О том, каким педагогом был Михаил Ромм и как к нему относились студенты — в фрагментах текста Неи Зоркой:
«И, наконец, Ромм — педагог. Однако педагогическая деятельность его, постоянная и многосторонняя, тоже не замкнута сама по себе, не представляет для Ромма самостоятельного интереса или способа «самовыражения» (а ведь так часто бывает!). Нет, для Ромма педагогика — это непосредственная, практическая и необходимая потребность делиться своими знаниями, передавать свою профессию другим. ‹…›»
«Вряд ли стоит утверждать, что в советском кино 60-х складывалась или сложилась «школа Ромма», «направление Ромма». Нет, роль его была иная — крестного отца и детоводителя новичков в искусстве. Широта взглядов, терпимость, предоставление ученику полной свободы выбора — таковы были роммовские принципы воспитания, благодаря которым его «воспитанники» стали очень разными художниками, по сути дела, они составили цвет последующего советского кино.»
«В августе 1954 года Михаил Ильич набирал вгиковский режиссерский курс. Среди абитуриентов обращали на себя внимание два молодых человека, облик которых являл собой, мягко выражаясь, контраст. Один — москвич, худенький, подвижный, с красивым и нервным лицом типичного русского интеллигента, на плечах странноватый желтый пиджак, под мышкой объемистый фолиант — «Война и мир» Л. Толстого, любимая с детства книга. Другой — явно из глубинки, лицо широкоскулое, круглое, простонародное, повадка солидная, военный китель с неуставными пуговицами. Легенда гласит, что экзаменатор Ромм спросил у угрюмого сибиряка, читал ли он «Войну и мир». «Нет… Больно толстая», — будто бы ответил соискатель ничтоже сумняшеся. У Ромма, конечно, хватило юмора простить. Первый молодой человек был Андрей Арсеньевич Тарковский (1932–1986), второй — Василий Макарович Шукшин (1929–1974). Отец Андрея — поэт и переводчик Арсений Тарковский, Василий — из алтайских крестьян, отец двадцатидвухлетним погиб в коллективизацию, мать имеет образование два класса, «но она у меня не хуже министра», — шутил Шукшин.»
«Именно Ромму Вася Шукшин, смущаясь, показал свои первые литературные опыты, рассказы, которые писал по ночам. И Ромм их горячо одобрил.»
