🌙 Дипломной работой Джиованни по алхимии (которую он сдавал своему наставнику) было особое зелье, позволяющее сапогам и туфлям оставаться начищенными и блестящими на протяжении десятилетий.
Формула вышла настолько удачной, что все итальянские модники вступили в кровопролитную (метафорически) борьбу за возможность выкупить её.
Разумеется, подобное пришлось не по вкусу гильдиям башмачников, которые рисковали остаться без работы. Главы этих союзов предложили юному ведьмаку целое состояние только для того, чтобы он уничтожил записи и никогда не раскрывал секрет своего зелья.
Джиованни не согласился на сделку ни с одной из сторон. Модникам он отказал из-за собственных убеждений в том, что утро итальянца должно начинаться с заботы о своей обуви. А башмачникам отомстил за их новую дурную привычку делать туфли с изъянами, чтобы их чаще приходилось менять.
Сам ведьмак не пользуется зельем и по сей день, а формулу хранит только как воспоминание об удачном эксперименте. 🌙

«Зима выдалась холодной и снежной, будто сама природа хотела противопоставить что-то огню, ежедневно забирающему жизни сотен ведающих.
Это было время страхов и потерь.

«Нельзя праздновать Йоль», — говорили ведьмы и ведьмаки, нашедшие убежище в Ковене.
«Надо праздновать», — понимал я, видя, как угасает надежда в их глазах.
И мы праздновали.

Это было так давно… Но я и сейчас помню танец, который подарил маленькой девочке, потерявшей родителей в огне Ордена.

Невозможно спасти всех. Как бы ни была сильна тьма, она привязана ко мне. А я один. И я был слишком далеко, чтобы спасти молодую чету, попавшую в руки инквизиторов. Пришёл слишком поздно. Уберёг от костра только их дочь, которая уже видела слишком много.

Тогда я не понимал, что на самом деле не спас никого.

— Потанцуйте со мной, верховный ведьмак, — попросила семилетняя Лилибет на горьком праздновании Йоля, состоявшемся через неделю после смерти её родителей.
Было в голосе ребёнка нечто такое… Пожалуй, и спустя сотни лет я не найду описания этому тону, но в ту ночь именно он заставил меня беспрекословно повиноваться маленькой Лилибет.
Я взял её за руку и вывел в центр тесного подземного убежища, в котором раздавались тихие переливы свирели.
— Мне нужно кое-что знать, верховный ведьмак, — сказала девочка, двигаясь в танце, как механическая кукла — правильно, но без эмоций. — Вы верите, что ведающие могут победить?
Не помню, во что я верил в те годы, но Лилибет, конечно, ответил то, что должен был:
— Мы обязательно победим.
— Но ведающим понадобится много сил, — выдохнула она. — Сил тех, кто верит в победу и сможет бороться за неё.
— Вырасти сильной ведьмой, Лилибет, — мягко сказал я. — Твоя помощь нам очень пригодится.
— Боюсь, что у меня нет времени расти. Моя магия нужна единому полотну.

Глупец. Надо было вслушаться. Надо было понять. Но я был ослеплён войной, ответственностью, взрослыми глупостями, которые оказались такими пустыми перед жертвенностью ребёнка…
Лилибет умерла. По своей воле ушла вслед за родителями, отдавая силу обратно в единое полотно магии и веря, что она от этого станет сильнее для всех ведающих.

Она приняла яд ещё до того, как пригласила меня на танец. Я танцевал с той, кого уже не мог спасти.

Лилибет не дожила всего год. До мира оставался лишь год…»

Недописанная страница в дневнике верховного ведьмака Триумвирата Ковена.

✨ Интересный факт:
Ричард однажды был помолвлен. Его избранницей по настоянию главы инквизиции стала младшая дочь одного из дожей. Между ними не было любви - лишь лёгкая симпатия со стороны невесты, однако на тот момент Ричард уже достиг возраста, когда инквизитору было предпочтительно остепениться. Помолвка затянулась - Ричард раз за разом откладывал дату бракосочетания. Пока однажды не застал свою невесту в компрометирующем положении с известным венецианским щёголем. Так история с помолвкой завершилась - тихо и без скандалов. Лишь две фразы были брошены невестой вслед спокойно покидающему её Ричарду: "Я знаю, почему вы никогда не женились бы на мне. Ваша тайна будет в сохранности, пока мне это удобно". ✨

Ворон несколько раз выходил из состава Триумвирата Ковена. В последний раз его добровольная отставка длилась целое поколение.
Верховным ведьмаком вместо него была избрана Вильгельмина Кроу, а следом — её сын — Август Кроу. Если избрание сильной и уважаемой ведьмы Вильгельмины было логичным, то вхождение на столь высокий пост безответственного и не особо талантливого в магии Августа родило недовольство в сообществе ведающих. Ворон был вынужден вернуться в Триумвират.
В мемуарах некоторых ведающих того времени можно встретить упоминание напряжённого разговора, произошедшего после отставки Августа между Вильгельминой и Вороном. Однако деталей разговора записать никому не удалось. 🧙‍♂️

— Мне всё равно. Я — мудрость Всеотца. Его третий ворон. Мне нет дела до жизней простых смертных.

Алый цвет всегда к лицу горной буре Химицу