Дом Витали
Разговорился во дворе «Листвы» с женщиной, которая подошла к табличке, гласящей, что в этом доме жили Ильф, Петров и Катаев. Оказалось, что она экскурсовод, который водит группы по московским дворикам. И она рассказала мне интересную историю: в здании напротив «Листвы» в XIX веке жил известный скульптор Иван Витали.
На самом деле, я давно подметил, что это здание весьма необычно. Построенное в стиле классицизма, оно было будто бы не по-классически асимметричным. Затем я узнал, что старый корпус этого дома был построен ещё при Петре, а затем к нему пристраивались другие части. Получился такой дом-трансформер, а о том, что у него есть даже отдельное наименование — «дом Витали», — я узнал только сейчас.
Скульптор Иван Витали приехал в Москву из Санкт-Петербурга в 1818 году и открыл здесь мастерскую. Вскоре она стала одной из самых известных среди скульптурно-декоративных мастерских, обслуживавших нужды москвичей после пожара 1812 года. Работы Витали видел каждый, кто хоть раз бывал в Москве и гулял недалеко от Большого театра: на Театральной площади стоит один из старейших фонтанов — фонтан Витали, установленный в 1835 году. Также Витали известен бюстами Брюллова и Пушкина, а также рельефами на Исаакиевском соборе в Петербурге.
Возвращаясь к дому на Чистопрудном бульваре, 11, стоит отметить, что свидетельств о быте скульптора сохранилось немного. Согласно одним интернет-источникам, именно здесь Пушкин познакомился с Карлом Брюлловым. Другие утверждают, что в этом доме бывал художник Александр Иванов, автор знаменитой картины «Явление Христа народу».
Сохранилось достоверное описание мастерской Витали, найденное москвоведом Сергеем Романюком в журнале «Москвитянин»:
«По статуям и бюстам, населяющим двор его, вы легко отгадаете, что это жилище ваятеля… А вот и сам дом скульптора Ивана Петровича Витали. Гостеприимный хозяин показывает гостям не только мастерскую, но и дом, убранный прекрасной лепкой — работой самого художника — и многими картинами из его коллекции. Здесь собраны рельефные бюсты великих художников мира и его друзей; среди них вы увидите и бюст Брюллова, мастерски схваченный рукой артиста, который в точности очертаний, конечно, не уступает первейшим ваятелям».
— К сожалению, все московские дворики испорчены решётчатыми заборами, — закончила свой рассказ экскурсовод. — Да и исторический облик многих домов уже безвозвратно утерян.
— Соглашусь с вами, — ответил я. — Давно мечтаю, чтобы в этом дворике появилась композиция, посвящённая «Двенадцати стульям»: на них сидели бы Ильф, Петров, Катаев и Булгаков. На отдельном стуле спал бы огромный кот. А теперь моё воображение рисует ещё и пару статуй с бюстами, которые напоминали бы о том, что здесь работал мастер…
— Было бы здорово, но пока у нас есть только решётчатые заборы, — подытожила экскурсовод.
Мы попрощались, поблагодарив друг друга за приятную беседу.