Цзыси схватил Чан Гэна за подбородок, провёл палочкой по его губам, оставив на них капельки алкоголя. А после быстро наклонился и слизал с них частички горячительного напитка. Палочку маршал отбросил куда-то в сторону.
— Действительно хороший напиток, я так быстро опьянел всего с пары капель.
В это время Чан Гэн как никогда остро ощущал необходимость лично проверить, как идёт физическое восстановление маршала Гу.
К сожалению, знаменитое вино не задержалось долго в руках Гу Юня. Вместо этого Чан Гэн унес его со словами:
— Отдам после того, как оно нагреется.
— Нагреется? Зачем? — Гу Юнь в удивлении поднял бровь, но, получив в ответ тишину, тут же нахмурился и придал лицу максимально возмущенное выражение.
К тому моменту первые расписные фонарики, должно быть, уже достигли подножия горы.
В воздух, треща и извиваясь, взмыли фейерверки, осветив половину неба, и Янь Чжэнмин увидел Чэн Цяня, собиравшегося идти первым. Чэн Цянь ждал его у дверей «Страны нежности».
Вот так, в ослепительном свете моря огней, человеческий мир вновь наполнился счастьем
К сожалению, знаменитое вино не задержалось долго в руках Гу Юня. Вместо этого Чан Гэн унес его со словами:
— Отдам после того, как оно нагреется.
— Нагреется? Зачем? — Гу Юнь в удивлении поднял бровь, но, получив в ответ тишину, тут же нахмурился и придал лицу максимально возмущенное выражение.
К тому моменту первые расписные фонарики, должно быть, уже достигли подножия горы.
В воздух, треща и извиваясь, взмыли фейерверки, осветив половину неба, и Янь Чжэнмин увидел Чэн Цяня, собиравшегося идти первым. Чэн Цянь ждал его у дверей «Страны нежности».
Вот так, в ослепительном свете моря огней, человеческий мир вновь наполнился счастьем
