IX. Чувство вины в первую очередь выполняет функцию привязывания ребенка к власти. Чувство вины – это препятствие на пути к независимости; оно запускает цикл, который заставляет постоянно колебаться между бунтом, раскаянием, подчинением и новым бунтом. Чувство вины, характерное для большинства людей в нашем обществе, – не столько реакция на голос совести, сколько осознание необходимости повиноваться власти и страх перед наказанием. Неважно, является ли это наказание физическим или представляет собой лишение любви, или же человека просто заставляют почувствовать себя чужим. Все эти разновидности чувства вины порождают страх, а страх – враждебность и лицемерие.
X. Школа Саммерхилл не предлагает религиозного образования. Однако это не означает, что Саммерхилл не интересуется тем, что можно условно назвать основополагающими гуманистическими ценностями. Нилл лаконично заявляет: «Сражение идет не между верующими и неверующими в закон божий, борются между собой те, кто верят в человеческую свободу и те, кто считает необходимым ее подавлять». Он продолжает: «Когда-нибудь новое поколение откажется от нашей устаревшей религии и обветшалых мифов. Новая религия отринет представление о том, что человек рожден в грехе. Новая религия будет служить богу, пытаясь сделать людей счастливыми».
Нилл критикует современное общество. Он подчеркивает, что человек, которого мы развиваем, – это человек массы. «Мы живем в безумном обществе», в то время как «большинство наших религиозных практик – фикция». Вполне логично, что автор – интернационалист и занимает твердую и бескомпромиссную позицию, согласно которой готовность к войне – варварский атавизм человечества. Действительно, Нилл не пытается воспитывать детей так, чтобы они хорошо вписались в существующий порядок, а стремится вырастить детей, которые станут счастливыми людьми, мужчинами и женщинами, чьи ценности заключаются не в том, чтобы многим обладать, не в том, чтобы больше потреблять, а в том, чтобы больше быть.
Нилл – реалист, он понимает, что даже если дети, которых он воспитывает, не обязательно станут исключительно успешными в мирском смысле, они обретут чувство собственной подлинности, которое не позволит им стать неудачниками или голодными нищими. Автор сделал свой выбор между полноценным развитием человека и тотальным рынком – и он бескомпромиссно честен в том, как он идет к выбранной цели.
Чтение этой книги меня очень сильно стимулировало и воодушевляло. Надеюсь, такие же чувства испытают многие читатели. Это не значит, что я согласен со всеми утверждениями автора…
И все же у меня сложилось впечатление, что автор – человек со столь искренним пониманием того, что происходит внутри ребенка, что эти критические замечания относятся лишь к некоторым формулировкам, чем к его реальному подходу к детям.
Я подчеркиваю слово «реализм», потому что больше всего в подходе автора меня поражает его способность ясно видеть, отличать факт от вымысла, не предаваться рационализациям и иллюзиям, которыми живет большинство людей и с помощью которых они дистанцируются от подлинного опыта.
Нилл – человек редкого мужества, мужества верить в то, что он видит, и сочетать реализм с непоколебимой верой в разум и любовь. Он сохраняет бескомпромиссное благоговение перед жизнью и уважение к личности. Он экспериментатор и наблюдатель, а не догматик, эгоистично заинтересованный лишь в том, что он сам делает. Он сочетает образование с терапией, но для него терапия – это не отдельная практика решения каких-то особых «проблем», а просто процесс демонстрации ребенку, что жизнь существует для того, чтобы ее постигать, а не бежать от нее…
