рест ༝ 𝄪 — 𝐜𝐚𝐧'𝐭 𝐡𝐞𝐚𝐫 ﹙祈り ﹚ : 𝐬𝐦𝐫𝐭 𓇻 ྾

Прибывала она строго в восемь вечера на своем вертолете с парочкой заложников, что превращались в их диалоге то в блюдо, то в товар. Но обычно она преподносила их как подарок для особых трансляций своего брата, хоть до ужаса и ненавидела их. Наконец-то снова ощутить ее парфюм, что не меняется так долго: терпкая сирень и сладостная кровь. Ощутить ее бархатную кожу, которая словно и не постарела за все время, а Аня была старше на года два. У них было различие — незначительное, но различие. Торговка черепами была простым человеком со своими потребностями и чувствами, а он был бессмертен, пока не оборвется лисья жизнь. Ах да, страх смерти... Только Лис отгонял мысли о том, что она, будучи человеком, умрет, а он продолжит тянуть свой век.

Но это все лирика. Он дает приказ приготовить все к приезду его коллеги, сам выбирает самый изящный наряд, что купил недавно, закатывает грандиозный ужин и отменяет все свои встречи. И плевать, что патреоны потратили круглую сумму на тот же аукцион, в который мужчина вкладывал очень много сил. И ведь время наступает, и ведущий, диктор, зовите как вам угодно, срывается с места и идет на вертолетную площадку, чтобы наконец-то встретить ангела, чьи крылья запятнаны кровью. На его лице появляется довольная лисья ухмылка, а хвост мотается из стороны в сторону. Он замирает на полпути, когда видит, как подол белоснежного платья касается земли, и один из его охранников протягивает женщине руку, помогая выйти из кабинки вертолета. На лице все так же красуется белая маска с нарисованными губами и парой узоров в районе глаз. Ее одеяние можно сравнить с чем-то сектантским, словно у нее есть свой культ, что хвалит небо, но Анечка давно растеряла веру в бога, будучи еще Мари. Из вертолета выводят и молодого парня, чье лицо скрыто мешком. В ее волосах давно прослеживались седые ряды, рано она потеряла свой цвет. Ее изящная рука потянулась к мужчине, что не сильно выше нее, но резко сместила ракурс на "товар". Срывая с него тряпку, второй рукой хватает пленника за щеки и начинает свою демагогию:

— Я привезла тебе подарок. Чистокровный француз, здоровый и бодрый. Я бы использовала его филе для гарнира, а сердце бы продала по огромной цене... Но только для тебя мне ничего не жалко. Продать или сделать звездой — право твое, братец. - голос миледи ласкал слух не только хозяина всего бизнеса, но и жертва даже успокаивался от речей. Можно было сравнить с лесным ручьем, что протекал где-то в глубине.

— Ты меня балуешь, милая. Я бы оставил этот чудный экземпляр тебе. Ведь ты знаешь толк в хорошей закуске, - ответил тот, рассмеявшись, что сопровождалось характерным лаем. - Но если ты настаиваешь, то я с удовольствием порадую своих фанатов.

— Ох, милый Лис, ты знаешь мое отношение к твоим шоу. Тебе везет, что я люблю тебя и могу согласиться.

Щелчок ее тонких пальцев, и бедолагу уводят в самые недры логова хищника, а сама дева легкой походкой подойдет к своему брату и прислонит свои ладони к его щекам. Руки холодные, напоминают само прикосновение Смерти, что уводит на край реки, показывая, что это не конец. Ему только и остается ластиться в ответ на прикосновения своей милой сестрицы, прислоняя свою когтистую ладонь к ее руке. Наконец-то они снова вместе, снова обсудят наболевшее, снова закопают прошлое...