миссия на Гавайях. Семь лет назад. Ловили Мо’о. У тебя были короткие волосы. Я тебя ужасно бесил. А ты бесила меня. Ну что, я прошел про­верку?

Года два назад ей довелось побывать даже на руинах всамделишного древнего храма в окрестностях Сьюдад-Хуареса: мексиканское Бюро, столкнувшись с неизвестным видом существ, запросило оперативную помощь у американских коллег, и Джемма провела две недели, ползая по доколумбову ацтекскому городищу на сорокаградусной жаре.

И с этой фразы началась череда рабочих историй — не таких личных и печальных, как первая, потому что никому не хотелось возвращаться к этой теме, — в основном смешных и курьезных.

В общем, на мрачных захолустьях вроде этого она собаку съела.

Норман — отменный аналитик. И, как и у большинства отменных аналитиков, у него не было серьезной боевой подготовки: его задача заключалась в том, чтобы обнаружить подозрительный субъект и передать дело оперативникам.

— Мэнор… Да, я что-то такое читала, — пробормотала Джемма. — Местные лендлорды?

— Всегда нужно начинать с базовых источников, — дружелюбно ответил ему Норман. То, с какой легкостью он игнорировал выбешивающую спесь засранца, делало ему честь. — Так, посмотрим… Хм… Ну, вот что интересно: …согласно Оксфордскому словарю фольклора, Самайн был праздником одновременно для всех народов Британских островов и прочно ассоциировался со… Ага, — он помрачнел, — со смертью и сверхъестественным.

они отправятся на проманад

Так они и спали остаток ночи — спина к груди, грудь к спине. Чувствовала Нора, как под рубахой у северянина сердце бьется, слышала, как дышит он, мерно, но глубоко, всем нутром, как большой зверь, и думала - живой, человек, обычный, как все, не чудище какое-то, ведь. Как же он так, как же он так смог, с ножом на тятьку кинуться, Нэйку с руки аккурат на камни скинуть, мамку кулаком по темечку...